Перед отъездом в столицу СССР Хосе Рауль дал интервью американской газете New York World, рассказав ряд любопытных вещей. «Шахматы – больше, чем игра или тренировка ума, – философски размышлял он. – Это особая категория. Всегда считал шахматы, хорошую игру в шахматы искусством, достойным восхищения. Не меньшего, чем полотно художника или произведение скульптора. Скорее, шахматы – развлечение для ума, чем игра. Они одновременно и художественны, и научны». Недавнее падение интереса к занятиям шахматами в США он объяснил тем, что местная пресса слишком много внимания уделяла мнимому, с его точки зрения, расстройству психики двух величайших мастеров этой страны, очевидно, имея в виду Пола Морфи и Гарри Пильсбери. «Часто приходилось слушать, что мужчины и женщины, в остальном обладая прекрасным интеллектом, на полном серьезе спрашивали, не боюсь ли я потерять рассудок, играя в шахматы. Похоже, у многих американцев укоренилось мнение, что легкость или особое мастерство в игре указывает на некое психическое расстройство». Себя он считал уникумом, отмечая, что в тропическом климате редко появляются выдающиеся шахматисты, а вот в холодных странах, где люди проводят много времени в закрытых помещениях, шанс стать классным шахматистом выше. Он особо подчеркнул, что ему повезло начать играть в шахматы в четыре года, что дало импульс для дальнейшего развития (правда, пример Самуэля Решевского показал, что не всегда раннее увлечение «благородной игрой» приводит к грандиозным успехам в карьере). На странный вопрос американского журналиста, считает ли кубинец, что шахматные фигуры на турнире в СССР будут необычными (большевики якобы стали их производить на своих фабриках в «пролетарском контексте» – роль пешек исполняли наковальни, а крестьяне и кузнецы заменили коней и слонов), Капабланка – наверняка с недоуменной улыбкой – ответил: «Такое возможно, если проводятся выставочные партии. Уверен, в Москве мы будем пользоваться обычными шахматными фигурами».
В 1925 году Хосе Рауль вообще давал много интересных интервью. В одном из них он предложил ввести новую модель шахмат, поскольку предположил, что в будущем игра будет исчерпана из-за обилия ничьих. По задумке Капабланки, шахматы надо было переводить на 80-клеточную доску и вводить дополнительные фигуры: архиепископа (слон плюс конь) и канцлера (ладья плюс конь). Подобные идеи возникали и раньше, но никогда – от имени чемпиона мира. Впрочем, в этом интересном начинании из видных игроков его поддержал один только Ласкер. Алехина лишь раздражали рассуждения Капабланки о конечности шахмат: он видел их исключительно в развитии, поскольку много и всесторонне изучал эту игру.
Незадолго до посадки на паром, который отплывал в Европу, Капа написал трогательное письмо сыну – мальчику не исполнилось и трех лет. Возможно, Хосе Рауль всерьез думал, что велик шанс не вернуться из «опасного путешествия» в СССР. Письмо по-новому раскрывало Капабланку, показывая, насколько он в то время был привязан к семье и какими духовными ценностями обладал (хотя некоторые его будущие поступки по отношению к родным заставляют взглянуть на это иначе). «Мой дорогой сын! – писал Капа. – Ты должен сохранить это письмо. И прочесть его снова, когда тебе исполнится 21 год. Потому что есть вещи, которые ты сейчас не знаешь и не понимаешь, но позже ты все узнаешь и поймешь. В первую очередь, ты всегда должен уважать и любить свою мать – это превыше всего остального. Старайся никогда не лгать ей, всегда говори правду. Твой отец, пишущий эти строки, имеет в мире репутацию очень честного человека. Правдивого и благородного. Пытайся подражать мне в этом. Будь прилежным и сильным, чтобы защищать твоих мать и сестру не только руками, но и головой. Как бы ты ни желал изучать что-то конкретное, помни: в любом случае ты должен стать юристом, чтобы защищать свои интересы и интересы своей семьи. А уже потом, как станешь юристом, можешь сосредоточиться и на том, что тебе нравится. Не забывай, что лучший период в жизни мужчины – это студенчество. В детстве так не кажется, но когда ты достигнешь 40-летнего возраста, то поймешь, что я говорю правду. Если рассуждать о физическом развитии, то есть два занятия, которыми ты должен хорошо овладеть, – плавание и бокс. Благодаря им ты сможешь защитить себя как в море, так и на суше. Это не значит, что ты должен часто драться, но ты должен быть готов к этому, если возникнет такая необходимость. Постарайся быть человеком с широким культурным кругозором. В мире нет ничего замечательнее книг. Также необходимо стать полезным человечеству. Если получится, никогда не играй в карты, не кури, не употребляй алкоголь любого вида. Это все – вредные привычки, они значительно сокращают жизнь, ослабляют мужчину не только физически, но и интеллектуально, морально. Будь честным и хорошим человеком. Твой отец. Обнимаю со всей своей любовью»7. На конверте он пометил, чтобы Туто прочел письмо, когда ему исполнится 10 лет, после чего сын может пользоваться им до конца дней. Спустя много лет чемпион мира Борис Спасский счел, что Хосе Рауля Капабланку можно считать истинным аристократом за одно только это удивительное письмо своему сыну.
