— Почему? — Ужас от мысли, что документы не те, в которые его заставляли верить, охватил его, словно сам лорд Син явился из загробного мира за бессмертной душой Квареха. — Разве они не для Философской Шкатулки?
— Несомненно, это они, — подтвердила она к его облегчению.
— Тогда они должны быть бесценны для сопротивления, — настаивал он. — И тот факт, что Дом Син готов рискнуть своим положением и жизнью своего Рю, чтобы доставить их вам, должен многое сказать о нашей преданности. — Королевские Всадники преследовали меня во время неудачной попытки покушения на них. Уточни это у Ари или Флоренс. — Он молился, чтобы Арианна не выдумала что-нибудь еще, чтобы сознательно насолить ему.
— Ари? Она позволяет тебе называть ее этим именем?
— Ну… — Он заколебался. Ему никогда не давали прямого разрешения.
Наместник Софи рассмеялась, снова покачав головой.
— Ты, похоже, вообще всё забываешь.
Он открыл рот, чтобы заговорить, но она продолжила, положив конец их игре в кошки-мышки.
— Ты пришел в Лум, чтобы получить наше доверие для своего Дома. Но, похоже, ты не понимаешь, почему мы вообще не доверяем тебе.
— Я знаю, что Драконы сделали с Лумом. Я знаю, что у вас нет причин доверять мне. — То, что с ним обращались как с ребенком, раздражало.
— Ты знаешь, почему любой Фентри может испытывать неприязнь к Драконам. Но ты не понимаешь, почему это делаем мы, — подчеркнула она. — Возможно, как ты говоришь, ты рискуешь жизнью, пытаясь доставить их к нам. Но ты не знаешь, что принес с собой гораздо более ценное.
— Хватит говорить загадками.
— Ты думал, что я найду ценность в этих схемах, когда ты привез мне женщину, которая это создала? — Софи улыбнулась, когда осознание этого поразило Квареха.
— Женщина, которая это создала? — ошарашенно повторил он, не находя других слов.
— Ты называешь ее Ари, как будто вы близки. Но ты понятия не имеешь, кто она на самом деле, не так ли?
Никакое отрицание не могло парировать меч правды, которым орудовала женщина. Он прорезал кровоточащую линию в его сердце на том месте, где было выгравировано имя Арианны, и оставил рану гноиться со слабым запахом предательства.
38. Флоренс
Дерек провел ее в небольшую комнату. В центре комнаты стоял стул, с краев которого зловеще свисали ограничители. Флоренс с трепетом посмотрела на них. Но все было бы лучше, чем то, что она чувствовала сейчас. Она была все время измотана, неустойчиво стояла на ногах, а в последние несколько дней почувствовала, что к ней подкрадываются странные боли, которые становились все сильнее и сильнее и все дольше не проходили.
— Это больно, — объяснил Дерек, заметив, как она уставилась на ограничители. — Но мы не можем допустить, чтобы ты металась, когда это происходит, иначе ты можешь вырвать одну из линий переливания. Если так, то это конец.
— Понятно. — Флоренс была рада получить объяснение, пусть и жалкое.
— К сожалению, мы не можем дать ничего от боли. — Он указал на кресло. — Поскольку кровь очищается и циркулирует по твоему телу, все, что мы могли бы дать, закончится через несколько минут.
— Я понимаю. — Она села, стараясь не шевелиться, пока он работал над фиксаторами.
Дерек остановился на ее запястье. Его глаза цвета пара поднялись на нее. — Это нормально — бояться.
— Я не боюсь.
— Ты дрожишь. — Он покачал головой, затягивая кожаный шнурок на ее запястьях. — Что заставило тебя захотеть стать Химерой? Чтобы приводить в движение двигатели?
Он обратил внимание на ее Знак Гильдии Воронов.
— Вообще-то я Рево.
— О? Готов поспорить, ты многих обманываешь. — Он принял ее заявление. К такому Флоренс не привыкла.
— Да, — нерешительно согласилась она.
— Если это будет слишком, мы дадим тебе что-нибудь, чтобы ты не откусила себе язык. — Его руки затянули ремешок вокруг ее лба.
— Это обоснованное беспокойство? — Если раньше она только дрожала, то теперь ее трясло. Каждый мускул ее тела был напряжен. — Я не понимаю, что сейчас произойдет?
Дерек приостановил свои действия с латунным механизмом на боку кресла.
— Мы медленно начнем выводить твою кровь. Я буду следить за жизненными показателями; чем больше крови мы сможем вывести, не убив тебя полностью, тем лучше.
— Какая разница между «полным» и «неполным» убийством?
Он хихикнул.
— Да, прости, Рево… «Полностью» означает, что твое тело настолько отказало, что одна лишь магия не сможет тебя оживить.
Она издала звук понимания.
— В этот момент мы начинаем медленно вводить кровь Дракона. Она смешивается с тем, что осталось от твоей крови, и твое тело привыкает к магии.
— Так вот почему кровь Химеры черная, а не золотая или красная?
— Именно. — Дерек ободряюще улыбнулся. После вотума37 доверия Наместника он заметно потеплел, и Флоренс никогда не была так благодарна ему за это, как в ту секунду, когда сидела в кресле и ждала.
— Итак, почему болит? — Ничего особенно страшного не прозвучало. Даже если он порезал ее, чтобы пустить кровь, она терпела боль и похуже.
