Бронштед Л.-Ф.-К. Вид на Большой пруд и грот. 1847 г.
Картирмейстеры Гвардейского экипажа в синей фланелевой и белой рубашках. 1881–1892 гг.
Адмирал Е. И. Аренс с семьей
Поражают правила пользования коллекцией судов императорской Царскосельской флотилии. Как следует из документов, всеми приведенными в списке малыми судами пользовались не только высочайшие особы, но и «публика», гулявшая в парках императорских резиденций. Единственное исключение представляла Стрельна, в которой малыми судами пользовались исключительно высочайшие особы. Например, в Царском Селе «все шлюпки, кроме собственно императорских в Александровском парке, предоставляются с высочайшего соизволения для катания публики в Большом Царскосельском озере безвозмездно на все время навигации». В Гатчине «во время пребывания Высочайших Особ все шлюпки находятся в их исключительном распоряжении. В остальное время они с незначительными изъятиями отпускаются публике на тех же основаниях». В Петергофе «кроме царских в Александрии и портовых шлюпок имеется несколько ялов для публики (на Ольгином острове). Последними можно пользоваться лишь во время высочайшего пребывания в Петергофе, тоже безвозмездно»[438]. В Павловске флотилия маломерных судов эксплуатировалась по тем же правилам.
В качестве примера приведем цитату из дневника Н. Н. Пунина (3 июня 1913 г.): «Только что вернулся из Адмиралтейства и бесконечно грустное настроение. Вышел на „Праще“ на озеро, закатывалось солнце, Адмиралтейство было огненным, были, как иглы, раскаленные стволы сосен. Объехал вокруг острова, вокруг „Шквала“, один…» Поясню, что «Пращ» – это лодка-одиночка, построенная на охтенской верфи в 1865 г. и принадлежавшая великому князю Алексею Александровичу. «Шквал» – парусный калифорнийский плот с выдвижным килем, также принадлежавший великому князю Алексею Александровичу.
Появление американских плотов в Царскосельской коллекции было типичной детской забавой, вероятно, связанной с игрой в ин дейцев. Великие князья и их сверстники, начитавшись Майн Рида и Фенимора Купера, с удовольствием играли «в индейцев». Видимо, той же цели служили индейская пирога и «челн индейский», хранившиеся в Царском Селе. О том, что царские дети играли «в индейцев», свидетельствует дошедший до наших дней игрушечный набор цесаревича Алексея, включавший вигвам и две индейские пироги.
Что касается «плотов рыболовных» (по два в Гатчине и Петергофе), то это явный след увлечения императора Александра III, который по ночам при помощи факела лучил рыбу острогой. Весной 1884 г. по личному указанию Александра III на рыболовном плоту установили электрический фонарь. Естественно, во время рыбалки рядом с императором находились матросы Гвардейского экипажа, которые были у царя «на подхвате».
Венецианская гондола на Большом пруду напротив Адмиралтейства. Современное фото
Вид на колоннаду с озера. 1900-е гг.
Что касается «паромов перевозимых» (по два в Царском Селе и Гатчине), то ими пользовались только дети, по крайней мере одним, в Александровском парке Царского Села у Детского острова, где действовала паромная переправа, обслуживаемая матросами Гвардейского экипажа.
Венецианские гондолы (по одной в Царском Селе и Павловске) были напоминанием как о галантном XVIII в., так и о периодических поездках великих князей и княгинь в Венецию. В качестве «гондольеров» также выступали матросы Гвардейского экипажа. Любопытно, что с 2003 г. венецианские гондолы вновь появились на Большом пруду Екатерининского парка Царского Села, и любой турист «за денежку малую» может совершить в них неспешную прогулку.
Байдарок в императорских резиденциях хранилось целых 15 штук. Больше всего их было в Царском Селе (4 шт.) и Гатчине (8 шт.). Первые «этнографические» байдарки были привезены из Гренландии и Алеутских островов в 1860-х гг. Самым большим почитателем байдарок был Николай II, которому родители на 16-летие купили его первую байдарку. При этом ему сначала дали посмотреть каталог байдарок, из которого он выбрал то, что хотел, а уже затем в Гатчинский дворец привезли лодку. Кстати, на один из дней рождения императору Николаю II родственники подарили и пробковую шлюпку, которая упоминается в ведомости 1906 г.
В результате Николай II ходил на байдарках с 1884 г. по лето 1917 г. В его дневниках имеется множество «байдарочных фиксаций». При этом император как настоящий фанат открывал байдарочный сезон в апреле-мае и заканчивал его в ноябре. Конечно, император не сплавлялся на байдарке по бурным рекам Карелии, его уделом была гладь каналов Александровского и Гатчинского парков. Когда Николай II начал регулярно выходить с семьей на яхте «Штандарт» на отдых в финляндские шхеры, то с собой он брал несколько байдарок, на которых с офицерами свиты совершал неспешные плавания, радуясь, когда попадал «в волнушки»[439]. Один из офицеров яхты «Штандарт» упоминает, что Николай II «очень любил грести на двойке, что бывало почти каждый день, и очень любил байдарки, причем для него всегда привозили собственную байдарку английского производства»[440].
