– Что вообще могло случиться? Он словно растворился в воздухе. А вдруг с кошками со столбов все плохо и Джорджа кто-нибудь украл? – у меня началась настоящая истерика, я стал задыхаться. – Если моего малютку похитили, это невыносимо.
– Алфи, я даже не знаю, что сказать, – вдруг она остановилась. – Смотри.
Я обернулся и увидел, что к нам идут Клэр и Таша. Клэр везла Саммер в прогулочной коляске, а Элайджа шагал рядом, за руку с матерью. Мое облегчение было невероятным: на коленях у Саммер гордо восседал Джордж. Я постарался успокоить дыхание, но, когда они приблизились, сердце у меня все еще бешено колотилось.
– Ой, Алфи, ты, наверно, Джорджа искал? – спросила Клэр, подойдя. – Этот проказник спрятался в коляске, у меня в сумке, – она вынула Джорджа. – Мы собирались в игровой центр, но с ним туда, естественно, нельзя. Ну все, Джордж, оставайся здесь, а мы пошли обратно, пока дети не раскричались.
Она покачала головой, погладила меня и ушла.
Проводив Клэр и Ташу, мы с Тигрицей переглянулись.
– Больше так со мной не шути, – сердито сказал я Джорджу. Негодование во мне смешивалось с облегчением.
– Почему?
– Мы с ума сходили от беспокойства, – добавила Тигрица. – Джордж, нельзя просто взять и уйти с людьми, ты обязан предупредить Алфи.
– Почему?
– Потому что мы за тебя боимся, мы тебя любим, но сейчас ты меня очень рассердил. О чем ты думал?
Мне не хотелось его пугать рассказами про кошек со столбов – для этого он был слишком мал, – но надо было как-то донести до него опасность. Да, быть родителем оказалось сложнее, чем я думал.
– Ты хотел пойти послушать про Ташу и того человека. Так вот, у нее все хорошо. Он ее сводил в место, которое называется «французский ресторан», они пили какое-то «шампанское», отлично провели вечер и договорились встретиться еще раз, но оба решили не торопиться. Таша не уверена, что готова, но призналась, что ей очень понравилось, – сказал Джордж.
Это была приятная новость, но я еще сердился и не отошел от испуга. За Ташу, конечно, я очень радовался, а Джордж молодец, что все так хорошо запомнил, но я не стал его хвалить.
– Да, я сначала собирался с Клэр, но потом сказал, что мы не пойдем. Бывают места, куда попасть нельзя, даже если очень хочется. – (Однажды я тайком забрался в чемодан и поехал со своими людьми на море, но не собирался рассказывать про это Джорджу.) – Это было опасно и неразумно с твоей стороны. Мы с мамой тебя обыскались и чуть с ума не сошли от беспокойства. Марш в дом, посиди и подумай, как нехорошо ты поступил, – строго отчитал я котенка.
– Извини, пожалуйста, – заискивающе сказал Джордж.
– Нет, Джордж, извинениями тут не отделаешься. Сейчас же ступай внутрь и больше никогда никуда не смей уходить, не сказав мне.
Я отвел его к кухонному крыльцу. Тигрица шла следом и осталась, когда я отправил Джорджа в дом через кошачью дверцу.
– До чего я рада, – сказала Тигрица. – И как успела перенервничать, пока он был неизвестно где!
– Не то слово, это был полный ужас.
– Я тебя понимаю. Не забывай, что я тоже его люблю.
– Да, мы с тобой его родители. Я видел, как взрослые люди переживают за детей, и вот теперь узнал это на своей шкуре. Я тревожусь за людей, но за Джорджа в тысячу раз больше, – постарался объяснить я.
– Потому что он твой котенок, – сказала Тигрица. – Ладно, пойду-ка передам остальным, что он нашелся. А то его, наверно, до сих пор ищут.
– Спасибо. И знаешь, Тигрица…
– Что?
– Он не мой котенок, а наш с тобой.
Тигрица потерлась об меня носом и ушла. Обуреваемый сложными чувствами, я вернулся в дом воспитывать Джорджа.
Остаток дня котенок вел себя безупречно, не лез куда не следует и обо всем спрашивал разрешения. Я бы хотел, чтобы он всегда был таким послушным, хотя, наверно, стал бы скучать по его хулиганству.
Придя с прогулки, Саммер схватила Джорджа и унесла наверх наряжать, как куклу. Я решил, что чепчики, платочки и кукольные платья его достаточно накажут. Но меня не оставляла мысль, что он может исчезнуть по-настоящему. Дело о пропавших кошках надо было раскрыть, и чем раньше, тем лучше.
Глава 24
Я понял, что не могу больше ждать. Утром я оставил Джорджа на попечение Тигрицы и отправился к Бачку. Тигрица отлично управлялась с котенком. Как же мне с ней повезло! Уходя, я обернулся, увидел, как они смотрят мне вслед, и задохнулся от нежности. Я обязан защитить всех друзей, но Тигрицу и Джорджа особенно.
Я пустился во всю прыть. Дорога была хорошо мне известна, и я знал, чего остерегаться – как обычно, машин и собак. Переулками быстро я добежал до двора, где обретался Бачок.
– Привет, Алфи, – сказал Бачок. – Рад тебя видеть.
– Давай я тебе сначала расскажу, зачем пришел. Может, ты будешь уже не так рад, – я поделился с ним последними новостями. – Похоже, кошки со столбов – это не ерунда, как мы сначала думали, все серьезно. И кошкам с Эдгар-Роуд тоже угрожает опасность.
