— Ну ты и урод! — заржал Гриша, но вспомнил, зачем он здесь. — Это тебе за Ленку, сука!
Он замахнулся и ударил меня. Я не стал уклоняться, подался вперед и принял удар. Кулак врезался в скулу, легкая вспышка боли кольнула меня, но и всё. Сергей бил на тренировках в разы серьезнее.
Наверное, в фантазиях Гриши это должно было выглядеть иначе. Он хотел поразить меня, свалить на землю, унизить и растоптать. Не ожидал парень, что его кулак встретит что-то настолько твердое и неподдатливое. Дрался он криво, неумело и отбил кулак, которым сейчас махал, смотря ничего не понимающими глазами.
— Теперь моя очередь, — бросил я.
Пробил в грудь. С выдохом, как учил Сергей. От удара Гришу откинуло назад, он споткнулся и упал. Не медля я шагнул к Сане, разбил ему нос, схватил за куртку и приложил о стену.
— На! — заорал Петя и бросился на меня.
Он сначала закричал, потом замахнулся и только после этого бросился вперед, сам не зная, что делает. Его лицо искажали одновременно и страх, и злость.
Я пропустил парня мимо, толкнул и он впечатался в Саню, который сползал по стене. Переулок у дома узкий, тут особо не разгуляешься.
— Втроем на одного, да? — зло прошипел я.
Гриша к этому моменту поднялся и ему я врезал по носу. Парня снова отбросило назад, в ту самую лужу, в которой я уже искупался. Воинство свирепых бойцов было повержено. Оглядев это поле… Нет, не битвы, а оды человеческой глупости, я зло сплюнул на асфальт и зашагал домой. Говорить что-либо этим придуркам было лишним.
Следующий день показал, что история бывает ироничной, а алхимия, как всегда, права, утверждая, что от циклов никуда не деться. Как-то одноклассники прознали, что вчера случилось. Может, причина в том, что Гриша щеголял пластырем на носу, а остальные от него не отставали. По тому, какие взгляды они бросали в мою сторону, любой сопоставит два и два, придя к однозначным выводам.
— Ты что, подрался с ними? — утащила меня в сторону на перемене Лена.
— С чего ты взяла? — ответил я вопросом на вопрос.
— Не увиливай. Так что произошло?
— Ничего такого, о чем тебе стоит беспокоиться.
— Так, значит, подрался? — продолжала она давить.
В итоге я сдался и кивнул. Спустя две минуты, кажется, вся школа узнала о драке. А к концу учебного дня цикл сделал оборот. Если до этого я был изгоем, то в этот раз трое мальчишек оказались в этой роли. То, что подробности отсутствовали, не снижало любопытства, а разжигало его. Ещё и Лена… Вначале сидела задумчивая, потом переговорила с подружками, и как-то так её мысль зашла в сторону… Эм… Наверное, это можно назвать самодовольством юной девочки, которая попробовала на вкус ощущение собственной значимости от того, что за неё впервые подрались мальчики. Добавим к этому то, что у неё были настоящие, официальные (!) отношения со мной… Добавим то, что никаких больше событий не происходило и… Получим то, что имеем. Мальчишек стали травить. Я не раз и не два слышал шепотки, как обсуждали их нападение втроем и проигрыш мне одному. Да ладно шепотки, их и прямо стебали, ничуть не стесняясь. Дошло до того, что парни сбежали из школы, прогуляв последние уроки.
Двоякое у меня было чувство по поводу этой ситуации. С одной стороны, мне понравилось, что симпатии школьников перешли на мою сторону. Это лучше, чем отчуждение. С другой — я бы хотел более мирного решения вопроса, а не развития конфликта. К сожалению, после разговора с Сергеем, когда он рассказал про свой опыт и спортивное прошлое, я так и не придумал, как использовать это на благо. Не было ни идей, ни времени, чтобы заняться этим вплотную. Да и желания по большому счёту. Как-то у меня пропал интерес помогать тем, кто нападает втроем со спины.
После школы, как только пришёл домой, сразу направился в своё убежище. Вчера начать толком не получилось. Вернувшись после драки, долго отстирывал и сушил одежду, чтобы скрыть от Ольги происшествие. Сегодня же я хотел отвлечься от школьных дел и заняться тем, что действительно важно.
Алхимия многогранна. В ней есть разные направления. Я даже изобрел одно из них — путешествие между мирами и переселение в другое тело. Назвал алхимией мира и души. Но это высший пилотаж. В основе лежало совсем другое — та же алхимия обмена, законы цены, точности и подобия. Простота основ не делала их бесполезными. Наоборот. Это была соль алхимии, которая использовалась в любых направлениях.
Два фундамента — это трансформация и алхимия подобия. Вообще, слово алхимия всегда использовалось как приставка к любому направлению. Правильно говорить: алхимия трансформации, алхимия души и так далее. Само слово обозначает процесс, изменение, реакцию, когда из одного делаешь другое, когда одно наделяешь вторым.
Я хотел создать для начала простое, незаметное оружие, которое школьник может безнаказанно носить с собой. Оно должно быть достаточно эффективным, чтобы остановить профессионального военного с огнестрельным оружием. С помощью алхимии существует множество способов отправить человека на тот свет. О, мой народ был в этом хорош! Некоторые гении создавали печати, которые разрушали целые города, а в итоге и цивилизацию. Довели планету до такого, что она восстала против рода людского.
