— В чем, шеф? — удивился Ахмед, опуская саблю.
— Еще ничего неизвестно, а ты сразу шашкой машешь.
— Саблей.
— А есть разница? Сим-сим, откройся!
Земля дрогнула, кони попятились, воротя морды от пыли и мелких камешков.
— За мной! — махнул рукой Махсум, первым влетая в пещеру.
Быстро соскочив с коня, он обежал всю пещеру и вернулся к ее входу, у которого его ждали спешившиеся разбойники.
— Ну что, шеф? — спросил Ахмед, нетерпеливо вертя саблю в руке.
— Ничего! Ничего и никого, — Махсума постигло разочарование, вернее, разочарование с чувством облегчения. В пещере действительно никого, кроме дрыхнущего на курпачах тощего Абдуллы не было, а это значит…
— А-апчхи! — донеслось откуда-то сверху, из-под самого свода пещеры, и разбойники разом вскинули головы.
— Ну вот, — обреченно вздохнул Махсум — переиграть судьбу не удалось. Он был почти на сто процентов уверен, несчастного, которому скоро суждено умереть, зовут не иначе как Касымом. — Ты кто такой? — спросил он, упирая ладони в бока.
— Я летучая мышь! — донеслось сверху спустя небольшую паузу.
— Что-то он не очень похож на летучую мышь, — неуверенно склонил голову набок Ахмед. — Я таких больших еще ни разу не видел.
— Эй, ты, — крикнул Махсум, — если ты летучая мышь, то давай полетай.
— Не могу!
— Почему?
— Сейчас день, и мне нужно спать, ведь летучие мыши днем спят. Разве вы не знаете об этом?
— Так почему же ты не спишь, а разговариваешь с нами?
— А вы разве дадите поспать? — донеслось сверху. Полы халата, отдаленно смахивающие на сложенные за спиной крылья, заколыхались.
— Ладно, спи дальше, — разрешил Махсум. — А мы пока подождем. Заводите коней! — крикнул он разбойникам.
— Шеф, по-моему, она, то есть, он врет, — кивнул Ахмед на «летучую мышь». — Он совсем не мышь.
— Ахмед, я тебя умоляю: завязывай уже тупить! — воздел очи горе Махсум. — Разумеется, это никакая не мышь, а человек. А вот мешок, который этот скалолаз собирался украсть, — указал он рукой на мешок, валявшийся у самых ног его телохранителя — и как тот только об него не споткнулся. — И он не хочет спускаться, потому что ему непременно что-нибудь отрубят.
— Человек? — Ахмед весь напрягся. Борода и усы его встали дыбом. — Так что ж вы раньше-то молчали! Я его сейчас… — оскалился Ахмед, делая шаг вперед.
— Погоди, — остановил его Махсум. — Никуда он не денется. Повисит, созреет и сам отвалится. А потом уж мы с ним потолкуем по душам.
— Вы так мудры, шеф! — выпучил глаза Ахмед.
— Я знаю, — устало произнес Махсум и направился к своему «трону». — И разбудите этого… Абдуллу. Я хочу знать, почему эта свинья дрыхла, когда из-под его носа едва не унесли целый мешок золота.
Добудиться Абдуллы удалось далеко не сразу, притом что сразу двое верзил-разбойников трясли того, что было сил. Голова несчастного только моталась из стороны в сторону, как смешной помпон на детской шапочке, и разбойник что-то мямлил сквозь едва приоткрытые губы. Когда наконец Абдулла соизволил проснуться и раскрыть сначала один глаз, а затем и другой, разбойники уже порядком умаялись.
— А, шеф! — заулыбался Абдулла, приветственно помахав ручкой сидящему на «троне» Махсуму и не сводящему с того глаз. — Вы уже вернулись!
