ия, переводя их на привычные мне понятия и сразу обдумывая, как применить на деле. Особенно меня заинтересовала физика. В учебниках начальных классов ничего интересного для себя я не обнаружил, но дальше встретилось что-то по-настоящему значимое. То, что я тут же применил и наконец-то закончил создание оружия.
До этого успел разделить металлический шар на семь равных кусков, дать снова остыть и свыкнуться с новой формой. Это было нужно, чтобы усилить подобие. Дальше я взял один из кусков, отщипнул от него небольшой фрагмент, отложил в сторону, а из большей части создал новый шар. По форме он получился небольшим, весом где-то в двести грамм. Достаточно компактная штука, чтобы свободно таскать в кармане и избежать лишних вопросов.
Теперь нужно было сделать главное — превратить бесполезный кусок металла в грозное оружие. Для чего я взялся за альбом и принялся выводить одну печать за другой, стараясь применять те знания, которые почерпнул из учебников физики. Этот предмет чем-то напоминал алхимию для начинающих. И там, и там описывались базовые законы вселенной.
Если кто-то вдруг захочет разобраться, как же работает алхимия и при чем здесь знания из учебника по физике, то ему надо хорошенько осознать, что любая печать — это геометрическая фигура, в которой прописаны условия. Как условия того, что нужно сделать, так и условия того, где это будет делаться. У алхимиков есть свой, математическо-геометрический язык. Все расчеты, которые я проводил, служили как раз для этого — для перевода. Перевода того, чего я хотел добиться, на язык печатей. С помощью формул я просчитывал геометрические узоры, из которых потом сформируется печать. Также воспроизводил условия и тоже вписывал их в печати.
Суть оружия, которое я создавал, заключалась в том, чтобы бросать металлический шар. Звучит так себе, но это если использовать лишь мышечное усиление. Что тоже может быть опасно. Кинь достаточно сильно и попади в висок — будет если не труп, то травма минимум. Но мне хотелось добиться большего. Один из параграфов, который мне приглянулся в учебнике, — закон всемирного тяготения. Что порадовало отдельно — так это формулы и точные значения. О, знали бы другие, как я любил точность.
Шар металлический. А металл — это кровь земли, он неотъемлемая часть мира. Это создает мизерное подобие, но если усилить его за счет печатей… А потом добавить печати, учитывающие гравитацию, то есть прописать те условия, в которых шар будет летать… Добавить десятки других условий, таких, как сопротивление воздуху… Вплести в эту конструкцию возможность повышать силу притяжения или отталкивания…
Тот мелкий кусочек, который я отщипнул, был нужен как раз для этого. Чтобы отталкивать и притягивать. Опорой для этого послужит моя рука. Кусок я расплющил в небольшой плоский диск, проделал в нем дырки, взял пару резинок, привязал их и получил возможность цеплять на руку так, чтобы кругляш держался в центре внутренней стороны ладони. Так как это были части единого целого, между шаром и плашкой имелась связь. После того, как я вырезал печати на обеих частях, эта связь усилилась в разы, а я получил контроль.
Как закончил, для проверки вышел в лес, выбрал целью одно из деревьев и бросил шар, удержав руку в конечной точке и попробовав направить снаряд. Вышло криво. Тот улетел черт знает куда. Двинув руку к себе, я позвал снаряд обратно, и тот вылетел откуда-то из кустов, разметав листья. Испугавшись, я отпрыгнул в сторону, и шар со свистом пронесся мимо.
Неплохо, очень даже неплохо. Но надо поработать над точностью, управлением и ловлей. А то так сам себе руку сломаю. Может, перчатку защитную сделать? Да не, глупо выглядеть буду, вопросы у людей возникнут.
На этом мои эксперименты не закончились. Убедившись, что система работает, я принялся наносить остальные печати. Мне особенно приглянулись законы Ньютона, и я хотел поиграть с изменением массы, ускорением и передачей импульса. Если получится то, что я задумал, шар в момент попадания будет наносить особо разрушительный удар. Были и другие идеи. Когда он возвращается в руку, можно, наоборот, снижать импульс и сохранять его, чтобы потом выплеснуть в момент столкновения. Настолько громоздкая структура требовала гораздо большей точности, но начало положено. Думаю, за месяц управлюсь, учитывая то, что надо ещё готовиться к экзаменам.
Как подготовить группу разношерстных учеников к тому, в чем они в лучшем случае разбираются наполовину? Тем более в условиях ограниченного времени. Я несколько дней просидел над учебниками, выискивая те темы, которые будут на экзамене. Самый простой путь — слить добытые сведения одноклассникам, но, во-первых, у меня нет объяснения, откуда информация, а, во-вторых, это особо ничего не изменит. Даже если они выучат все ответы, какой смысл? Попадут на областной экзамен и благополучно его завалят, тем самым подставив школу и директора. Как ему объяснить комиссии, почему здесь, у себя в школе, они сдали идеально, а на чужой территории — провалились?
