16 июня митрополит Алексий совершил литургию в Гефсимании, в храме Святой Марии Магдалины. Это тоже было знаменательное событие, поскольку храм принадлежал женской общине, относящейся к Русской Зарубежной Церкви, не питавшей добрых чувств к представителям Московского Патриархата, считающей их спевшимися с безбожным большевизмом. Но кто такой Алексий Ридигер, зарубежники знали. Ему, потомку славных дворянских родов, внуку расстрелянного белогвардейца, они распахнули двери своего храма, позволили творить обедню.
17 июня митрополит Алексий совершил литургию в Троицком соборе, 18 июня — чин великого освящения вод на Иордане, 20 июня — вновь литургия у Гроба Господня... Всего за две недели этого дивного паломничества он совершил восемь архиерейских литургий. Во время пребывания на Святой земле ему был вручён орден Животворящего Креста 1-й степени, который присуждает Иерусалимская Православная Церковь.
Вернувшись в СССР, он вновь окунулся в привычные дела: из Таллина в Москву, из Москвы в Таллин. Чаще, чем прежде, стал совершать богослужения совместно с Патриархом Пименом. Разбирал ворохи бумаг, оставаясь на посту управляющего делами Московской Патриархии. Руководил возрождением Свято-Данилова монастыря. Об этой работе он вспоминал потом: «В канун 1000-летия Крещения Руси мы обратились в Совет по делам религий с просьбой о создании комиссии, желательно на правительственном уровне, чтобы достойно отметить юбилей Православия. Нам ответили, что ни государство, ни общественность не будут принимать в этом никакого деятельного участия. Мол, это внутренний церковный юбилей, и нечего по этому поводу будоражить народ. Тогда в 1983 году мы образовали свою комиссию и стали по мере возможностей действовать. Начинать следовало с создания духовного и административного церковного центра. Мы попросили у властей, чтобы нам передали один из московских монастырей, который бы мы могли использовать сообразно своим целям. Возражений не последовало. Тогда мы начали выбирать: посмотрели Донской и Новоспасский монастыри, но в них исключалась возможность нового строительства. Был ещё, конечно, Данилов монастырь, где в то время размещалась колония для несовершеннолетних преступников. Правда, он находился в таком неприглядном состоянии, что власти его даже не предлагали. И всё-таки мы остановились на этой обители. Меня назначили председателем комиссии по реставрации и строительству. Взялись за дело, и через несколько лет это место стало неузнаваемым — так всё переменилось, преобразилось в Даниловом монастыре. И только одно мешало этой красоте выглядеть по-настоящему празднично: соседний с монастырём храм Воскресения Словущего по-прежнему оставался обезглавленным, а в его стенах выполняла очередной пятилетний план московская фабрика по производству зонтов. Освободить здание храма должны были в 1987 году. Мы пригласили директора завода на заседание нашей комиссии, где попросили его позволить нам привести Божий храм хотя бы с внешней стороны в надлежащее состояние. Он ответил, что должен посоветоваться с коллективом... Через неделю директор заявил, что вопрос ремонта храма обсудил их партийный комитет. Решение такое: коллектив фабрики не может трудиться под крестами, поэтому ничем помочь нам они не могут... На что я, не удержавшись, возразил: “А как же в Кремле, в окружении крестов кремлёвских соборов проходят съезды коммунистической партии?” Директор насупился и ушёл. Вскоре храм начали реставрировать».
Наступил 1985 год. Канули в прошлое сатанизм ленинских времён, зверства сталинских и дурь хрущёвских, всё это уже казалось таким далёким и навсегда ушедшим в небытие. 10 марта от цирроза печени умер генеральный секретарь Черненко, ставший последним человеком, похороненным у Кремлёвской стены. По нему митрополит Алексий панихиду не служил. В народе родилась шутка: «Теперь похороны генсеков стали ежегодным праздником». Но 11 марта был избран неожиданно молодой по тогдашним меркам Михаил Сергеевич Горбачёв, коему только что исполнилось пятьдесят три года. Очень быстро о нём заговорили как о человеке, при котором страна воспрянет, очистится от опостылевшей коммунистической шелухи, станет сильной и процветающей. Но довольно быстро, не прошло и года, как стало ясно: болтун, демагог, и нашим и вашим, а то и того хуже — предатель.
Первым делом развернулась борьба за трезвость. Но она обернулась истреблением ценнейших виноградников, а народ начал травиться палёными напитками и, что ещё хуже, прибегать к более страшным способам одурманивания, прочно сел на иглу, на травку, на кокаин. «На водке в коммунизм не въедешь!» — талдычил новый генеральный секретарь, тотчас прозванный «минеральным». Но и без водки ни в какой коммунизм он страну не приволок, этот типичнейший персонаж «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина. Он объявил «перестройку», а на самом деле вверг страну в очередную смуту. Перестройка промышленности, для которой было характерно чередование полумер с перегибами, привела к краху всей экономики нашей сверхдержавы. Внешний долг за годы правления Горбачёва вырос почти втрое. Золотой запас с 2500 тонн в 1985 году снизился до 240 тонн в 1991-м. Курс рубля к доллару в 1985-м составлял 64 копейки, а в 1991-м — 90 рублей. Войну в Афганистане Горбачёв закончил так, что она выглядела как сокрушительное поражение. Его пресловутая «гласность» привела к потере нравственных ориентиров, ко всеобщему вытряхиванию старых обид, к стремительному росту национализма во всех республиках СССР и в итоге разожгла десятки очагов ненависти, едва не ввергнув страну в пучину гражданской войны.