Император Николай II в байдарке. Финляндские шхеры. 1906 г.
Император Николай II и цесаревич Алексей в лодке-гатчинке. Канал Александровского парка
Император Николай II с дочерьми и цесаревичем на водной прогулке в Александровском парке
Кто быстрее?..
Во время плавания «Штандарта», когда позволяла погода, «после чая подавалась байдарка или двойка, и государь греб час, иногда два, возвращаясь ко времени командного обеда в 11 часов, и тут ему подавали пробу, которую он всегда с аппетитом отведывал»[441].
В свои байдарочные походы Николай II пытался вовлечь и императрицу Александру Федоровну, но ей эта забава не пришлась по душе. Зато императора охотно сопровождали офицеры Гвардейского экипажа. Поскольку байдарок для большой компании стало не хватать, то «государь приказал заказать для офицеров четыре байдарки на его личные средства. …Строителем в яхт-клубе был известный спортсмен Е. А. Кун, который нам и сделал байдарки из красного дерева, три поменьше, а одну побольше, специально для людей с весом, вроде флигель-адъютанта Дрентельна и меня»[442].
Когда подросли дочери императора, они охотно разделили увлечения отца, и до нас дошло множество царских семейных «байдарочных» фотографий, в том числе и на каналах Александровского парка.
Если говорить о больших весельных лодках (ялах и гичках), то они использовались во время различных соревнований, в которых охотно участвовали молодые поколения великих князей. Так, Александр III бережно хранил в своем кабинете бронзовую статуэтку, полученную в качестве приза за выигранную им в Царском Селе весельную гонку. На весельных лодках учились грести не только великие князья, но и княжны, о чем опять-таки свидетельствуют фотографии. Даже больного гемофилией царевича Алексея сажали за весла, формируя его характер.
Единственный к 1906 г. буер в царскосельской флотилии (в начале 1860-х гг. в Царском селе имелось три буера) был наследником буера[443], купленного Петром I в Голландии за 425 гульденов[444].На гатчинских прудах периодически ходили две малые парусные яхты.
Цесаревич Алексей и фрейлина С. К. Буксгевден. Финляндские шхеры
Цесаревич Алексей. Финляндские шхеры
Цесаревич Алексей в лодке-гатчинке в Александровском парке
Судя по дошедшим фотографиям, это были яхты, стилизованные под парусные суда XVIII в. Одна из яхт была трехмачтовой, а другая – одномачтовой. На яхтах были установлены пушки. Например, на фотографии трехмачтовой яхты видно, что у нее имелась артиллерийская палуба с 10 орудийными портами по каждому борту. У малой яхты орудийных портов было 8. Наверное, на этих судах юные великие князья не только играли «в пиратов», но и поднимались на довольно высокие мачты. Конечно, для гатчинских прудов это были очень большие суда, которые скорее выполняли роль «парусных тренажеров» и являлись площадкой для мальчишеских игр. Наверное, для того чтобы выводить эти яхты на центр озера, предназначались два катера (паровой и бензиновый), хранившиеся в Гатчине.
В царской коллекции маломерных судов имелись лодки специальной конструкции, например так называемые лодки-гатчинки. В списке 1906 г. они, вероятно, проходят как шлюпки. Это были килеватые лодки с одной парой весел, частым набором шпангоутов и центральным расположением гребца. Судя по фотографиям, эти узкие, с острыми обводами лодки могли развивать большую скорость. Есть несколько фотографий, на которых Николай II катается с сыном в такой лодке на канале Александровского парка.
Ольга, Татьяна, Александра Федоровна. На заднем плане – Николай II в лодке-гатчинке. Канал Александровского парка
Анастасия в байдарке, установленной на палубе «Штандарта». Севастополь. 1914 г.
Большие весельные «катера», оборудованные на корме удобными диванами, предназначались для семейных прогулок по озерам и каналам пригородных резиденций. Вся остальная экзотика в виде джонок, сампанов, манильских лодок и норвежских йолов представляла собой скорее этнографический интерес. Так же следует рассматривать и многочисленные «специализированные» отечественные лодки: карбас архангельский, дышку, астраханскую ловецкую лодку и челноки волжские. Например, промысловую «косную лодку» цесаревич Николай Александрович заказал в 1863 г. во время своего пребывания в Астрахани на рыбных промыслах. Длинную лодку с большими трудностями доставили в 1864 г. в Царское Село, где лодочному мастеру подарили серебряные часы, а руководителю «проекта» – купцу Александру Плотникову – золотую украшенную бриллиантом булавку