— Тела Фентри не приспособлены для хранения магии. Уверен, ты знакома с покинутой Химерой? — Она кивнула, и он продолжил. — Когда кровь Дракона впервые попадает в твой организм, она… ну, если не сказать точнее, убивает тебя. Но почти одновременно с этим она начинает исцелять. Поскольку мы делаем это медленно, смерть не наступает. — Его голос прервался, и разум Флоренс предательски дописал в конце — обычно.
— Значит, я умираю и возрождаюсь несколько раз подряд. — Флоренс посмотрела на потолок, набираясь сил. — Ну, я никогда раньше не умирала, так что, по крайней мере, я смогу вычеркнуть это из своего списка.
Дерек рассмеялся.
— Ты странная, не так ли?
— Это то, что ты получаешь за то, что планировала сбежать из своей Гильдии в тринадцать лет, сделала это в четырнадцать, встретила Белого Призрака и стала ее поставщиком взрывчатки в течение двух лет.
— Да, так и есть. — Он долго обдумывал ее слова. — Белый Призрак, изверг Дортама?
— Это она и есть, — подтвердила Флоренс.
— Никогда не думал, что увижу легендарного истребителя Драконов в компании одного из них.
— Кварех не похож на большинство Драконов. — Флоренс мгновенно встала на защиту. Она была измучена тем, что все думали о нем только самое плохое.
— О, я знаю.
— Правда?
Он кивнул.
— Как?
— Потому что не большинство Драконов охотно предлагают свою кровь для создания Химеры.
— Что?
— Как ты думаешь, чего мы ждали?
В следующую минуту дверь открылась, и появился Кварех. Он сел на маленький табурет рядом с ней. Флоренс в шоке смотрела на него.
— Ты даешь мне свою кровь? — Она хотела бы найти более красноречивые слова, но все остальное ее не устроило.
— Технически я уже давно это делаю.
— Но тогда это было необходимо.
— Как и сейчас. — Он прислонился к стене. — Я тот, кто привел тебя сюда, кто забрал тебя из твоего дома. Я чувствую ответственность за то, что ты сидишь в этом кресле.
— Ты не должен.
— Должен.
— Ну, ты не должен… — Ее рассуждения прервала игла, пронзившая плоть ее предплечья. Вторая проколола бицепс чуть дальше, и аппарат у нее под боком начал жужжать.
— Сейчас ты начнешь чувствовать сонливость, — сообщил ей Дерек. — Но мне нужно, чтобы ты оставалась в сознании как можно дольше.
Флоренс завороженно наблюдала, как резервуар с кровью начал заполняться в машине. Алхимик ходил по комнате, прокалывая предложенную Кварехом руку. Конечно, ее веки потяжелели, голова поникла.
— Флоренс, останься с нами, — потребовал Дерек.
— Хорошо, хорошо… — пробормотала она. Подчиняться становилось ужасно трудно. Ее зрение затуманилось, а мысли стали вялыми. Ей хотелось говорить, но она дошла до того момента, когда уже не была уверена, что вообще сможет что-то сказать.
И тут ее настигла боль.
Теперь в аппарате жужжал другой набор шестеренок. Он перекачивал кровь из вен Квареха в ее вены. Как и говорил Дерек, ощущения были мучительными. Флоренс пыталась не закричать, но в конце концов не смогла.
— Держись, Флор. — Большая рука сомкнулась вокруг ее руки. — Я здесь… Скоро все закончится.
— Ну, вообще-то… — беспомощно начал Дерек, но был остановлен.
— Скоро все закончится, — настаивал Кварех.
Она попыталась открыть глаза. Она пыталась понять смысл происходящего. Но ей казалось, что ножи вонзаются в ее мышцы до самых костей, отделяя мясо от скелета.
Флоренс тяжело дышала. Она пыталась думать о чем-нибудь еще, но боль была ослепляющей и повсюду. Она текла из ее руки, но вскоре оказалась за глазами, под пятками, в груди — не было такого места, которого бы она не коснулась.
— Флоренс. — Строгий голос прорезал шум ее агонии. — Флоренс, посмотри на меня.
Она приоткрыла глаза и перевела взгляд с Квареха на новый голос, который присоединился к ним. Рот Арианны сложился в мрачную, решительную линию. Рука женщины обвилась вокруг пальцев Флоренс, а сама она лежала рядом с рукой Квареха.
— Я справилась с этим, а ты сильнее меня, — заявила Арианна.
Флоренс мысленно не согласилась с ней, но эта мысль вырвалась лишь в виде хныканья, словно тело хотело доказать ей свою правоту.
— Потерпи, Флор, еще немного.
Они обе говорили слова ободрения — больше похожие на сладкую ложь, — пока она страдала, казалось, целую неделю. Но, конечно, постепенно все прошло, и свет в конце ее туннельного зрения стал резче и больше. Ее грудь вздымалась. Она не могла набрать достаточно воздуха.
Ее тело перешло от абсолютной боли к ощущению, что оно сильнее, чем когда-либо. Она чувствовала, как усталость покидает ее мышцы. Напряжение от постоянного напряжения, пока она испытывала агонию, сгладилось магическим образом. Несмотря на мучительные страдания, Флоренс удивлялась, почему она не сделала этого раньше. Это было так приятно.
— Похоже, она выбилась из сил, — заметил Дерек. — Мы будем делать это еще немного, пока ее кровь не станет почти золотой.