— Сангиум! — прошептала девочка слабеющим тонким голоском. — Он пока не победил вас.
Эолит вдруг обмякла и упала на пол без чувств. Мэгги подхватила девочку на руки, обняла. Та оказалась совсем хрупкой и лёгкой. Чародейка почувствовала острую боль от прикосновения к Эолит. Застонав, прикусила до крови губу, еле передвигая ноги, Мэгги подняла свою спасительницу и положила на топчан.
— Что с тобой? — трясла она девочку за плечи. — Очнись, открой глаза, Эолит!
Тень стала приближаться, подкрадываться к Лори тихо, безмолвно, неотвратимо. Девушка-маг метнулась к выходу из шатра и откинула полог. До рассвета оставалось несколько часов, и она боялась, что Эолит умрёт, не дождавшись солнца и его живительного света. Мэг помнила, как эльфы умирали без солнца в неволе. Сердце у Мэгги билось, как раньше. Она прижала руку к груди, потом взглянула на сапфир, который лежал на столике у топчана. В сапфире показалось лицо мальчика Олива Стоэна.
— Хозяйка, он возвращается! Злой дух Сангиума — возвращается! — прошептала ослабшим голосом Эолит. — Я лишь на время могу принести вам облегчение. Лишь на время…
Мэг Лори обернулась и увидела чёрную рогатую тень, подкравшуюся совсем близко. К ней приближался сгусток мрака.
Чародейка зарыдала. Дух Сангиума вернулся, вошёл в её грудь, словно тысяча холодных лезвий мечей, неся боль и равнодушную прохладу.
Эолит немного окрепла и привстала на локтях.
Повелительница демонов нависла над ней, словно чёрная туча в погожий день:
— Вставай! — рыкнула она холодным голосом, вцепившись в золотистые волосы эльфийки, стащила на пол и замахнулась рукой, чтобы пощёчиной привести эту немочь в чувство.
Эолит заплакала, закрывая в страхе лицо. Волшебница немного успокоилась, опустила руку и прошипела:
— Хватит ныть, Эолит! Принимайся за работу, живо!
…Мэг Лори теперь много путешествовала и много сражалась. Всё больше и больше холодное равнодушие захватывало её. Она делала то, что от неё требовали маркиз Харт и учитель Себастьян Рамерсет. Вместе с войском маркиза чародейка продолжила военный поход по северным землям Левсонии. Она училась побеждать магией. Училась не чувствовать боли, страха, сожаления, её подчинял злой дух Сангиума.
Магиум N 8Демон и Ласточка
Пасс 1
Сандрин откинула край мягкого шерстяного одеяла и ощутила прохладу. Клепсидра не сияла, а значит, не было ещё и пяти часов утра. За окном стало светлее. Кремовые облака тихонечко крались по синеющему небу.
День ото дня жизнь Ласточки заметно менялась. Мастер Горознай научил её многим магическим премудростям. Но она догадывалась; чтобы стать магов в полной мере, требовалось что-то иное. Сандрин чувствовала, что её магическая Сила уменьшается после каждого заклинания и, чтобы снова вернуть её, нужно какое-то время. Некоторые заклинания и вовсе не получались. «Что же это такое, магическая Сила?» — думала юная леди каждый раз, ощущая покалывание в кончиках пальцев и мурашки на коже. Ранее Ласточка и не задумывалась о Силе вовсе, потому-как почти не пользовалась ею. В первой книге мага она вычитала, что для обретения настоящей силы необходимы артефакты или всякие специальные магические штуки. Такие вещи передавались по наследству, изготавливались на заказ или даже добывались немалой ценой. Иногда даже ценой жизни. Но магические вещи могли носить лишь опытные маги. Теперь Ласточка осознала, как многого ещё не знает. Сандрин подозревала, что мастер Горознай утаивал некоторые заклинания, опасаясь, что юные волшебники могут нанести вред себе или окружающим. В одной из магических книг, принесённых учителем, Сандрин нашла кусок пергамента с формулами из высшей белой магии. Надпись гласила «Святой огонь». Пергамент затерялся среди листов книги. «Как же учитель не заметил пергамента?» — удивилась Ласточка, зная, что алхимик, прежде чем давать книги ученикам, прочитывал их сам от корки до корки.
О сложности заклинания юная леди догадалась сразу по длине формул и причудливом сочетании в них символов. Инструкция к формулам гласила: «Убедитесь в том, что рядом с вами нет людей или легко воспламеняемых предметов. Формулу со знаком «lyk» можно использовать без амулета. При заклинании со знаком «ignis», пользуйтесь специальным амулетом. Использование заклинания без амулета может привести к самовоспламенению мага…»
Сандрин несколько дней изучала пергамент: желтоватый, гладкий, приятно шуршащий при прикосновении, от него пахло мелиссой и земляникой. Формулы были выведены чьим-то красивым ровным подчерком с причудливыми задорными закорючками. Ту формулу, которую можно было использовать без амулета, Сандрин тут же выучила наизусть. В это утро она решила сбежать в сад и, укрывшись среди яблонь, испробовать заклинание на практике.
Она оделась в свою походную одежду. Ей нравилось её носить. Бегать в штанах гораздо удобнее, чем в длинных платьях. «Почему удобную одежду испоьлзуют у нас только мужчины?» — рассуждала Сандрин каждое утро, когда служанки одевали её в женское платье, начиная с панталончиков, нижней рубашки, юбок, чулок и прочего.
