(с. 114-116). Тогда же было принято важное решение о введении должности сатрапа Персии (с. 120 и далее). Занятие Вавилона и Суз позволило Александру захватить несметные сокровища Ахеменидов. Труднее оказался поход на Персеполь. Ему нужно было сломить сопротивление горного племени уксиев, пастушеского народа, державшего в своих руках ущелье, через которое пролегал путь к Персидским Воротам, а затем еще сломить сопротивление персидских войск, защищавших эти Ворота. Он дошел до Персеполя к середине января 330 г. до н. э. Несколько месяцев он колебался, выбирая вариант дальнейших действий, и в конце концов принял решение разрушить Персеполь, символизировавший господство Ахеменидов (с. 118-120).
Весной 330 г. до н. э. Александр стал преследовать Дария, который отводил свои войска к востоку. В Экбатане Александр решил заодно напасть на сатрапии Иранского нагорья. Уверенный в своих позициях в Европе, Александр привлекает на службу греков-наемников из Коринфского союза, которые, впрочем, не сыграли во время завоевательных походов Александра заметной роли (с. 41). Так что выдумку про «эллинскую» войну следует забыть раз и навсегда. Тем временем в Гиркании разразился заговор против Дария, в результате которого его оставили его главные военачальники. Бесс и Набарзан пленили Великого царя и спустя какое-то время умертвили его (летом 330 г. до н. э.). Так что несмотря на стремительность продвижения, Александру не удалось захватить Дария живым. И теперь он желал отомстить за Ахеменида (с. 66-70).
IV. Восстание в восточных сатрапиях и оппозиция в Македонии (лето 330 - весна 327 г. до н. э.)
Итак, начинается один из самых трудных (если не сказать самый трудный) этапов всей экспедиции. Прежде чем отправиться в Индию, которую он решил покорить раз и навсегда (с. 46—47), Александру надо было ослабить сопротивление восточных сатрапий, особенно Арии, Дрангианы, Согдианы и Бактрии. Тем временем в Македонии действует оппозиция - как в низах, так и среди вождей.
Поначалу Александр пытается завоевать непосредственно Бактрию, управляемую Бессом, направившись по древней дороге, названной позднее Хорассанской и идущей через Копет-Даг и Маргиану. Вынужденный вернуться в связи с восстанием сатрапа Арии Сатибарзана, поддержанного Бессом, Александр еще раз усмирил эту сатрапию.
Затем он решил выйти к Бактрии с юга, покорив сначала Дрангиану, затем Арахосию и Паропамис (330-329 гг. до н. з.). Наступление Александра спутало планы Бесса, который успел покинуть Бактрию до того, как она сдалась Александру (с. 67). С этого момента до 327 г. до н. э. сопротивление оказывали согдианский вождь Спетамен, а также многие местные царьки (с. 67-68).
Эволюция Александра, который все более и более заимствовал у царского двора Ахеменидов, привело в его окружение персидскую аристократию, а поведение самого Александра становилось все более похожим на поведение абсолютного монарха, что вызвало появление оппозиции среди македонской знати. Процесс Филоты, убийство Пармениона и Клита, а также дело о проскинезе - вот главные эпизоды этого противостояния царя и его окружения (с. 131-136).
С другой стороны, рядовые македонские солдаты стали открыто выказывать стремление вернуться в Македонию. Партизанская война с ее непредсказуемым характером привела к деморализации армии (с. 73-77).
В тот период Александр принимал различные меры, значение которых проявилось через некоторое время. Было основано множество полисов и военных колоний, которые были призваны контролировать главные стратегические пункты, следить за населением сатрапий и наблюдать за границами. Но эта политика привела к возникновению оппозиции среди греческих командиров в Бактрии (с. 127). В то же время Александр вырабатывал политику сотрудничества с персидской знатью: все чаще сатрапами назначаются персы (с. 120-122); в 327 г. до н. э. Александр женился на Роксане, дочери знатного бактрийца (с. 125).
V. Завоевание Индии и Персидского залива (327-325 гг. до н. э.)
Усмирив восточные сатрапии, Александр смог наконец-то приступить к завоеванию Индии. Весной 326 г. до н. э. после тяжелого перехода македонская армия наконец выходит к берегам Инда. Казалось, что победа при Поросе (июль 326 г. до н. э.), на берегах Гидаспа, открывает для Александра широкие перспективы. Но оппозиционные настроения, набирающие силу в македонской армии, вынуждают его завершить завоевательный поход у Гифасиса (лето 326 г. до н. э.), спуститься по Инду, чтобы вернуться в Месопотамию, следуя вдоль берега Персидского залива.
Летом 327 г. до н. э. из Бактрии он направляется к Александрии Кавказской, важнейшему стратегическому пункту: отсюда можно было контролировать ряд традиционно сложившихся путей сообщения. Часть армии под командованием Гефестиона и Пердикки была направлена на завсевание правобережья Кофена с тем, чтобы создать основные предпосылки для похода на Индию. А сам Александр отправился покорять территории правой части бассейна Кофена. Весной 326 г. до н. э. после крайне тяжелого перехода на берегах Инда его войска вновь воссоединились с уже какое-то время поджидавшей его армией, возглавляемой Пердиккой и Гефестионом.
