Сам Новиков вспоминал:
«Как-то в 1944 году мне позвонил художественный руководитель Краснознаменного ансамбля А. В. Александров и спросил, нет ли у меня новых песен. Я принес ему несколько новинок, в том числе и „Смуглянку“. К великому моему удивлению, именно эта веселая, лирическая песенка про любовь молдавской девушки больше всего понравилась прославленному музыканту».
Однако и это еще не стало триумфом замечательной песни! Хотя уже зазвучало призывно, многоголосо:
…А смуглянка-молдаванка
Отвечала парню в лад:
– Партизанский, молдаванский
Собираем мы отряд.
Нынче рано партизаны
Дом покинули родной.
Ждет тебя дорога
К партизанам в лес густой.
Раскудрявый клен зеленый, лист резной,
– Здравствуй, парень, забубенный, мой родной, —
Клен зеленый, да клен кудрявый,
Да раскудрявый, резной!
Премьера песни состоялась в том же году в Концертном зале имени Чайковского, выступление транслировали по радио. Казалось бы – песня есть, благодарный слушатель – есть, а славы или признания – нет. Запутанная, почти детективная история «Смуглянки» продолжилась.
Концертный зал имени П.И. Чайковского на Триумфальной площади. 1940-е гг.
«…песню ожидала новая трудность, описанная Анатолием Новиковым в заметке, посвященной „Смуглянке“. Порознь у оркестра и хора исполнение песни проходило на ура, но вместе ничего не получалось. Солист Николай Устинов предложил Александрову, чтобы запевал не тенор, а баритон, музыканты тоже стали играть ниже, и кантата наконец зазвучала. На концерте в зале имени Чайковского 7 ноября 1944 года „Смуглянку“ дважды исполняли на бис. Новиков писал: „Концерт шел в эфир. „Смуглянку“ услышало множество слушателей. И скоро стали поступать заявки от ансамблей на песню, на ноты, приезжали посыльные“».
Набирающую популярность «Смуглянку» Александров включил в программу Всесоюзного конкурса на лучшую песню о ВОВ, но жюри эту песню проигнорировало. Дальше – больше, песня постепенно стала уходить из официального репертуара. «„Смуглянка“ легла на полку – разъяснил Василий Цицанкин. – Цензоры говорили: „Какие могут быть партизанские движения в Молдавии? Нет!“.
Действительно, по данным позднесоветской энциклопедии „Великая Отечественная война 1941–1945“, в партизанском движении в Белоруссии принимали участие 440 тысяч человек, а на Украине – 500 тысяч. По молдаванам же в книге вообще решили не подводить итогов. Составители ограничивались скупыми фразами вроде „к лету 1944 в юго-западных районах Молдавии действовало около 20 партизанских отрядов и групп“ (свыше 1200 человек)». Это позволяет оценить подлинный размах движения, а точнее, его отсутствие. В начале семидесятых годов историк Дмитрий Елин опубликовал книгу «Партизаны Молдавии», где указал, что партийным органам республики не удалось завершить организацию партизанских отрядов. Среди причин называлось «отсутствие крупных лесных массивов, быстрое продвижение фронта, незавершенность социальных преобразований». В лучших пропагандистских традициях под последним понимались «оставшаяся в городах и селах мелкая буржуазия, кулачество, члены фашистских и профашистских партий, возвратившиеся в обозе оккупантов помещики и молдавские буржуазные националисты, помогавшие оккупантам в их черном деле». Но отдельные герои и героини все же были, и некоторых из них можно считать олицетворением бравой смуглянки-молдаванки. Дмитрий Елин пишет о Марии Рябой, участвовавшей в подпольной организации села Белявинцы: «Пять суток мучили на допросах Марию Рябую, но так и не получили от нее сведений о подпольщиках. Перед расстрелом мужественная советская патриотка смело бросила в лицо карателей слова: „Да здравствует победа и Советская власть!“»[31].
После войны «Смуглянка» практически не звучала, ее не исполняли музыкальные коллективы, о ней забывали слушатели… но однажды молодой Леня Быков, уроженец Донецкой области, «катался с пацанами на подножках проходящих теплушек и увидел, как в одном из вагонов фронтовики играли на аккордеоне и пели „Смуглянку“. Быков тогда говорил: сниму обязательно фильм о войне и о летчиках, и там обязательно будет „Смуглянка“» (по словам Владимира Талашко, исполнившего роль Скворцова в фильме «В бой идут одни „старики“»).
Стоит несколько слов сказать о выдающемся человеке, поспособствовавшем популяризации такой замечательной песни. Леонид Федорович Быков (12 декабря 1928 – 11 апреля 1979) – советский актер, кинорежиссер и сценарист; заслуженный артист РСФСР (1965); народный артист Украинской ССР (1974). Во время Великой Отечественной войны Леонид вместе с семьей находился в эвакуации в Барнауле. С детства он мечтал об авиации и дважды поступал в летные училища: первый раз – в Ойрот-Туре (1943), куда была в 1942 году эвакуирована 2-я Ленинградская школа военных летчиков, но туда его не взяли из-за приписанного себе возраста и маленького роста; второй раз – в Ленинграде (1945), во 2-ю спецшколу для летчиков, которая была чуть позже расформирована по причине окончания войны.
