ощи преподобного. На поиски документов ушло некоторое время. Наконец, из Российского центрального архива были получены копии и акты, связанные со вскрытием мощей преподобного Серафима после революции.
...Наконец, мы приехали в Казанский собор, нас провели в комнату, куда принесли длинное ложе, покрытое толстой синей бумагой, под которой в какой-то материи и вате находились останки святого. Когда сняли бумагу, мы увидели, что святые мощи составлены в скелет, во весь рост... Надо сказать, что с самого начала мы были поражены тем, насколько всё совпадает с актом вскрытия мощей в 1920-е годы... Не хватало епитрахили. Уже позже для облачения мощей сшили новую... Когда освидетельствование закончилось, святые мощи снова закрыли бумагой, перенесли в особую комнату и опечатали её. Мы сразу поехали в епархиальное управление, откуда позвонили Святейшему Патриарху, сообщили о том, что это, несомненно, мощи преподобного Серафима, и поздравили Святейшего».
Началась подготовка к перенесению мощей преподобного Серафима в Москву, а затем в Дивеевский монастырь, некогда основанный старцем. Там уже действовала церковная община, которой в 1989 году был передан великолепный и огромный Троицкий собор. Весной 1990-го его купол украсился крестом, и при этом событии, по свидетельствам очевидцев, воссияла радуга, как знамение, что скоро сюда вернётся и сам батюшка Серафим. Но это станет уже торжеством наступающего года.
Глава тринадцатаяПОСЛЕДНИЙ ПАТРИАРХ УХОДЯЩЕГО СССР.1991
Кириопасха, что значит по-гречески «Пасха Господня», — редкий случай, когда 25 марта по юлианскому календарю (7 апреля по григорианскому) совпадают Светлое Христово Воскресение и Благовещение Пресвятой Богородицы. Поскольку это и впрямь случается редко, люди суеверные ждут в такой год каких-то особых событий, оптимисты — радостных, пессимисты — печальных. Но в общем-то это, конечно, ничем не оправданное суеверие. Так, в XIX веке Кириопасха была в 1828 году, довольно успешном для России, но бывали и более успешные. В XX столетии Кириопасха случилась дважды. В первый раз в 1912 году, а это год гибели «Титаника», Ленского расстрела, принятия Иосифом Джугашвили псевдонима «Сталин», появления акмеизма, провозглашения независимости Албании... А что ещё? Остальные события не столь значительны. Во второй раз поверье, будто год Кириопасхи чем-то особенный, оправдалось — в 1991 году пал Союз Советских Социалистических Республик.
Год 1991-й — не только кириопасхальный, но он ещё и палиндром, то есть читается одинаково как слева направо, так и справа налево.
Вот он — Православный церковный календарь 1991 года, полученный автором книги из рук его героя. На обложке — Киево-Печерская Успенская лавра. Составители календаря мечтали о том, чтобы на Украине улеглась смута. На второй полосе обложки — Киево-Печерская икона Божией Матери с преподобными Антонием и Феодосием, молящими Заступницу и Младенца: «Господи, да будет на месте сем благословение святыя Афонския горы» и «Господи, во имя Пресвятыя Матери Твоея в ограждении бысть дом сей». А завершают календарь образы возлюбленной Святейшим обители, тоже Успенской, но — Пюхтицкой.
Однако не событиями на Украине и не Пюхтицей более всего запомнится палиндромный год Кириопасхи, а совсем иным. В мире — операцией «Буря в пустыне», избранием Ельцина президентом России, расторжением Варшавского договора, августовским путчем, развалом Советского Союза и Югославии, вспыхивающими тут и там новыми войнами. В церковной жизни — прославлением святых мощей Серафима Саровского и Иоасафа Белгородского.
В первых числах января Патриарх Алексий II почти ежедневно совершал богослужения в Елоховском соборе и в Троице-Сергиевой лавре. Рождество Христово по его ходатайствам и согласно постановлению Верховного Совета РСФСР было объявлено отныне праздничным нерабочим днём. Впервые после революции 1917 года.
10 января Предстоятель отправился ночным поездом в город на Неве, где ранним утром 11-го его встречал владыка Иоанн. Сразу отправились на Смоленское кладбище, где отслужили молебен блаженной Ксении Петербургской, затем — молебен праведному Иоанну Кронштадтскому в монастыре на Карповке, далее — молебен в Казанском соборе пред мощами преподобного Серафима, вынесенными из запасников Музея атеизма митрополитами Иоанном и Ювеналием и тремя епископами. После этого Саровского старца на руках понесли в лавру, где раку установили рядом с усыпальницей Александра Невского, отслужили благодарственный молебен и всенощное бдение. На другой день — литургия в том же Троицком соборе в сослужении семи архиереев и сорока священников, при огромном стечении верующих, которых не вмещал храм, и они толпились вокруг, занимая пространство лавры. А в самом храме было не протолкнуться. Но недаром говорится: «Теснота — церкви красота!»
2(15) января, в день преставления Саровского чудотворца, установлено было также праздновать второе обретение его мощей. Святейший вернулся в Москву, а Серафим пока остался в Северной столице, дабы жители города могли ему поклониться.
В лихие девяностые мы особенно остро ощущали, что одновременно живём в двух параллельных измерениях. В одном — города и улицы обретали свои прежние наименования, возрождались храмы и обители, верующие толпами шли к святыням, окунались в источники и крещенские проруби, шли крестными ходами, создавали православные семьи, венчались, крестили младенцев, осваивали духовные глубины исповеди и причастия. В другом — расшатывались и разрушались государственные и общественные основы, толпы устремлялись к площадям на митинги, а затем брали в руки оружие и жаждали взаимного истребления, окунались в кровопролитную вражду, наводняли страну игорным и порнобизнесом, расширяли армию проституции, сажали людей на иглу, осваивали приёмы наживы, стяжательства, лёгкого обогащения, сколачивали капиталы и ненавидели всё и вся.
