— Вашими молитвами, — сдержанно отозвалась Марджина, решив не вдаваться в подробности личной жизни, иначе вступительная часть грозила затянуться на слишком долгое время.
— Ну и славно. Вы что-то принесли мне? — Акрам-бей пристально оглядел руки молодых людей и даже заглянул за их спины, вытянув толстую, в красных складках шею.
— Нет, мы хотели бы узнать у вас…
— Узнать? Это хорошо, — удовлетворенно кивнул Акрам-бей, пригубив чаю. — Я много чего знаю. Я даже знаю, что этого юношу зовут Али-баба, и ему привалило счастье, — толстяк, моргнув, изучающе уставился на Али-бабу своими маленькими глазками, спрятанными под густыми бровями.
— Это мы и сами знаем, — ответила ему в тон Марджина, — хотя слухи сильно преувеличены.
— Вы уверены? — Акрам-бей оторвал свой взгляд от смущенного Али-бабы и перевел его на Марджину.
— Кому же, как не нам знать об этом?
— Да-да, ты права, — толстяк, не став спорить, завозился на коврике в попытке подняться. — Ну что ж, пойдемте в дом. Там и поговорим. Только…
— Что?
— Чем вы собираетесь платить? Знания стоят денег, а я их у вас не вижу.
— За деньги не беспокойтесь, — заверил его Али-баба, опередив раскрывшую было ротик Марджину.
— А сказали, что слухи преувеличены, — покачал головой Акрам-бей и с третьей попытки все-таки поднялся на ноги. — Идемте.
— На что он намекает? — поинтересовался Али-баба у Марджины, пригибаясь, чтобы не задеть головой низкой притолоки.
— Он намекает, что его знания стоят дорого, неужели непонятно?
— Но…
— Успокойся, его знания — ни дешевые, ни дорогие — нам совершенно ни к чему. Мы не за этим сюда пришли.
В маленькой комнате, в которую провел их Акрам-бей не было ничего, кроме двух стареньких курпачей. Одна, поновее, судя по всему, предназначалась для хозяина, а другая — для его клиентов. Потертые, давно небеленые и кое-где чуть обсыпавшиеся стены, видимо, должны были указывать на бедность и непритязательность хозяина. Сам же Акрам-бей считал, что это меньше будет отвлекать его клиентов от дела. Ведь богатая обстановка и качественный ремонт в чужом доме всегда привлекают внимание гостей и настраивают на размышления о крупных барышах. А так сразу видно: Акрам-бей — бедный человек, заботящийся лишь о благе других.
Единственное небольшое окно, покрытое изрядным слоем пыли, давало не очень много света, и в комнате царил полумрак. И это тоже было частью хорошо продуманного спектакля по облапошиванию клиентов. Дело в том, что у Акрам-бея был один существенный недостаток, и он о нем прекрасно знал: стоило ему заговорить о деле, как глаза его начинали светиться алчным огнем и вообще вели себя словно зеркало, предательски отражающее все мысли и чувства купца, а в полутьме ничего этого видно не было.
— Присаживайтесь, — указал Акрам-бей посетителям на более потертую курпачу с кое-где торчащей из прорех ватой. Сам он уселся на другую, более новую, сложил ноги и приосанился, завертев в руках четки. — Я внимательно слушаю вас, — важно произнес он, когда молодые люди уселись напротив.
— Нас интересует дом, — сразу перешла к делу Марджина.
— Мой дом?! — кустистые седые брови Акрам-бея взлетели вверх, распушившись, словно иглы на спине у дикобраза. — Но я не продаю его. Вы ошиблись!
— Вы не так меня поняли, уважаемый. Нас интересует не ваш конкретно, а вообще дом.
— Уф-ф, а я-то уж… — что означало это самое «уж», Акрам-бей уточнять не стал. — Значит, вы пришли к бедному Акрам-бею, чтобы он вам продал чей-нибудь дом?
— Именно.
— Но я не торгую недвижимостью, тем более дорогой, — развел руками Акрам-бей. — Это занятие в наше время малоприбыльно. Сами понимаете: налоги, взятки…
— Мы это понимаем, но нас не интересует дорогая недвижимость, и нам вполне подошел бы скромный домик с большим двором. Может быть, вы слышали что-нибудь об этом или могли подсказать, где и у кого его можно купить?
— Небольшой домик? — задумался Акрам-бей, оглаживая бороду и разглядывая огромную паутину в дальнем углу комнаты под потолком.
— С воротами, — добавил Али-баба.
— Воротами? — почему-то заинтересовался Акрам-бей.
— Именно, — кивнул Али-баба.
— Ворота — это хорошо. Только…
— Что? — спросил Али-баба, не дождавшись ответа.
— Я торгую вещами, которые пользуются спросом не у всех.
— Мы это понимаем, и поэтому обратились именно к вам, уважаемый, — сказала Марджина.
Акрам-бей долго смотрел на девушку, пытаясь сообразить, что конкретно та имела в виду, но потом решил, что это просто ничего незначащая фраза.
— Есть у меня один домишко, — с некоторой заминкой произнес Акрам-бей. — приобрел по случаю, думал, самому пригодится, но… — печально развел он руками. — Сами понимаете, годы уже не те, детей нет, да и куда мне столько домов.
— Мы понимаем вас. Что за домишко?
— Домишко? А хороший, в общем, домишко, с воротами, — Акрам-бей повернул голову к Али-бабе, и тот удовлетворенно кивнул. — Кстати, а зачем вам обязательно ворота?
— Нужны, — лаконично пояснила Марджина.
