В голове забилась одна-единственная мысль: не допустить, чтобы муж погиб! Любой ценой, любыми силами!
Я уже не могла дышать, мне не хватало кислорода. Воздух, отравленный зловонием этой нежити, дикой яростью и злобой голема, казался почти осязаемым. Едва ли тогда понимала, что происходит со мной и почему так остро чувствую эту тварь. Как будто нас с ней что-то связывало. Просто в какой-то момент нестерпимо захотелось, чтобы с таким же исступлением голем возжелал крови своего хозяина.
Того, кто им управлял.
Несколько секунд каменный зверь стоял неподвижно, словно раздумывая, давить или не давить. А потом, резко развернувшись… ринулся к нам.
— Ты что творишь?! — истерично взвизгнула Опаль. — Кретьен! Немедленно прекрати!
— Это не я, дорогая, — поменявшись в лице, пролепетал герцог.
— Ну ты же им управляешь, болван!
Возбуждённая зрелищем, толпа наконец поняла, что то, что могло случиться со Стражем, вполне может произойти с любым из них, сумей голем вырваться из защитного купола. Визжа и крича, дамы, опережаемые кавалерами, бросились врассыпную.
Самые сообразительные запрыгивали в кареты, и те тут же срывались с места, оставляя за собой клубы пыли. Ослеплённые паникой спасались бегством на своих двоих, надеясь найти укрытие в зарослях леса. Адриен пытался и меня оттащить от зачарованной преграды, а я, точно обезумевшая, кричала и вырывалась. Даже, кажется, умудрилась укусить Стража за руку.
Всё боялась, что д'Альбре опомнится и сумеет взять под контроль голема.
Не сразу пришло осознание, что герцога уже давно и след простыл, вместе с женой он сбежал одним из первых. А его «ручная зверушка» с упрямством барана билась о туманное марево, стремясь вырваться на волю и пуститься в погоню за его трусливой светлостью.
Даже подумать страшно, что произойдёт, если эта тварь достигнет города.
— Александрин! Прекрати брыкаться! — пытался воззвать к моему разуму де Грамон. — Ты меня уже всего исцарапала!
— Мы не можем бросить его здесь!
— О големе позаботятся его создатели. Да прекрати же!!! Д'Альбре сбежал, а значит, дуэль окончена. Всё с твоим мужем будет нормально.
— Но он ударил его! Пусти! Морану нужна моя помощь!
Прошло столько времени, а этот герой-самоубийца даже не шелохнулся! По щекам покатились слёзы. Вдруг уже слишком поздно, и Стража нет в живых?
— Вот ведь вредная девчонка! — рыкнул Адриен, после чего, хорошенько меня встряхнув, словно усыпанную плодами грушу, забормотал какое-то заклинание.
Слов я не разобрала. Продолжала вырываться, пока хватало сил. Постепенно веки налились свинцовой тяжестью, и я провалилась в беспокойный, полный кошмаров сон.
Глава 8
Вынырнув из жуткого сновиденья, в котором Моран умирал снова и снова, а я была бессильна ему помочь, села в постели. Выдохнула облегчённо, осознав, что нахожусь в собственной спальне, и страшный бой закончился. Поражением голема.
Кажется. Этот бессовестный Страж, де Грамон, так не вовремя лишил меня чувств, даже не позволив убедиться, что я не овдовела.
Ведь не овдовела же?
Резко подхватившись, так, что даже голова закружилась, стремглав помчалась в противоположное крыло, где находились покои маркиза. Не бежала, летела, не замечая никого и ничего вокруг, и чуть не сбила с ног отца, неожиданно показавшегося из хозяйского кабинета.
Задаваться вопросом, что барон позабыл в святая святых моего мужа, не стала, не до того сейчас было. Лишь нервно обронила:
— Папа, что с вами? На вас лица нет? Что-то с Мораном? — Кажется, в тот момент даже сердце остановилось.
— Маркиз в порядке, — слабо улыбнулся родитель.
— Уже очнулся?
Кивнул и попытался удержать меня за руку.
— Александрин, нам надо поговорить.
Отец был явно чем-то встревожен, однако в тот момент я была не способна думать ни о чём, кроме мужа. Безумно хотелось его увидеть. Убедиться воочию, что голем его не покалечил. Что Страж поправится.
И тогда мы попробуем начать всё сначала. Оставив в прошлом Опаль и все обиды. Отныне я буду искренна с ним. Приложу все усилия, чтобы Моран раз и навсегда позабыл о Серен, пусть не сразу, со временем…
Стану ей достойной заменой. Не только в глазах общества, но и в его сердце.
— Обещаю, чуть позже мы обо всём поговорим. А сейчас мне надо к его светлости. Хорошо? — посмотрела на отца молящим взглядом.
— Хорошо, милая, иди, — нехотя отпустил меня родитель.
К счастью, маг бодрствовал. И к ещё большей моей радости, выглядел здоровым и полным сил. Сидел в постели, расслабленно прислонившись к спинке кровати, и «баловал» себя овощным бульоном.
— Вы… ты… — растерянно замерла на пороге.
— Разочаровал? Наверное, ожидала увидеть мужа на смертном одре, — весело откликнулся чародей.
— Не ожидала, а опасалась. Он ведь тебя чуть не убил.
— Но ведь не убил же, — беспечно парировал де Шалон. — Я ещё легко отделался. Всего пара сломанных рёбер и вывих руки.