Из подсвечника на столе Сандрин прихватила маслянистый огарок свечи. Этот огарок станет первым, что юная волшебница попробует воспламенить с помощью магии. Она бесшумно выскользнула в коридор, с лёгкостью сбежала по лестнице и вышла в дверь на улицу. В замке все спали, даже стража мирно посапывала, опираясь на копья. На улице оказалось прохладно и достаточно темно. Сандрин подула на ладони, съежилась и быстро помчалась к садовой дорожке. Юная леди любила осень с её золотой грустью и красивым увяданием. Туманы в начале осени всегда густы, словно небо спускается на землю, а под ногами ползут пушистые облака. А луна становится какой-то выразительной, крупной с оттенками цвета абрикоса. Вот розовые кусты в саду отцвели и пожухли. Садовник Крис заботливо укрыл их у корней соломой…
Девушка вдохнула свежий воздух и направилась к яблоням. Блёклый лунный свет падал на яблоневый сад. Сандрин подобрала на дорожке жёлтое с красными полосками ароматное яблоко, потёрла его о край рубашки и откусила кусочек. «Ну что, — решилась она, — стоит попробовать что-то серьёзное!». Сандрин расположилась рядом с яблоней на лавке. Поставила свечной огарок на скамью и, размяв пальцы, приготовилась колдовать.
На садовой дорожке появилась странная фигура в тёмном плаще. «И кому же по утрам не спится?» — подумала с досадой Сандрин и шустро спряталась за яблоню.
Фигура эта как-то слишком быстро приблизилась к лавке с огарком.
Ласточка почувствовала едкий запах гнили и, наконец, рассмотрела странную фигуру получше. Перед лавкой стояло чёрное существо с волчьей головой. А то, что она в потемках приняла за плащ, оказалось крыльями. Глаза этого создания горели в полутьме, как два красных фонарика. Существо принюхалось, прижало уши к плоской остромордой голове и двинулось в сторону яблони, за которой спряталась Сандрин. Ноги этого создания, напоминали лапы охотничьего ястреба, коих граф Эдвард любил натравливать на лис или зайцев.
В какой-то момент Ласточка подумала, что это всего-навсего страшный сон. Потрясла головой, протерла глаза. Но когда чудовище накинулась на нее, растопырив кожистые крылья, бросилась бежать. Существо взлетело и стало преследовать юную волшебницу. Сандрин слышала, как хлопали крылья над её головой. Она мчалась без оглядки.
Чудовище вцепилось лапами в плечи Сандрин и потянуло вверх. Земля ушла из-под ног и стала отдаляться. Ласточка чуть не лишилась от страха чувств. Острые когти чудовища сжали её так сильно, что девушка не могла закричать. Казалось, что чудище вот-вот раздавит её, словно надоедливое насекомое. Сандрин схватилась рукой за лапу твари и прошептала заклинание Святого огня. Это первое, что пришло ей на ум. Яркая вспышка осветила сад замка Кордейн и ослепила её, чудище разжало когти. Перед глазами всё перемешалось в единую серую массу. Дочь графа полетела вниз и приземлилась на крону яблони, потом хлопнулась в колючий розовый куст. Раздался треск от ломающихся ветвей. В ушах зазвенело.
Только теперь Садрин отчаянно закричала:
— А-а! Помогите!
Лицо, ноги, руки покрылись царапинами и занозами от шипов розовых кустов. В ушах зазвенело. К ней на выручку бежали несколько человек. Страж башни грёз Винни и несколько дозорных со стены быстро приблизились к розовому кусту, в который упала дочь лорда, и не без усилий вытащили её оттуда. Сандрин вся тряслась от страха. Зелёно-голубые глаза уставились на что-то странное, дымящееся и чёрное на садовой дорожке неподалёку.
— Что это? — спросил Винни и потёр свой припухший сизый нос кулаком.
Ответить ему никто не смог. В саду стало светлее. Разбросанные по небу обрывки облаков окрасились в золотистые, кремовые и жёлтые цвета восхода. Туман стал жиже и поднялся к кронам яблонь. Винни неуверенно подошёл к странному зверю и склонился над ним. Вскоре прибежал и хозяин замка граф Эдвард. Он первым делом убедился, что Сандрин цела и невредима. Когда Винни, рассказал ему, что он и другие стражи увидели в это утро в саду, граф нахмурился:
— Сандрин, — хрипло произнес он. — Что ты снова натворила?
Юная леди прижалась к отцу, закрыла глаза и почувствовала быстрый стук сердца. Дрожь все ещё не проходила. Внятного ответа она так дать и не могла. От пережитого дар речи покинул её.
Разгоняя полами плаща прохладный туман, от башни Грёз мчался алхимик Мишель Горознай. Вид у него оказался необычный и неприличный. Никогда и никто в замке таким его не видел. Юноша всегда одевался опрятно, а сейчас на нём колыхалась нижняя смятая рубаха, частично заправленная в штаны, на голове у полуэльфа Сандрин заметила длинный белый колпак, из-под которого, словно пакля, торчали его волосы и выставлялись острые уши. Пушистый помпончик на конце колпака прыгал перед носом. Он накинул на плечи плащ, подбитый мехом оленя. Но этот неряшливый вид придавал молодому человеку какое-то особое очарование. Он кинулся к Саднрин, ощупал её ноги и руки, убедившись, что девушка невредима, облегченно вздохнул и обнял её.