Херв Апсил опередил его. Он махнул Фассину и легко прыгнул на восемь метров, к открытому носовому отсеку челнока, затем исчез внутри. Люк закрылся.
– Херв, – сказал Фассин, опробуя переговорное устройство скафандра.
Ответа не последовало. Он неторопливыми прыжками двинулся к открытому люку трюма. Полковник Хазеренс уже была там: высокий диск ее скафандра парил чуть выше поверхности пола, точно под тем самым местом, которое она занимала в прошлый раз.
– Смотритель Таак! Я предполагала, что вы предпримете нечто подобное! – прокричала она.
«Черт», – подумал Фассин. Он надеялся, что полковник вместе со всеми остальными, как им было приказано, направится в убежище в самом центре луны – на глубине десять километров. Туда вела хотя и одна, но достаточно большая шахта – разве нет? Ну ладно. Он остановился под небольшим остроносым газолетом, закрепленным в своей люльке.
– Полковник, – сказал он, кивнув.
Попытается ли она остановить его? Фассин понятия не имел. А смогла бы она? В этом он не сомневался.
– Не знаю, то ли радоваться, то ли горевать, – прокричала полковник.
Сбоку из скафандра ирилейтки вылезла рука манипулятора и потянулась к Фассину. «Чтоб тебя, – подумал он. – Ну, вот и приехали».
– После вас, – сказала полковник; ее рука указывала наверх.
Фассин улыбнулся и подпрыгнул. Хазеренс с гудением последовала за ним. Его остановил потолок трюма, и он, повиснув, откинул фонарь своего маленького газолета. Открылось тесное пространство, отдаленно напоминающее внутренность гроба. Фассин стащил с себя костюм и отстегнул шлем.
– Без формы, майор, – пошутила полковник; голос ее эхом разнесся в ограниченном объеме верхней части трюма.
Костюм медленно опустился на пол, и Фассин ступил на подножку стреловидного фонаря.
– Боги милостивые! – сказала Хазеренс. – Неужели все мужчины человеческого рода выглядят так?
– Только красивые, полковник, – заверил ее Фассин, не спеша опускаясь в холодный гель.
Крышка фонаря закрылась за ним. Он поерзал в темноте, чтобы шея удобно вошла в воротник сканера. Мягкий свет и мелодичный звон подтвердили: все в порядке. Он потянулся к наконечникам подачи дыхательной смеси, глубоко вдохнул, выдохнул и засунул наконечники себе в ноздри.
Фассин лежал на спине, пытаясь расслабиться и подавляя панику, безотчетный приступ страха, охвативший его, когда жидкая дыхательная смесь стала заполнять его ноздри, горло, легкие, – холоднее напитка не бывает.
Несколько мгновений смятения, дезориентации, потом воротник теснее прижимается к шее, теплый гель начинает обтекать тело, щупальца отыскивают его уши, рот, пенис, анус. По уколу в каждое предплечье, потом еще по уколу под каждое ухо, и кровеносная система подключена.
– Готовы? – пробулькал – гель еще не успел откалиброваться в его ушах – голос Херва Апсила.
«Порядок, – отправил он мыслеречь. – А что полковник?»
– Я тоже готова! – Даже по внутренней связи полковник Хазеренс склонна была кричать.
Фассин перед этим как раз соображал, как бы им отделаться от нее. Похоже, способов не было.
– Люк трюма закрывается. Стартовая готовность, – сказал Апсил.
Фассин начал превращаться в свой маленький газолет, который обволакивал Фассина, обнимал его, проникал в него со всех сторон. Свет снизу исчез, когда люк трюма закрылся. Он видел повисший рядом с ним э-костюм полковника Хазеренс, ощущал его холод и читал его электромагнитные характеристики, одновременно чувствуя, как работают системы челнока, готовятся, приспосабливаются, изменяются, когда корабль отрывается от платформы. Другие его чувства фиксировали необычный приток излучения, заметное количественное и качественное увеличение гравитации, множественные трески в переговорной системе, путаные передачи и электромагнитные сигналы от Совместного комплекса, а потом внезапный толчок: опосредованный, слабый, косвенный, но в то же время массивный удар, за которым последовали странные вибрации и засасывающее вверх движение.
Он ждал, когда Апсил заговорит с ними, пытаясь тем временем разобраться в происходящем. Доносящиеся издалека гудение и шипение корабля, засасывающего воздух внутрь трюма.
– Прошу прощения, – мягко сказал Апсил. – Управление восстановлено. Необычный метод заполнения ангара вакуумом. Не знаю, кого и благодарить.
«Мы в порядке?» – спросил Фассин.
– СПО, – ответил Апсил. Голос его был немного не от мира сего. – Серьезные Повреждения Отсутствуют.
«Желаю справиться с теми, что есть», – отправил Фассин.
– Спасибо.
– Не расхолаживаться, готовимся к худшему, – сказала полковник.
Фассин надеялся, что она говорит только с ним. Он проверил все настройки и системы газолета, прилаживаясь к машине, пока жизнеобеспечивающие щупальца газолета прилаживались к человеку. Уголком глаза он уловил внизу что-то вроде множества огней, которые тут же переметнулись в центр его поля зрения. Он вызвал показания нескольких приборов и привел в действие две подпрограммы – проверить, все ли в порядке. Кажется, да.
