По официальной версии весь этот ужас — дело рук главарей вооружённого формирования Исламский институт «Кавказ» Эмира аль-Хаттаба, Абу Умара и их боевиков. Бывшие сотрудники ФСБ Литвиненко и Трепашкин совместно с политологом Пионтковским запустили свою версию: мол, взрывы были организованы ФСБ для поднятия будущего рейтинга Путина, который придёт после Ельцина и наведёт порядок.
Патриарх молился о душах убиенных и о прекращении цепи терактов, которым, казалось, уже не будет конца. 18 сентября он был в Ростове-на-Дону — через два дня после взрыва в Волгодонске. В кафедральном Богородице-Рождественском соборе обращался к пастве:
— Сегодня на этой земле траур — день скорби по тем, кто погиб в результате террористического акта в Волгодонске. Мы выражаем глубокое сочувствие тем, кто пострадал в результате этого террористического акта, молимся о них, молимся о тех, кто находится в больнице, выражаем соболезнование родным и близким пострадавших... Мы живём в непростое время, время многих испытаний. Но на этом пути есть и духовные радости, которые дают нам силы и мужество превозмогать трудности и совершать наш жизненный путь во славу Божию, на благо Церкви Христовой, на благо нашего земного Отечества, на благо наших ближних.
Затем Святейший посетил Новочеркасск, Пензу, Сыктывкарскую и Архангельскую епархии. В октябре — Самару и Тольятти.
12 ноября он выступил с заявлением по поводу ситуации в Чечне и вокруг неё, в котором подчеркнул, что Церковь «поддерживает антитеррористические цели, поставленные российской государственной властью перед воинством и правоохранительными органами».
Подводя итог XX веку, Патриарх Алексий II писал в своей фундаментальной статье «Столетие трагедий, столетие надежд»:
«Уходящий век был для России и Русской Православной Церкви наиболее драматичным за всю их более чем тысячелетнюю историю. Он останется в памяти будущих поколений как век стремительных, радикальных перемен, подобных которым мир знает не так много. Достаточно вспомнить, что государственный строй в России менялся трижды, не говоря уже о серьёзных структурных изменениях внутри отдельных общественных моделей. XX век для нашей страны уйдёт в историю и как век двух мировых войн, опустошившей страну Гражданской войны, чудовищных репрессий... Однако было бы неправильно считать, что завершающееся столетие отмечено для России только трагическими событиями. Были и впечатляющие примеры созидательного тр.уда, самоотверженного ратного служения Отечеству, вдохновенных, деятельных устремлений к созиданию лучшей жизни... Особняком в российской истории середины XX века стоит период Великой Отечественной войны... Борьба с грозным поработителем вновь скрепила общество, придала осмысленность его бытию, позволила раскрыться великим духовным и нравственным силам народа, воспитанного в христианских традициях. Советским властителям пришлось, спасая своё государство, обратиться, как к последнему прибежищу, к основам духовной культуры народа, “реабилитировать” русский патриотизм... Оценка этого периода до сих пор сопровождается жаркими спорами политиков и идеологов. Однако по мере удаления от рубежа 80-х и 90-х годов мы начинаем всё более беспристрастно видеть всё положительное и отрицательное, что привнёс в историю России и в её будущее этот период. Так, нельзя отрицать, что именно в советское время наша страна достигла небывалых успехов в созидании национальной промышленности, фундаментальной и прикладной науки, оборонного строительства... С 40-х по 80-е годы наша страна играла ключевую роль на международной арене, что было обусловлено не только её внушительной военной силой, но и интересом многих наций к её общественному устройству. В то же время направление огромных средств на экономическую и военную поддержку левых правительств и движений во всех регионах мира наносило весьма ощутимый урон благосостоянию нашего собственного народа.
Невозможно игнорировать социальные достижения советского периода, такие как утверждение идей коллективизма, гарантированная поддержка слабых и незащищённых, твёрдое обеспечение права на труд, создание эффективных систем массового бесплатного образования и здравоохранения. Всё это наполняло определённым смыслом общественные процессы, давало большинству граждан стимул к труду. Однако семидесятилетний социалистический эксперимент столкнулся с тем же препятствием, что и любая попытка построить без Бога “Царство Божие на земле”, — с элементарной человеческой греховностью, подвигающей искать более собственного блага, нежели блага ближних, блага народа или человечества...»
Перейдя от советского периода к времени правления Горбачёва и Ельцина, Предстоятель обрушился на него с сокрушительной критикой:
«Коммунизм рухнул практически бескровно при одобрении большинства народа. Начался новый период истории России — период многотрудного построения обновлённого государственного и хозяйственного устройства... Однако уже в первые годы “перестройки” в обществе выявились серьёзные разногласия относительно путей, которыми должна пойти страна, относительно направления и тактики реформ...
