ставляло собой родственные народы, но исторически разде-
ленные правящими династиями. Границы между этими двумя
мидийскими регионами также были известны, и не составляло
особого труда их разделить. Деление могло произойти на ос-
новании исторической границы, существовавшей почти три
века тому назад между государствами Мидия, Манна и Ашгуз,
правопреемником двух последних из которых была возрождаю-
щаяся Атропатена.
Утвердившись в Малой Мидии/Атропатене, Атропат мудро
избегал противостояния с александровскими наследниками,
такими как Питон/Пифон, Эвмен и другими, когда те пытались
силой оружия сохранить контроль над бывшими ахеменидски-
ми сатрапиями. В условиях борьбы за свои государственные
идеи борющиеся стороны неоднократно превращали террито-
рию так называемой Большой Мидии в арену кровопролитных
войн. Атропат сумел сохранить независимость управляемой им
212
возрожденной страны, создать стабильную династию и сосу-
ществовать с соседними странами и в итоге пережить империю
Селевкидов [Hyland, 2013. Р. 140].
* * *
Сразу после смерти Александра возникли два вопроса: кто
станет править империей и как разделить наследство, чтобы
удовлетворить интересы всех. Царь завоевывал мир усилиями
своих сподвижников, которые считали себя истинными его
наследниками и преемниками. Но могла ли вообще эта пре-
вратившаяся в призрак царская власть стать предметом на-
следования? Нет! Причина крушения сложившегося в Вави-
лоне государственного устройства в немалой степени связана с
тем, что ему не хватало ясности и четкости [Шахермайр, 1986.
С. 349—353, 350], а последующая история представляла собой
вражду и войну сатрапов, ибо каждый считал себя вправе вла-
ствовать. Борьба шла не просто за власть, в центре и сатрапиях
это было противостояние сторонников двух идей. Одной из
этих идей было сохранение единства политического наследия
Александра, за которое выступал Пердикка (погиб в 321 г.),
Эвмен (погиб в 316 г.), а также враждовавший с ними Антигон
(умер в 301 г.), а с другой — идея распада империи и создание
целого ряда независимых государств.
Птолемей, будучи сатрапом Египта, отверг сделанное ему в
321 г. до н.э., после гибели Пердикки, предложение занять его
пост регента империи, что свидетельствовало о том, что идея
окончательного раздела александровской империи стала неиз-
бежной.
Александр и независимость Атропатены
Александр сохранил большинство существовавших при
Ахеменидах структур, в частности сатрапии. Осенью 331 г.
Александр принял многозначительное решение, назначив не-
давнего своего противника, бывшего ахеменидского чинов-
213
ника Мазея, на должность сатрапа в покоренный Вавилон.
В дальнейшем Александр назначал представителей ахеменид-
ской элиты сатрапами в Мидии, Персиде, Парфии, Гиркании,
Тапурии, Арии, Дрангиане, Паропамисадах, Бактрии и Карма-
нии, в общей сложности из 12 завоеванных в 331—327 гг. до н.э.
ахеменидских сатрапий в 11 Александр назначил бывших ахе-
менидских чиновников (только в сатрапию Арахосия был на-
значен македонянин Мен). Действия Александра можно объ-
яснить в первую очередь его желанием сохранить привычное
для местного населения этническое представительство власти.
В то же время в государственной системе Александра наблю-
далось большое разнообразие статусов. Попытку определения
системы государственной власти Александра делает П. Бриан,
говоря, что «империя Александра — это государство непрерыв-
ного становления, это государство мобильное, перемещающее-
ся вместе с армией завоевателя» [Бриан, ACT. 2007].
Политика Александра основывалась не на догмах взаимо-
отношений победителя с побежденным, а на трезвом анализе
возникающих ситуаций и на поиске практических решений.
Александр сделал все, чтобы не превращать Азию в рядовую
провинцию македонско-греческой империи. Александр делал
все, чтобы приобрести расположение побежденных и заставить
их забыть о том, что македоняне их победители [Дройзен, 2011.
С. 256]. Он уважал местные традиции, привлекал местную знать
в органы политической и военной власти и создавал благопри-
ятные условия для создания ими родственных связей с греко-
македонцами.