В идеале ехать с полным пониманием предмета, но это невозможно. Я в себе-то не уверен, а уж в детях… Нет, я не могу сказать, что они прям глупы. Разница в другом. Там, где мне достаточно бросить взгляд, чтобы запомнить правило или увидеть решение задачи, им надо потратить в лучшем случае несколько минут, чтобы заучить или найти ответ. А то и вовсе десятки минут или даже час. Это не проблема, когда правило одно. А когда надо освоить программу за несколько классов, то есть изучить и запомнить десятки правил, да ещё по разным направлениям, причем успеть за две оставшиеся недели, тут-то и выясняется, что это невозможно.
В алхимии в длинном списке правил одно стояло особняком. Так называемое нулевое правило, философский фундамент.
Звучало оно так: всё есть алхимия, алхимия есть всё.
Для стороннего человека это бессмысленная, пафосная фраза. Для практика, который прошёл специальное обучение, это способ восприятия и мышления. Способ взаимодействия с миром. В алхимии есть не только прикладные-магические направления, когда ты меняешь материальный мир, есть и философские ответвления, которые занимаются вопросами мышления, а если конкретно, то решением жизненных задач.
Тринадцать неподготовленных учеников, две недели до экзамена, проблемы с мотивацией у половины — это жизненная задача, за решение которой я взялся. Надо было трансформировать ситуацию так, чтобы найти тот способ, который приведет к приемлемому результату. Для этого я сразу смирился с тем, что натаскать учеников на все экзамены не получится. Поэтому поговорил с ними и предложил каждому выбрать один предмет, на который он сделает ставку. Можно и больше, но остальные должны идти по остаточному принципу. Нашёл время и силы на подготовку по дополнительным предметам? А с основным полностью разобрался? Сделал всё, что мог? Хорошо, занимайся с дополнительными. Это, как я надеялся, упростит задачу и поможет ученикам сфокусироваться.
Больше всех сопротивлялась Лена. Мы с ней на почве этого чуть не поругались. Она хотела всё и сразу, но явно не тянула, из-за чего нервничала и металась, чем только мешала сама себе. Да и всем остальным.
У остальных другие дилеммы нарисовались.
— А если мне ничего не нравится? — хмурился Саня, поглядывая смущенно на учеников. Гриша и Петя были с ним солидарны, но им пока не хватало духу признаться в том, что они «тупые».
Проблема в том, что им даже спорт не подходил. Они предпочитали бухать, а не гонять мяч или как-то иначе нагружать себя физически. Из всего класса я и ещё двое парней собирались участвовать в физкультуре. Мда уж… Знал бы, начал бы всех гонять с первого учебного дня. Хотя нет, они бы меня послали. Чудо, что сейчас слушают.
— А нефиг было прогуливать уроки! — фыркнула Настя.
— Да кто же знал, — обреченно вздохнул Саня.
— У нас есть ещё время. Его не хватит, чтобы ты разобрался в каком-то предмете досконально. Но моно успеть научиться решать несколько типов задач. Если приложить достаточно усилий, конечно. Быть может, на экзамене повезет, и ты получишь именно эти задачи.
— И что тогда? — нахмурился ещё больше Александр.
— Тогда у тебя есть шансы набрать хоть какие-то баллы, дурень! — Настя ткнула его пальцем, отчего парень вскрикнул и отшатнулся.
Это было парадоксально, нелогично, но несколько раз Лена мне говорила, что Саша нравится этой девушке. Если это так, прессовать его, наверное, не самая лучшая стратегия для сближения. Но кто поймет этих женщин? Тем более юных.
— Это всех касается, — обвёл я учеников взглядом. — Я подготовил варианты задач, которые предлагают обсудить. Но для начала выберете, какое направление будете развивать. Одно! — посмотрел я строго на Лену, на что она поджала губы и отвернулась.
— Ты подготовил задания? По всем предметам? — неверяще спросила Настя. Да и остальные удивились. — Прям вообще по всем?
— Да. Если хотите, могу ещё и план тренировок составить. Но за две недели вы ничего не успеете. Зато к декабрю…
— Не-не-не, — замахала девушка рукой. Она была полненькой и, как подозреваю, спорт не любила. — А что по биологии? Тоже дашь задания?
— Да. У меня тётя в ней разбирается. Она помогла.
А ещё мне помогло умение быстро читать и усваивать информацию, но вам об этом лучше не знать. И тем более лучше не знать, что я изучал только те темы, что были в экзаменационных листах. Ну и про три бессонных ночи, когда корпел над книгами и думал, как скрыть свою осведомленность, я тоже умолчал.
Достав исписанные листы из портфеля, я положил их рядом с книгами, из которых торчали десятки закладок. Пора начинать. У нас две недели и нужно сделать невозможное.
Сергей нервничал. Он двигался быстро, гораздо быстрее, чем следовало. Простые действия, такие, как поставить на огонь чайник, порезать хлеб, намазать маслом, положить сверху сыр и налить меда в отдельное блюдце, он проделывал, словно бил смертным боем врага. Что удивительно, эту картину я застал утром. Почему-то вместо Ольги хозяйничал её муж, что было впервые на моей памяти.