— Нельзя, — отрезал я. — Там слишком много разумных. Эвакуировать такую толпу мгновенно невозможно. Если некроманты прорвутся, начнётся паника и давка. Много народу погибнет зря.
— Невелика потеря, — тихо буркнула императрица. — Сам же говорил, что среди них полно предателей, продавшихся врагу.
— Говорил, — не стал отрицать я. — Но также среди них много честных трудяг, которым надо дать шанс на спасение. Откуда такое пренебрежение к жизням?
— Смертные ненадёжны. Они алчны, эгоистичны и готовы предать любого, лишь бы сохранить в целостности свою шкуру. Я могу привести десятки примеров, когда драконы погибали, доверившись людям, эльфам либо другим, так называемым свободным народам. Мой сын пал в результате такого предательства. С тех пор мы не имеем никаких дел со смертными, разве что орки заслуживают толику нашего уважения, так как скорее умрут, чем предадут на поле боя. Но мы продолжаем выполнять свой долг и защищаем границы Долины жизни.
Вот и ответ на мучивший меня вопрос: почему драконы перестали выходить на контакт? Всё просто и банально. Всему виной человеческое скотство, которое в той или иной мере присутствует у любого народа вне зависимости от расовой принадлежности. Печально. Но ведь именно с этим мы и боремся. Не исключено, что души тех, кто совершил предательство, заражены проклятьем, которое распространяет Властелин. Говорить это Ланиэлит сейчас не стал. Толку от пустого сотрясания воздуха нет. Девушка пока не воспринимает меня как союзника. Доверие нужно заслужить, и лучше всего это сделают правильные поступки.
— Мы теряем время. Я уже обозначил свою позицию. Артефакт Серебряного рыцаря не пропустит предателей, остальных я не брошу.
— Гниль живёт в каждом смертном, а проявляется в выгодный момент, — оставила за собой последнее слово Ланиэлит.
— Ближайшие башни могут наложить на лагерь иллюзию, но тогда придётся ограничить свободное перемещение беженцев. Не все разумные захотят дождаться окончания всеобщей эвакуации. Получив свободу, многие пожелают добраться до Единограда самостоятельно.
— Магнус сообщит всем перед отправкой, что во временном лагере придётся провести минимум сутки в карантине, чтобы очистить организмы от воздействия некротической заразы, — мгновенно нашёл решение я. — Артефакт не пропустит заражённых, если таковые есть среди беженцев, но исцеление от влияния повышенного магического фона тоже не помешает. Народ очень длительное время жил в неблагоприятных условиях, и наверняка это отразилось на организмах.
— Я осмотрю всех, кто прибудет в Прайм, — пообещал Фаерон.
— И выдай каждому на выходе из замка по 50 золотых, — добавил я.
— Это из каких же это запасов? — ехидно уточнила Ланиэлит.
— Точно уж не из твоих, — вернул ей ухмылку я и закинул в казну клана, на балансе которой, судя по отчёту, находилось пару сотен тысяч золотых, сразу миллиард.
По изумлённым глазам девушки я понял, что она имеет доступ к информации о казне. Во время своего рассказа я опустил момент посещения сокровищницы Либеро, так что наличие у меня такой огромной суммы оказалось полной неожиданностью для всех.
— Фаерон, с этой минуты любое извлечение имущества со складов Прайма должно происходить после моего одобрения.
— Да как ты сме… — начала было Ланиэлит, но я прервал её.
— Чужого мне не надо, если хочешь, можешь забрать своё имущество, но и своего я не отдам. У меня большие планы на эти деньги, мне надо снарядить армию игроков. — Ланиэлит продолжила прожигать во мне дыру взглядом, но я не обращал на это обстоятельство внимания. — Фаерон, когда начнут прибывать беженцы, предоставь временный гостевой статус Велиану де Мари, верховной правительнице гоблинов Гулии и её советнику Гилиму, а также старшему из кентавров, к сожалению, не знаю его имени, но Велиан подскажет. Все остальные разговоры потом, мне пора в Единоград, — поднявшись из кресла, подвёл итоги первого совещания я.
— До окончания развёртки временного лагеря осталось пятнадцать минут. В принципе, можем начинать эвакуацию, пока первые беженцы добредут до выхода, големы закончат формировать защитный периметр, а их сигнатуры послужат ориентиром для наведения иллюзии.
Я посмотрел на голографическую карту и понял, что Фаерон прав. Дело в том, что Прайм построен на довольно специфическом участке местности. Большая часть замка находится внутри скалы, сердцевину которой неведомая сила испарила, ну или расплавила, сейчас этого не понять. От скалы остались лишь три стенки, ну а четвёртую построили Стражи.
Вход в замок располагается на возвышенности, и чтобы спуститься в Долину жизни, нужно пройти по извилистому серпантину, со всех сторон окружённому каменной стеной и магическими башнями, что в сотни раз повышает степень защищённости замка. Попробуй идти в бой, когда со всех сторон на тебя обрушиваются потоки стрел и магии.
— Открывай проход, как только я телепортируюсь в Единоград, — решил я. — Думаю, с едой проблем возникнуть не должно, но если потребуется, прошу обеспечить беженцев за счёт казны Стражей. Ланиэлит, твоя дочь готова?
