Как утверждает И.М. Дьяконов, для племенного названия
магов «до сих пор не найдено вполне убедительных индоевро-
пейских этимологий» [Радлов, 1909. IV. С. 148]. Мы попытались
этимологизировать понятие «маг» на основе слов алтайской
семьи. При первой версии получилось, что «muga, mōgdi,
mákí» — «огниво, дрова», что в результате дает огненную семан-
тику [Starostin, Dybo, Mudrak, 2003. Р. 947], вполне соответствует
скифо-мидийской традиции огнепоклонников. Вторая вер-
сия этимологизации этого понятия основывается на мнении
С. Старостина, А. Дыбо и О. Мудрака, которые в свою очередь
утверждают, что слова алтайской семьи фонетически эквива-
лентные слову «маг» и, выраженные в форме «bök», «moqay»,
«miki», означают «змея». Важно отметить, что идея идентифи-
кации мидийцев, магов со змеями, драконами просматривается
и у Моисея Хоренаци, который мидийцев называет «мар/змея»,
Мидию — «страна маров», мидийского царя Астиага — «Аж-
дахаком» (Дракон) [Моисей Хоренский, III, 47]. Термин «маг»
употребляется в двух значениях — этническом и социальном.
После восстания Гауматы племя магов, подвергаясь гонениям,
истреблялось, но тем не менее в качестве этноса не погибло, не
вымерло и не ассимилировалось. Впоследствии мы встречаем
их в сообщениях Гекатея и Геродота под названием «мики».
КОММЕНТАРИЙ: Кто были маги?
Возможно, очень рано из племени магов выделяется
особое сословие в качестве прорицателей, ясновидцев и ис-
полнителей ритуала жертвоприношений. Хотя в некоторых
исследованиях априори (без каких-либо оснований) считают,что «маги были проповедниками зороастрийского вероучения
и хранителями древних традиций, священных книг Авесты»
186
[Алиев, 1898. С. 16—18], на самом деле мидийские маги не
принимали участия в процессе формирования Авесты и зо-
роастрийской религии. В Авесте нет слова «маг» [Дьяконов,1951. Кн. II. С. 93], а зороастрийское понятие «жрец» вы-
ражено не понятием «маг», а словами «заотар, хаванана,
фрабэрэтар, атраван» [Benveniste, 1969. Р. 281—282]. В Би-
сутунской надписи говорится о том, что Дарий восстановил
святилища, разрушенные Гауматой [Литература Древнего
Востока, С. 41—44], что, безусловно, означает, что послед-
ний разрушал лишь персидские святилища, чуждые мидий-
скому сознанию, и свидетельствует о серьезных различиях в
религиозных традициях зороастрийских персов и мидян.
С нашей точки зрения, традиция жреческого понятия
«маг», имеющего сугубо мидийское происхождение, транс-
формация его мировоззренческой и этнической сущности
делится по крайней мере на четыре периода.
Первый период, который охватывает древнейшие вре-
мена, включая период Мидийской империи, можно признать
периодом существования понятия «маг» в исключительно
мидийском значении понятия «жрец» и этнос.
Во втором периоде, который охватывает историю
Ахеменидской империи от Кира Великого до Дария I, когда
еще в некоторой степени сохранялся паритет между ми-
дянами и персами, персы эволюционным путем начинают
приобщаться к мировоззренческим традициям мидийских
магов и продолжают оставаться под сильным влиянием
учения мидийских магов [Дьяконов, 1951. Кн. II. С. 117].
Третий период охватывает время от начала репрессий
Дария I против магов и до Дария III, когда произошел распад
империи. Сразу после подавления антиперсидского мятежа
мага Гауматы «персы выхватили свои кинжалы и бросились
убивать всех магов, каких только можно было найти; и если
бы не наступила ночь, то ни одного мага не осталось бы в
живых. Этот день персы считают величайшим праздничным
днем и справляют его весьма торжественно. А зовется этот
праздник “избиение магов”. Ни одному магу нельзя в то время
показаться на улице, и все они сидят дома» [Hdt., III, 79].
187
Это сообщение Геродота дает основание судить о том, что
при этих условиях мидийские маги никак не могли бы быть
жрецами персидского зоро астризма. В этих условиях жре-
ческое сословие мидийских магов начинает претерпевать
серьезные изменения, так как правящим ахеменидским кла-
ном в состав магов-жрецов начали более активно вводиться
жрецы персидского происхождения. Мидийская жреческая
традиция магов начала радикальным образом присваиваться
персидским жреческим кланом. Тем не менее учение магов,распространенное в этот период истории, все еще нельзя на-
звать зороастрийским [Дьяконов, 1951. Кн. II. С. 117].
