Камера-обскура с двенадцатью отверстиями. Рисунок из сочинения Марио Беттини (1582–1657) Apiaria universae philosophiae mathematicae, 1642 г.
Камера-обскура. Рисунок из сочинения немецкого физика Каспара Шота (1608–1666) Magia Universalis naturae et artis etc., 1657 г.
Резкость изображения, получаемого при помощи камеры-обскуры, удалось увеличить после того, как Даниеле Барбаро (1514–1570) начал использовать плоско-выпуклую линзу. Одновременно улучшилась и яркость отображаемых объектов. Еще одно важное усовершенствование в конструкцию привнес Йоганнес Цан (1641–1707), который в 1686 году создал переносную камеру-обскуру с зеркалом – оно было расположено под углом 45°. Рисунок проецировался на матовую горизонтальную пластину, что было очень удобно для переноса его на бумагу.
Переносная камера-обскура в виде палатки помогала художникам вести зарисовки в полевых условиях.
Вот как выглядело описание камеры-обскуры у Леонардо да Винчи: «Когда изображения освещенных предметов попадают вутрь очень темной комнаты, то, поместив на некотором расстоянии от отверстия лист белой бумаги, вы обнаружите на ней все предметы в соответствующих размерах и цветах. Они будут уменьшенных размеров и обращенными по причине вышеуказанного пересечения лучей. Изображение предмета, освещенного солнцем, будет казаться как бы нарисованным на бумаге, если взять тонкую бумагу и рассматривать изображение сзади. Отверстие должно быть сделано в очень тонком куске листового железа». Даже сегодня поклонники camera obscura следуют этому принципу получения фотографий. Существуют аппараты без объективов, которые сделаны по принципу «темной комнаты», – их называют «пинхолами», или стенопами. Получаемые при помощи таких камер виды имеют мягкий рисунок. Так часто снимают ландшафты или архитектуру, желая получить виды лирические, «живописные». Впрочем, ограничений по съемочным сюжетам для такого типа камер нет. Стеноп можно даже изготовить самому: соорудить коробку или ящик из светоотталкивающего материала, в одной стенке сделать отверстие, а на противоположной закрепить пленку.
Художник копирует натуру при помощи камеры-обскуры с зеркалом.
Светочувствительные материалы
Волшебную силу света начали наблюдать и понимать еще в древние времена. Люди видели, как выцветают окрашенные ткани на солнце, как темнеет человеческая кожа, а некоторые камни (опал, аметист) искрятся. Римский архитектор Витрувий (81–15 гг. до н. э.) еще в I веке до нашей эры советовал строить окнами на север те помещения, где планировалось хранить иконы и фрески. Впервые действием света более-менее научно было объяснено почернение кости, обработанной раствором серебра в азотной кислоте, т. е. раствором AgNO3 (Вильгельм Гомберг, 1652–1715). Позднее светочувствительность нитрата серебра использовал француз Жан Гелло для тайнописи, эксперименты с ним вели немец Иоганн Генрих Шульце (1687–1744) и швед Карл Вильгельм Шееле (1742–1786). Шульце не только подтвердил явление светочувствительности, но и впервые показал возможность светописи: он прикладывал к плоской стенке сосуда, в котором находилась взвесь мела в растворе азотной кислоты, содержащей следы серебра, трафарет с вырезанными буквами и словами и наблюдал после экспонирования на меловом осадке отпечатки трафарета. Однако до изобретения фотографии в тот момент оставалось еще более полувека. Ближе всех к этому подобрались британцы Томас Веджвуд (1771–1805) и Хамфри Дэви (1778–1829). В одной из их статей писалось: «Белая бумага и белая кожа, смоченные раствором азотнокислого серебра, не изменяют своего цвета, будучи сохраняемые в темноте; но, выставленные на дневной свет, они быстро делаются сперва серыми, затем бурыми и наконец совсем черными. Это явление привело к возможности легко снимать копии с рисунков на стекле, а также получать силуэты и профили теней». Но они так и не нашли способ удержать получаемые изображения. Добиться успеха в этом первому удалось Жозефу Нисефору Ньепсу. В своих гелиографических (светописных) опытах он использовал нефть и асфальт. Ориентировочно в 1816 году он впервые получил изображение в камере-обскуре, о чем тут же сообщил в письме брату Клоду, который тоже был вовлечен в эксперименты: «Я поместил аппарат в комнате, где работаю, напротив птичьего двора и открытых окон и провел опыт… Я получил на листе бумаги изображение всего птичника, а также оконных рам, менее освещенных, чем находящиеся за окном предметы. Опыт этот далеко еще не совершенный, изображения предметов еще слишком слабые и крошечные… То, что ты предполагал, случилось в действительности: фон изображения темный, а сами предметы белые или, лучше сказать, гораздо светлее фона». Сохранившийся снимок Ньепса – «Вид из окна мастерской» (вариант названия: «Вид из окна в Ле Гра») – датируется 1826 годом и считается первой в мире фотографией (Ньепс называл свои работы гелиографиями, слово фотография появится позже). «Такие снимки имеют в себе нечто магическое, видно, что здесь сама природа», – написал он брату в 1827 году. 14 декабря 1829 года Ньепс с Дагером, который к тому моменту уже некоторое время занимался экспериментами с конструкцией камеры-обскуры, заключили соглашение сроком на 10 лет «для совместной работы над усовершенствованием указанного изобретения, сделанного г. Ньепсом и усовершенствованного г. Дагером». Искания продолжили уже два человека сообща. Ньепс в 1833 году умер, поэтому в 1839-м Дагер представлял светопись французской Академии наук – через Араго – в одиночестве. По договору с французским правительством 19 августа того же 1839 года дагеротипия была дарована французскому народу на совместном заседании французских Академии наук и Академии изящных искусств. Государство приобрело это изобретение, назначив пожизненную стипендию Дагеру в 6000 франков в год, а сыну Жозефа Нисефора Ньепса, Исидору, – 4000 франков в год. Во Франции тут же началась «великая дагеротипная лихорадка». Камеры-обскуры, наставления, химикаты, пластины – все необходимое для изготовления «слепков с природы» моментально раскупалось. Люди стали толпиться у витрин, где выставлялись дагеротипы. В Париж хлынули ученые, художники и дельцы из разных стран, в том числе и России, – чтобы ознакомиться с диковинной технологией.
