Выслушавшие его эмоциональную реплику офицеры переглянулись, а затем старший начал что-то быстро набирать на планшете. Секунд через пять блямкнуло ответное сообщение, и едва взглянувшие на экран контролёры разошлись в стороны.
Уже через десять минут Пирса завели в приёмную перед овальным кабинетом, а ещё через пару пригласили войти внутрь.
Как только он зашёл президент встал с кресла и первым протянул руку для приветствия. Этот неплохой знак, чуть-чуть придал уверенности вызванному агенту ЦРУ.
— Здравствуйте Пирс — сказал президент и необычно крепко пожал руку.
— Здравствуйте господин президент, всегда рад вас видеть.
— Присаживайтесь — предложил хозяин новенького овального кабинета и указал на два диванчика. Впрочем, один из них уже был занят, там сидел серьёзный мужчина в очках. — Это мой хороший друг, профессор Митчелл из Колумбийского университета — представил президент сидевшего.
Пирс пожал протянутую руку учёного и сел напротив него.
— Очень сожалею, насколько я знаю при ядерном взрыве колумбийский университет очень пострадал. Погибло много людей — тут же посочувствовал агент, глядя в лицо профессора, и на автомате активировал чип детектора лжи, встроенный в глазной имплант и анализирующий мимику собеседника в реальном времени.
— Ничего, мы это переживём — ответил тот, предельно правдиво и с интересом посмотрел на горящий красным зрачок импланта. — Пожалуйста скажите, это нужно для моих исследований, вы сами согласились удалить глаз для замены на электронное устройство или это произошло после какой-то аварии?
Неожиданный вопрос, застал Пирса в расплох и он невольно поморщился. В голове тут же возникли разбитые на фрагменты кусочки неприятных воспоминаний.
2021 год.
Майкл Пирс ведёт микроавтобус по обложенному лесами шассе в ста километрах от столицы русских. Позади слышны крики криворуких недоносков, которых за несколько тысяч долларов нанял литовский дипломат, пол жизни работающий на ЦРУ. Затем перед Пирсом мелькает переколотая ботоксом, растерянная рожа дипломата и агент решает вмешаться в происходящее за спиной.
Машина замирает на обочине, и выскочивший из-за руля Пирс, дёргает раздвижную дверцу и врывается в пассажирский салон. Видит двух увальней в дутых пуховиках, которые пытаются прижать к полу, бьющегося в судорогах щуплого парня, облачённого в больничную рубаху.
Агент мигом навёл порядок.
А вот потом всё пошло по одному месту. Игла шприца с наркотой, которая должна была войти в вену парню, в миг оказалась у Пирса в глазу, а ставший очень резким подросток рыбкой выпрыгнул из салона и растворился в лесу.
Пирс помнил, как стрелял ему вслед, помнил, как побежал за резво удирающим подростком и помнил, как он быстро отстал. Затем агент ЦРУ вернулся к микроавтобусу, вынул иглу из проткнутого глаза и пристрелил двух непрофессиональных придурков, продолжавших стоять на обочине с открытыми ртами.
Это был единственный личный провал Майкла Пирса, за тридцать лет службы в ЦРУ. Так что его детали он подробно запомнил на всю жизнь.
— Нет. Глаз я потерял во время миссии в России, а лет через десять получил новый — ответил он профессору, и попытался скрыть своё раздражение за широкой улыбкой.
— Если точнее, то глаз вы потеряли в Подмосковье — неожиданно уточнил президент США, выставив на показ свою полную осведомлённость.
— Да господин президент, именно там — сказал Пирс и посмотрел на главу государства.
— Ничего Пирс — неудачи случаются. И кстати, у вас будет лишний повод туда вернуться — загадочно проговорил президент и подал знак чернокожему секретарю, всё это время скромно стоящему у изгибающейся стеночки кабинета. — Билл включи голограмму, сейчас профессор нам всё расскажет.
После реплики главы государства свет в кабинете притух и на стеночке появилась подробнейшая спутниковая карта Московского оккупационного сектора.
Услышанное и увиденное Пирса не обрадовало, возвращаться в такую Москву, какой она сейчас стала, ему совсем не хотелось. Хотя возможность проявить себя перед главным лицом государства вызвало неподдельный интерес.
Во время его мимолётных размышлений, профессор встал с диванчика и подошёл к карте.
— Сейчас в Московском секторе несколько крупных зон отчуждения. — Учёный указал на пять неровных красных пятен, в центре которых зияло по несколько кратеров оставленных ядерными взрывами. — За три года радиационный фон значительно снизился и проживающее в секторе население увеличилось до полумиллиона человек. В большинстве своем они сидят на границах сектора, но некоторые живут и внутри.
— Да, я кое-что об этом слышал. Говорят, в разбомбленной Москве осталось много чего ценного. Вот местные и ходят по фонящим развалинам, тягают золотого и сдают приёмщикам одной техасской корпорации, делающей там бизнес — теперь Пирс не преминул выказать свою информированность.
— А вы неплохо осведомлены — задумчиво проговорил президент.
— У меня остались хорошие связи в Африке. Насколько я знаю корпорация сбывает радиоактивное золото из Москвы именно на чёрном континенте.
