«Я использовала тебя». Алексу показалось, что его ударили в солнечное сплетение кувалдой. В его голове отозвался эхом из прошлого шепот другой женщины: «Я использовала тебя. Я хотела вернуться в Европу, и отношения с тобой стали бы прекрасной возможностью восстановить мою репутацию там».
– Неужели? – спросил он ледяным тоном.
Лейла невозмутимо пожала плечами:
– Я хотела расстаться с девственностью, но мне долго не попадалась подходящая кандидатура. Пока ты не зашел однажды в мой магазин. Вот и все. Моя мать меня слишком опекала, а теперь я свободная и независимая. И не хочу связывать себя по рукам и ногам браком по расчету только потому, что ты посчитал меня достойной кандидатурой на роль жены и матери твоих драгоценных отпрысков. Мне не по душе, что ты воспользовался мной ради достижения скрытых целей, но ничего страшного. Ты же не думаешь, что ты первый из мужчин, кто пригласил меня в номер для личной консультации? – Не дожидаясь его реакции, она ответила сама: – Не первый и уж точно не последний.
У Алекса все помутнело перед глазами, когда ему представилась эта картина: Лейла идет в номер мужчины, улыбается ему, предлагает послушать разные ароматы. Очаровывает его. Колдует для него идеальные духи, как чародейка. Занимается с ним любовью.
Его душа погрузилась во мрак. Алекса снова одурачили, хотя он поклялся, что этого больше никогда не произойдет. Его предала женщина, которую он видел своей спутницей, своей королевой и матерью своих детей, наследников престола Сен-Круа.
– Ты можешь быть беременна, – предположил он, несмотря на ослепляющую злость.
– Я не беременна. – Ее подбородок смело вздернулся.
– Откуда такая уверенность?
– У меня сегодня начались месячные.
Алекс ехидно улыбнулся.
– А если бы ты все-таки носила под сердцем ребенка, то использовала бы и его тоже, чтобы я на тебе женился, не так ли?
Алекс увидел, как беспомощно повисли руки Лейлы вдоль ее стройного тела. Но ничего не почувствовал, кроме удовлетворения, – он сумел ее задеть.
– Твой цинизм поистине не знает границ. Мне надо успеть на поезд. Пожалуйста, уходи.
Алекс отошел, стараясь изо всех сил сохранять спокойствие, хотя ему хотелось ударить по стеклянной полке, уставленной флаконами, и разбить все вдребезги. Или схватить Лейлу в приступе гнева и укротить ее. Заставить ее снова быть мягкой и покорной.
Ему стало противно от самого себя, и он вышел из магазина и успокоился немного, только когда добрался до своего номера.
Алекс не мог даже обвинить ее в алчности. Сотни женщин, услышав тот телефонный разговор, тут же согласились бы на все его условия. Но не она. Его взгляд привлекло что-то на столике рядом со смятой постелью. Флаконы духов, которые Лейла создала специально для него.
В его сознании всплыл образ Лейлы в ванной после их первой ночи. Видение казалось таким реальным! Сладкая улыбка на ее губах, рука на груди с плененным между пальцами соском. Выражение полного удовлетворения на лице. Она добилась, чего хотела.
«Я использовала тебя», – снова и снова звенели в ушах ее последние слова. Не отдавая отчет в своих действиях, Алекс схватил парфюм и швырнул его об стену. Осколки стекла со звоном посыпались на пол, разбрызгивая повсюду золотистую жидкость, которая наполнила воздух терпким ароматом.
Он набрал номер своего помощника и приказал ему немедленно найти другой отель для него и его команды.
Спустя всего несколько минут ему позвонил радостный Андре:
– Я только что получил результаты предварительного опроса. Мы выигрываем с подавляющим большинством голосов. Правительство рвет и мечет, но уже поздно. Совсем скоро ты вернешься домой. Когда ты появишься здесь с Лейлой под руку…
– Не упоминай больше этого имени, – отрезал он.
На другом конце воцарилось молчание прежде, чем Алекс поборол в себе растерянность и снова заговорил о делах как ни в чем не бывало.
После разговора в номере появился обслуживающий персонал и начал собирать его вещи для переезда.
Алекс корил себя за несдержанность и горячность. Лейла Веруджес всего лишь женщина. Очень красивая женщина. Страсть между ними ослепила его. И ничего больше. То, что произошло, можно расценивать как своевременный и ценный урок.
К тому времени, когда он вошел в апартаменты в новой гостинице, воспоминания о ней были вычеркнуты из его памяти с холодной беспощадностью. Так он поступал всегда: решительно вытеснял все мысли и чувства, которые ему неугодны.
Его могущество и власть вот-вот восстанут из пепла, как феникс. И нет ничего важнее этого.
Только когда поезд увез Лейлу далеко от Парижа, напряжение понемногу ослабило свою хватку. Мышцы немного расслабились, дрожь прошла.
Лейла мысленно поблагодарила старого друга матери, который позволил ей остановиться у него в Граце. Она солгала о том, что едет по делам, решив уехать из города ненадолго, пока Алекс не покинет его.
Пронзительная боль снова сдавила ее грудь. Как же трудно было стоять перед ним и притворяться, что он ничего для нее не значит! Ей стало дурно от собственной наивности. И это напомнило о легких приступах тошноты, преследующих ее вот уже несколько дней, которые она списывала на острую еду Матильды.
