Чантри еле сдерживался. Надо же, обошли его эти европейцы! Ах ты, шелупонь старосветская… Ну, ладно, в первом тайме вы нас обставили. Ничего, отыграемся ещё!
Через полчаса ребята собрались на крыльце. Соседи видели мало. Да, приезжал, кажись, фургон… Трое приехали и трое уехали.
– Но тут такая штука, шеф, – раскраснелся Неверс. – Один из уехавших был тот самый Гоцкало! А один из приехавших оставался в избе вместо него – думаю, в засаде сидел. И ещё такое рассказывают – когда фургон отъезжать стал, из ворот выскочили двое – девушка и парень. Голые! Перебежали улицу и тут же на машине уехали – так и сидели не одетые в кабине! Потому их, верно, и запомнили. Что за девушка, никто толком сказать не может, а мужчину сличили с этим вот фото. – Неверс показал снимок, изображавший Бирского на пляже с мячом в руках.
– Так… – крякнул Чантри. – Те уехали, эти погнались… А машина какая была?
– Ну, какая… Белый фургон…
– Да нет, у этих, голые которые!
– Синяя, маленькая… То ли «пежо», то ли «рено», все по-разному говорят.
– Ясно… Дуйте на окраину, где шоссе на Москву идёт, поспрашивайте – не видали ли синюю машину с голыми внутри?
Неприметная машина с весьма приметными водителем и пассажиром многим бросилась в глаза. Её видели возле аэропорта, в центре, и на околице, где стоял супермаркет – там девушка и парень в мятой одежде покупали квас. Продавец клялся, что девушка была дезабилье. Узнали и машину – пока люди заправлялись квасом, синему «пежо» долили водородной смеси в бак и в канистру.
Цель была определена. Чантри взял в прокате «мерседес» на своё имя, посадил всю гопу и покатил в Москву – след Бирского и Гоцкало вёл туда.
Глава 31. Двойной агент
Бирский с Наташей выездили всё запасённое в Александровке топливо, пока искали нужный аэроклуб, ещё раз заправились в Домодедово, вернулись по своим следам, но «Сухой», а вместе с ним и вся компания Туссена Норди как будто испарились. Наконец, им пришло на ум позвонить в Главную Диспетчерскую и получить ответ: самолёт с данным номером совершил посадку в соседнем округе, под Тулой.
– Поедем туда? – спросила Наташа. В голосе её Михаил уловил слабую надежду на избавление.
– Нет уж, – сказал он, оправдывая упования, – хватит с нас стрелялок и догонялок. Это с самого начала было глупо – соревноваться в скорости с «сушкой»! Поедем куда-нибудь подальше от столицы, завалимся в тихий мотель…
– …и предадимся любовным утехам! – подхватила девушка с понимающей усмешечкой.
– Нет, – смутился Бирский, – я… просто я хотел оттуда позвонить Жданову… вернее, чтобы ты позвонила, а то меня засекут.
– А насчет утех как? – сладко улыбнулась Наташа.
– Хоть сейчас! – быстро согласился Михаил.
Девушка рассмеялась, закидывая голову. Начальник проекта «Гото» залюбовался безукоризненными полукружьями её зубов.
– Не-ет! – сказала красавица. – Хитренький! Пока я не приму ванну, чтоб никакого сексу. Ты и так уже меня соблазнил, коварный!
– Я?!
– А кто?! – с весёлым изумлением спросила Наташа.
– Инстинкты! – быстро сказал Бирский. – Тёмные и дремучие. Не устоял против чар.
– Поцелуй меня…
Михаил с удовольствием исполнил просьбу возлюбленной. Хорошее слово – «возлюбленная». Так и тянет её возлюбить…
Машина тронулась и поехала по юго-западному фривею в сторону от Москвы.
– Где-то в этих местах мы проезжали мотель… – проговорила Наташа, оглядывая обочины и густой лес с обеих сторон.
Километрах в десяти лес отступил в глубину, освобождая место под одноэтажное зданьице, вставшее буквой «П». Голубая вывеска, медленно вращавшаяся на шесте, извещала: «Мотель «Эксотал».
– Люблю красивые, но непонятные слова! – сказала девушка и объяснила: – Так моя бабушка ехидничает, когда я козыряю новым выраженьицем.
«Пежо» съехал с фривея и подкатил к дверям свободного номера – это было видно по незанятому месту для парковки авто.
– Так, ты иди в ванную, – распорядился Бирский, – а я пока зарегистрируюсь.
– Я тебя подожду, – сказала Наташа.
Когда Михаил вернулся в номер и запер за собой двери, его красавица сидела в кресле рядом с видеофоном и листала справочник.
– А кому звонить? – подняла она глаза на Бирского. – Прямо к Жданову домой?
– Ага!
Михаил продиктовал коды, и Наташа набрала их. Ответили не сразу. Наконец, экран прорезался помехами и осветился. Широкое лицо человека в форме изобразило удивление.
– Вам кого? – спросило лицо.
– Это дом генерала Жданова? – уточнила Наташа.
– Да-а…
– А генерал не у вас, случайно?
Что-то изменилось в лице на экране – то ли колючести прибавилось, то ли, наоборот, убавилось доброжелательности.
– А вы кто? – спросило лицо.
– Я звоню по поручению Бирского, – приглушила голос девушка.
Лицо на экране посветлело.
– А генерала нет! Он… Он улетел! Они все улетели! – силясь объяснить цели полёта и в то же время никого не выдать, лицо сказало: – Ну, так надо, понимаете?