Действительно! Такие мелочи.
— Благодаря силе морров мы, Стражи, исцеляемся быстрее обычных магов. Уже завтра буду, как новенький.
Поставив переносной столик на пол, его светлость похлопал по постели рукой, приглашая составить ему компанию. Ещё вчера я бы не торопилась принимать приглашение, вспомнила бы сначала и о своих обидах, и о своих опасениях. А сегодня… Не хотелось ни о чём думать и беспокоиться. Лучше просто радоваться тому, что всё плохое позади.
А дальше будет только хорошее. По крайней мере, я для этого сделаю всё от меня зависящее.
Скромно опустилась на краешек кровати. Но долго скромничать мне не дали: опомниться не успела, как оказалась в чародейских объятиях. Моран откинулся на подушках, увлекая меня за собой. Положив голову ему на грудь, блаженно прикрыла глаза, ощущая тепло кожи сквозь тонкую ткань рубашки и мерный стук сердца под ладонью.
— А как же твои переломы? — попыталась отодвинуться, опасаясь причинить мужу боль.
Отодвинуться мне не позволили, наоборот, прижали ещё крепче.
— Я ведь говорил, что быстро регенерирую, — дыхание обожгло висок.
— Наверное, здорово обладать такой силой…
— В магии морров есть и положительные, и отрицательные стороны, — шёпот смешался с лёгкими поцелуями. Совершенно невинными, но всякий раз отзывавшимися во всём моём теле волнующей дрожью.
— Из-за твоего дружка де Грамона я так и не узнала, что стало с големом, — наслаждаясь нежной лаской, пробормотала чуть слышно. Кажется, ещё немного, и начну мурлыкать от блаженства, как самая настоящая кошка.
— Маги вернули ему первозданный вид: превратили в груду камней. Я сам пришёл в себя уже дома и узнал о финале поединка от Адриена. — Страж пренебрежительно усмехнулся: — Д'Альбре не сумел справиться даже с зачарованной куклой.
— Знаешь, — я замялась, не решаясь продолжить фразу, понимая, как глупо, произнесённая вслух, она будет звучать: — мне кажется, дело не в герцоге. Голем… хм, следовал моей воле. В тот самый миг, когда он уже готов был тебя раздавить, я в сердцах пожелала, чтобы гнев твари обрушился на этого кукловода. И он сразу оставил тебя в покое и помчался к герцогу.
— Хочешь сказать, это ты управляла нашим каменным другом?
Улыбается. Да ещё так широко. Того и гляди рассмеётся в голос.
Знаю, моё заявление кажется абсурдным. Мне и самой сложно себе поверить и, не обнаружь я в себе до этого другие подтверждения собственной силы, даже не стала бы об этом думать.
— Ну хватит улыбаться! — насупилась. — Почти уверена, что это я спасла тебя!
— Моя храбрая спасительница. — Теперь уже маг настойчиво искал мои губы своими, явно намереваясь стереть из сознания любые мысли.
Навис надо мной, ловко подмяв под себя — тут уж хочешь не хочешь, а смыться не получится, — и, прожигая своими колдовскими глазами, опасно потемневшими в разбавленном золотом свечей полумраке, наградил меня дразнящим укусом-поцелуем.
— Между прочим, от него жутко воняло…
— Ты самая «романтичная» из всех девушек, которых мне довелось знать, — не преминул уколоть меня Страж, губами же продолжал увлечённо исследовать: сначала подбородок и шею до самой впадинки между ключиц, а после сосредоточился на окаймлённом кружевом декольте, которое, в смысле кружево, вдруг стало совершенно лишним. Как и вся остальная одежда, мешавшая в полной мере насладиться соприкосновением наших тел.
— И многих тебе довелось «узнать»? — зажмурилась, погружаясь в омут чувственных ласк.
— И многих тебе довелось «узнать»? — зажмурилась, погружаясь в омут чувственных ласк.
— Предлагаю оставить прошлое в прошлом и сосредоточиться на таком приятном настоящем, — увильнул от ответа искуситель. Приподнявшись, мягко потянул меня за руку, заставляя привстать на коленях, чтобы было удобнее избавлять меня от платья.
— Ты невыносим. — Запрокинув голову, я впитывала каждое прикосновение таких желанных губ. Наслаждалась каждым мгновением, пока пальцы мужа, сражаясь со шнуровкой корсажа, властно касались спины, оголённых плеч.
— О вас, моя маркиза, могу сказать то же самое.
Не в пример Мадлен, Моран аккуратно раздевать не умел, и терпением особым тоже не отличался. Не обращая внимания на протест моего лазоревого платья, выразившийся в том, что ткань жалобно затрещала, через каких-то пару минут его безжалостно сбросили на пол. После чего с не меньшим энтузиазмом Страж приступил к расправе над ни в чём не повинным корсетом.
— Покушаетесь на моих слуг.
— А вы на мой гардероб, — смешок оборвался, сменившись громким всхлипом. Я жадно глотнула ртом воздух, чувствуя, что кислорода в комнате становится катастрофически мало. Близость мага будоражила, воспламеняла. Меня бросало в жар от его шёпота, от одного лишь взгляда, от того, что он просто находился рядом.
Высвободив из плена корсета налитую желанием грудь с призывно торчащими сосками, муж демонстративно прикусил один, то ли желая ещё больше меня раздразнить, а может, наказать за попытку поджарить его верного слугу.