Но всё это было ещё впереди, а пока люди жили весенним сладким воздухом надежд. У митрополита Алексия сей первый год перестройки складывался следующим образом: Рождественские праздники в Эстонии, потом снова разъезды, Пасха в Эстонии, в апреле посещение Болгарии, молитвы у мощей Иоанна Рыльского и на Шипке. 8 июня в Свято-Даниловом монастыре состоялось первое освящение престола — в храме Покрова Богородицы в нижнем этаже собора Святых Отцов Семи Вселенских Соборов. А 15 октября в отреставрированный новый братский корпус переехал Отдел внешних церковных сношений. В конце осени Таллинский владыка ездил по югу России, совершал богослужения в храмах Ростова-на-Дону, Новочеркасска, побывал на Волге — в Самаре, тогда ещё Куйбышеве.
7 ноября владыка был в Москве, его пригласили в Кремль на празднование очередной годовщины «Великого Октября», там он имел короткую беседу с Горбачёвым и в декабре решил написать ему письмо. Вот основные положения этого довольно длинного послания:
«Закон об отделении Церкви от государства — основополагающий принцип, на котором строятся наши отношения, — отнюдь не означает, что Церковь находится вне государства, а верующие граждане — вне советского общества. Напротив, тысячами видимых и невидимых нитей Церковь связана с государством, а верующие нашей страны заняты практически во всех сферах экономической и социальной жизни. Одним словом, отделение Церкви от государства не исключает сотрудничества между ними и даже, более того, только при отделении и возможно подлинное сотрудничество».
«Русская Православная Церковь может внести существенный вклад в патриотическое и гражданское воспитание, в дальнейшее укрепление единства нашего общества, что столь необходимо в нынешней сложной международной обстановке. В церковной проповеди следует большее внимание уделять разъяснению необходимости добросовестного отношения к труду, к умножению общественного достояния, бережного отношения к хлебу насущному, деятельному участию в охране окружающей среды, в охране памятников истории и культуры — к решению всех тех задач, которые стоят перед обществом. Церковь могла бы более активно и решительно бороться с различными пороками и “болезнями в обществе”, не только с пьянством, но и с моральной распущенностью, чёрствостью, эгоизмом, добиваясь укрепления советской семьи как важнейшей ячейки общества, выступать за духовное и нравственное здоровье людей».
«Русская Православная Церковь всегда жила чаяниями и интересами своего народа. С ним она была и в радости, и в годину испытаний. В прошлом она содействовала становлению и единству нашего государства. Её патриотическое служение в суровые годы Великой Отечественной войны не требует доказательств».
«Наше государство, как нам известно, позитивно оценивает миротворческую деятельность Русской Православной Церкви. Эта деятельность разнообразна и в определённой степени дополняет усилия советского правительства и общественных сил, направленные на упрочение всеобщего мира.
Так, например, в результате активного участия представителей Русской Православной Церкви положительную деятельность, направленную на укрепление международного мира, осуществляют такие христианские международные организации, как Всемирный Совет Церквей, Конференция Европейских Церквей и Христианская Мирная Конференция. Также накоплен положительный опыт межрелигиозного сотрудничества в предотвращении угрозы ядерной катастрофы. Однако я убеждён, что вклад Русской Православной Церкви в этой области мог бы быть и более существенным, если бы мы действовали, руководствуясь не сиюминутными задачами, а долгосрочной внешнецерковной политикой, которая требует разработки». «Необходимо признать, что для выполнения важных задач, о которых сказано выше, Русская Православная Церковь в полной мере ещё не готова. Следует провести трудоёмкую подготовительную работу, готовить соответствующие кадры. Назрел также вопрос о пересмотре существенных республиканских законодательств в отношении религиозных объединений, которые устарели и не отвечают новым реальностям, сложившимся в нашем обществе и государстве. Назрела необходимость выработки общесоюзного законодательства. Мы ощущаем необходимость в повышении роли и авторитета Совета по делам религий при СМ СССР как компетентного органа, ответственного за разработку и проведение государственной политики в отношении религиозных объединений».
«В связи с проектом новой Программы КПСС, который предоставлен на обсуждение не только членов партии, но и всего советского народа, разрешите мне обратиться к вам с конкретным предложением. Почему бы в этом важном документе, который на многие годы будет определять поступательное движение нашего общества, не отразить готовности КПСС сотрудничать с верующими различных религий в укреплении международного мира, предотвращении угрозы ядерной катастрофы, как об этом было сказано в обращении, принятом коммунистическими и рабочими партиями несколько лет тому назад, а также в решении задач экономического и социального развития? Это, будучи отражением реально существующего положения, дал