– Все ты понял, – она снова смотрела на него. Зеленые глаза сверкали от ярости, на щеках пылал румянец. – О ней!
Сабина ткнула указательным пальцем на дверь кабинета. Вольт вновь рассмеялся, чем окончательно вывел жену из себя.
Сабина ринулась прочь, но он удержал ее за локоть, потянул на себя и попросил:
– Выслушай, не беги.
– Оставь меня в покое, Краспер! Смейся над другими дурочками.
Он собирался объяснить, что это не она смешная; что его губы сами растягиваются в стороны, когда Сабина так открыто демонстрирует собственнические замашки, и ничего он не может с этим поделать.
Но тут открылась дверь, и Лина, выглянув наружу, спросила:
– Мистер Краспер, я не уточнила, во сколько мы завтра выезжаем? Это будет рано утром?
Сабина замерла, затихла, положила руку ему на плечо, делая вид, будто они просто обнимались.
– Утром, Лина. Я думаю, сразу после завтрака, – ответил Вольт, уже предчувствуя бурю.
– Хорошо, я буду готова!
Она снова исчезла за дверью. А Сабина залепила ему звонкую пощечину.
– Не понимаешь, о чем я? – прошипела она. – Решил показать всем, какой ты негодяй? Что ж, дерзай, Краспер, я больше не стану тебя останавливать. В конце концов, мы оба – свободные люди.
Он так и стоял, оглушенный ее оплеухой. Столько раз Вольту угрожали (и почти всегда – за дело), но он умудрялся избегать последствий, ведь был предупрежден, а значит, предусмотрителен. А тут пощечина по надуманному обвинению! За попытку разобраться в махинациях губернатора и его дружков!
Лишь услышав мать где-то вдалеке, он опомнился и бросился вдогонку за беглянкой.
– Что с тобой, милая? – заботливо спросила миссис Краспер. – Заболела?
– Да, хочу побыть одна! Простите…
Вольт уже шел на голос.
Его щека все еще горела от оплеухи, а раненая гордость требовала немедленного отмщения. Какого именно – он сам не представлял. Подошли бы извинения, но разве их дождешься от самой Сабины Хьюз!
С матерью он столкнулся в коридоре, ведущем в западное крыло. Она хотела что-то спросить, но затем передумала и просто кивнула ему.
Вольт был благодарен ей за понимание.
– Где? – спросил он, стараясь выглядеть сдержанным и спокойным, однако правое веко то и дело нервно дергалось.
– Кажется, в библиотеке, – ответила миссис Краспер, сразу поняв, о ком он спрашивает. – Но она хотела побыть одна, дорогой.
– Раньше надо было хотеть, теперь она замужем, – процедил он сквозь зубы, уже порядком отдалившись от матери.
Ворвавшись в библиотеку, Вольт с любопытством осмотрелся. Здесь он еще не бывал. Приглушенный свет заставил подслеповато прищуриться. Много стеллажей с книгами, камин и два кресла, небольшой комод у окна. И девушка с идеально прямой спиной, смотрящая на него неестественно яркими зелеными глазами.
– Тебе здесь не место, – проговорила Сабина, как только он уперся в нее взглядом.
Вольт усмехнулся и нарочито медленно закрыл дверь, придержав ее, чтоб не хлопнула. Он снова посмотрел на жену, после чего не спеша направился к ней.
– Я сказала, убирайся! – Она попятилась, уперлась задом в комод и на миг растерялась, но быстро собравшись, продолжила, гордо задрав подбородок: – Отправляйся в кабинет, Краспер, тебя там ждут! Твоя ровня!
Он остановился. Склонил голову вправо, осмотрел Сабину, не скрывая презрения, и уточнил:
– А кто ровня тебе? Те парни, что избили невиновного простыша на выпускном? Любой из них мог бы стать достойным мужем, правда? Фамилия рода обеспечила бы вам счастье… Или доктор, из-за бездействия которого сотнями умирают люди? Он хорошо бы смотрелся рядом с тобой у алтаря?
Она побледнела, сжала губы.
– А, нет, прости, – Вольт распалялся, чувствуя, что не может остановиться: – Доктор все же слишком стар. Губернатор и его приближенные – вот идеальное для тебя общество. Или папочка сирт обещал тебе лично найти достойного кандидата, пока ты здесь мучаешься со мной? Будет тебе компенсация за то, что вынуждена терпеть простыша рядом.
– Пошел вон, – холодно проговорила Сабина.
Он поступил ровно наоборот – сделал еще шаг вперед, оказавшись совсем близко, и глаза ее стали огромными.
– Ты мне противен, – прошептала она, глядя почему-то на его губы.
– Я понимаю. – Еще шаг. Теперь он замер, почти касаясь ее. Положил руки на комод так, что она оказалась в ловушке между ними. – Не о такой партии ты мечтала. Зато для сирта Хьюза все складывается неплохо. Он приволок меня к тебе под венец, выставив кучу ультиматумов и требований, приказал тебе сказать «да» и при этом остался в стороне, строя из себя спасителя. Очень талантливо, но немного безжалостно. Папа подсунул тебе жуткую свинью. Меня.
– Ты путаешься в определениях, – усмехнулась Сабина, вздернув нос. – Всего пару часов назад был козлом, теперь свинья. Предлагаю остановиться на скотине.
Она попыталась отодвинуть его руку и уйти.
