Алиф недовольно фыркнул:
— Но это же невозможно. «Зарра» должна относиться к чему-то фундаментальному. Она привязана к объекту.
— Именно так. К малейшей неделимой частице. Это и есть значение, «упакованное» в слове. Ни одна часть не является преобладающей — ни «малейшая», ни «неделимая», ни «частица». Только все части вместе. Например, на заре человечества «зарра» была песчинкой. Затем пылинкой. Потом клеткой. Чуть позже — молекулой. После нее — атомом. И так далее. Знания человека о Вселенной могут расти и шириться, но «зарра» остается неизменной.
— Это… — Американка вдруг умолкла, подыскивая подходящее слово.
— Чудо. Так оно и есть.
— Все равно не понимаю, — заявил Алиф. — Какое все это имеет отношение к «Тысяче и одному дню»? Это же не священная книга, даже для джиннов. Это просто сборник сказок с двойным толкованием, в которых мы никак не можем разобраться.
— Как поверхностно и как буквально. Я-то думал, что там заключены более глубокие мысли.
— Сам ты поверхностный, — устало отмахнулся Алиф.
— Меня породила пена на поверхности моря. Но сейчас не об этом. Истории состоят из слов, Алиф, и в словах, как в «зарре», скрыт куда больший смысл, нежели кажется на первый взгляд. Люди, к которым впервые попал «Альф Яум», полагали, что он наделит их огромной властью. Поэтому в их интересах было как можно лучше сохранить рукопись всеми известными им средствами. Таким образом, даже если сами они и не сумели разгадать коды, книги окажутся чрезвычайно важными и полезными для грядущих поколений, которым сможет сопутствовать успех.
Американка зевнула, прикрыв рот шарфиком.
— Все, я выдохлась, — призналась она. — Пойду спать. Там есть свободная комната?
— Да, — сказал Алиф, на мгновение отвлекшись от своих раздумий.
Его преследовала какая-то смутная, неясная мысль, возникшая на самом краю сознания. Викрам исчез из виду. Юноша свернулся комочком на полу, подтянув колени к груди и закрыв глаза. Мысли подождут, он снова почувствовал страшную усталость. Если он заснет, то выкроит себе пару часов отдыха до утреннего намаза. Шаги американки стихли где-то вдали, послышалось тихое «спокойной ночи», затем скрипнула закрываемая дверь. Он ничего не ответил.
Через его сомкнутые веки прыгнула лань, преследуемая оленем. Ландшафт, по которому они бежали, представлял собой платформу Линукс. Он знал, что лань должна попасться в западню, — так говорилось в «Днях» — и бесстрастно наблюдал, как животное споткнулось и сломало ногу, угодившую в скрытые тиски команд из косых черточек. Троян, подумал Алиф, умело поставленная ловушка. По всей вероятности, лань сама навлекла его на себя, даже не подозревая о нем. Возможно, она запустила какой-то опасный контент из-за границы. Олень продолжал движение, не замечая ничего вокруг. Он был просто утилитой, не способной ответить на отчаянные крики лани, созданный для более простых задач, нежели сочувствие и сострадание.
Алиф выругался. Пакетик единиц и нулей — вот чем он был, так что это его проблема. А вот Дине с копытцем, раздробленным в капкане, действительно нужна помощь. Это все его вина. Почему он не мог повернуться? Врача, врача…
— Алиф.
Казалось, голос Викрама звучал где-то у него в голове.
— Проснись, глупая кукла из плоти. Что-то происходит. Перестань думать о дичи и шевели ногами.
Алиф медленно разомкнул сонные веки. На щеке он чувствовал чье-то горячее дыхание. С огромным трудом он пошевелил пальцами, хлопнув по тому, что дышало ему уже в загривок. Удар пришелся по шерсти.
— Тьфу ты!
Алиф сел одним резким рывком, вытаращив глаза. Перед ним, припав к земле, лежала большая собака (или шакал, или еще какое-то чудище). Ее желтые глаза внимательно смотрели на него.
— Да не будь же ты таким ребенком. — Фигура мигнула дрожащим светом, словно мираж, превращаясь в привычного Викрама. — Тебе это приснилось.
— Не надо так, — прохрипел Алиф, протирая глаза. — Я серьезно. Никогда больше так не делай.
— А я ничего такого и не сделал. Надо было привлечь твое внимание. Здесь какая-то женщина хочет тебя видеть. Ты должен отослать ее прочь.
— Что-что?
— За ней по пятам идет что-то ужасное. Если она приведет это что-то сюда, нам всем конец. Я не всесилен и не могу защитить от всех опасностей ни тебя, Алиф, ни девушек. Ты понял?
Алиф с трудом поднялся на ноги. Выражение лица Викрама встревожило его. Он поплелся к обшитым медью дверям, приказывая себе проснуться. Он открыл замок и потянул вверх поперечную балку, навалившись плечом на левую створку. Она со скрипом приоткрылась. Снаружи на ступенях мечети спиной к нему стояла женщина в черном никабе. Лица Алифа коснулось дуновение ночного ветерка. Он был влажным, пахнувшим морем и близившимся рассветом. В окнах вилл и витринах магазинов на прилегавшей к мечети улице горели крохотные огоньки.
— Эй! — произнес Алиф неуверенным голосом.
Женщина обернулась и посмотрела на него знакомыми, черными, как ночь, глазами. У Алифа перехватило дыхание.
Это была Интисар.
