— Благородный господин, — поспешно вступила она в разговор, — никто не может оспаривать твою мудрость. Но у этого мальчика также имеется серьезная ответственность, и он не сможет выполнить свой долг, если не найдет этих женщин, перед которыми имеет этот долг. Мы знаем, что слепленные из глины не могут долго существовать в Пустом Квартале. Не будет ли лучше для всех нас, если они воссоединятся и покинут это место?
— Ты полагаешь, что я знаю этих женщин и то место, где они скрываются. Но я не высказывал такого предположения.
Через туман, представляющий собой нижнюю часть чудища, можно было разглядеть черный прямоугольный силуэт в дальней стене. Алиф прищурился и различил дверь. В голову ему пришла безумная мысль.
— Прости меня, благородный господин, — продолжала Сакина, — я просто предположила, что марид такого уровня, как ты, знает все то, что достойно знания в Иреме.
Похоже, это замечание понравилось чудищу.
— Что ж, это предположение нельзя назвать неразумным, — великодушно отметил марид. — Тем не менее я не могу вам помочь. Возможно, ситуация более сложная, чем ты можешь себе представить.
— Что все это значит, скажите, Бога ради?! — вмешался Новый Квартал. Сакина зашипела на него, но он даже не обратил на нее внимания. — Так вы знаете, где находятся эти дамы или нет? Почему вы и весь ваш народ не можете говорить прямо?
Марид вытянулся в полный рост, возвышаясь над двором, как исполинский каменный идол. Низкий рокот донесся из его горла, отчего зашевелились листья пальм.
— Мальчик, — начал он, — ты находишься в моем доме, и, пока ты пребываешь здесь, я не потерплю никаких оскорблений, в особенности от такого съежившегося и слабого существа, каким ты являешься.
Алифу стало плохо. Сакина закрыла лицо руками и ничего не ответила. Новый Квартал выпрямился, продолжая пожирать марида глазами.
— Бог поместил человека над джинном, а меня — над многими людьми, которых ты еще и не встречал. Я полагаю, что достоин получить прямой ответ на прямой вопрос.
На скользкой поверхности смазанной маслом кожи марида начали меняться краски. Он поднял один громадный кулак над головой. Новый Квартал не двинулся с места. Безумная идея продолжала созревать в мозгу Алифа, подстегнутая безумным спокойствием Нового Квартала, в то время как кулак марида начал опускаться в сторону его головы. Готовясь к действиям, Алиф начал шумно втягивать в легкие воздух, пока его дыхание не стало оглушительным. Когда он услышал крик Сакины, он рванулся вперед через туманную часть марида — и снова резкий запах озона, и снова грозовые тучи — по направлению к таинственной двери. Позади него раздались громкие голоса. Ноги его грохотали по камням, зубы стучали. Добежав до двери, он резко дернул за кольцо, висящее на ней вместо ручки, и был вознагражден тем, что деревянная арка чуть изогнулась.
— Открывайте, открывайте! — заорал он, чувствуя, как влажная аура марида начинает обволакивать его.
Упершись ногой в нижнюю перекладину двери, он тянул за кольцо с такой силой, что у него заболели руки. Наконец дверь распахнулась, и на него вылился поток воздуха. Алиф пошатнулся, отступил на шаг назад, но уже в следующее мгновение ворвался в большую комнату с куполообразным потолком. Он захлопнул дверь прямо на неясном лице марида и, прислонившись к ней всем своим весом, издал победный клич.
Внутри царила тишина. Комната была приятной на вид, с выкрашенными в белый цвет стенами и решетчатыми окнами, которые он и не заметил со двора. У одной стены располагались спальные места, украшенные огромными, в человеческий рост, подушками. На большом столбе в изящной серебряной клетке щебетали певчие птицы. Комната напоминала декорации для болливудского кинофильма, в котором обязательно должны были танцевать девушки в шелковых одеждах, напоминающих по цвету фантики от конфет. Тут он услышал, как кто-то позвал его по настоящему имени, и тогда Алиф понял, что находится здесь не один.
От спального места к нему приближалась Дина. Она снова позвала его по имени тихим испуганным голосом, и он сразу потрогал рукой свою щеку, осознавая, каким худым и небритым выглядит сейчас его лицо. Она была одета в черный халат и никаб, но ткань была куда более изысканная, чем та, из которой были сшиты ее обычные наряды. К тому же эту одежду, видимо, специально подгоняли по ее фигуре, потому что даже несмотря на то, что она была достаточно свободная, она тем не менее подчеркивала изящество ее плеч и рук. Алиф бросился к ней, едва сдерживая рыдания.
Глава тринадцатая
— Боже, о Боже, как же ты попал сюда? И как разыскал нас? — Она опустилась на колени рядом с ним, и слезы на ее глазах размазали краску, которой были подведены ее изумрудные глаза. — Я так боялась, что ты уже умер. — На последнем слове голос у нее будто надломился, и девушка замолчала, но через несколько мгновений она часто задышала и заговорила снова: — Ты так похудел! Пожалуйста, скажи хоть слово, не пугай меня опять!..