– Да, Алфи, с этим надо разобраться, пока не поздно. После обеда я загляну к приятелям, и мы будем работать активнее. Что-нибудь да выясним, я уверен. А ты тем временем держи ухо востро, как что узнаешь – сразу докладывай мне.
– Я думаю наладить систему связи. Тогда, если не смогу сам к тебе выбраться, отправлю Тигрицу или еще кого-нибудь. Мне надо смотреть за Джорджем, если с ним что-то случится, я не переживу.
– Договорились. Быстрых результатов не обещаю, но, если что-то обнаружится, я к тебе загляну.
– Ты разве знаешь мой дом?
– Да, однажды решил выяснить и проследил за Томашем.
Я встопорщил усы.
– Может, и неправильно так делать без приглашения, но мне стало интересно, где ты живешь. Кстати, я очень соскучился без мальчишек.
– Я тоже. Хорошо бы они вернулись. И хорошо бы пропавшие кошки тоже вернулись к хозяевам. Эх, Бачок, когда у нас снова будут обычные фонарные столбы?
Сердце выпрыгивало из груди от беспокойства, но Бачок больше, чем кто-либо, вселял в меня уверенность.
Жизнь – забавная карусель; время идет, все меняется. Сегодня люди грустят, завтра веселятся, а дальше вообще начинается неразбериха.
Когда я вернулся после разговора с Бачком, у нас была Таша. Она взахлеб рассказывала про новое свидание с Максом. Я не мог поверить, что она и в самом деле так счастлива. До нее дошло, что она, похоже, незаметно для себя разлюбила Дейва еще до того, как он ее бросил. Она не торопила события, но начинала понимать, что заслуживает лучшей жизни. Клэр сказала, что мы никогда не знаем, откуда на нас свалится счастье, поэтому надо хватать его, не раздумывая. К тому же Макс понимал, что для нее важнее всего Элайджа, поскольку сам был отцом. Я тихо радовался за подругу. Конечно, я волновался, как бы ее снова не обидели, но такой уж я беспокойный кот, всегда найду повод для тревоги.
– Словом, он просто чудо, – сказала Таша, – совсем на меня не давит. В любом случае, глядя на Макса, я поняла, что во всем шла навстречу Дейву. А он для меня пальцем о палец не ударил. Я подозреваю, что родила Элайджу, пытаясь спасти семью. Я тогда сама этого не понимала, но похоже на то.
– А я и не догадывалась, – сказала Клэр.
– Сколько лет я терпела этого тунеядца и искренне считала, что его люблю. Да и правда любила, но он этого не заслуживает, – сказала Таша, глядя, как Элайджа за кухонным столом уплетает бутерброд. Саммер сидела напротив него. Она свой бутерброд раскрошила и по кусочку скидывала на пол, где караулил Джордж в надежде на что-нибудь вкусное. Ему повезло: бутерброд был с тертым сыром, а Джордж обожал сыр.
– Саммер, не кидайся, а ешь, – в отчаянии воскликнула Клэр. – Ну да, так бывает: расстаешься с кем-то и вдруг понимаешь, какой он был хороший. А бывает наоборот.
– А с первым мужем у тебя как было? – спросила Таша.
Я его никогда не видел, Клэр переехала сюда после развода и очень грустила.
– Он был тираном, а потом, если помнишь, я нашла Джо – то же самое, только хуже! Мне кажется, с Дейвом вы прожили вместе так долго, что привыкли друг к другу, и ты перестала замечать, что вы на самом деле не счастливы.
– Наверно, ты права. А ты замечала?
– Честно? Нет. Но я и не была с ним близко знакома. Джонатан его не очень одобрял, но он активно строит карьеру и не понимает мужчин без честолюбия.
– Правда ведь, у Дейва ни капли честолюбия? Я думала, что он спокойный, а на самом деле это была просто лень. Я вкалывала за двоих, нашла дом, почти все тащила на себе. Ладно, хватит про меня. Как у тебя дела? Элайджа, хочешь банан?
Я всегда изумлялся, как родители за разговором ухитряются не забывать о детях. Мне еще этому учиться и учиться! Элайджа кивнул, и Клэр передала банан Таше.
– Смотри, – сказала Клэр. Она вынула из-за тостера конверт и протянула Таше.
– Что там? – Таша вынула письмо и стала читать. – Клэр, это же замечательно!
Она вскочила и обняла Клэр.
– Да, нам дали разрешение на усыновление, и соцработница сказала, что, если выбрать ребенка постарше, дело пойдет быстрее. Вот только я еще не говорила Джонатану.
– А когда пришло письмо? – спросила Таша.
– На прошлой неделе. Глупо с моей стороны, но я так загорелась этой идеей и не представляю, что будет, если он откажется.
– А тебя саму возраст ребенка не смущает? – у Таши, кажется, были те же сомнения, что у меня.
– Нет, Таша. Цели у меня правильные, и я тщательно все обдумала. Я хочу брата или сестру для Саммер, хочу, чтобы у нас была большая семья. Младенца нам не дождаться. Мы уже не очень молоды, а очередь такой длины, что Саммер к тому времени, глядишь, в университет пойдет.
Вид у Клэр был серьезный. Я подумал, что Саммер в университете – это смелое допущение. Хорошо бы ее сначала не выгнали из школы за буйный нрав.
– Дом у нас прекрасный, мы добрые люди, ребенку с нами будет хорошо. Мне больно от мысли, что где-то есть дети без семьи; думаю, что мы просто необходимы друг другу.