[15]:
«Когда-то, в начале тридцатых, Ансамбль красноармейской песни и пляски насчитывал всего 18 человек, но сама идея: поющие люди в военной форме с иголочки, импозантный дирижер в офицерской форме (генерала Александрову дадут только во время войны) – казалась свежей, актуальной и очень модной. К тому же они ведь уже тогда не просто пели. Это был такой новый жанр: литературно-музыкальный монтаж на основе документов и личных воспоминания бойцов и командиров той или иной армии (допустим, Первой Конной). В общем, „Александровцев“ пригласили выступить в сборном концерте Большого театра. Выйдя на эту сцену на первой репетиции, худрук и дирижер Александр Васильевич Александров понял, что они просто теряются на этих просторах. Их, может, и слышно, но не видно. И было принято революционное решение – в считанные дни довести число хористов до 100. Объявили „мобилизацию“: отправились за голосами в консерваторию, в ГИТИС. „Новобранцев“ до дня концерта поместили на казарменное положение – все жили в здании бывшего Екатерининского института благородных девиц в Екатерининском парке – это здание в двадцатых было отдано под Центральный дом Красной армии. Репетиции шли практически круглосуточно.
На концерте присутствовал Сталин. В пении он понимал – сам когда-то был певчим в церковном хоре. Ансамбль Александрова вождю понравился. Но все же, по его мнению, звучал „несколько жидковато“. Так что увеличить личный состав ансамбля до 175 человек – его идея. Александров принялся исполнять. Но ресурс Москвы в этом смысле был уже исчерпан – всех, кого можно было, „рекрутировали“ перед концертом. Что ж. Поехали за тенорами и басами на Украину. И вот с тех пор уже о хоре ансамбля Александрова никто и никогда не говорил, что он „жидковат“. Хотя численность коллектива варьировалась: достигнув в пятидесятых максимума: 300 человек, потом стала постепенно уменьшаться (для 300 человек поди еще найди сцену). Передвигались „Александровцы“ на специальном поезде, бывшем в их полном распоряжении…»
Иосиф Виссарионович с удовольствием слушал произведения композитора, приглашал Александра Васильевича для личных бесед. Неудивительно, что в 1937 году Александрову присвоено звание народного артиста СССР. Вот свидетельство внука А. В. Александрова: «Александр Васильевич напрямую общался со Сталиным. Даже когда у Иосифа Виссарионовича сидели в кабинете генералы, Александров запросто входил без доклада. Он был один из немногих, имевших такое право. Сталин очень хорошо относился к нему!».
Сам же Александров вспоминал: «В репертуаре ансамбля и даже в подборе отдельных песен большое участие принимали товарищи Сталин и Ворошилов… Им ансамбль обязан и появлением ряда народных песен и также классических произведений. Так, например, ансамбль ввел в свой репертуар песни „Калинушка“, „Закувала та сива зозуля“, „Распрягайте, хлопцы, коней“ по личному указанию товарища Сталина и товарища Ворошилова, причем лично товарищ Сталин посоветовал ввести для народных песен в аккомпанирующую группу хорового состава народные инструменты. Любимая товарищей Сталина и Ворошилова и всех наших слушателей песня „Волжская бурлацкая“ – отличная песня, но концовки в ней нет. „Вы, как композитор, – сказал товарищ Сталин, – должны подумать и сделать ей надлежащую концовку“… Очень много коррективов внесли товарищи Сталин и Ворошилов в наши танцы, отметая в них все ненужное, псевдонародное и псевдокрасноармейское…»[16].
И.В. Сталин, С.М. Киров, К.Е. Ворошилов. 1933 г.
Жизнь Александрова была всегда насыщенной, но непростой. Даже в годы безоговорочного триумфа находились недоброжелатели и завистники. Рассказывают, что один из высших руководителей ВКП(б) и КПСС Вячеслав Михайлович Молотов говорил: «Вот Александров палочкой машет, дали генеральское звание. Разве можно? Это ни к чему».
Глава 10«Вставай, страна огромная», или «Ваши выступления ведут нас в бой!»
Хор Александрова давно и заслуженно признан одним из лучших мужских хоров мира. «Он соединяет стройность и чистоту звучания академической капеллы с яркой эмоциональностью и непосредственностью, присущими народному исполнительству, демонстрирует высокое вокальное мастерство. Танцевальная группа ансамбля с честью удерживает завоеванные александровцами высоты хореографического искусства. Успех работы хора, солистов и танцевальной группы во многом зависит от гибкого и стройного в своем звучании оркестра, который уникален по своему составу. В нем удачно сочетаются русские народные инструменты – домры, балалайки, баяны с деревянными и медными духовыми инструментами»[17]. Эти слова чиновников из Минкульта относились к новому составу ансамбля – составу времен начала XXI века. Однако их легко можно соотнести и с талантами, состоящими на службе в ансамбле и в тридцатые, и в сороковые годы ХХ века, и позже…
О бурной творческой жизни накануне войны мы можем узнать из приведенного ниже короткого отрывка.