Алиф открыл было рот, чтобы сказать ей, что с ним все в порядке, но в тот же миг потерял дар речи. Напряжение, поддерживающее его тело в тонусе, спало, и теперь, пока он стоял на коленях, его начало покачивать из стороны в сторону. Молодой человек почувствовал, как пот заструился по всему его телу, смешиваясь с грязью, забившей его поры. Он силой воли заставил себя говорить, его пересохшие губы с трудом разлепились, и он сумел прохрипеть одно-единственное слово, и это было ее имя.
Он был тут же награжден прикосновением к виску ее теплой ладони. Девушка осторожно убрала ему с лица волосы, аккуратно пригладив их назад. Он уронил голову ей на колени и расплакался, дав волю своим чувствам. И тут в дверях началось какое-то движение. Внутрь ворвался сначала Новый Квартал вместе с шейхом Билялем, за ними вплотную явилась Сакина, и тут же земля под ними задрожала, что могло означать лишь одно — это был не кто иной, как сам марид.
— Ты совсем с ума сошла? — возмутилась Сакина. Алиф почувствовал, как напряглась ее ладонь у него на шее возле затылка, словно она приготовилась защищать своего возлюбленного.
— Все в порядке, — поспешила успокоить ее Дина. — Я знаю его, и американка тоже. Он не причинит нам вреда.
И снова земля задрожала. Алиф поднял голову и увидел марида, зависшего в воздухе у двери со скрещенными на груди руками. Его голова почти касалась высокого сводчатого потолка.
— Очень хорошо, — громовым голосом, но в то же время полным спокойствия, проговорил джинн. — Только ради тебя я не стану убивать ни его, ни его ничтожного друга. Но я не хочу, чтобы они ошивались возле нашей подопечной. В ее положении она не должна нервничать и расстраиваться ни по какому поводу.
— Что тут происходит? Кого тут собираются убить?
Этот гнусавый голос показался Алифу знакомым. В комнату ворвалась американка, одетая в просторный бирюзовый халат. Она вошла через маленькую боковую дверь, соединенную со спальней. Алиф нахмурился. Похоже, девушка заметно поправилась, особенно в области живота. Однако уже через секунду молодой человек догадался, в чем тут дело.
— Но как же… как… ты… — Внезапно он позабыл нужное слово на английском.
Она взглянула на него. На ее лице отражались одновременно смущение и гордость.
— Беременна, — подсказала американка.
Когда марида убедили в том, что ни Алиф, ни Новый Квартал, ни тем более шейх не представляют для американки никакой опасности, он позволил всем им усесться на полу, а сам завис над ней и принялся устраивать поудобней подушки за ее спиной, вытягивая для этого одну руку во всю длину комнаты, доставая из нужного места одну подушку за другой. Дина поцеловала руку шейху Билялю через ткань своего никаба, сквозь слезы бормоча что-то о том, как она рада снова видеть его, и он в ответ благодарно улыбнулся ей и в знак благословения коснулся ладонью ее лба.
— Я бы сказал, что мы приложили все силы, чтобы разыскать вас, — начал он, — но, конечно, во всем заслуга только одного Алифа. Если учесть, что он неопытный юнец, он проявил немалую смекалку и изобретательность.
— А что с вами случилось? — заволновалась американка. — Что происходило там, в мечети, после того как мы ее покинули? Только без обид, но выглядите вы все ужасно. И где вы находились последние три месяца?
— Расскажи сперва ты, — попросил Алиф, стараясь не смотреть на ее живот.
Дина поглядела в сторону американки, но выражение на ее лице оставалось непонятным. Та разрумянилась, и Алифу даже показалось, что на ее глазах заблестели слезы.
— Я даже и не знаю, с чего начать, — смутилась она.
— А ты начни сначала и потихонечку продвигайся вперед, — посоветовала Дина, и Алиф удивился, что девушка произнесла это пусть не на совсем чистом, но на вполне приемлемом английском. — И ничего не стесняйся, рассказывай обо всем, что случилось.
Американка прищурилась, смотря куда-то вдаль, стараясь избегать любопытного взгляда Алифа.
— Когда я появилась здесь, то почувствовала себя… Впрочем, что тебе рассказывать, тебе ведь самому приходилось тут бывать. Я даже не совсем понимала, что со мной происходит. Все казалось каким-то нереальным. И я продолжала этому сопротивляться. Даже когда Викрам перестал хранить свой человеческий облик, я все равно в голове продолжала представлять его человеком. Потом я решила, что сошла с ума от сильного стресса. Ну, ты понимаешь, о чем я говорю. Ну, не важно. Только мы поговорили в коридоре в мечети у стены, а уже через мгновение мы стояли на дюне в Пустом Квартале и взирали с вышины на этот волшебный город. Естественно, у меня началась истерика или что-то вроде того.
— Ну, с любым нормальным человеком случилось бы нечто подобное, — понимающе кивнул Новый Квартал.
— В это время, — продолжала американка, — мне уже стало понятно, что Викрам слабеет и долго не протянет.
Алифу показалось, что эту фразу она произнесла чуть жестче, поскольку ей было трудно произносить имя умершего.