— Вам крупно повезло с сожителем, — сказала я этой женщине.
— Но меня такая расстановка в наших отношениях не устраивает!
— Вы не можете заставить его изменить свое поведение. Но вы можете САМА перестать быть сожительницей.
В ее глазах — вопрос:
Что делать?
Сожительство существовало испокон веков, оно всегда осуждалось и порицалось. Отношение к сожителям было двоякое: к сожительнице — от презрения до жалости, к сожителю — от презрения до ненависти. Сегодня сожительство пытаются облечь в благовидную словесную оболочку: «гражданский брак». То есть живут вместе «как бы муж», «как бы жена», у них «как бы» законные дети. Все эти — «как бы» не настоящие. Последняя перепись населения 2002 года выявила странное противоречие: в нашей моногамной стране (где. полигамные браки запрещены законом), замужних женщин почти в полтора раза больше, чем женатых мужчин! «Как же такое возможно?» — спросите вы. Это явление объясняется очень просто: женщина, имеющая сожителя или любовника, определяла себя замужней, а мужчина констатировал факт семейного положения женатого человека только в том случае, если «по факту» был женат, безо всяких «как бы».
* НАДЕЖДА. Одна женщина брала у меня частные уроки по английскому языку. После нескольких занятий она спросила о возможности проведения таких уроков для ее мужа. Женщина объяснила, что бизнес у них общий, и английский им обоим очень необходим. Я видела ее мужа: он всегда привозил ее на машине, я знала, что у них есть отдельная квартира и большая собака, немецкая овчарка. Я начала заниматься с ее мужем, и когда мы с ним начали проходить лексику по теме «семья», среди прочих слов я дала ему для заучивания слова «married», что означает «женат» и «single», что означает «холост». О себе он сразу сказал: «I am single» («Я не женат»). Думая, что он перепутал значение двух слов, я начала подробно объяснять ему: «single» — это когда человек холост, а «married» — это когда есть супруг или супруга. Он понимающе кивнул и опять сказал о себе ту же фразу: «I am single». Я тему закрыла. Для меня сразу прояснилась картина их отношений: здесь семьей и не пахнет, есть всего лишь сожительство, то есть временное взаимопользование, где даже совместная собака не добавляет ничего семейного во взаимоотношения.
* МИХАИЛ. Как–то раз я беседовал с молодым человеком по имени Андрей. Он пришел ко мне с проблемой начинающейся алкогольной зависимости. Постепенно во время беседы выявилась его шаткая жизненная позиция и общая духовно–личностная незрелость. Оказывается, около восьми лет он сожительствовал с женщиной, у которой есть дочь от первого брака. Все эти годы он испытывал дискомфорт из–за того, что его родители настроены против него, против нее, против девочки. В последнее время и его так называемая теща настроена против него. Все в жизни перестало ладиться.
— Почему вы не расписались с этой женщиной? — спросил я Андрея.
— А зачем? В нашей стране гражданские браки имеют такой же статус, как и зарегистрированные. — В глазах Андрея я видел неподдельное недоумение по поводу моего вопроса.
— Давайте мы не будем говорить о законодательстве. Поговорим конкретно о ваших отношениях. Почему вы не женились на ней с самого начала? Что удерживает сейчас? Тем более, вы говорите, что любите ее?
— У нас и так отношения как у мужа и жены.
— Так отношения как у мужа и жены, или же вы на самом деле — муж и жена? — продолжал я задавать вопросы.
— Ну, что вы, в самом деле? Я понимаю еще, если бы у нас был общий ребенок, тогда была бы необходимость жениться, а так просто…
— Вы хотите сказать, что за все эти восемь лет вашего сожительства она ни разу не беременела?
— Нет, почему же? Было такое, но она сделала аборт. Мы так решили.
— Так зачем же обманывать, что у вас не было ребенка? Он был! И вы сами дали разрешение на его четвертование. Маленький человечек терпел неимоверные страдания, его раздирали по кусочкам только лишь потому, что вы, как отец, испугались возможности стать мужчиной.
— Да что вы утрируете?! Аборты у нас в стране не запрещены! — вспылил он.
До последнего Андрей прятался за официальными разрешениями и законами, не желая брать на себя ответственность за собственные поступки. А ведь именно этим мужчина отличается от мальчика: умением брать на себя ответственность. Сожительство очень пагубно отражается на мужской сущности: мужчины «тормозят» в своем становлении мужчинами и остаются на уровне инфантильных мальчиков и в тридцать лет, и в сорок пять. Андрей осознал эту свою проблему после сказанных им слов: «Да! Я не хочу на ней жениться! Я боюсь на ней жениться! Я вообще боюсь жениться!». Потом он признался: «Мне действительно нравится жить беспечно, как в детстве… и мне плохо от собственной беспечности».
Что делать?