Знаменитый философ Аристотель, который был учителем
Александра в его молодые годы, советовал ему, чтобы эллинами
он управлял как наставник, а варварами — как деспот, о первых
заботился как о друзьях и родственниках, а со вторыми вел себя
как со зверями, а не как с людьми. Однако Александр, избегая
разжигающего вражду противостояния, которое бы изнутри
подтачивало его могущество, поступил иначе; рассуждая как
всеобщий покровитель, посланный богами, он выступил как за-
ступник всех и каждого и, принуждая оружием тех, кого не при-
влек словами, соединил в одно целое людей со всех концов света, 214
смешав, словно вино в заздравном кратере, жизненные пути, ха-
рактеры, брачные установления и обычаи. Он потребовал, чтобы
родиной все считали вселенную, а его лагерь — акрополем или
крепостью, добрых людей — соплеменниками, а злых — чуже-
странцами, чтобы эллины и варвары не различались между со-
бою ни по плащам, ни по щитам, ни по кандиям, ни по акинакам
(акинак — короткий прямой меч), но чтобы всякого доблестного
мужа считали эллином, а порочного — варваром, и приказал,
чтобы все носили одинаковую одежду, питались одной пищей,
имели общие брачные установления и обычаи, смешанные бла-
годаря совместным бракам и рожденным от них детям [Plut. Alex.
I, 6. (О судьбе и доблести Александра)].
Крупнейший исследователь эллинизма И.Г. Дройзер особо
отмечает то, что Александр остался в истории в качестве не-
превзойденного борца за азиатско-европейское сближение.
Подобно тому как Александр принес жертву местным богам
и справлял их праздники, точно так же он хотел показать как
своей свите, так и на празднествах с многочисленными участ-
никами, что и он тоже принадлежит к азиатам. Не все из его
окружения понимали намерения и политику своего царя, не все
обладали достаточной степенью преданности и самоотверже-
ния, чтобы поддерживать его во имя верности долгу; большин-
ство не понимало и не одобряло того, что делал и допускал царь.
Клит выступил против склонности Александра к варварским
обычаям, за что был лично убит. Каллисфен был казнен за то, что не пожелал кланяться перед Александром по восточному
обычаю [Arr. An., IV, 8, 4; IV, 10—14].
Азербайджанский поэт-философ XII в. Низами Гянджеви
говорит об Александре как о справедливом правителе. Низами
сообщает завещание Александра его же словами: «Всюду, куда
предпринял я поход, Я от правосудия и знания не отклонился», а также «Простите меня, коль я обидел, Но ведь я насильников
также казнил» [Низами, 1983. С. 518—519]. Безусловно, Алек-
сандр все это делал во имя укрепления своего государства.
Как сложилась бы судьба самой Атропатены и империи
Александра, если бы он продолжил еще долго ею править,
сейчас судить трудно. Но факт остается фактом: достижение
215
Атропатеной независимости, обретенной после его смерти, стало реалией не без участия Александра Великого, разрушив-
шего Ахеменидскую империю и создавшего свою версию госу-
дарственности. Плутарх отмечает: «Нас, знакомых с законами
Платона, — единицы, а законами Александра пользовались и
пользуются тысячи и тысячи людей. Те, которые были побеж-
дены Александром, теперь гораздо счастливее тех, кто избежал
этой участи, ибо никто не положил конец тяжелой жизни по-
следних, тогда как первых Александр, победив, сделал счастли-
выми» [Plut. Alex., I, 5 (Об удаче и доблести Александра) ].
Собрание в Трипарадисе и признание независимости
Малой Мидии/Атропатены
Сразу после гибели Пердикки, по созыву победителей, в
321 г. в Трипарадисе собрались диадохи: Антипатр был утверж-
дён в качестве верховного главнокомандующего и распределе-
ны сатрапии.
В распределительном протоколе, принятом в Трипарадисе,
приводится любопытная информация о том, что новый глава
александровского наследия, Антипатр, порой оказывался в со-
стоянии невозможности преодолеть немыслимые расстояния,
чтобы призвать местных правителей к ответственности. В част-
ности, сообщается, что у него не было возможности сместить
царя Индии Пора, а также правителя Гидаспа — Таксилу «без
применения царской армии и без выдающегося полководца».
Таким образом, налицо допустимость того, что новые верхов-
ные руководители александровского наследия, утвердившиеся
в Трипарадисе, отказывались от своих амбиций контролировать
некоторые территории, так как «не было возможности сместить
этих царей» [Diod, XVIII, XXXIX, 6], в то же время «в восточных
провинциях, на которые не нашлось охотников, сохранились
прежние правители» [Шахермайр, 1986. С. 350].
В Трипарадисе все наиболее видные диадохи получили ча-
сти александровской империи. Пифону подтвердили его право
на обладание Мидией [Klinkott, 2000. S. 67—74]. Фотий, ссы-
216
лаясь на позднее произведение Арриана «После Александра», сообщает, что на собрании в Трипарадисе (Triparadisus) Питону/
Пифону была выделена «Мидия до Каспийских ворот» [Arrian.