– Конечно, конечно! Но вы, если генерал будет звонить, передайте, что всё в порядке… – Наташа поймала взгляд Михаила и добавила: – Почти! Гоцкало схватили и увезли куда-то под Тулу. Мы пытались их перехватить, но у них самолёт, а мы на машине…
– Понятно… – серьёзно сказало лицо. – Я обязательно передам. А куда вам позвонить?
Девушка замялась.
– Не надо, – сказала она, – потом, попозже созвонимся.
Улыбнулась и повесила трубку. (Откуда ей было знать, какой переполох учинил её звонок, сколько хитроумных систем она разбудила и активировала, сколько слабых токов, закодированных и оцифрованных, заметалось между Землей и спутниками, сколько человек было поднято по тревоге на базе РВ в Измайлово и пущено по следу звонка…)
– Куда это они, интересно, полетели? – раздумчиво сказал Бирский. – Может, мы с ними за одним зайцем гоняемся?.. – тут он заметил сидевшую Наташу. – А ты почему до сих пор не в ванной?!
Девушка засмеялась, показала Михаилу язык и скрылась в туалетном блоке. Скоро там зашумел душ. Начпроекта расслабленно откинулся в кресле и блаженно улыбнулся. Ему было хорошо. И не то грело, что скоро он обнимет Наташу, голенькую и гладенькую, а то, что это надолго. Желательно – на всю жизнь… Кажется, это Тимка говорил, что проверить, любишь ли ты кого-то по-настоящему или просто время от времени занимаешься с этим кем-то любовью, очень легко – если тебе больше никто не нужен, и свет клином сошёлся на этой женщине (или мужчине, нужное подчеркнуть), то имеет место быть любовь. Всё остальное – физиология с элементами эротики…
Бирский с удовольствием потянулся, чувствуя напряжение в укромности. Но кто знает будущее? Странный вопрос для начальника проекта «Гото»! Михаил задумался. А вот, интересно, смог бы предиктор предсказать, надолго ли их с Наташей любовь? Даже не трогая неизвестные значения, вроде РВ и иноземных спецслужб.
Мыслимо ли это – предвидеть женский каприз, женское непостоянство? А он сам? Вот ему очень нравилась… ну-ну, не будем лукавить! – ему очень нравится эта итальяночка, супермодель Сандра. Она изумительна! Эти ножищи! Эти глазищи! А если Сандре вдруг придёт в голову идея посетить Евразию и заглянуть к нему в гости? Зайти в ванную, когда он будет мыться, и потереть спинку? Он что, с негодованием откажется? Давай уж будем честны и признаем – нет, не откажется! Воспользуется предоставленной возможностью и с удовольствием осуществит парочку сексуальных фантазий с Сандрочкой… Весь фокус в том, что подобные идеи не приходят в голову супердивам с обложек глянцевых журналов, а если и возникают в их прелестных головках подобные настроения, то очень маловероятно, что адресом своего свидания они изберут именно его квартиру. Или дом, или где он там будет проживать в грядущем (если вообще будет жив к тому времени…). Выходит, что хвалёная мужская верность держится на весьма неустойчивой подпорке – теории вероятности и теории случайности. Но уж если судьба выкидывает вам джекпот, кто же откажется от выигрыша?! Даже если потом – хоть вешайся… Жена плачет и обзывает изменщиком, дети отворачиваются, тёща шипит на манер кобры, которую переехали велосипедом…
Нет, поудобнее устроился Бирский, это неверный подход. Ведь ту же самую проблему выбора можно поставить и перед Наташей! Подгребёт к ней какой-нибудь знойный красавец, мачо вроде Винченцо Альпаки, и готово дело. Да, вполне возможно, что женщина – не будем трогать Наташу, возьмём среднестатистическую русскую женщину, хорошенькую, и всё такое, – так вот, женщина эта вполне способна отказаться от предоставленного ей шанса и отклонить ухаживания мачо. Но! Но будет ли она этим довольна? Будет ли счастлива? Не станет ли переживать после и каяться, и грызть себя за неиспользованный шанс?
Нет, вздохнул Михаил, опять я не о том думаю… Как бы просчитать верность, нет – продолжительность любви? Так вопрос в то и упирается – а возможно ли это в принципе? Всё поддаётся исчислению – политическое событие, социальное потрясение, экономический кризис, – но не душа! Тем более женская душа. Как предсказать то, чего ещё нет, и появляется не извне, а из глубин подсознания? Когда-то в палеолите случайный бзик пришёл в голову первобытной Еве и отложился в генах, а проявился тысячи поколений спустя. Как его вычислишь, если его активировал не исторический процесс и не производственные отношения, а случайный луч солнца, ударивший в глаза? Пение соловья по весне? Капля, сорвавшаяся с ветки?
И кто вам вообще сказал, что человеческий мозг – а где ещё может прятаться душа? – поддаётся классификации, что всё в нём раскладывается по полочкам и предугадывается? Откуда ж тогда вспышки озарений? Порывы гения? Из астрала они берутся, что ли? Тупость какая…
Тут Наташа вышла из ванной – голенькая и гладенькая, потупив глазки, и Бирского покинули все его мудрствования. Он кинулся в ванную, стараясь не касаться Наташиного тела даже взглядом.
Михаил наскоро принял душ и хотел уже вылезать, но тут ему пришла в голову картина: девушка принюхивается и с отвращением отворачивается. Картина была настолько ужасна, что Бирский простоял ещё минут десять под душем, ожесточённо сдирая с себя эпителий жёсткой одноразовой мочалкой и умащая всеми имеющимися гелями и шампунями. Вышел он красный, но чистый и спокойный в части соблюдения правил санитарии и гигиены. Увидев Наташу, он мигом утратил спокойствие. Девушка лежала поперёк ог