Многие индийские князья подчинились Александру, например Омфис или Таксил, которого Александр оставил на царстве. Он-то и сообщает Александру об опасности, которую представляет собой еще один индийский правитель, Пор. Сражение с этим грозным противником произошло при Гидаспе (июль 326 г. до н. э.) Судя по всему, это было самое тяжелое сражение, которое македоняне, устрашенные видом боевых слонов, провели в Азии.
Истощенное в походах войско Александра, мечтающее увидеть свою Македонию, деморализованное распространившимися слухами об опасности экспедиции за Гифасис, взбунтовалось. Воины потребовали от царя прекратить череду завоеваний (с. 47, 73-74).
И вот Александр приступает к осуществлению нового этапа своего замысла, который он хотел реализовать во что бы то ни стало: спуститься вниз по течению Инда до самого устья реки, чтобы вернуться на берега Персидского залива (с. 46-47, 101-103 и далее). В ходе этой кампании были покорены, часто безжалостно (с. 73), множество индийских племен и захвачены важные морские пути, соединявшие Индию с Персидским заливом.
VI. Последние годы (324-323 гг. до н. э.)
Два года, последовавшие за возвращением из Индии, были отмечены бурной деятельностью Александра в различных направлениях.
Во-первых, он по-прежнему стремился покорить Персидский залив. Туда были направлены три экспедиции, прежде чем завоевывать побережье Аравии. Был снаряжен флот в порту Вавилона, а также организована очистка каналов Вавилонии, что являлось частью общего замысла (с. 100).
Во-вторых, он подчинил себе те народы, которые еще до сих пор отказывались признать его власть (экспедиция против коссеев, предпринятая в 323 г. до н. э.; с. 95).
В-третьих, бракосочетание в Сузах (324 г. до н. э.) и создание македонско-иранской армии (324-323 гг. до н. э.) увенчали его политику, направленную на привлечение к сотрудничеству бывших подданных Дария (с. 139 и далее) Возможно, он задумывал экспедицию на Запад, но пока у него по этому поводу имелось много сомнений (с. 48-50).
К тому моменту, когда Александр скончался в Вавилоне 10 или 11 июня 323 г. до н. э.[8] он завоевал всю империю Ахеменидов в тех границах, в которых она была создана Киром, Дарием и их последователями. Несмотря на слабость македонского влияния в некоторых регионах, завоевание оказалось очень масштабным. Но как Александру удалось подавить многочисленные очаги сопротивления, возникавшие по мере его военного продвижения, как он смог организовать столь обширную империю? Каковы были его цели и в какой момент в его голове созрел план завоевания? Какова была природа и размах организованного Дарием сопротивления? К этим вопросам мы сейчас и переходим.
31
ГЛАВА IIПРЕДПОСЫЛКИ И ЦЕЛИ ЗАВОЕВАНИЙ
I. Неполнота и ограниченность объяснений личности и характера Александра
Среди объяснений, предложенных многочисленными древними авторами, а следом - и современными историками, важное место занимают психологические и иррациональные моменты. Часто особо подчеркивается, что вспыльчивый и экзальтированный характер завоевателя во многом унаследован им от матери - Олимпии, которая исповедовала культ Диониса и предавалась в связи с этим «безудержным чувственным излишествам» (Ж. Раде). Существует мнение, что в различные моменты деяний Александра им двигало стремление к подражанию, возможно вплоть до идентификации себя с героями Гомера, а также богами и полубогами, такими как Дионис и Геракл. И наконец, многие авторы (В. Эренберг и другие) признают, что Александр часто бывал подвержен pothos (желание, влечение, особенно к чему-то отсутствующему или потерянному, тоска о нем (греч.). - Примеч. ред.), понимая под этим расплывчатым понятием иррациональное и неудержимое стремление превзойти себя, продвигаясь все дальше на пути открытия мира и самого себя. Такие толкования привели к созданию «иррационального» образа Александра. Ведь понять его путем рационального анализа невозможно и нельзя считать, что его действия объясняются только политическими мотивами; в частности, Ж. Раде утверждает, что «законы обычной психологии» «неприменимы к герою, полагающему, что в его жилах течет кровь Геракла и Ахилла».
Александр, выросший в почитании героев Гомера, был, вне всякого сомнения, движим психологическими импульсами. Но превращение похода в собственное приключение таило в себе глубокие противоречия. Подобная интерпретация порою возникает у некоторых авторов, и можно только удивляться их доверию к античной историографии Александра, которая, как это отлично известно, без малейших колебаний приукрашивала действительность, превознося сверхчеловеческий характер царя и его деяний. Риск, на который царь шел в своих походах, - просчитанный риск. Он никогда не приступал к следующему этапу, не убедившись в надежности своих тылов и не получив информацию о территориях, которые намерен