Филипп Арридей, сводный брат Александра, в момент его смерти находился в Вавилоне. Сын Филиппа II и его жены Филинны Ларисской, Арридей был слабоумным и не годился в правители. Но сводный брат всегда очень нравился Александру, и он брал его в походы для того, чтобы не беспокоиться за его жизнь и для гарантии от его превращения в марионетку в руках тех, кто захотел бы покуситься на царский трон. Но вот Александра не стало, а Арридей стал политически привлекательным инструментом для любого, кто смог бы выступить в качестве защитника его прав. Кроме того, в момент кончины царя его жена Роксана носила ребенка — потенциального наследника Александра. Разгорелся конфликт в отношении того, надо ли сделать государем Арридея как ближайшего живого родственника Александра или ждать родов Роксаны. Но родит ли она мальчика? Удалось достигнуть компромисса — царем как Филипп III будет провозглашен Арридей, когда же и если Роксана произведет на свет сына, он станет царем и соправителем дяди под именем Александра IV. Управлять в действительности не мог ни один из них, а потому регентство принял Пердикка. Обоим царям не довелось особенно зажиться на белом свете — в свой черед они погибли в ходе разразившейся борьбы за престол завоевателя.
На ранней стадии подход военачальников Александра состоял в обретении права руководить делами империи от имени недееспособных или не вполне законных кандидатов на трон или же нахождении оснований бросить вызов такой власти с прицелом урвать для себя кусок царства пожирнее. В числе последних находились и Птолемей, которому вовсе не улыбалось выполнять приказы такого же, как он, командира, и Пифон, бывший телохранитель. Среди сторонников поддержки родни Александра мы встречаем Пердикку, Аристона, Евмена и, по всей вероятности, Кратера. Между 323 и 321 гг. (или 320 г.) делались приготовления к отправке тела царя из Вавилона в оазис Сива, где тот смог бы покоиться словно в объятьях божественного отца Амона. Подобного не случилось, поскольку Птолемей решил завладеть телом почившего царя и превратить его в инструмент для отстаивания собственной независимости. Тем временем центробежные тенденции в государстве и армии набирали силу. Их либо поддерживали, либо подавляли различные партии внутри офицерского корпуса в зависимости от того, какого курса держалась та или иная из них, — выступала ли за сепаратизм или в тщетных попытках старалась сохранить целостность империи.
Селевк сражался рядом с Александром на протяжении его кампаний от Малой Азии до Индии. После смерти Александра он отхватил себе сатрапию Вавилония, а в ходе разгоревшейся войны взял Мидию, Сузиану и Персию, затем ходил на восточные провинции и достиг Бактрии и региона Инда. Победа при Ипсе дала Селевку Северную Сирию и Киликию, а одолев в 281 г. Лисимаха, он подмял под себя Малую Азию. Затем Селевк развернул военное предприятие с целью обретения Македонии, но исполнить задуманное не успел, поскольку пал от руки убийцы.
Селевк женился на бактрийской принцессе, Апаме, ставшей матерью его наследника, Антиоха. Начиная с этого союза, Селевкиды держались политики династических брачных альянсов с представительницами негреческих династий. Селевк царствовал совместно с сыном-соправителем с целью обеспечения прочной преемственности, укрепления механизма престолонаследования и для сохранения у власти собственных потомков. Судя по его действиям после кончины Александра, — по тому, как Селевк расширял и укреплял собственную империю, — мы можем сделать вывод о нем как о наиболее способном из наследников.
Первыми протянули руки к наследству Александра командиры из тех, что выросли при македонском дворе и вместе с ним обучались в Миезе. Они же и ушли первыми. Некоторые задержались надолго и основали династии, которым предстояло еще долгое время править так называемыми эллинистическими царствами — Селевк, Лисимах и Птолемей, — но другие, подобно Антипатру и Антигону Монофталму, были в 323 г. уже седыми ветеранами. Первый ненадолго пережил царя. Антигону, однако, судьба позволила протянуть подольше — до 301 г., когда он пал на поле битвы при Ипсе. Мало кто из «товарищей» Александра переступил порог старости, а те, кому это удалось, умерли все же не в своих постелях. Птолемей, сын Лага, более известный как Птолемей I Сотер Египетский, являет собой редкое исключение из правила.
Александр не смог или не захотел назначить наследника, что повергло его державу в пучину гражданских войн и привело все на грань разрушения сразу же после его смерти. Хотя кончина его не исключала вовсе шанса на спасение царства, события скоро привели к его распаду. Вся ситуация особенно осложнялась враждебностью армии к навязчивым планам Александра по включению персов как в вооруженные силы в целом, так и в командную структуру в частности. Требовались перемены, без которых составленная из множества стран и народов с их культурами империя не могла сделаться единым целым. Следовало обязательно перенести правительство в какую-то центральную точку — по всей вероятности, в Вавилон, хотя некоторые оспаривают такое мнение, поскольку управлять восточными землями из Пеллы совершенно не представлялось возможным.