Портрет Луи Жак Манде Дагера, одного из отцов фотографии.
Гелиогравюра Жозефа Нисефора Ньепса «Вид из окна в Ле Гра» 1826 года – первое из дошедших до нас светописных изображений.
Луи Жак Манде Дагер и Клод Феликс Абель Ньепс де Сен-Виктор, двоюродный брат напарника Дагера, изобретателя Ж. Н. Ньепса, в дагеротипной студии. Хромолитография Шеро, около 1851 г.
Доминик Франсуа Жан Араго выступает с докладом на совместном заседании двух французских академий, Академии наук и Академии изящных искусств, 19 августа 1839 г. В этот день были обнародованы принципы получения дагеротипного изображения.
Хроника развития фотографических технологий в период с конца XVII века до середины XIX века
Появление дагеротипа в России
Первые публикации о дагеротипии появились в России в январе 1839-го, накануне и сразу после парижского выступления Араго. Внимание пишущих привлекали такие свойства нового вида изображений, как достоверность, детальность – «без помощи карандаша и кисти рождается картина-копия, верная в высшей степени». Обсуждалась и практическая польза изобретения. «Почитаем бесполезным говорить о будущем влиянии этого открытия на искусства; последствия этого остроумного изобретения могут быть только полезны», – писала столичная «Северная пчела».
После того, как французское общество получило в дар от авторов все технические секреты дагеротипии в августе 1839 года, новая технология начала стремительно распространяться по всему миру уже не только в описаниях, но и на практике. Уже в сентябре 1839 года появились первые дагеротипные ателье в США, а в октябре 1839-го первый снимок был сделан в России (из известных на сегодня). «Октября, 8-го, в Петербурге, г-н Теремин, подполковник Путей сообщения, произвел удачный опыт, снятием через дагеротип, в продолжение 25 минут, Исакиевского собора, и тем доказал, что и под 60° широты, осенью, дагеротип не теряет своего действия», – сообщалось в журнале «Сын Отечества». В конце октября в магазине Беккерсов на Кузнецком мосту в Москве проводят публичные съемочные опыты, на которые были приглашены в том числе университетские профессора Р. Г. Гейман, Н. Н. Яниш и некоторые другие. Публике было доказано, что «снятие видов посредством этого снаряда не только производится с легкостию, удивительною скоростию и точностию, но еще и то – что для нас преимущественно важно, – что действие с дагеротипом точно так же хорошо удается у нас в Москве при морозе свыше 12°, как летом в Париже». И снимавших, и публику волновало, достаточно ли количества света в этих широтах в холодное время года. Опыты подтвердили – достаточно. Кстати, магазин братьев Беккерс еще в июле 1839 года предложил москвичам оставлять подписки на привоз дагеротипных аппаратов из Европы. Их было обещано доставить до конца навигации, цену назначили в 550 рублей ассигнациями, «кроме пошлины и провозу из Парижа в Москву». Половину этих денег надлежало заплатить вперед. В октябре витрины магазина превратились в выставочное пространство – здесь экспонировали дагеротипные виды города. Снимавший их К. А. Беккерс принимал заказы «на снятие улиц и зданий Москвы», назначив каждому виду цену в 50 рублей ассигнациями.
Дагер и сам поспособствовал тому, чтобы его изобретением начали интересоваться в других странах. Он составил набор из трех видов (вид на парижский Новый мост и две зарисовки из ателье) и отправил монархам Европы, в том числе и Николаю I. Россия выставила его дар в одном из самых престижных на тот момент заведений в области искусства – в Академии художеств.
Портрет мастера-дагеротиписта, демонстрирующего дагеротипы (около 1845 г.). Автор неизвестен.
Хроника развития фотографии в России в 1839–1858 годах