Он не дал. Побагровел от злости, схватил ее за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза, и заговорил холодно:
– Дорогая моя, острая на язык жена, прошу в последний раз: будь благоразумней, не разочаровывай меня окончательно. Я здесь не для того, чтобы терпеть твои нападки и капризы, и поверь – еще одна незаслуженная пощечина может плохо для тебя обернуться.
– Ударишь меня в ответ?
– Уеду. Потребую расторжения этого брака. И пусть твой отец воплощает свои самые коварные угрозы – мне все равно. Сейчас все его разоблачения кажутся сущим пустяком.
Он не шутил, и, кажется, она почувствовала это.
– Это была пощечина за дело! – сказала Сабина, все же выворачиваясь из его рук. – Я чувствую себя глупо из-за того, как ты себя ведешь! Не хочу быть посмешищем в глазах людей, Краспер!
– Так не будь! – Он прошелся по комнате, запустил пятерню в волосы, взъерошил их и обернулся. – Спроси меня, что значит моя поездка с горничной.
– Там все и так ясно.
– Спроси!
– Хорошо. Я спрашиваю! – Она сложила руки на груди. – Зачем Лина едет с тобой? И куда?
– Я попросил ее показать мне, где живет миссис Эйсби, жена дворецкого, – не без удовольствия принялся перечислять Вольт. – Та знает город и его жителей и может помочь мне понять, что здесь происходит. Кроме того, Лина покажет мне ферму, где живет бывший лакей, Винс. По слухам, парень болен, но, возможно, он всего лишь сбежал, узнав о нашем приезде. Вот для чего горничная будет меня сопровождать. А теперь скажи, дорогая, за что я получил пощечину от тебя?
Сабина несколько раз моргнула, приоткрыв рот, нахмурилась и уточнила:
– А почему ты не взял водителя? Он тоже знает дорогу!
– Потому что ты заняла Рикона, попросив его отвезти тебя на практику. Это первое. И потому что не хочу объяснять ему, зачем мне эти визиты. Это второе. Парень не внушает доверия, тогда как Лина и ее история вполне безобидны.
Сабина устало вздохнула, чмокнула губами и, понурившись, кивнула.
– Ладно, ты прав. Наверное.
– Наверное.
– Просто прав! Я немного перегнула палку…
– Немного?
– Это всего лишь пощечина!
– И много нехороших слов вдогонку! А я оказался весьма чувствительным и обидчивым. Раньше не замечал, а тут…
Он прикрыл глаза и сокрушенно покачал головой.
– Хорошо, я ведь признала вину! Чего ты еще хочешь, Краспер?
– Две вещи. Первое – больше никакого рукоприкладства. Это вообще нормально, что лекарь калечит близких?
– Ты мне не близкий!
– Милая, ты спишь со мной в одной постели, ешь за одним столом и носишь мою фамилию, – услужливо напомнил Вольт.
– Что еще?! Ты сказал: «две вещи».
– Да, вторая – это поцелуй по моему желанию.
– Что?!
– Когда я скажу заветное слово, например… «скукота», ты меня поцелуешь. Где бы мы ни были, кто бы ни присутствовал рядом.
– Ни за что.
– Тогда это не настоящее раскаяние!
– Слушай, – Сабина сама подошла к нему, – ну перестань шутить и скажи серьезно, чего бы ты хотел? Может быть, купить тебе что-то?
– Купить? Мне? – нахмурился Вольт.
– Ну ты ведь потратился на путешествие сюда и на свадебный костюм. И это при твоем среднем достатке. Может, ты что-то сильно хочешь, и я могла бы…
– Сабина, остановись! – Вольт склонился к ней, заглянул в глаза и спросил, стараясь, чтобы голос не сильно звенел от ярости: – Ты слышишь себя?! Если твой способ извиниться – это оскорбить еще сильней, то поздравляю, удалось! И знаешь что? Хватит с меня на сегодня твоего высочайшего общества! Иди-ка ты лесом!
– Но я ведь от всей души!
– Я тоже.
Он вышел из библиотеки и стремительно направился в кабинет, по пути приказав встреченной им горничной, Рите, принести ужин для него туда же. Ни видеть, ни слышать Сабину пока не хотелось, иначе он рисковал стать вдовцом.
Но побыть одному и поработать Вольту тоже не удалось. Не прошло и получаса, как в кабинет явилась его мать.
– Работаешь, милый? Не мешать тебе?
И так она на него посмотрела, что сразу стало ясно: лучше оставить дела на потом и выслушать.
– Ты мне не мешаешь, – ответил Вольт сдержанно, сложив очередную газету. – Что случилось?
– Почему непременно что-то должно случиться, чтобы ты уделил мне время? – улыбнулась миссис Краспер. – Просто хочу побыть с тобой, посмотреть, чем ты занят, пока твоя жена горько плачет одна в библиотеке.
Последние слова она произнесла с нажимом, посмотрев настолько осуждающе, что Вольту вспомнились все мелкие и крупные промахи, за которые стоило бы попросить прощения.
– Сабина плачет? Сабина? – он недоверчиво покачал головой. – На нее не похоже.
– Ты думаешь, я обманываю тебя, сын?
Миссис Краспер присела на краешек стула и не мигая уставилась на Вольта. Так, должно быть, удав смотрит на кролика перед тем, как проглотить бедолагу целиком. Вот только сам он давно не ребенок!
– Мама, – Вольт поднялся, – я уверен, ты приехала сюда лишь для того, чтобы нести свет и тепло в этот дом. Быть нам с Сабиной опорой, поддержкой, мудрым советчиком и все такое… Но поверь, сейчас нет необходимости вмешиваться в наши отношения.