Соответственно, диадохи, начиная действовать со слабых и шатких позиций, едва ли могли преуспеть как спасители наследия великого завоевателя. Потомки помнят их как мелких интриганов, поставивших под удар нечто большое и великое и пожертвовавших им ради удовлетворения личных амбиций и материальных приобретений. Кажется, что их мелочность, соперничество и старые обиды позволили им растоптать все содеянное Александром, погубив в процессе склок и распрей бесчисленное множество людей. Такой приговор истории все же отчасти несправедлив. Скорее преждевременная смерть спасла репутацию Александра и навсегда обеспечила прочный пьедестал под памятником его величия. Служившим под его началом военачальникам попросту пришлось заниматься расчисткой навоза. Как было им осилить процесс консолидации и укрепления завоеванного им царства, если ни один из них не располагал властью и авторитетом того, кто его создал?
Войны наследников длились до конца 280-х, когда Лисимах пал в битве при Курупедии, а затем победитель его и счастливый завоеватель Селевк сделался жертвой беспринципного оппортуниста, сына Птолемея Сотера, прозванного Керавном («Молниеносным»). Потом клочки империй наследников перешли в руки потомков завоевателей (эпигонов) — так сложились и сформировались эллинистические царства Востока.
Антигониды (отпрыски Антигона Монофталма) правили Македонией и играли господствующую роль в делах юга посредством поддержания гарнизонов в так называемых Оковах Греции — Деметриаде (около современного Волоса), Халкиде и в Акрокоринфе. В 197 г. при Киноскефалах Филипп V потерпел поражение от римлян в так называемой Второй Македонской войне. Третья Македонская война, в которой сын Филиппа Персей не выстоял перед армией Луция Эмилия Павла, фактически привела к прекращению правления Антигонидов.
В Египте династия Птолемеев наслаждалась периодом процветания в третьем веке, особенно во времена правления «Царя-Солнце», Птолемея II Филадельфа, но к концу второго столетия она пришла в упадок и всерьез угрожала уничтожить себя изнутри. Непопулярный и слабый монарх, прозванный жителями Александрии Авлетом («Дудочником»), держался у власти только благодаря помощи римлян, как в свою очередь и его дочь, Клеопатра VII, которая связала собственную судьбу с Юлием Цезарем, а затем с Марком Антонием, сумев достигнуть величия и, по крайней мере, остаться памятной в веках. В итоге, однако, близость с могущественными политиками и полководцами Рима принесла ей унижение и привела к уничтожению царства.
Наиболее крупная и пестрая в этническом смысле территория — фактически большая часть империи Александра — нашла своих государей в лице потомков Селевка Никатора. Уже в его правление самые восточные сатрапии пришлось уступить Чандрагупте. Как бы там ни было, когда власть мауриев в Индии пришла в упадок, земли эти вновь удалось отбить говорившим по-гречески царям — наследникам наместников Александра с потомками солдат их гарнизонов в Бактрии и в Афганистане.
Борьба между наследниками за обладание империей Александра растянулась на годы. Эта плита с могилы Мена, погибшего в битве при Курупедии в 281 г., когда войско Селевка Никатора нанесло поражение армии Лисимаха.
Монеты с греческими и индийскими надписями служат свидетельствами правления в Индии на протяжении третьего и второго столетий ни много ни мало почти 40 индо-греческих царей. Во времена наследника Селевка, Антиоха I, в Малую Азию вторглись галаты, они расселились вокруг Гордиона и современной Анкары, превратившись в угрозу эллинистической Малой Азии, которая шаг за шагом склонялась перед правителями Пергама. Третий государь в этой династии, Аттал I Сотер, собственно и дал имя династии. Он искал дружбы с Римом в качестве средства защиты от Антигонидов на западе и Селевкидов на востоке. Его политическая ориентация на самом деле дала ему только непродолжительные и недолговечные преимущества, в долгосрочной же перспективе римские заступники лишили Пергам свободы действий во внешней политике. В 133 г., умирая, Аттал III оставил царство римлянам, которые вскоре превратили его в провинцию Азия.
Что до Селевкидов, их сильно ослабила «Война братьев», разгоревшаяся во второй половине третьего века. Некоторый всплеск и усиление власти потомков Селевка при Антиохе III оказались непродолжительными, поскольку в 189 г. царь потерпел решительное поражение от римлян. Заключенный затем Апамейский мир лишил Селевкидов земель к западу от гор Тавра, не говоря уже о наложении огромных контрибуций на побежденных победителями. С того момента история династии есть история постепенного заката. Испытывая натиск парфян с востока и угрожаемые возрождающимся царством Птолемеев с юга, Селевкиды к тому же погрязли в целой серии гражданских войн, разгоревшихся между соперничавшими претендентами на царский престол. К середине первого столетия дрязгам и постоянной борьбе за власть пришел конец, некогда великую династию окончательно доконали вцепившиеся ей в горло непримиримые с ней и между собой противники, — состязавшиеся за первенство каждый в своем роде римский империализм, парфянский экспансионизм и еврейский национализм.