Песня, услышанная будущим актером и режиссером, стоявшим на подножке проходящей теплушки, буквально свела его с ума. Ну а после выхода на экран упомянутого фильма «Смуглянку» ждало безоблачное будущее – ее перепевали все классики советской эстрады.
Кадр из фильма «В бой идут одни старики». Исполнение песни «Смуглянка»
…Удивительно проникновенная «Смуглянка», чей взлет, по сути, начинался в годы Великой Отечественной, полюбилась бойцам, и, хотя в ней говорилось о партизанах времен Гражданской войны, она воспринималась как песня боевых будней Отечественной. Появившись в 1944-м в репертуаре александровцев, она осталась на сцене навсегда; без легендарной «Смуглянки» не обходился ни один большой концерт ансамбля имени А. В. Александрова. Вот, к примеру, в 2004 году Краснознаменный ансамбль участвовал в праздновании 26-й годовщины восшествия на папский престол Иоанна Павла II c песней «Смуглянка».
…Трогает воображение тот факт, что в своем письме-завещании актер и режиссер Л. Быков (ушел из жизни в 50 лет в результате автокатастрофы) написал: «Похороны – канительное дело… Никаких надгробных речей, „дерболызните“, кто сколько сможет, а потом 2-я эскадрилья пусть врежет „Смуглянку“ от начала и до конца…» Так и произошло – на похоронах погибшего в 1979 году Леонида Федоровича Быкова летчики поющей эскадрильи исполнили последнюю волю командира.
Глава 13Битва творческих титанов, или Как война заставила создать другой гимн
В годы войны была создана самая знаковая песня, ставшая визитной карточкой нашей страны, – государственный гимн СССР. Рассказывает праправнук композитора Олег Александров:
– До 1943 года в СССР гимном был «Интернационал». Но война заставила создать другой Гимн – наполненный народным духом.
До этого гимном огромной страны, занимавшей, как писали в советских учебниках, 1/6 часть всей земной суши, был пришлый и заимствованный у французов «Интернационал» – песня, посвященная восстанию Парижской коммуны. Выбор был не случаен: «Интернационал» был официальным гимном всех коммунистических, социалистических партий мира. «Международный пролетарский гимн» служил песенным гимном СССР с 1918-го по 1944 год. Пока товарищ Сталин не задумал сменить заглавную песню большевистской империи. Возможно, на его настроении сказалось то, что народ должен защищать страну и власть от иноземных захватчиков под более патриотическую песню, а не под песню с размыто-иностранным духом. Вместо чужеродной музыки должно было родиться нечто сверхважное и грандиозное, исполненное истинного, почти национального (если представить советский народ национальным образованием) патриотизма.
«Битва за гимн» началась в мае 1943 года, когда была создана специальная комиссия во главе с маршалом Ворошиловым, привлекшая лучших поэтов и композиторов страны. В открытом конкурсе приняло участие 170 композиторов, которые представили 223 варианта гимна; в закрытый конкурс попали всего восемь человек.
Андрей Русский сообщает нам такие подробности[32]: «Для каждого композитора и поэта это было делом чести, признания, ну и, конечно же, внушительной Сталинской премии – 100 тысяч рублей, плюс дополнительно 4 тысячи за каждый вариант гимна, а также на выбор машину или дачу и продукты питания из спецраспределителя. Напомню, что конкурс этот проходил в самый разгар войны, в годы, когда в Ленинграде вовсю бушевала блокада, когда свирепствовал лютый голод… Сталину очень нужен был новый гимн. И, естественно, он понимал, что творческий человек, человек искусства уже не боялся знаменитых сталинских репрессий, жесткого режима, и одним лишь приказом сверху гимн – такой, каким он должен быть, – не будет написан. Война и голод были страшнее, чем репрессии. Этим и объясняется щедрость вождя. Узнав о такой награде, претенденты устроили настоящую битву».
Александр Александров во время работы над гимном партии большевиков. 1939 г.
Когда среди претендентов осталось всего только восемь человек, на прослушиваниях появился глава государства. Представ перед комиссией, Иосиф Виссарионович глубокомысленно произнес: «У нас тут есть предложение, чтобы Шостакович и Хачатурян написали одну совместную музыку».
Текст будущего гимна был уже к тому моменту практически одобрен – положительную оценку получили стихи Михалкова и Эль-Регистана. Кстати, классик русской литературы Михаил Пришвин записал в дневнике 21 декабря 1943 года: «Гимн, сочиненный Михалковым и Эль-Регистаном, произвел тяжелое впечатление: столь великие дела на фронте нашли столь жалкое выражение в поэзии». Понятное дело – всем угодить невозможно, а тем более в стране, где живет многомиллионное население, и где каждый творец творцу –