— Я-то давно вернулся, а вот ты объясни нам, откуда здесь взялась во-он та летучая мышь, — не глядя, ткнул пальцем в потолок Махсум, — и еще вот этот мешок, — палец опустился, и Абдулла, уже окончательно проснувшись, проследил за ним, наткнувшись взглядом на пухлый мешок у самого выхода.
— Какая мышь? — сделал удивленное лицо Абдулла, поднимаясь с курпачей. — И еще мешок. Это вы так шутите, да?
— Поверь, мой дорогой Абдулла, мне не до шуток, — серьезно произнес Махсум, и Абдулла сглотнул комок, застрявший в горле. — А мышь — ты ее непременно увидишь, если соизволишь поднять голову.
Абдулла честно задрал голову и уставился на висящего на каменном уступе человека.
— Но, Черный Махсум, это ведь не мышь, а человек! — развел руками Абдулла.
— А он утверждает, будто он мышь.
— Врет! — уверенно заключил Абдулла. — Таких летучих мышей не бывает.
— Хорошо, — кивнул ему Махсум, закидывая ногу на ногу. — Тогда объясни, что делает здесь этот висящий на столбе человек?
— Я… не знаю, шеф, — растерялся Абдулла, завертев головой в поисках поддержки, но взгляд его везде натыкался лишь на хмурые недружелюбные лица разбойников. — Я сидел, сидел, а потом… потом… я ничего не помню.
— Потому что ты дрых.
— Я не дрых! — возмущенно воскликнул Абдулла. — Я даже спать не хотел, а потом… — он напрягся, тужась вспомнить, что же с ним произошло дальше. Лоб разбойника избороздили глубокие морщины, но дальше этого дело не пошло.
— Ну-ну, я тебя внимательно слушаю, — напомнил Махсум о себе.
— Да чего с ним говорить! — вскинулся Ахмед, вновь выхватывая саблю. — Предатель он! Они сговорились с этой «мышью» обобрать нас, а потом он прикинулся спящим, хотел обвести нас вокруг пальца!
— Я не предатель! Нет! — замахал руками насмерть перепуганный Абдулла, отступая к стене. — Я все объясню, Ах…
Сабля со свистом рассекла воздух.
— Стой, Ахмед! — крикнул Махсум, не ожидавший подобной прыти от своего телохранителя, но было поздно.
Голова Абдуллы с удивленно-испуганными глазами подпрыгнула и покатилась к «трону». Махсум быстро поджал ноги, затем, почувствовав приступ тошноты, зажал рот ладонью и бросился вон из пещеры.
— Вы куда, шеф? Шеф! — крикнул Ахмед, провожая своего главаря изумленным взглядом и одновременно обтирая саблю о курпачи. — Эй вы! — крикнул он двум разбойникам, которые еще недавно трясли спящего Абдуллу. — Уберите отсюда эту падаль! — а сам поспешил вслед за своим подопечным.
Махсума Ахмед обнаружил за одним из близлежащих камней. Тот стоял, согнувшись пополам, упираясь одной рукой в шершавую горячую поверхность камня, а другой вытирал отвислые губы.
— Зачем ты это сделал, дубина? — слабым голосом спросил Махсум, заметив приближающегося к нему телохранителя.
— Вы о чем, шеф?
— Я спрашиваю, зачем ты отрубил ему голову, когда я кричал тебе «стой»?
— А разве не надо было? — преданно уставился Ахмед на своего предводителя.
— Дурак! Что он тебе сделал?
— Он не выполнил ваш приказ!
— Но мешок-то цел! И вора поймали… почти.
— Я подумал… — смешался Ахмед, не зная, куда деть глаза.
— Впредь думать буду я! — гаркнул Махсум выпрямляясь. — Ясно тебе?
— Так точно! — вытянулся в струнку разбойник. — Яснее ясного, шеф!
— А ты будешь исполнять то, что я тебе скажу.
— Слушаюсь!
— И, главное, больше не думай! Вообще и никогда!
— Ни-ни, — замахал руками Ахмед.