— Ну да, ну да. Значит, домик и обязательно с воротами, — Акрам-бей вновь потеребил пальцами бороду. — Как я уже сказал, он мне не нужен, и я бы отдал его вам за чисто символическую плату, чтобы покрыть свои издержки. Скажем, за тысячу динаров.
— Вы шутите?
— Почему шучу? — моргнул Акрам-бей. — Это ведь не дыня, а дом!
— Мы понимаем, что вы не торгуете дынями. И все же это дорого.
— Но зато там есть ворота! — воскликнул Акрам-бей. С его точки зрения, это было решающим аргументом — ведь не зря же Али-баба так жарко говорил о них.
— Отличные ворота, почтеннейший Акрам-бей, можно вставить в любой забор всего за десять-пятнадцать золотых. Пошли, Али-баба, — Марджина взяла ничего не понимающего Али-бабу за руку и, поднявшись с курпачи, потянула за собой.
— Но… — начал было тот, нехотя приподнимаясь.
— Пошли! — шикнула на него Марджина, широко распахивая глаза. — Всего доброго, уважаемый.
— Я не понимаю, — произнес Али-баба, когда они оказались на улице под лучами палящего солнца. — Это неплохая цена для большого дома.
— Вот именно: ты не понимаешь. Подождем немного.
— Чего?
— Сейчас увидишь, — Марджина прислушалась к чему-то, потом вновь потянула Али-бабу за руку, устремляясь прочь от дома жадного скупщика старья.
— Постойте, молодые люди! — крикнул им вдогонку возникший в дверях своего дома Акрам-бей. — Куда же вы так быстро ушли?
— Мы решили поискать в другом месте, — бросила ему через плечо Марджина. — Идем, Али-баба.
— Идем, — решил подыграть тот девушке, начиная догадываться, в чем тут дело.
— Вернитесь, прошу вас! Мы все обсудим.
— Хорошо, — Марджина внезапно остановилась. — Но если вы опять заговорите о нереальных суммах…
— Нет, нет, что вы! Вы деловые люди, теперь я это хорошо вижу, — поспешно согласился с ней Акрам-бей.
— И вы нам расскажете все как есть?
— Не сомневайтесь!
— Ну что ж, мы готовы вас выслушать, — поразмыслив, вернее, потянув время, согласилась Марджина. — Пойдем обратно, Али-баба.
— Пойдем, — кивнул тот.
Они вновь вернулись в дом. Марджина, опередив хозяина, уселась на его курпачу. Тот нахмурился, но решил не связываться с девушкой и опустился на драную гостевую.
— Мы внимательно слушаем вас, уважаемый, — подбодрила Марджина мявшегося в нерешительности Акрам-бея.
— Э, ладно! Слушайте же. Этот дом я приобрел недорого по случаю, он и вправду большой и удобный. И с воротами!
— Мы это уже поняли. Дальше, пожалуйста, — нетерпеливо потребовала Марджина.
— Вы, конечно, помните историю с муллой, которого нашли мертвым в собственном доме? У него еще был такой противный голос, что мухи дохли на лету?
— Да-да, я его помню, — встрепенулся Али-баба. — Кажется, его звали Зариф-ако!
— Так и есть! — подтвердил Акрам-бей. — Это его дом.
— Но что с ним произошло? — спросил Али-баба. — Поговаривали, будто его убили именно за его противный голос.
— Это всего лишь слухи. На самом деле, — Акрам-бей зачем-то огляделся по сторонам и перешел на шепот, наклонившись вперед. — На самом деле его нашли бездыханным и обескровленным. Но это страшная тайна!
— Как так, обескровленным? — не поверил скупщику Али-баба.
— Очень просто. Когда его обнаружили соседи, Зариф был бледен, словно его отбелили всего мелом, и сух, как мертвое дерево.
— Какой ужас! — воскликнула Марджина, прикрыв ладонью рот.
— Вот именно, — согласился с ней Акрам-бей. — Но я узнал об этом позже, вернее, слишком поздно. Но лучше я расскажу все по порядку. Дело в том, что Зариф оставил завещание, по которому дом и все, что в нем находится, переходило его племяннику, имя которого он по старости лет запамятовал, но помнил его адрес — тот жил в другом городе. И как только Зариф предстал перед Аллахом, наш кади, согласно завещанию, сразу послал за племянником. Племянник явился, как только узнал о кончине своего дорогого дядюшки, но прибыл он поздно вечером, и утверждение завещания отложили на утро, а утром следующего дня…
— Что? — Али-баба облизнул пересохшие губы.
— Утром его обнаружили в той же комнате и в том же состоянии, что и муллу. Кади, разумеется, испугался, что его могут обвинить в попытке присвоить себе богатый дом через убийство, и его люди тайком похоронили племянника. Но оставалось завещание, которое жгло кади руки. Можно было, конечно, уничтожить его, но кади — мой большой друг (вернее, это раньше он был мне другом!), поделился со мной своими сомнениями. Он сказал, что племянника так и не нашли, и спросил моего совета, как быть с завещанием, будь оно проклято! — Акрам-бей сжал кулаки, но также быстро успокоился, взяв себя в руки. — Я предложил выкупить у него это завещание. Он согласился. В завещание нужно было лишь вписать имя владельца, что я и сделал. Но я ничего не знал тогда, и едва не поплатился за это жизнью. Я уже намеревался переехать в свой новый дом, когда меня внезапно отвлекли важные неотложные дела, и в дом я отправил двух слуг, чтобы они навели там порядок, пока я буду отсутствовать. А утром…