В процессе четвертого периода, начиная с периода Алек-
сандра Македонского, понятие «маг» начинает претерпе-
вать многочисленные трансформации, отдаляющие его от
мидийских мировоззренческих корней. К концу Селевкидской
эпохи содержание понятия «маг» коренным образом меня-
ется, круг его применения расширяется, он превращается в
многопрофильный международный термин. Под понятием
«учение магов» распространяется множество сочинений
разного содержания, которые, зачастую, не связаны с искон-
ным верованием мидийских магов. Понятие «маг» перестает
быть сугубо мидийским и становится понятием нарица-
тельным. Магами начинают называть жрецов всех религий,
чаще иранского происхождения, в том числе зороастрийских
(понятие «маг» как чародей, астролог появилось позднее).
Таким образом, мидийский регион Багистан считается ме-
стом мидийских святилищ, а маги в свою очередь считаются
мидийским племенем жрецов. Эти два утверждения дают нам
основание признать, что Багистан был местом обитания ми-
дийских магов.
Нисейские поля-аризанты
Полибий отмечает, что Мидия — замечательное государство
по превосходным качествам его лошадей. Согласно его сообще-
188
нию, лошадьми Мидия снабжает чуть не всю Азию, потому что
даже царские табуны доверяются мидянам ради тучных мидий-
ских пастбищ [Plb., X, 27, 11]. Греческий поэт II в. н.э. Оппиан
пишет о них: «Кони Несеи превосходят всех своею красотою.
Это кони, достойные могущественных царей, прекрасные с
виду, мягко выступающие под всадником, легко повинующиеся
удилам, высоко несут они свою гордую горбоносую голову и со
славой реют в воздухе золотые их гривы».
Геродот считает, что кони называются нисейскими потому,
что «есть в Мидии обширная равнина под названием Нисей. На
этой-то равнине и разводят таких больших коней» [Hdt., VII,40]. Судя по сообщениям, топоним «Нисей» в форме «Нишша»
или «Нишшай» был известен в ассирийских клинописных тек-
стах задолго до его фиксации в греческих источниках [Дьяконов,1951. Кн. II. С. 222], возможно, даже в период урало-алтайской
языковой общности. Тождественным понятию «Нисей» можно
принять приведенные С. Старостиным, А. Дыбо и О. Мудраком
слова из угро-финских языков «neseng» «nöseng» «nessenggi»
«nesi» в значении «пот» и «потеть » [Starostin, Dybo, Mudrak, 2003.
Р. 1021]. Сообщение о «потеющих кровью конях» мы встречаем
в китайских источниках — II—I вв. до н.э. Китайский дипло-
мат Жанг Гинг (Zhang Qing) сообщает своему императору Вуди
(Wudi, Wu of Han) о наличии подобных коней в государстве
Дайвань (Kingdom of the Dayuan, in an area located in the Ferghana valley), расположенном в Центральной Азии [The Horses of theSteppe, 1979].
Одним из шести племен, упомянутых Геродотом, были ари-
занты. И.М. Дьяконов считает, что этноним «аризант» в форме
«arya-zantu» имеет «ясную иранскую этимологию» и означает
«племя ариев» [Дьяконов, 1951. Кн. II. С. 163]. В современном
ведущем персидском словаре (Деххода) слово «zantu» приво-
дится в значении «племя», но без каких-либо ссылок на перво-
источник.
Во-первых, мы не считаем, что компонент «ар» во всех слу-
чаях, и особенно этнонимах, свидетельствует исключительно
о его иранском происхождении. С начальным «ар» источники
сообщают этнонимы нескольких тюркских племен: «aramat»
189
«arqu» «arsagay» [ДТС, 1969. С. 51, 55]. Кроме того, «ар» является
одним из компонентов имени легендарного тюркского прави-
теля Алп Ар Тонга. Эти примеры вполне допускают этимоло-
гизацию этнонимов с начальным «ар» на основе тюркских язы-
ков. Понятие «ари», согласно В. Радлову, на тюркских языках
означает «чистый» и «святой» [Радлов, 1893. I, С. 266]. С. Старо-
стин, А. Дыбо и О. Мудрак считают, что «ari» было проформой
тюркского «er» в значении мужчина [Starostin, Dybo, Mudrak,2003. Р. 312].
Cогласно С. Старостину, А. Дыбо и О. Мудраку, к понятию
«zunti» в значении «молодое животное» восходит тюркское сло-
во «junt» со значением «лошадь» [Starostin, Dybo, Mudrak, 2003.
Р. 1523]. Древнетюркские источники идентифицируют понятия
«Jont», «Jund» «Junt», которые Махмудом Кашкарлы и Юсуфом
Баласагунским приводятся в значении «лошадь» [ДТС, 1969.
С. 272, 281]. Дж. Клосон полагает, что «йонт» первоначально