* НАДЕЖДА. После одной из лекции по добрачным отношениям ко мне подошла девушка и поделилась своей проблемой. Она рассказала, что помолвлена со своим парнем уже два с половиной года, но все меньше и меньше становится уверена в том, что она его любит. Девушка рассказала, что выросла в семье, где любви между родителями не было, и ей очень страшно создавать подобную семью. Она долго говорила о прекрасном начале отношений с женихом, о том, как он заставил ее поверить в возможность любви и семейного счастья. Молодые люди подали заявление, стали готовиться к свадьбе; уже были приглашены гости. Но буквально за две недели до бракосочетания девушка явно осознала, что не любит жениха и не верит ему. Они расстались. Это было болезненно и для них, и для окружающих. Спустя несколько месяцев молодые люди опять встретились, и оба поняли, что их любовь по–прежнему сильна и жива, что они созданы друг для друга. Но стоило им отнести заявление в ЗАГС, как спустя несколько дней девушку опять охватило сомнение. Они снова расстались. «Несколько дней назад мы вновь встретились, и опять видим, насколько нужны друг другу, но я боюсь…» — девушка заплакала.
Первый вопрос, который я задала ей, был таким:
«Как у вас обстоят дела в вопросе секса?»
Девушка призналась, что сексуальные отношения они начинали каждый раз, когда, казалось бы, все было решено, и любовь никуда не денется. Но радость резко сменялась взаимными упреками, сомнениями и раздражением.
«Что делать?» — этот вопрос очень ярко выражали ее взгляд и слова.
Как–то мы разговаривали с женщиной, которая всячески защищала сожительство, потому что якобы только в этом случае можно получать максимальное удовольствие от сексуальных отношений. Но при этом ее мечтой остается семейный уют, один–единственный любимый и любящий мужчина и дети. Ее больно задевает тот факт, что ни один из ее так называемых гражданских мужей не желал иметь от нее детей, хотя все были от нее без ума. Почему? Да потому что для каждого из них она была просто яркой и временной вспышкой. Она играла своей сексуальностью. А мужчины играли ею. От женщины, разбрасывающейся своим телом, мужчины детей не хотят.
В глазах этой женщины — такой же вопрос: Что делать?
Одна женщина по имени Галина заявила в свое оправдание: «Мы с мужем никогда себя сожителями не называем! Всегда мы называем друг друга «муж» и «жена».
— Но ведь вы можете называть себя и королевой Елизаветой, а его — Бароном Мюнхгаузеном.
Истина в том и заключается, что название автоматически не влечет за собой сущность. В жизни все происходит как раз наоборот. Ты сначала стань кем–то, а потом тебя таким и назовут!
Сначала сожительские отношения кажутся романтическими и восхитительными, не связанными никакими «бюрократическими условностями» и «пережитками прошлого», как сегодня часто называют регистрацию в ЗАГСе и взятие на себя всех ОБЯЗАТЕЛЬСТВ. Но потом эйфория куда–то улетучивается, и всплывает вопрос: «А мы друг другу — кто?» «Мы разве чем–то друг другу обязаны?»
Что касается Галины, она все–таки открыла глаза на реальность, на собственное состояние неопределенности, хроническую тревогу:
Придет он сегодня ночевать, или нет?
А может опять пойдет домой, к маме?
В ее жизни присутствовали все симптомы «синдрома сожительства»:
Неоднократные аборты, чувство вины за причинение неимоверных страданий собственным неродившимся, ни в чем не повинным детям. Причем это чувство вины женщина несет в одиночку, потому что «как бы муж» не считает себя причастным. Нежелание «как бы мужа» быть подотчетным ни в том, что он собирается делать или куда пойти, ни в том, сколько денег даст на собственное содержание и содержание их общего ребенка.
Состояние униженности и несвободы при нарочито–подчеркнутой независимости мужчины, именующегося «как бы мужем». Галина задала вопрос, который задают многие женщины в ее положении:
Что делать?
Подозреваем, что среди читателей найдутся те, которые скептически отнесутся к этим проблемам. «Что решает печать в паспорте? Разве эта печать имеет отношение к любви?»
Задумаемся вот над чем: когда рождается ребенок, родители почему–то стараются как можно быстрее оформить свидетельство о рождении. Неужели без этой бумажки ребенок не научится ходить, читать, не будет развиваться? По большому счету, для его чисто физиологического функционирования здесь, на земле, эта бумажка не нужна. Но родители идут и получают: документ, который дает человеку статус и определяет его права и обязанности, чтобы общество таким образом признало существование нового человека на земле. (Как нам видится, причина не только в желании получать финансовую помощь от правительства, хотя и для получения финансовой помощи на ребенка НЕОБХОДИМ документ, определяющий его статус). Точно так же и свидетельство о браке придает статус отношениям двоих. Они — МУЖ и ЖЕНА, а не просто «погулять вышли».