Через четыре дня Руна и остальные рыцари ордена Серых Журавлей, наконец, перестроили армию и начали наступление. Индиго, занятые Призраком тумана, проморгали переброску людей на север. Первое же сражение отбросило индиго от Омниуса. Но люди на этом не остановились и напали на них ночью. И опять индиго были вынуждены отступить. А когда ранним утром в предрассветном тумане они услышали громкий смех Адоная, так просто бросились бежать. Командиры не смогли удержать их на поле боя. Вся армия индиго отступила в Бораноис. Все земли на север от Уссури отошли людям и Логан приказал отступить и на южном направлении. Менее чем за неделю люди смогли загнать индиго обратно в Бораноис, освободив все захваченные ими земли в долине. Штурмовать сам город Адонай не решился. Тем более что в него прибыла эскадра крейсеров, во главе с флагманом первого герцога. Но великий князь не расстроился из-за этого. Все что он планировал, получилось. Индиго были отброшены и угроза осады столицы миновала. Теперь он мог полностью посвятить себя убеждению печатников в необходимости создания сверхчеловека, а за долиной присмотрят его верные рыцари.
***
Ровно через неделю после последнего разговора с Адонаем, Бора телепортировалась на остров, где она провела все свое детство. Остальные уже были там. Ману, злоупотребляя вином, сидел, облокотившись о ствол старого дуба. Когда-то под этим дубом его первый раз поцеловала Бора. Как всегда угрюмый Тор сидел на берегу озера и кидал в него камни. Гор находился у входа в пещеру возле водопада. Если бы не его одежда, то Бора бы точно спутала его с близнецом. Еще никогда она не видела вечного оптимиста Гора таким мрачным и задумчивым. Нелана бродила вдоль леса, безучастно глядя себе под ноги.
Всю эту неделю каждый из них раздумывал над предложением Адоная в одиночестве. Бора улетела подальше от всех к подножиям Северных гор Ассури. Там, среди сосен и скал, она и провела всю неделю. Ману был в верхнем Тераносе. Тор так и вовсе скрылся в подземных штольнях. Даже сейчас на нем оставалась их серая пыль. Нелана не покидала дворец и всю неделю провела с Элохимом. А Гор вернулся в Виндорос. Всю неделю он просидел на гряде отделяющей эту изумрудную долину от мертвой заснеженной тундры. Но как только пришло время, все они прилетели на свой остров.
Последним появился Адонай. Его появление несколько оживило печатников. Они лениво начали собираться у входа в убежище. Глядя на них, Адонай так и не понял, согласились они с ним, или нет. Даже Нелана выглядела какой-то растерянной и даже немного потерянной. Ману был мертвецки пьян и еле ковылял, постоянно спотыкаясь и шатаясь. Только внешний вид Тора был обыденным. По выражению его лица никогда нельзя было понять, что у него на уме.
Дождавшись пока все печатники добредут до пещеры, Адонай попросил их войти. Убежище абсолютно не изменилось. Как будто только вчера они сидели за этим столом, и пили чай. Даже сейчас печатники расселись так же, как тогда. Нелана села возле Адоная на место, которое тогда занимал Аркин. В пещере было тихо. Все сидели за столом, не издавая ни звука. Только треск свечи, одиноко стоящей перед их лицами, нарушал тишину пещеры. Несколько минут люди просидели, не говоря ни слова. Адонай чувствовал, что на них налетели воспоминания детства и не решился оборвать их. Но ждать вечно было нельзя, и великий князь заговорил.
— Ну что ж, братцы. Время вышло, и я хочу услышать ваш ответ.
— Меня мог и не спрашивать. — Сразу же ответила Нелана, не отрывая взгляд от огня свечи. — Я согласна.
Голос царицы лесов был неуверенным. Все поняли, что она согласилась только из-за мужа.
— Я тоже согласен. — Промычал Ману, не в силах оторвать лицо от стола.
— Я тоже за. — Прошептал Гор. Его голос, как раз наоборот, был твердым и уверенным. — Я долго думал над твоим предложением, Адонай. Да, оно вызывает много вопросов, но другого у нас нет. Я так и не смог придумать что-то другое, что может спасти нас.
— В том-то и дело. — Поддержала Гора Бора. Она встала и, немного отойдя от стола, прислонилась к буфету. — Каждый наш следующий шаг продолжает загонять нас в угол. Не сегодня так завтра гномы и драконы узнают о падении Бораноиса, если уже не узнали. Тогда они поймут, что мы не такие уж и непобедимые. Индиго займут наше место. По большому счету им троим нечего делить меж собой. Их союз возможен и даже реален. Без помощи сверхчеловека нам не выстоять.
— Я тоже пришел к такому выводу. Находясь во мраке горных пещер, я видел наше поражение как на яву. — Тор откинулся на спинку стула, сложив руки на груди. — Еще пару атак индиго мы отобьем. Ксеркс не дурак, а весьма расчетливый правитель. Не знаю как с гномами, а с драконами он точно решит подружиться. Союз драконов и гномов для нас был непобедим, а индиго куда сильнее гномов.
— Я рад, что вы все проявили единодушие, хотя и понимаю, что это решение далось вам не просто. — Выслушав ответы своих друзей, ответил им Адонай. — Я не сомневался в этом, поэтому уже все приготовил для обряда. Он будет проведен в Священном Морском храме. Он сейчас пустует, но в нем есть все для него необходимое.
