служил родовым термином для обозначения лошади, тогда
как популярная ныне форма «ат» означала скаковую лошадь.
Э. Севортян отмечает, что в тюркской традиции буквы «й» и
«ж» переходят друг в друга, т.е. «йунт» мог в древности быть и
«жунт» [Севортян, 1989. Т. 4. С. 253—254]. В связи с изложен-
ным, компонент «zantu» тождественен понятию «zunti», от
которого происходят тюркские слова: «Jont, Jund, Junt» со зна-
чением «лошадь».
Таким образом, получив «ари» в значении «священный» и
«занти» в значении «конь, лошадь», мы имеем полное основа-
ние вывести этноним «аризант» в значении «священные кони».
Именно такое значение придает нисейским коням Геродот,
сообщая, что в военной свите Ксеркса шли «10 священных так
называемых нисейских коней» [Hdt., I, 40]. Наряду с этим, если
взять за основу, что «ари» означает мужчина, а «занти» — «конь, лошадь», в таком случае «аризант» приобретает значение «всад-
ники», т.е. значение, которое придается этому племени, соглас-
но археологии.
Страбон отмечает, что «траве, которая является лучшим
кормом для лошадей, мы даем специальное название «ми-
дийская», потому что она растет там в большом количестве»
190
[Strabo, ХI, ХIII, 7]. Исследователи однозначно считают, что
под понятием «мидийская трава» греки, называя ее medike,
имеют в виду люцерну. Китайский путешественник Чжан Цянь
в 126 г. до н.э. вместе с особой породой «потеющих кровью
коней», или, как их еще называли, «небесных коней», вывез
и семена люцерны, которая служила для этих коней кормом
[Дьяконов, 1951. Кн. I. С. 168]. В тюркской традиции названия
растений часто связываются с именами животных и птиц, ко-
торые ими кормятся. Например, Kəklik otu (травка перепел-
ки), Bağa-yarpağı (лист черепахи), Quş əppəyi (птичий хлеб) и др. Аналогичное мы встречаем и на примере названий «ло-
шадь» и «люцерна». На азербайджанском языке люцерна на-
зывается «Yonca/Jonja» [Azərbaycanca-rusca lüğət, 2006. S. 905], семантическое и фонетическое родство которого с древним
названием лошади в форме «Jont» не должно вызывать со-
мнений. О стабильности понятия «izant» в значении «лошадь»
свидетельствует и то, что возникший в IV в. н.э. важнейший
лошадиный атрибут — стремя — средневековыми тюрками
также было названо «izan» [Радлов, 1893. I. C. 1538]. Приведен-
ные выше понятия «zunti» в значении — молодое животное,
«izan» — стремя, «jont, jund, junt»» — лошадь, «jonja» — лю-
церна (лошадинный корм) дают возможность выстроить ряд
«генетически связанных омонимов» [Аракин, 1978. С. 48—49], что, по существу, является верификацией тюркского проис-
хождения этих понятий.
Таким образом, мы определили, что нисейские кони озна-
чают «потеющие кони», этноним «аризант» означает «священ-
ные кони» или «всадники», и живут аризанты в мидийском
регионе Нисейских полей.
* * *
Сообщения Геродота и Арриана дают однозначное основа-
ние признать, что в сатрапии Мидия титульным этносом были
мидяне, а точнее мидийский союз племен. Союз состоял из
шести упомянутых Геродотом мидийских племен «бусы, паре-
такены, струхаты, аризанты, буди и маги (bousai, рагаtakеnoi, 191
stroukhates, arizantoi, boudioi, magoi), из которых нам удалось
локализовать магов (Багистан, где были расположены основ-
ные святилища мидийцев), партакенов (Партакена/Паритаке-
на) и аризантов (Нисейские поля, где взращивалась знаменитая
порода коней). Согласно Геродоту, в Мидии жили саки-ортоко-
рибантии (Кура-Аракское междуречье), албаны и парикании
(от междуречья до Кавказских гор). Согласно Арриану, в Мидии
жили также сакесины/сака.
И. Дройзен, ссылаясь на Арриана, говорит, что при Гавга-
мельской битве «шли мидяне, прежние повелители Азии, са-
трап которых Атропат в то же время предводительствовал над
кадусиями, сакесинами и албанами долин Куры, Аракса и озера
Урмии» [Дройзен, 2011. С. 197], тем самым очерчивая регион, контролируемый Атропатом, и дает представление об этносах,
относящихся к Мидии.
В данном случае мы ограничились лишь этнотерриториаль-
ным анализом собственно Мидии. Далее мы попытаемся про-
вести аналогичный анализ территории Атропатены, которая в
посталександровский период вышла из состава Мидии и про-
возгласила свою независимость.
16. АЛЕКСАНДР, ПЕРДИККА, АТРОПАТ И ОБРАЗОВАНИЕ
САТРАПИИ МАЛАЯ МИДИЯ/АТРОПАТЕНА
Александр не доверял не только некоторым сатрапам. Как
говорит Плутарх, когда в 323 г. до н.э., за несколько месяцев
до своей смерти, Александр вернулся из Мидии в Вавилон,
он потерял доверие к друзьям [Plut. Alex., 74, 1]. К 323 г. до н.э.