В Москве Капа выступил блекло. К примеру, проиграл советскому шахматисту Александру Ильину-Женевскому, который вспоминал о том триумфе: «Ты становишься как бы героем дня. Прежде всего, тебя сажают на роскошный шелковый позолоченный стул в специальном месте, где играет только один Капабланка, ты делаешься центром внимания публики, которая особенно густо толпится около этого места, и партия твоя на огромных диаграммах демонстрируется почти во всех комнатах турнирного помещения. <…> Иногда Капабланка серьезно задумывается. Тогда я поднимаю голову и начинаю его разглядывать. Он действительно хорош собою. Упорная мысль видна на его открытом и таком привлекательном лице. Он борется, но он в то же время спокойно и величественно мыслит… Иногда задумываюсь и я. Тогда Капабланка медленно поднимается со своего стула и идет пройтись между столиками других участников турнира. Как будто он отдыхает. На самом деле глаза его горят каким-то внутренним огнем. <…> Я жертвую ферзя. Капабланка быстро берет его, будто это вполне входило в его планы, но потом серьезно задумывается. Он как будто удивлен. По-видимому, создавшееся положение оказалось для него неожиданным. Это придает мне силы. Я врываюсь ладьями на его вторую линию, и хотя одну из проходных пешек мне приходится отдать, вторая решительно направляется в ферзи. Капабланка теперь после каждого хода подолгу куда-то исчезает. Как будто судьба партии перестала его волновать. <…> Какой-то шорох прошел по толпе, с напряженным вниманием следившей за этой партией. Все уже знали, что Капабланке плохо, но надеялись на какое-то чудо, которое он неожиданно перед всеми явит. Ведь он – величайший шахматист и, может быть, видит то, чего никто не замечает. Однако эти ожидания не оправдались. Капабланка сдался. Давид победил Голиафа»8.
Затем Капабланка отдал партию Борису Верлинскому… По ходу соревнований у него набиралось так мало очков, что некоторые уже списали его со счетов, но благодаря рывку (прямо как в Нью-Йорке) кубинец смог пробиться в тройку призеров. «Я держался восемь лет, четыре турнира и два матча, пока не проиграл Рихарду Рети. Сейчас в Москве я проиграл шахматистам еще меньшего ранга», – писал Капа в отчете о турнире9. Чемпион мира посетовал на неопытность молодых организаторов соревнований, из-за которых участники испытывали некоторые неудобства. Но шахматисты находились в равных условиях, поэтому причина «провала» заключалась не в этом. Игра Хосе Рауля оказалась не «машинной», в ней имелись огрехи, которые давали надежду Алехину. С другой стороны, Капабланка показал недюжинные бойцовские качества – уже падая в яму, он находил силы цепляться за корни и выкарабкиваться, попадать в призовую тройку.
А вот при каких обстоятельствах Капа проиграл Ботвиннику. В перерыве столичного турнира кубинец неожиданно пустился в утомительную поездку в Ленинград, где в качестве сеансера и «напоролся» в переполненном малом зале филармонии на мальчишку в очках и коричневой косоворотке. «В ферзевом гамбите Капабланка неосторожно рокировал в длинную сторону, попал под атаку, вынужден был отдать пешку (чтобы перейти в эндшпиль), но я четко реализовал материальный перевес, – вспоминал в автобиографии “К достижению цели” Ботвинник. – Капабланка смешал фигуры. Впоследствии мне пришлось услышать, что Капабланка с похвалой отозвался о моей игре. Но выражение лица чемпиона мира в момент окончания партии было не из приятных…»10
Нежданный триумфатор турнира в Москве, Ефим Боголюбов, дал своей победой понять, что тоже мог бы сыграть матч с кубинцем, который, оказывается, не так уж и безупречен… Возможно, кто-то в столичном зале, где проводились турнирные партии, даже подшучивал, что организаторы зря выдали кубинцу «трон»… Высокий стул, о котором Хосе Рауль попросил дополнительно (свой показался ему низковатым), был с «королевской» обивкой… Зато в светской части своего советского путешествия Капабланка оставался самим собой, проявляя завидную активность (остальные шахматисты чаще всего собирались кучками, обсуждая перипетии турнира, и Капа держался в стороне, предпочитая познавать что-то новое в большом незнакомом городе). Капабланка сходил на прием в Кремль, где согласился дать сеанс11 против наркома по военным и морским делам Климента Ворошилова, наркома Рабоче-крестьянской инспекции СССР Валериана Куйбышева, организатора московского турнира Николая Крыленко… Также Хосе Рауль посетил Наркомвнешторг, вспомнив ненадолго свои дипломатические навыки. И, конечно же, с головой нырнул в культурную жизнь столицы, удовлетворяя свой интерес к русскому балету.
Случались и пикантные истории. Есть устойчивая легенда, что однажды к Хосе Раулю в гостиничный номер пришла продавщица с лотком из Моссельпрома, но слишком долго не выходила. Тогда в номер позвонили из администрации, сообщив именитому гостю, что правила гостиницы не предусматривают столь долгих переговоров о покупке. Капабланка неистово возмущался. Эпизод мимолетного увлечения произошел и в Артистическом клубе. Директор ресторана предложил Капабланке сразиться с примой Мюзик-холла Валентиной Токарской, которую называли первой красавицей Москвы