Он почувствовал, как челнок ускоряется, удаляясь от луны. На его пульте появилась иконка переключения на сенсоры большого корабля, и он переключился.
Теперь он мог чувствовать почти все то же, что и Апсил.
Наскерон заполнял небо перед ним, а серо-коричневая поверхность Третьей Ярости быстро исчезала внизу и сзади. Тучи обломков. Треск в переговорной системе. Гораздо больше, чем должно быть в правильно организованной флотилии, вроде той, что доставила их сюда и еще недавно охраняла луну. Ничто не говорит о действующих радарах или других легкообнаруживаемых сигнальных устройствах. Правда, гражданский корабль, вроде челнока, все равно был способен засечь лишь самые мощные. Никаких указаний на текущие повреждения, только сведения о незначительных ударах по корпусу, оставивших небольшие вмятинки. Тяговые следы корабля. Внезапная вспышка излучения – какой-то корабль резко развернулся в паре сотен километров от них и помчался прочь. Волны выходного сигнала, оповещающего об отсутствии у них оружия и декларирующего их спасательный статус. Вспышка. Где-то сзади. Почти правильное полукольцо обломков, сверкая, поднимается из нового сияющего кратера диаметром, возможно, в полкилометра на поверхности Третьей Ярости. В поле зрения оказываются и три кратера поменьше, тоже недавние, но уже остывшие настолько, что отображаются оранжевым и красным. По экрану проходит судорога, его пронизывают линии, сетки и возникающие символы тяги.
Апсил направил нос челнока прямо на Наскерон и начал движение по длинной, намеренно неправильной спирали в направлении газового гиганта, ускоряя корабль во всю мощь двигателей.
Челнок ничуть не был похож на высокоэффективное военное судно. В его функции входило одно: доставка газолетов из Совместного комплекса на Третьей Ярости на газовый гигант, а потом обратно. Он был надежен, на Наскероне выдерживал нагрузки внутри гравитационного колодца и в зонах с различным давлением вплоть до уровня жидкого водорода, а кроме того, его мощность позволяла вырваться вместе со своим грузом из цепких объятий этой планеты. Но маневренность у него была невысока, он не имел вооружения и защитных систем и обнаруживался радарами – он и проектировался с самого начала (со спецификацией при объявлении тендера) как легко засекаемый всеми мыслимыми и немыслимыми приборами, чтобы какой-нибудь зловредный насельник не мог обрушить на корабль что-нибудь тяжелое, а потом оправдываться тем, что не заметил его.
– Как вы там себя чувствуете? – спросил Апсил. Голос его звучал сдержанно, без всякого волнения.
– Я отлично, – отозвалась полковник.
«Я тоже, – отправил Фассин. – Время прибытия уже есть?»
Путешествие с Третьей Ярости на Наскерон обычно занимало около часа. Фассин рассчитывал уложиться меньше чем в полчаса.
– Главный двигатель работает на полную, так что поворот сделаем минут через десять, – сказал Апсил. – Потом начнем замедление, это еще минут десять, потом… гм, еще немного… не больше пяти, и я рассчитываю быть достаточно глубоко в атмосфере.
Он имел в виду, что они будут достаточно глубоко в атмосфере и потому неуязвимы для любого оружия, кроме самого разрушительного. Конечно, не считая того разрушительного оружия, которым владели сами насельники.
«А еще как-нибудь ужаться можем?» – спросил Фассин.
– Может, удастся сократить время, когда достигнем вершины туч, – сказал Апсил. – При крутом входе скорость выше. Может быть. Гм. – У Фассина создалось впечатление, что Апсил чешет себе подбородок. – Да, может быть, если позволить давлению и температуре чуть выйти за допустимые пределы. – Пауза. – Хотя при этом мы должны исходить из допущения, что корабль не получил неизвестных нам повреждений, когда ракета уничтожила ангар.
«Мы всегда исходим из каких-нибудь допущений», – согласился Фассин.
– Старший техник, – раздался голос полковника Хазеренс, – скажите, нас преследуют или атакуют?
– Нет, полковник.
– Тогда я предлагаю действовать по первой предложенной вами схеме входа.
«Решение остается за тобой, Херв», – послал Фассин.
– Принято.
– Вы можете получить доступ на военные частоты, старший техник?
– Боюсь, что нет, мадам, если только они не пошлют нам чистый луч или радиосигнал.
– Очень жаль. А что там происходит?
– Похоже, тут произошло боевое столкновение. Возможно, еще продолжается. Тяговые следы удаляются от луны в направлении, откуда, видимо, прилетают вражеские ракеты. Ух ты!
Вспышка привлекла и периферийное внимание Фассина; еще один кратер, больше прежних, забелел на поверхности Третьей Ярости.
– А что с людьми, которые остались на Третьей Ярости? – спросила полковник.
– Я их слушаю, – сказал Апсил. – Постараюсь связаться с ними напрямую. Дайте мне пару минут.
Молчание. Фассин с помощью корабельных датчиков наблюдал за круговертью в окружающем пространстве. Он проверил параметры системы челнока, сориентировался, потом поискал Глантин и нашел его – крохотная сверкающая точка вдали. Датчики позволили ему включить увеличение, пока малая планета не засияла своим идущим к полнолунию ликом; на ее поверхности светились точки искусственных объектов, едва просматривались особенности топографии. Может, это нагорье? А там – вот это све