обстановка в македонском командовании стала чрезвычайно
напряженной. Полководцы опасались подозрительного царя, а
тот отвечал им таким же недоверием. Римский писатель Элиан
в «Пестрых рассказах» приводит фрагмент о зависти Алексан-
дра к своим сподвижникам: «Ему не давали покоя опытность
Пердикки в военном деле, полководческая слава Лисимаха,
отвага Селевка, печалило честолюбие Антигона, досадовал вое-
192
начальнический талант Антипатра, вселял подозрения гибкий
ум Птолемея, страшили беспутность Таррия и склонность Пи-
тона/Пифона к новшествам» [Claudius Aelianus. XII, 16].
В источниках нет упоминаний о системе государственного
управления огромной державы Александра. Бросается в глаза
то, что в течение двух лет пребывания Александра в Индии и
вовсе никто не контролировал ситуацию. Источники упоми-
нают в качестве судьи и вершителя судеб как сатрапий, так и
отдельных людей самого Александра. Александр считал, что он
сам и только он один является объединяющим началом, вокруг
которого должна была происходить кристаллизация обширно-
го царства [Дройзен, 2011. С. 256].
Летом 323 г. до н.э. в Вавилоне, после очередной длительной
пирушки, Александр слег от болезни, которая осложнилась из-
за многих довольно тяжелых ранений. Доктора не могли спасти
его жизнь — часть тела была парализована, нарушилась речь.
В сообщениях о предсмертном состоянии Александра гово-
рится о беспокойстве и переживаниях его окружения. Арриан
(со ссылкой на Аристобула и Птолемея) так пишет: «Друзья»
спросили у Александра, кому он оставляет царство? Он ответил:
«Наилучшему». Другие рассказывают, что к этому слову он при-
бавил: «Вижу, что будет великое состязание над моей могилой»
[Arr. An., VII, 26, 3]. Диодор пишет: «В тяжких страданиях, по-
нимая, что ему уже не жить, Александр снял свой перстень и от-
дал его Пердикке. Когда друзья спросили его: “Кому ты остав-
ляешь царство?” — Он ответил: “Лучшему”» [Diod, XVII, CXVII,3—4]. Курций Руф пишет: «Позвав друзей поближе, — у него
начал уже слабеть голос, — он передал снятый с руки перстень
Пердикке и распорядился, чтобы тело его было отвезено в храм
Аммона. Когда его спросили, кому он оставляет царство, он
ответил: “Тому, кто окажется наилучшим”. Впрочем он пред-
видит, что для этого состязания готовятся в честь его большие
похоронные игры. Тогда Пердикка, в свою очередь, спросил
его, когда он хочет, чтобы ему присудили божеские почести;
он ответил: “Когда вы сами будете счастливы”. Это были его
последние слова: вскоре после этого он скончался» [Curt, X, 5,4—6].
193
13 (или 10) июня 323 г. до н.э. Александра Великого не стало.
Александр предвидел опасности, которые ожидали страну
после его смерти [Ахундов, 2003. С. 450]. Лица, претендовавшие
на власть, не были равными ни по степени своего честолюбия, ни по своим устремлениям, ни по роли и заслугам в восточных
походах Александра. Одни из них прошли всю восточную кам-
панию, другие примкнули лишь на заключительной стадии.
Среди них были те, которые принимали восточную политику
Александра (Пердикка, Эвмен), и те, которые не были соглас-
ны с ней (Мелеагр, Антипатр, Антигон) [Шофман, 1984. С. 31].
Среди сподвижников Александра началось соперничество
за власть: «…тело царя оставалось без погребения и лежало в
течение тридцати дней». Каждый из властных лиц стремился
перенести останки царя в пределы своих владений как дра-
гоценный залог непоколебимой прочности власти». Мать
Александра, Олимпиада, узнав об этом, навзрыд заплакала:
«Дитя, — сказала она, — ты стремился к доле небожителей в
горных высях, ныне тебе отказано даже в том, что получают все
люди на земле, — в могиле». Наконец, «Птолемей, если верить
рассказам, выкрал тело и с великой поспешностью перевез в
Александрию Египетскую» [Claudius Aelianus. XII, 64; XIII, 30;XII, 64], где он был правителем.
Пердикка, правопреемник Александра
Осенью 324 г. Пердикка был назначен Александром вторым
лицом империи. Пердикка (ок. 360—321 г. до н.э.), сын маке-
донского аристократа, выходец из знатного рода, признается
молочным братом Александра [Военный энциклопедический лек-
сикон. 1856. С. 207], будучи старше Александра на четыре-пять
лет. Имя Пердикки приводится в числе «первейших македон-
ских дворян, воспитанных вместе с Александром». Впервые о
нем становится известно как об одном из телохранителей царя
Филиппа в момент убийства последнего в октябре 336 г. до н.э.
Именно Пердикка убил Павсания, совершившего покушение