Лейле пришлось солгать ему и о месячных, чтобы поскорее от него избавиться. Она ужаснулась при мысли о том, что бы ее ожидало, если бы Алекс знал, что есть небольшая вероятность того, что…
Нет, это невозможно. Вселенная не может быть так жестока.
Если же Лейла все же беременна, то отношение Алекса Сен-Круа к этому ее вовсе не волнует. После их последнего разговора он заставит ее избавиться от ребенка, дабы не запятнать свою честь. Ведь она добровольно отказалась от своей победы в конкурсе невест.
Глава 8
Семь недель спустя
Алекс любовался пейзажем, который открывался из его кабинета в замке-крепости на острове Сен-Круа. Из открытого окна веяло бризом, который оживлял запахи из его детства: земля, море, дикие цветы. И более терпкие ароматы трав и специй, доносившиеся с городского рынка.
Последние несколько недель прошли для него в постоянном ощущении легкой тревоги. Лейла. Проклятый призрак в его мыслях, который преследовал и мучил его. Как только Алекс вернулся на родину на волне триумфа, запах острова снова напомнил ему о ней, о ее уникальных духах.
Сидела ли она сейчас в роскошном номере отеля с расставленными перед ней бутылочками? Улыбалась ли какому-то несчастному мужчине? Привораживала его? Ведьма.
Алексу все еще не верилось, что Лейла отвергла возможность стать королевой. И что ее отказ так глубоко его ранил. Он убеждал себя, что это просто удар по его самолюбию. Выбор пал на нее потому, что она обладала, как ему тогда казалось, необходимыми качествами и вызывала в нем доверие и сумасшедшее желание.
Но на самом деле ее помыслы были не так уж чисты.
Резкий стук в дверь прервал его размышления.
– Войдите.
Появился Андре с планшетом в руке. На его лице читалась явная обеспокоенность.
– Тебе надо на это взглянуть.
Андре положил устройство на стол, и Алекс принялся просматривать новостную ленту, не совсем понимая, на что следует обратить внимание. Вдруг появилась фотография его и Лейлы, спорящих о чем-то на улице в тот день почти два месяца назад. Он держал ее за запястье, и она выглядела недовольной. И прекрасной. Даже сейчас ее красота поражала его.
Заголовок гласил: «Хотите узнать, кто же загадочная любовница нового короля Сен-Круа? Читайте статью на шестой странице».
Проведя по экрану пальцем, Алекс начал вчитываться, но до него дошли лишь какие-то обрывки: «Незаконнорожденная дочь Алана Бастини, президента Франции… Положительный тест на беременность… Королевский наследник? Знает ли король Сен-Круа, что он отец? Скандалы, похоже, никогда не переведутся в этой династии…»
Потрясение все еще не отпустило Лейлу, хотя прошло уже два дня. Лейла не могла прийти в себя после того, как самые страшные опасения подтвердились. У нее не было менструации почти два месяца, но только вчера она все-таки нашла в себе силы отправиться к врачу, чтобы убедиться окончательно в том, что она беременна.
Волна сожаления и обреченности накрыла ее. Семейная роковая ошибка, передавшаяся ей от матери. Только на этот раз отец ребенка с радостью бы женился на ней.
О боже! Ее рука беспомощно сжала живот. Ее ребенок. Сын или дочь. Подступающие слезы горечи обжигали ее глаза.
Разъяренные стуки в дверь магазина внизу и шум голосов заставили ее подняться с места. Ее покупатели никогда не прибывали толпами и не врывались так бесцеремонно. Лейла поспешила открыть, подумав, что, может быть, произошел какой-то несчастный случай на улице.
Опять раздался настойчивый грохот, какие-то неразборчивые восклицания. Дрожащими пальцами Лейла повернула ключ в замке и рывком открыла дверь. Ее встретил шквал фотовспышек и орава кричащих людей.
На нее тут же посыпались вопросы, смысл которых не сразу дошел до нее от ошеломляющей неожиданности:
– Правда ли, что вы беременны и отец ребенка Алекс Сен-Круа?
– Вы с ним снова сойдетесь?
– Как долго вы знакомы?
– Почему вы поругались?
– Он знает о ребенке?
Голоса слились, превратившись в оглушающий гул, и Лейла наконец опомнилась, быстро захлопнув с силой дверь, пока кто-то из папарацци не переступил порог. Вдруг она заметила на полу газету, брошенную кем-то с улицы, и подняла ее.
На первой полосе была фотография, снятая на улице, когда они виделись в последний раз. Ее лицо на снимке выражало обиду и унижение. Ниже крупным шрифтом шел заголовок: «Лейла Веруджес, тайная любовница Алекса Сен-Круа, – внебрачная дочь Алана Бастини, существование которой он скрывал всю жизнь».
Они узнали о ее отце!
У Лейлы подкосились ноги, и она медленно сползла вниз, прижавшись к стене.
Из состояния оцепенения ее вывел назойливый звук вибрации телефона, лежавшего на прилавке. Дотянувшись до него, она ответила и даже не удивилась, когда услышала знакомый властный голос, который сообщил, что ей надо собрать вещи и ждать Рикардо у заднего входа.