«К этому времени коллектив претерпел большие изменения. Состоявший в пору своего создания всего из двенадцати человек, он стал массовым, в оркестре появилась группа народных инструментов. Кроме литературно-художественных музыкальных монтажей (таких как „Первая Конная“, „Оборона Царицына“, „Поход челюскинцев“), посвященных конкретным событиям, происшедшим в жизни нашей страны и армии, ее героям, исполнялось около семидесяти народных, советских песен, классические произведения Гайдна, Верди, Вагнера, Рубинштейна, Чайковского. Большой популярностью, особенно в армейской среде, пользовались песни А. В. Александрова – „Партизанская дальневосточная“, „Бейте с неба, самолеты“, „Забайкальская“ – на слова С. Алымова, „Эшелонная“ – на слова О. Колычева. Ансамбль широко пропагандировал ставшие любимыми в народе „Тачанку“ К. Листова, „Катюшу“ М. Блантера, „Прощание“, „Конармейскую“, „Если завтра война“, „Три танкиста“ Дан. и Дм. Покрассов.
Армейский коллектив часто бывал в воинских частях, выступал в Средней Азии перед красноармейцами, которые сражались против басмачей, перед пограничниками Дальнего Востока, моряками Балтики, пел на маневрах, перед трудовыми коллективами новостроек. В 1937 году он представлял советское искусство за рубежом, на Всемирной выставке в Париже.
А через год, когда японские милитаристы вероломно напали на советских пограничников у озера Хасан, ансамбль, находившийся на гастролях на Дальнем Востоке, сразу же отправился в район боев. Его искусство помогало воинам отражать атаки врага. Артисты с гордостью узнали, что Краснознаменный зачислен как боевое подразделение в одну из частей, действовавших в районе озера Хасан.
Еще в 1935 году коллективу было вручено Почетное революционное Красное знамя и орден Красной Звезды. Таким же орденом был награжден А. В. Александров. Многие артисты также стали орденоносцами. В юбилейный, 1939 год советское правительство вновь высоко оценило творческие достижения Краснознаменного. Приказ наркома обороны отмечал: „Родившись в Красной армии небольшим красноармейским хором, ансамбль за десять лет вырос в первоклассный художественный коллектив Советского Союза. Воспевая в своих песнях нашу прекрасную социалистическую Родину, подвиги героев, ансамбль неизменно пользуется огромным успехом как в армии, так и у трудящихся“»[18].
Участники ансамбля. Снизу: И. Кузнецов, Я. Павлинский, А.В. Александров, В. Лягин, Ю. Лаут; сверху: В. Никитин, В. Панков, А. Шилов. 1938 г.
В этот год А. В. Александрову был вручен орден Трудового Красного Знамени, а его сын Борис Александров, как талантливый дирижер и композитор, в числе четырнадцати работников коллектива был награжден медалью «За трудовое отличие».
Но уже в скором времени – в 1941 году – коллектив ждали новые испытания. В первые дни Великой Отечественной войны ансамбль разделился на четыре мобильные группы для выступления перед бойцами Красной армии в разных частях. Но нередко труппа гастролировала и в полном составе, коллектив давал концерты, продолжал записывать пластинки, выступал на радио. Известно, что в военные годы с 1941-го по 1945-й ансамбль полным составом и бригадами выступил в действующей армии более 1500 раз.
Сразу после раздробления на части три группы ансамбля были отправлены в действующую армию, тогда как четвертая группа, в числе руководителей которой был и сын Александра Васильевича Борис Александров, осталась в Москве – для обслуживания уходящих на фронт частей и для выступлений по радио. Коллектив трудился не жалея сил: делались грамзаписи и записи для кинохроники, писались концерты для радиопередач, проводились концерты для воинов. К примеру, на кадрах из кинофильма «Концерт – фронту» мы можем увидеть выступление хора и ансамбля Красной армии под управлением Александрова в 1942 году.
И, как уже говорилось, легендарный ансамбль успевал выступать в полном составе перед фронтовиками и в глубоком тылу, помогая справиться с горечью, голодом и усталостью и воодушевляя людей на подвиги…
Не единожды и Борис Александров бывал на фронтах, возглавляя концертную бригаду. Он говорил: «Задачи нашей работы были определены с самого начала: наш фронт – это военно-патриотическая музыка, в первую очередь песня. Мы стремились средствами своего искусства воспитывать боевой дух солдат, его патриотизм, стойкость…».
Стоит отметить, что Борис Александрович Александров, как и отец, был прекрасным композитором. В 1943 году бригада под его руководством обслуживала войска Брянского фронта. В поездке вместе с артистами принимал участие известный поэт Осип Колычев (настоящее имя Иосиф Яковлевич Сиркес). Чуть ли не в каждой части, где побывали александровцы, оставалась новая песня, специально написанная в тандеме: композитор и поэт. На стихи Колычева написан ряд песен: «Ласточка-касаточка», «Несокрушимая и легендарная», «Святое Ленинское знамя», «Поэма об Украине», «Эшелон за эшелоном» и др. К слову, этот самобытный поэт и переводчик из Одессы стал прототипом Никифора Ляписа-Трубецкого в любимом многими поколениями советских людей романе Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев». Перу поэта принадлежат слова песни, ставшей легендарной, песни, посвященной нашей доблестной армии: