резанный на полуноте.
Справа блондин вбежал вперед головой в сеть и дернулся, охваченный глубоким карминным свечением. Его тело содрогалось в конвульсиях, ноги и руки молотили, словно его трясло от находящегося под напряжением провода. Мужчина, находящийся непосредственно за ним попытался притормозить, но по инерции его занесло прямо в красное свечение, и он затрясся, охваченный аналогичным приступом.
Карина хлестанула Лукасу:
— Ты можешь что-то сделать? Хоть что-нибудь? Они умирают!
— Мы можем дать им быструю смерть, как только они продерутся, — сказал Лукас.
— Но…
— Лукас прав, — сказал Артур. — Мы избавим их от боли.
Вокруг Артура замерцал воздух. Люди попятились. Он склонил свою голову и застыл в неподвижности.
В прерии заключенные пытались уклониться от красного свечения, но свиньи гнали их вперед. Одно за другим тела врезались в сеть. Карина отвернула Эмили:
— Не смотри, малышка.
— Что они делают?
«Соври, — сказала она себе, — соври». Но слова сами по себе пролились:
— Эмили, они умирают.
— Почему?
— Потому что их убивают плохие парни.
— А эти плохие парни собираются добраться до нас?
— Нет, малыш, — сказал Генри. — Артур и Лукас их убьют.
Красное свечение под весом многих тел гнулось вперед, и все больше людей прибывало со стороны прерии, как стадо овец погоняемое деодонами. Артур не двигался. Его глаза уставились вдаль, куда-то далеко-далеко.
— Сколько осталось до детонации? — спросил Лукас.
Генри закрыл глаза, а потом открыл со словами:
— Три минуты.
Похрустывая шеей, Лукас крутанул голову вправо, затем влево.
Под весом тел сеть с яркой вспышкой обрушилась. В образовавшийся проем упали люди, опрокидываясь друг через друга и извиваясь в конвульсиях на земле. Четыре громадные свиньи, которые гнали их стадом в сеть, ворвались галопом в проем, вытаптывая попадающиеся под копытами тела. Деодоны ринулись в атаку вверх по склону.
Лукас хрюкнул. Показалось, что его кожа толстыми пластинами отслоилась от костей. Воздух наполнился кровавым туманом. Карина вытаращилась, не в состоянии отвести взгляда. Кости выгнулись, связки скрутились, и грянул тот самый зверь. В ее памяти он формировался в виде темной, аморфной тени, но тут, при дневном свете, она видела каждую выпуклость наводящих ужас мышц, каждый клык, каждый серповидный коготь, каждый волосок на черном гребне его гривы.
Ее с ног до головы обмыло страхом, поджигающим каждый нерв.
Зверь повернул голову. С ужасного лица на нее смотрели зеленые глаза Лукаса.
«Не вздрагивай», — сказала она себе. Он собирался бороться с ними. И может умереть за несколько последующих мгновений. Она не хотела, чтобы он туда шел, думая, что она испытывает отвращение к тому, чем он был. Какими бы ни были недостатки Лукаса, он собирался поместить себя между свиньями и ее дочерью. Он заслуживал на большее, чем показанный ему слепой страх тех двух женщин из сада.
Она встретилась с его пристальным взглядом. Они смотрели друг на друга.
— Удачи, — сказала она.
Выколачивая склон, заревели деодоны.
Тот зверь, который был Лукасом, кивнул ей, прыгнул вниз и врезался в первую свинью. Его когти прорезались по шее деодона, и тот ушел вниз. Лукас увернулся от зияющих челюстей, прыгнул на второго деодона, пронзил когтями коричневую шкуру и вырвал кровавый кусок позвоночника.
Третья свинья заколебалась в сомнениях. Четвертая — отклонилась влево и, обойдя резню, взметнулась вверх по холму, с трудом протаптывая грязь копытами.
Карина притиснула Эмили ближе к себе. Инстинкт говорил, что надо бежать, но никто вокруг не двигался.
Двадцать ярдов. Пятнадцать. Десять.
Даниель выступил вперед и стиснул кулак. Передние лапы свиньи сломались с сухим треском костей. Белая кость прорезала мышцы и кожу. Свинья завизжала, свалилась на бок и покатилась вниз по холму. Лукас встал с тела третьей свиньи, подпрыгнул над павшим, будто развалившимся, деодоном, и разбил вдребезги его череп при помощи зверского удара кулаком.
— Мама, мы попали в сказку?
Карина посмотрела вниз в большие карие глаза Эмили с мыслью: «Я хочу, чтобы мы там были. Я хочу, чтобы мы были во сне». Она пробралась глубоко внутрь себя, через страх, беспокойство и недоверие, и когда она говорила, ее голос был спокойным и уверенным:
— Все будет хорошо, малышка. С нами все будет просто замечательно.
Из прерии повалило еще больше прорывающихся к базе деодонов, так много, что она не могла их даже сосчитать. Огромный зверь возглавлял атаку. Он выглядел как Лукас, за исключением рыжеватого меха. Рыжий зверь побежал с ускорением, расширяя дистанцию между собой и основной массой деодонов, двигаясь мощными прыжками, которые пожирали прерию.
Лукас отступил на два шага вверх по склону и гигантскими ступнями встал в стойку.
Мчась как пушечное ядро, зверь громыхал к ним. Он подпрыгнул и спланировал над массой из корчащихся человеческих тел.
Лукас подпрыгнул. Два монстра столкнулись в воздушном пространстве, и Карина поняла, что визуально Лукас был поменьше. Они покатились вниз по холму, рыча и друг друга раздирая, подобно двум массивным диким кошкам.
Больший зверь гребанул бок Лукаса. Горячие брызги крови окропили грязь.
Карина развернулась к Даниелю:
— Помоги ему!
— Я не могу, — прорычал он. — Мне нужна ясная цель.
Звери драли и ломали, кусая и потроша в смерче когтей и зубов.
Снова проревела тревога, на этот раз — единственная длинная нота, за которой последовал короткий гудок. Даниель как вихрь кинулся к пожилой женщине, стоящей рядом с ним. Она была короткая и полная, с замысловатым узлом из косичек на голове. Ее серый брючный костюм был в первоначальном виде, ее макияж был безупречным. Она была похожа на секретаршу или вахтершу из приемной на высококлассной бизнес фирме.
— Режь, — сказал Даниель. — Сейчас же.
Женщина вытянула из костюма нож, отдернула рукав и сделала разрез на коже. Хлынула кровь. По-видимому, боль была мучительная, потому что она, покачивая рукой, согнулась почти пополам.
Внизу холма, больший зверь отшвырнул Лукаса в сторону. Он полетел, переворачиваясь в воздухе, и приземлился на свои четыре. С обоих его боков струилась кровь. Два создания сравнялись и опять столкнулись.
Женщина выпрямилась. Из ее живота вырвалось бледно-зеленое свечение, скручиваясь в тонкие жилы света. Вспыхнув, жилы отрезались и разделили пустой воздух пополам. Появился заполненный темнотой семифутовый круг.
«Так вот как выглядит разрез измерения», — поняла Карина.
Артур поднял голову.
Под его ногами затряслась земля. Запрыгали вверх-вниз небольшие скалы. По подошвам туфель Карины заколотилась вибрация.
— Лукас! Кончай с этим, — закричал Даниель. — Сейчас же кончай!
Рыжеватый зверь прыгнул, нанося удар громадной лапой с расставленными как кинжалы когтями. Лукас не по-человечески быстро закрутился, перекатываясь в сторону. Большой зверь приземлился в грязь. В тот самый момент, когда его лапы коснулись земли, Лукас перепрыгнул к нему на спину. Огромные зубы мелькнули и сомкнулись на звериной шее соперника. Тварь закричала и забилась, пытаясь выкрутиться. Оба зверя нырнули вниз.
Карина затаила дыхание.
Черный зверь медленно встал.
Она выдохнула.
Лукас задумался над телом павшего оппонента, словно не был уверен, где он был и что тут делал.
Сзади пленники, которые попали в ловушку между ним и морем свиней, вскарабкивались на ноги.
Усиливалась вибрация под поверхностью, подобно ударам подземного молота поражая ступни Карины. Вокруг Артура замерцали крохотные красные искры.
— Поспеши, — рядом с Кариной прошептал Генри. Его пристальный взгляд был зафиксирован на Лукасе, а его низкий шепот настойчиво выражал почти что команду: — Поспеши.
Лукас передернулся. Его голова с щелчком поднялась. Он увидел их и вприпрыжку направился вверх по холму.
Искры вокруг Артура затанцевали быстрее. Ступни Артура оторвались от земли. Его тело напряглось, и он поднялся в воздух на три фута, глядя на растягивающую перед ним внизу прерию.
«О боже», — изумилась Карина.
Зверь достиг вершины холма, рухнул вниз в отвратительном распаде плоти и снова поднялся в виде Лукаса, окровавленного и трясущегося. Он дрожал и кренился на ногах, и Карина схватила его. На мгновение весь его вес оставался на ней. Она заглянула в его глаза и увидела боль. А потом Даниель стянул его с нее и потащил вперед в разрез.
Вдали неистово заревел наутофон. Деодоны приближались. Карина смела Эмили к себе на руки.
Генри обхватил ее рукой:
— Нам пора идти. Вам не нужно этого видеть.
Они поспешили в трещину. Она оглянулась через плечо, как будто ее потянула некая невидимая сила. Метание искр вокруг плеч Артура остановилось. На какую-то долю дыхания они зависли в неподвижности, потом мигнули и сверкнули как бриллиант. Красное сияние вырвалось из плеч Артура двумя потоками, кипящими вспышками белого и оранжевого цвета, разворачиваясь в два громадных, связанных свечением, крыла.
— Идемте, — потянул ее Генри к разрезу, который замаячил перед ними, без света и тревожный, непосредственная дыра в иную реальность.
Сверкнула красная молния. Передний ряд пленников упал на колени. Из их глаз и ртов повалил огонь, словно они испепелялись изнутри. Их лица превратились в пепел. Следом — второй ряд, и следующий, и следующий… Из земли забились струи пламени. Весь холм задрожал, будто был охвачен схватками мощного землетрясения.
«Так вот что делает «испепелитель», — осознала Карина. — О боже мой…»
— Сейчас же! — гаркнул Генри.
Карина сделала глубокий вдох и, убаюкивая Эмили, ступила в темноту.
Это было похоже на пребывание под водой. Карина словно проходила через затопленный кристально-чистой жидкостью туннель, наполненный солнечным светом. Ее тело было очень легким, почти невесомым. Это продолжалось целую жизнь, или единственное мгновение, Карина не могла себе сказать, а потом она шагнула на бежевый ковер.