Процессы, происходившие в России вслед за распадом союзного государства, также отнюдь не способствовали единению общества. Расширение политических прав и гражданских свобод, ставшее основным достижением нового исторического периода, вызвало в народе небывалый прилив жизненных сил, который, впрочем, скоро сменился глубоким разочарованием из-за утраты людьми социальных и экономических гарантий. Решимость власти осуществить радикальные рыночные преобразования даже ценой жизни, здоровья и счастья миллионов граждан привела к страданиям не только так называемых социально незащищённых слоёв населения, но и многих из тех, кто был и остаётся способен к плодотворному труду в самых различных областях. Большинство учителей, медицинских работников, учёных, военнослужащих, значительная часть рабочих, земледельцев, людей творчества оказались за чертой бедности. Пропасть между вызывающей роскошью единиц и крайней нищетой миллионов достигла ужасающих размеров. Не менее опасным становится разрыв между крупными городами и остальной Россией, между беднейшими и относительно благополучными регионами. Усугубляя разделение по социальному и территориальному признакам, общество словно утратило понимание того, что невозможно спрятаться от страданий и бедствий людей, составляющих внушительную часть населения державы, равно как нельзя и уйти от общенародной ответственности за принимаемые решения, переложив её исключительно на власть и других сильных мира сего.
Экономическая политика последних лет не только не преодолела, но серьёзно усугубила негативные последствия советского периода, а также во многом разрушила то положительное, что было в этот период достигнуто. Вместо того чтобы аккуратно выправить крен директивной экономики, отдававшей предпочтение тяжёлой индустрии, и начать развивать высокотехнологичные отрасли промышленности, а также производства, обращённые к частному потребителю, мы попросту разрушили старое и не создали почти ничего нового. Наука и наукоёмкие технологии оказались на задворках национального хозяйства. Военное производство, нужда в котором несколько ослабла, хотя отнюдь не исчезла, не было ни оптимизировано, ни перепрофилировано, но попросту лишено средств к существованию, что обрекло на бедность и безработицу несметное число специалистов высочайшей квалификации. Надежда на развитие экономической инициативы граждан также не вполне оправдала себя, поскольку государством практически не были созданы условия, делающие труд мелкого или среднего предпринимателя выгодным и для него самого, и для страны.
Взаимоотношения России с окружающим миром также претерпели за последние несколько лет существенные изменения. Окончание “холодной войны” и идеологического противостояния было воспринято народами как благословенная возможность диалога, соработничества и созидания братства... Однако, к сожалению, многие зарубежные круги не устояли перед искушением использовать период бурных перемен, неизбежно ослабивших нашу страну, ради расширения собственного влияния в посттоталитарном мире и для обслуживания своих интересов — политических, деловых, военных. Расширение НАТО, иные попытки лишить Россию и ряд других стран так называемого второго мира самостоятельной роли в построении новой европейской и глобальной архитектуры вызвали глубокое разочарование их народов. Попытка навязать экономические и политические стандарты западной праволиберальной школы привела к упомянутым выше негативным социальным последствиям. Наконец, иностранная культурная и религиозная экспансия, осуществлённая посредством множества массированных кампаний, стала достаточно быстро вызывать естественное отторжение и противодействие, особенно по мере того, как за упомянутыми кампаниями стала отчётливо просматриваться политическая и коммерческая мотивация, граничащая с прямым стремлением ослабить Россию, лишить её самобытного мировосприятия и духовной независимости. Всё это вновь стимулировало настороженное отношение к западным странам, укрепило базу крайне националистических, изоляционистских движений.
Кризисными явлениями характеризовалось в последние годы духовное и нравственное состояние российского общества. На людей, десятилетиями живших в условиях жёсткой дисциплины, неожиданно обрушился безбрежный поток пропаганды вражды и насилия, национальной и культурной предвзятости, половой распущенности, циничного отношения к политике, хозяйствованию, предпринимательству. Широкое распространение получила криминальная субкультура, ставшая уже “привычной” для многих слоёв современного российского общества. Усилились такие пороки, как пьянство, наркомания, проституция. Высоконравственное поведение перестало быть нормой для россиян. Особенно пагубно всё это отражается на восприимчивых душах детей и юношества, имеющих ныне самый широкий доступ к морально сомнительным образцам “массовой культуры”.
Впрочем, сегодня для многих, включая молодёжь, становится очевидным, что каждая личность и народ в целом не могут существовать в условиях нравственного вакуума, неизбежно заполняемого деструктивными веяниями. Забота о сохранении и возрождении общественной морали всё чаще даёт о себе знать — появляются различные гражданские инициативы, положительно влияющие на деятельность власти и средств массовой информации. Среди политиков, журнали