— И прежде чем рубить головы, будешь спрашивать моего разрешения!
— Слушаюсь, шеф! — выкатил глаза Ахмед.
— Все, пошли, — Махсум поплелся обратно в пещеру, насилу переставляя ноги. Его до сих пор мутило от этого страшного зрелища, но, к счастью, двое разбойников уже упаковали Абдуллу в мешок и быстро куда-то побежали с ним, вон из пещеры, пронесясь мимо Махсума.
— Ай! — неожиданный вскрик и шорох под потолком заставили Махсума вновь вздрогнуть, но это был всего лишь воришка. Пальцы его наконец не выдержали, и он шумно скатился по столбу на пол, прямо под ноги Махсуму.
Резвый Ахмед, недолго думая, тут же опять выхватил саблю, но Махсум успел перехватить его руку.
— Вставай! — приказал он толстяку.
— Не могу, — еле слышно прохрипел толстяк. — Я, кажется, зашибся.
— А я тебя сейчас вылечу, — угрожающе произнес Ахмед.
— Не надо! Не губите! — мгновенно вскочил с пола толстяк, вцепляясь в штаны Ахмеда.
— Главарь здесь он, — Ахмед любезно указал толстяку пальцем на Махсума.
— О, прости! — толстяк тут же отпустил штаны Ахмеда и вцепился в принадлежащие Махсуму. — Не губите!
— Встань! — приказал Махсум.
— Встаю, встаю, — кланяясь, толстяк медленно поднялся с колен. — Вот видите, какой я послушный.
— Позвольте, шеф, я все же отрублю ему голову! — попросил кровожадный Ахмед.
— Да погоди ты со своим «отрублю»! Сначала я хочу все узнать, а потом уже будет видно.
Ахмед разочарованно убрал саблю обратно в ножны и сложил руки на груди.
— Ну, рассказывай, кто ты такой и как здесь оказался? — спросил у толстяка Махсум. — И запомни: правда продлевает жизнь.
— Я понял, я все понял, — затрясся от страха толстяк. — Меня зовут Касым. Я пришел, чтобы взять у вас немножко золота.
— Немножко? — повел бровью Махсум. — Целый мешок ты называешь «немножко»?
— У меня большая семья, господин! — заюлил Касым. — И я всего-то один разочек. А вон того вы зря сейчас убили.
— Почему это зря? — нахмурился Ахмед.
— Это его дух пещеры усыпил. Специально.
— Что ты несешь, паршивая собака?! — взорвался Ахмед, делая шаг навстречу Касыму.
— Но это чистейшая правда, уважаемый! — закрылся руками Касым, отступая к каменному столбу. — Я пришел петь духу за деньги, а он усыпил вашего человека, чтобы тот не мешался.
— Ну и гнусный же у тебя язык, друг Касым! — раздался голос откуда-то сверху. — Хотя какой ты друг! Ирод проклятый, Иуда!
— Чего он обзывается, — сжался Касым, оглядываясь по сторонам.
— Значит, это правда? — спросил Махсум у духа Сим-сим.
— Если тебе, молокосос, от этого будет легче, то — да, — весело отозвался дух Сим-сим.
— Убийца! Из-за тебя убили человека.
— Сомнительное утверждение, — не согласился с ним дух. — Разве это я «наезжал» на бедного Абдуллу? Разве это я, как ты выражаешься, махал шашкой?
— Но ведь это ты его усыпил!
— Мало ли кто кого усыпил. Нужно было сначала разобраться, — успешно выкрутился дух Сим-сим. — А мешочек позвольте сюда, сюда, — тяжелый мешок приподнялся над полом и, проплыв по воздуху над головами разбойников, пристроился к еще двум, стоявшим особняком.
— Мда-а, — озадаченно протянул Махсум. — Ладно, шайтан с ним, с этим Абдуллой. Скажи, Касым, значит, это ты повадился сюда ходить и таскать отсюда наши деньги?