Одновременно с Серафимовскими торжествами разгорался конфликт в Южной Осетии, председатель Верховного Совета РСФСР Ельцин признал независимыми Литву и Эстонию, а вскоре и Латвию.
Нам приходилось жить одновременно в этих двух мирах.
В мире тёмном молодёжь обкуривалась и обкалывалась, бесновалась на рок-концертах, покрывала себя жуткими татуировками и не боялась СПИДа.
А в мире светлом другие юноши и девушки собирались 25 января, в День святой Татьяны, покровительницы учащихся, в Московском университете на учредительный съезд Союза православной молодёжи и с трепетом слушали проникновенные слова Патриарха Алексия II:
— Я рад приветствовать и благословить Съезд православной молодёжи. Надеюсь, конечно, что в этом зале собралась лишь малая часть тех молодых людей, которые на вопрос: «Кто ты?» — отвечают прежде всего: «Я — православный христианин». И я благодарю Господа за то, что Он продолжает звать делателей на Свою ниву. А эта нива является общей для всех нас, и к труду на ней призваны все верующие, а не только иерархи Церкви. Слава Богу, вы поняли, что жизнь Церкви — это ваша жизнь, что крест Церкви — это ваш крест, что скорби Церкви — ваши скорби... Важнейшей задачей православной молодёжи является свидетельствование об Истине. Мы ничего не можем сказать о сущности Бога, превышающего мир, но лишь о том, как из Своей отдалённости Бог входит в наши души, и о том, что происходит с человеком, когда он встречается с Богом, — лишь об этом мы можем говорить, то есть о Царствии Божием, уже достигшем нас... Христианская проповедь в своей глубине — это не проповедь об Абсолюте и не рассказ о событиях, что совершились некогда на земле Палестины. Христианская проповедь — это свидетельство о том, что плодом тех спасительных событий стало рождение Церкви как Богочеловеческого организма... Мы сами делаем христианство лишь малой частью нашей жизни, а затем возмущаемся: почему же христианство в нас и в других оказывается малодейственно. Нас часто удручает, что духовные недуги одолевают и мирян — членов Церкви, и священнослужителей. Но ведь причина этой неисцелённости одна: нельзя быть христианином лишь наполовину или быть им, скажем, только по воскресеньям. И есть только один способ быть христианином, а именно: быть им вполне, всецело, всегда... Становятся ясны и причины искушений, и горьких ошибок, и грехов, что были на двухтысячелетием пути Христианской Церкви. Но я напомню вам слова отца Валентина Свенцицкого: «Всякий грех в Церкви не есть грех Церкви, но грех против Церкви». Слишком соблазнительно свести жизнь Церкви к действиям её администрации. И многие предпочитают смотреть на Церковь именно так, видя в ней некий этнографический колорит, суеверия старушек да властолюбие иерархов. Почему же многие люди смотрят такими глазами и избирают такой взгляд? Да потому, что так им проще: ведь если у Церкви нет тайны, значит, она не несёт в себе вечного вызова Евангелия и человек тогда не входит в ситуацию выбора, а значит, и совесть не беспокоит его. Но ведь такие же глаза видели в Иисусе Христе просто бродячего проповедника. Такими глазами у Михаила Булгакова смотрит на Христа Пилат. И лишь Церковь Духом Святым, что живёт в ней, смогла увидеть Христа не глазами толпы, а духовным зрением. Божественность Христа прикрыта завесой плоти Его (Евр. 10, 20). И потому Его Божественное бытие является настолько очевидным, что неверие в Него оказывается грехом, и в то же время является настолько неочевидным, что вера в Него оказывается заслугой. Так обстоит дело и с историческим бытием Церкви. Посторонний и холодный взгляд не заметит в её жизни ничего, кроме игры человеческих и политических страстей, разве что подивится «умению церковников приспосабливать свои древние догматы к любой современной ситуации». Но мы-то с вами знаем, что у нашей Церкви есть иная жизнь, которая не является нашей, но которая даруется нам. И нужна любящая и верующая душа, чтобы узреть дыхание благодати в жизни той Церкви, что и написать нельзя иначе, как с большой буквы. Я, как Патриарх и представитель этих самых «властей», хотел бы видеть в вас своих добрых, надёжных помощников и надеюсь, что вы поможете мне и моим собратьям по священнослужению и разделите с нами наши заботы. Ещё я хотел бы напомнить вам монашеское наблюдение: «В миру терпения нужен воз, а в монастыре целый обоз». Когда люди вместе живут и трудятся, им приходится терпеть не только свои собственные немощи, но и немощи своих собратий. Если вы решили объединить свои усилия по защите Православия, помните, что не только духовное имение ваших братий станет вашим, но и ваши недостатки ещё одним крестом лягут на всех остальных, а каждому из вас придётся с кротостью и терпением переносить ошибки и недостатки ваших ближних. Не торопитесь осуждать, не спешите гневаться, не торопитесь разъединяться. Конечно, эти слова я отношу и к себе. Я понимаю, что дело, начинаемое вами, пройдёт через немалое число искушений, и надеюсь, что Господь дарует мне духовную мудрость, потребную для того, чтобы всех и вся принимать с любовью и пониманием. Неизбежны, увы, и ошибки в новом для меня патриаршем служении. Надеюсь, что ваш юношеский и неофитский максимализм не будет судить слишком строго. Время, в которое мы вступаем, требует от нас жертвенного стояния