— Да, она ждёт у портала, пойдём, я вас познакомлю, — уже более дружелюбно ответила императрица драконов.
На поверхности произошли значительные изменения. Каменный диск портала окружён двойным контуром големов. Что самое интересное, они генерировали вокруг себя поле искажённого пространства, которое скрывало внутреннюю обстановку замка от всех, кто находился внутри.
— Мера предосторожности, — прокомментировала Ланиэлит. — Чем меньше окружающие знают о замке, тем лучше.
В этом я с императрицей был полностью согласен. Контингент Либеро по большей части специфический, с криминальным душком, и непонятно, куда может утечь информация, а если враг будет знать хотя бы приблизительное расположение и количество защитных сооружений, то сможет подготовиться.
— Мой дочь Са́фирит, — представила Ланиэлит очень красивую девушку, ожидающую меня рядом с диском телепортационной установки. Также тут был и голем, в руках которого я увидел свой отремонтированный нагрудник.
Девушка была закутана в серебристый плащ с зелёным магическим узором, который постоянно изменялся и формировал разнообразные плетения. Понять, что экипировано на жрице Сонаты, под плащом не представлялось возможным. Из-под него виднелись лишь кисти рук и голова. Что примечательно, система не распознаёт в девушке дракона и идентифицирует её как человека.
— Рад знакомству, Сафирит, — поприветствовал девушку я.
— Пока не уверена, что могу ответить тебе тем же, Оникс, — мелодично прощебетала Сафирит, — но правительница отдала мне приказ скрыть твою сущность от совета Единограда, и я сделаю это. Но, боги, как же от тебя несёт не жизнью, — в подтверждение своих слов лицо девушки искривилось, как будто рядом с ней находился сильный источник неприятного запаха.
— Много болтаешь, Сафирит, — властно проговорила Ланиэлит. — Работай.
Девушка склонила голову в полупоклоне и, повернувшись ко мне, начала плести сложную магическую формулу. Причём её руки в этот момент оставались неподвижны.
— Люди так не колдуют, — укорил девушку я. — Любой волшебник поймёт, кто скрывается под маской хрупкой девушки.
— Мы поговорим о твоей оплошности позже, — прошелестел в голове голос Ланиэлит, а её дочь нахмурилась и, виновато опустив голову, начала имитировать построение плетения руками.
Когда Сафирит закончила каст, меня окружило серебристым маревом, которое мгновенно впиталось в кожу.
— Защита продержится сутки. Мои чары способны пробить немногие, так что можешь не опасаться досмотра на входе в Единоград, но лучше тебе не подходить близко к храмам. Чем ближе жрец к частичке божественного, тем он сильнее.
— Спасибо, Сафирит, постараюсь уложиться, — поблагодарил я девушку и, не став терять времени, взошёл на каменный диск телепортационной установки.
Плюс двадцать пять уровней я себе сегодня уже отхватил, а за выполнение квеста «Чужой среди своих» получу ещё столько же, надо ускоряться, чую, скоро грянет буря, если не подготовиться, она сметёт меня и даже не заметит.
Глава 24 Единоград
Единоград — это не просто город, а самый настоящий огромный укрепрайон, по периметру огороженный надёжной стеной. Он был основан с подачи Стражей очень давно. Клан очистил мёртвый лес, в котором обитало множество монстров, а потом оживил его и заселил.
В центре Единограда располагается зачарованная роща, где произрастает единственный мэллорн на Лаэди и обитает Анимус — дух-покровитель локации. Пройти в зачарованную рощу могут немногие, в основном это жрецы, которые касались частички божественного, но бывают и исключения.
Велиан многое рассказал мне о своём родном городе. С его слов, аналогов Единограду на Лаэди нет. Этот уникальный город приютил все народы, и это отразилось как на архитектуре строений, так и на менталитете жителей. В Единограде не встретишь мёртвых каменных дорог и высоких зданий, как в королевстве людей, жители предпочитают селиться в живых домах, выращенных эльфами. Весь лес опутан бесконечными живыми мостами, которые соединяют каждое дерево в единую сеть, позволяющую свободно перемещаться практически в любом направлении.
Те, кому больше импонируют обычные дома, живут на многочисленных полянах, где строители города возвели множество деревянных строений. Например, здание совета, что располагается рядом с зачарованной рощей, занимает всю поляну и возвышается над деревьями на десятки метров.
Есть и подземная часть Единограда. Там в основном живут гоблины и гномы. Эти расы предпочитают солнечному свету темноту. Вся почва под городом пронизана подземными ходами, своды которых усилены магией. Благодаря мэллорну с магией в городе проблем нет. Регенерация маны очень высокая.
Всего в Единограде построено три огромных портальных площади, которые располагаются неподалёку от основных входов в город, но всё же с внешней стороны крепостной стены. Попасть внутрь Единограда при помощи пространственной магии невозможно. Нет, совсем без телепортов обойтись не получилось, ведь город занимает гигантскую площадь, но все внутренние телепортаторы построены по принципу локальных перемещений, строго в городской черте.