Но не всё так просто, как хотелось бы. В большинстве случаев алхимия требовала подготовки. Поэтому опытный мастер всегда имел много козырей в рукаве. У меня же сейчас таковых не имелось. Без них я тоже кое-что могу. Это кое-что зависит от опытности, внутренней силы, возраста, навыков и всего того, что определяет уровень алхимика.
Самое простое, что можно сделать без подготовки, — это трансформация. Превратить кровь в лезвие, камень в пику, землю в колья. Можно и взорвать. Стену, пол, в принципе, что угодно.
Можно трансформировать и самого человека. Изменить ему глаза и сделать слепым. Изменить внутренние органы и… В принципе, этого хватит, чтобы убить. Я встречал на своём пути алхимиков, которые были сильны в этом. Им достаточно было бросить взгляд, чтобы превратить человека в труп.
Загвоздка в том, что реальность не особо-то любит, когда её меняют. Закон сопротивления гласил: чем больше жизненной силы в объекте, тем выше его естественное сопротивление. Закон познания добавлял: чем глубже ты познал объект, тем выше твоя власть над ним.
В переводе это означало, что нужно быть реально опытным и угрохать много сил, чтобы алхимией, без подготовки, убить человека. Я сейчас такой трюк не потяну. Хотя зависит от человека… Всё в алхимии зависит от обстоятельств. Если на меня нападет какой-то больной алкоголик, в котором жизни осталось на пару дней, пожалуй, я его прикончу, особо не напрягаясь. Если же против меня выйдет волевой, тренированный, сильный и здоровый человек — то без шансов.
В людях больше всего жизненной силы. Я пока не уверен, но подозреваю, что в одаренных её ещё больше. По крайней мере, Ольга отличается в этом вопросе в лучшую сторону. У неё жизненной силы раз в десять больше, чем у школьных учителей. И всего раза в два больше, чем у Сергея.
У животных силы поменьше, чем у людей. Но я не уверен, что это касается зверей. Мало данных, чтобы утверждать наверняка.
У растений её ещё меньше, чем у животных. Хотя смотря какие растения. В прошлом мире слишком мало осталось от растительного мира, так что я смело говорил об этом. Но в теории расклад именно такой. Люди, животные, растения, камни и минералы. В последних жизненной силы почти и нет.
Казалось бы, тогда они должны лучше поддаваться трансформации. Это так и есть. Но тут вступает в действие закон постижения. Алхимик должен хорошо понимать, с чем он работает, что такое камень, постичь его суть, чтобы трансформировать.
Короче, сложностей хватает.
Чтобы обойти таковые и всегда быть готовым, я и хотел создать оружие.
А это отдельное искусство. Без нормальной лаборатории, ингредиентов и реагентов не развернешься, но кое-что я придумал. Достаточно простое, но при этом эффективное и смертоносное. Ну, так должно быть, если я ни в чем не ошибся при расчетах.
На то, чтобы разжечь угли, потратил несколько часов. После чего засунул туда здоровенную полоску металла. В ней пару килограмм где-то. Мне нужно гораздо меньше, но…
Третье жизненное правило: делай руками то, что можешь сделать, а алхимию используй только в крайнем случае. Сейчас был тот случай, когда лишь руками не управиться. По-хорошему мне требовался чистый металл, но его сложнее достать, да и стоить дороже будет. В моих же руках самая обычная железяка, которая много лет валялась бесхозной. Тут не обойтись без алхимии трансформации. Раскалив полоску, я вытащил её щипцами и принялся сбивать в один тугой шар. Этот этап отнял много сил и времени. Я часа два провозился, снова и снова накаляя кусок металла. Мышцы не привыкли к такой работе. Это тело не знало, что делать. Удары были кривыми, часто не такими, как надо.
Но всё кончается. Закончилось и мучение заготовки. В итоге у меня получился пылающий краснотой шар. Я переложил его на стол, который пришлось изготавливать отдельно. Я выпросил у Сергея металлический лист, на котором вырезал печати. Шар лег в малый трансформирующий круг. Отложив щипцы, я сложил пальцы в нужную фигуру, чтобы помочь себе сформировать очищающую печать.
Первый закон алхимии: всё имеет свою цену.
Она зависит от той задачи, которую ставит перед собой алхимик. В простых действиях это оплата жизненными силами, но у всего есть предел, в том числе у тела алхимика, поэтому внутренние силы далеко не всё, что используется. Редкие и магические камни, жидкости (особенно кровь), стихии…
Сейчас, чтобы очистить металл, я вложил в печать свою жизненную силу, тут же ощутив, как внутри пробежал холодок. На простое действие ушла треть моих запасов. Несмотря на все занятия, я по-прежнему был слаб. В разы слабее, чем в прошлой жизни. Без практики не обойтись.
Будь я новичком, потратил бы сил раз в двадцать больше и, скорее всего, грохнулся в обморок. Мастер отличается от новичка тем, что… хитрее. Я вкладывал мастерство и опыт, формируя дополнительные контуры печати, которые отвечали за то, чтобы правильно распределять энергию, направлять её на очистку от лишнего и усиление основы.