После слов Пирса на целую минуту воцарилось молчание, а потом президент вкрадчиво заговорил:
— Теперь я уверен, что вы именно тот, кто нам нужен. Вы поедете туда с профессором, и кое-что там найдёте для нас.
— Какова задача? Что мы ищем? — спросил Пирс, отлично понимая, что теперь увильнуть точно не удастся.
— Профессор объяснит вам всё на месте — неожиданно отбрил президент.
Спец-агента ЦРУ такой ответ не устроил.
Так мы далеко не уедем — подумал Пирс и реши провести маленький мозговой штурм. Агент ЦРУ знал, что если сам вычислит зачем они едут в Москву, то именно он станет главным в этой поездки, а не учёный в очках. Быть у профессора мальчиком на побегушках Пирс точно не желал.
Что же там такое может быть. После повторной ядерной бомбардировки территории Российской федерации, вооружённые силы страны прекратили существовать, а любое спонтанное сопротивление местного населения жёстко подавлялось.
Московское золото президенту точно не интересно, остаётся проект «Сигнал», о котором Пирс в своё время много чего знал. Но насколько он помнил, после бомбёжки Московский «Сигнал» утерян навсегда. Его пытались поймать целых два года, но безрезультатно.
Нет, это точно не то. Думай Пирс, думай!
Остаётся единственный, самый разыскиваемый во всём мире персонаж, который может теоретически находиться на территории Московского сектора. Некто Глебов, бывший олигарх, а теперь международный террорист, руководящий террористической группой «Мстители».
Глебов окружил себя фанатиками и решил посветить всю свою жизнь, мстя за гибель РФ. По всему миру вот уже два года взрываются военные и гражданские квадролёты с гражданами США на борту.
— Глебов в Москве? — наконец решившись спросил Пирс.
Президент с учёным как-то с укором посмотрели на него и детектор лжи встроенный в глаз выдал однозначное заключение, что Пирс поспешил с выводами.
— Нет. Что вы? Его точно там нет — отверг его версию хозяин овального кабинета. — Но, если вдруг вы его там случайно найдёте и поймаете, я буду не против.
— Тогда «Сигнал»? — уже понимая, что зря, но не выдержав сказал Агент, и как только он упомянул «Сигнал», по лицу профессора пробежала волна судорог. Это значило что он точно как-то связан с проектом.
— Пирс не гадайте, вы всё узнаете на месте.
Агент ЦРУ лишь кивнул, соглашаясь, но тут же решил уточнить ещё кое-что.
— Какими полномочиями и какими силами на месте мы располагаем?
— Полномочия самые широкие. Уровень допуска в систему альянса «С» с тремя плюсами. Войска ЧВК уже оповещены и помогут. И кстати, сколько групп модифицированных бойцов вы подготовили за этот год? — как бы невзначай поинтересовался президент.
— Девять отдельных сквадов уже в Африке. Работают на благо звёздно-полосатого флага. — С гордостью начал перечислять Пирс, которому очень нравилась его работа. — Ещё три полных сквада модифицированных третьего поколения, готовы к отправке. Сейчас идут последние приготовления.
— Двенадцать единиц элитных бойцов! Это хорошо! — неожиданно и чересчур эмоционально порадовался профессор.
— Значит они и отправятся с вами в Москву, как основные силы — заявил хозяин кабинета.
— Но господин президент, эта группа специально подготовлена для карательных операций в Африке — возразил Пирс, имеющий некоторые собственные финансовые интересы, лоббирующие отправку модифицированных именно на чёрный континент.
После этих слов, президент вышел из-за стола, посмотрел прямо в горящий глаз спец-агента и зло проговорил:
— А вы с ними и поедете в Москву, именно карать!
Внезапно Пирс понял, что президент говорит чистую правду. Ему до сих пор не нравилось то на что его прямо сейчас подписали, но увидев этот наполненный яростью взгляд, он понял, что если в Москве всё выгорит, то глава государства такого точно не забудет.
— Карать так карать, господин президент — отчеканил Пирс и непроизвольно встал по стойке смирно, хотя уже давно ни перед кем этого не делал.
Неожиданно он почувствовал тряску под ногами и сначала услышал дребезжание пустых бокалов, стоявших на журнальном столике, а следом пришёл рокот настоящего приближающегося землетрясения.
— Это оно самое — тут же сказал профессор, обращаясь к президенту.
Затем он подошёл к Пирсу положил ему руку на плечо. После этого скачки пола под ногами стали равномерными. Затем к ним подошёл глава кабинета и встал рядом. Учёный и ему положил руку на плечо.
Агент стоял и смотрел на трясущиеся стены и раскачивающуюся люстру, совершенно не понимая, что происходит.
Разве секретная служба не должна спасать президента? — спросил сам себя Пирс.
А между тем землетрясение продолжало сотрясать кабинет, в который никто не спешил зайти.
Внезапно электронный глаз Пирса поймал эмоцию на лице чернокожего секретаря, который с изумлением смотрел на свои исчезающие руки. Агент дёрнулся, увидев нечто непонятное, но профессор резко сдавил его плечо сильными пальцами и недовольно покачал головой, давая понять, что не стоит так больше делать.