Глава девятая
— Да пребудет с тобой мир, — прошептала она.
У Алифа пропал дар речи. Он не мог даже ответить ей на приветствие.
— Какого черта? Что ты тут делаешь? — наконец сумел выговорить юноша.
— Я не могла оставаться в стороне, — сказала Интисар, проигнорировав его вопрос. — Я прочитала твое послание. Я собиралась встретиться с тобой в университете, о чем ты просил меня, но Аббас… Аббас узнал об этом. Он все узнает каким-то образом. Ему известно все, о чем я пишу в электронной почте или о чем говорю по телефону. Тебе не стоит искать со мной встреч.
— А я их и не искал, — надломленным голосом произнес Алиф. — Я честно хотел забыть тебя, но эта книга…
Интисар быстро заморгала и потупила взор.
— Мне надо было просто отдать ее ему. Я уже сделала все необходимые выписки из нее для своей диссертации, но мне было непонятно, чем она могла так заинтересовать его. Но я сердилась. Как я сердилась! И на него, и на отца. И я решила отдать ее тебе. Мне показалось, что ты один способен разгадать, чем она так его заинтересовала. Ты же должен разбираться в таких вещах. В общем, я решила его наказать таким образом.
— А ты сама знаешь, что это за книга? Тебе хотя бы известно, Интисар, кто ее написал?
Взгляд ее черных глаз поверх шелковой ткани никаба изумил его.
— Я уж и не знаю, во что верить, — прошептала девушка. — Я случайно узнала о существовании рукописи «Альф Яум». О нем говорилось в одной из статей о французских исследователях Востока и их переводах. Мне захотелось найти оригинал этой книги, но как только я занялась поисками вплотную… тут началось что-то весьма странное, что ли.
Алиф затаил дыхание.
— Со мной связался владелец книжной лавки из Сирии и сказал, что у него есть интересующий меня том и он готов продать книгу за пятьдесят тысяч динаров. Я поначалу колебалась, ведь это же целое состояние. Я спросила, как давно был отпечатан тираж, потому что надеялась найти еще один экземпляр по более приемлемой цене, но книготорговец только рассмеялся. Он объяснил мне для начала, что эту книгу вообще никто и никогда не издавал. Потом он добавил, что оригинал вообще писал не человек. Мне показалось, что он просто сумасшедший. Но он так заинтриговал меня, что в конце концов я согласилась на его цену.
— И ты прочитала книгу, — кивнул Алиф, ловя себя на том, что он, вопреки своим обещаниям, продолжает жадно оглядывать плечи девушки. Шелк оказался таким тонким, что под ним явно проглядывались контуры ее ключицы. Как ему хотелось получить разрешение девушки поцеловать ее!
— Да, прочитала, — подтвердила она. — Я сразу поняла, что это не совсем обычная коллекция историй. Когда я добралась до последней главы, меня охватила паника, настолько взволновал меня текст. Потом как-то ночью я внезапно проснулась и увидела, что со мной в комнате находится какой-то человек. Он сидел на стуле рядом с моей кроватью и смотрел на меня жуткими желтыми глазами. Тогда я поняла, что это никакой не человек. Это было какое-то другое существо. Как только я зажгла верхний свет, он как будто растворился. А на следующий день Аббас отправился к моему отцу за официальным согласием на нашу свадьбу.
— Шпион, — еле слышно проговорил Алиф. Сердце бешено колотилось у него в груди. — Сакина была права. У него есть союзники. Именно так он и вычислил тебя, Интисар. — В порыве страсти он схватил ее за руку. — Ты ему больше не нужна. Ты отделалась от той вещи, которая его так заинтересовала. Теперь ты могла бы расстаться с ним. Я отдам «Альф Яум» тем, кто знает, как с ним обращаться. А потом мы с тобой уедем куда-нибудь подальше отсюда. К черту этот Город. Мы могли бы жить в Стамбуле, или Париже, или даже каком-нибудь занюханном Тимбукту. Я согласен обитать в хижине, если при этом я буду видеть тебя каждый день.
Он увидел, как интерес гаснет в ее глазах, и его тут же охватило отчаяние.
— Все не так просто, — негромко произнесла девушка. — Он уже потратил немало денег на меня, это что-то вроде выкупа невесты. Мне кажется, он настроен серьезно, Алиф. И дело тут даже не в книге, как тебе кажется. Если бы он гонялся только за ней, он оставил бы меня в покое сразу после того, как я переправила ее тебе. Ведь я предала его таким образом. Но он так не поступил. И вообще он стал ко мне относиться гораздо лучше. Вот буквально сегодня он приходил ко мне, мы сидели рядом, и он сказал, какие красивые у нас могут быть дети, потому что я прекрасна. Потом он спросил меня, как идет моя работа над диссертацией, и добавил, что он очень рад, что у него будет образованная жена. Он заботится обо мне. Другие женихи, которых предлагал мой отец, вообще не обращали внимания на то, что я думаю. Им было даже неинтересно узнать, способна ли я вообще думать и делать свои собственные заключения.
— Он просто подмазывается к тебе. — Алиф понял, что начинает раздражаться, но сейчас ему никак нельзя было терять над собой контроль, и он попытался успокоиться. — Он считает, что если будет ласков с тобой, то ты выдашь ему меня, и тогда он добьется всего, чего хотел. У него будет и девушка, и книга, а несчастный хакер, за которым он гонялся столько времени, замолчит навсегда.