— Кто будет его проводить?
— Я. Кроме нас, никто о нем ничего знать не будет, Бора. — Адонай зажег над столом астральную проекцию храма. — Войдя в него, мы запечатаем все входы. Обряд займет два дня. Сверхчеловек родится сразу взрослым, по сути, он будет нашим ровесником. Как только обряд завершится, мы призовем в храм Менди и хранителей. Они будут следить за ним и ухаживать. Обучение начнем, как только тот будет готов.
— Значит решено. — Выдохнула Нелана.
По ее щекам потекли слезы. Она будто что-то предчувствовала, но признаться в этом, боялась даже самой себе. Она верила своему мужу и не сомневалась в нем ни на секундочку. Если он решил, что так будет правильно, значит так и есть. Да и другого решения никто не придумал.
— Тогда не будем медлить. Нелана, отправляйся в столицу и принеси в храм кровь Элохима.
— Хорошо. — С еще большей грустью прошептала Нелана и исчезла.
Остальные не стали ничего говорить, а тоже телепортировались. Последними в пещере остались Бора и Ману. Она поняла, что в таком состоянии он не сможет телепортироваться. Бора подошла к своему мужу и дотронулась до плеча. Она уже хотела перенести их в храм, но тот остановил ее, схватив за руку.
— Прости меня, моя любовь. — Прошептал великан, глядя в глаза своей красавицы жены. — Я не смог зачать ребенка. Это моя вина.
— Это я должна просить у тебя прощения. — Бора расплакалась и легла на него сверху. — Ни ты, ни я не знаем, почему боги не дают нам детей. Я ведь и магию использовала, да только без толку.
— Я не понимаю, за что боги так покарали нас. Что мы такого сделали? Неужели мы недостойны, родить сына, или дочь?
Великан уже рыдал, не пытаясь, сдерживаться. Он очень любил детей и всегда подолгу заигрывался с ними. И с Элохимом и с простыми крестьянскими. Он не мог пройти мимо ребенка просто так. Великан всегда показывал какой-нибудь фокус, или трюк, заставляя детей громко смеяться. Бора тоже, как и ее муж, очень любила детей. Но своих завести у них не получалось, как они не старались. Это очень тяготило их обоих. Из-за этого Ману становился злым и вспыльчивым, а Бора, наоборот, уходила в себя. Этим двоим согласиться на предложение Адоная, было труднее всего.
— Пойдем, любимый. Нас уже ждут.
Ману согласно закивал и Бора, слегка отстранившись от него, перенесла их обоих в Священный Морской храм.
6 Алгер
Оказавшись в Священном Морском храме, Бора не узнала его. После того как Тилор-Ксай-Менди выкрал из него кристалл, никто из печатников сюда больше не наведывался. Рек-Менди теперь помогал Араксу в храме построенном Айреком-Менди. В нем оставались единственные кристаллы, которые сейчас были у людей. В Морском же храме находилось несколько смотрителей, но Адонай отослал их и, причем уже довольно-таки давно. Даже первого беглого взгляда хватило Боре, что бы понять, что великий князь готовился к этому обряду не один день.
Тайный зал, некогда бывший мрачным из-за черных каменных стен, преобразился. Теперь стены были окрашены в голубой цвет. Возвышаясь к сводам храма, они светлели, плавно переходя в белый. Пол так и вовсе был покрыт золотом. По периметру зала вдоль стен были установлены гигантские тотемы. Они стояли на расстоянии одного метра друг от друга, а в высоту возвышаясь до пяти метров. В центре зала там, где раньше находился магический кристалл Менди, теперь возвышалась мраморная чаша. Она была большой и походила на ванну. Искусно обточенный белый мрамор был украшен резными малахитовыми плитами с самоцветами. Вокруг чаши стояли семь бронзовых столиков на высоких витых ножках. На них находились золотые кубки накрытые красным бархатом. Сразу за столиками на полу голубыми сапфирами были выложены пятиконечные звезды. От каждой звезды к чаше тянулась тонкая нить из алмазов. Под сводами зала все его великолепие освещали магические шары.
— Так значит, ты все решил давно. А наш совет был фарсом? — Положив на пол своего мужа и грозно посмотрев на Адоная, произнесла Бора. — Мог тогда просто приказать. Делов-то.
— Ты не права, сестренка. — Парировал Адонай и, подойдя к Боре, обнял ее. — Я готовил этот зал уже давно, но если бы вы отказались, я бы не стал настаивать. Для меня очень важно ваше согласие. Да и если честно, то обряд не свершится, если ваша воля не будет добровольной.
— Выкрутился, значит. — Хмыкнула Бора и, выскользнув из объятий избранника, подошла к чаше. — Он родится из нее?
— Да. Сверхчеловек восстанет из нее.
Бора, приблизившись к чаше, заглянула в нее. Сейчас она была наполовину заполнена чистейшей родниковой водой. Но рядом с ней уже стояли амфоры и кувшины с магическими зельями. Еще Боре на глаза попался столик у стены. Раньше она не замечала его, так его заслонял собой Адонай. На нем в ларцах покоились самоцветы и золотые слитки.
— Как будет проходить обряд, голубоглазенький?