– Господин, я так понимаю, канцелярия на нашей стороне и мы можем спокойно планировать ответные действия?
– Ну хоть тут у тебя хватило мозгов сообразить, – проворчал Илларион, – не просто ответные действия, мне передали, что император ждёт от нас конкретных действий. Трубецкие сильно зарвались, и мне дали понять, что подобному роду не место в столице.
Безопасник на секунду задумался, затем ответил:
– Это полноценная война, а что насчёт поддержки и попутного ущерба?
– Разобраться мы должны своими силами, – ответил маг, – открыто нам никто помогать не будет, как и вмешиваться, а попутный ущерб желательно минимизировать, но задача наказать Трубецких важнее.
– Разрешите, господин, я всё подготовлю? – заискивающе, с надеждой в голосе произнёс Константин.
– У тебя сутки на проработку плана, – буркнул Вяземский, – затем конкретные предложения представишь мне. Если они меня устроят, будет тебе испытательный срок на эту кампанию. Не устроят, найду более профпригодного главу безопасности.
– Всё сделаю! – вскочил мужчина с колен, несказанно обрадованный второму шансу, что ему выпал.
Глава только махнул рукой, отпуская подчинённого, а сам, развалившись в кресле, налил себе ещё порцию виски и так и застыл в одной руке со стаканом, а в другой с сигарой. Война родов это всегда жертвы, но спускать подобное оскорбление, да ещё и под взором императора нельзя, честь рода превыше.
Сергей Евлампиевич Трубецкой, уже больше тридцати лет управлял родом и весьма успешно, потихоньку, исподволь, зарабатывая авторитет и власть. Но не столько это было его целью, больше всего он мечтал о финансовой империи, потому что знал, без денег, авторитет и власть не удержать, как и не привлечь верных людей, а поэтому не особо гнушался решать вопросы не совсем законными методами. Впрочем, в отношении магов законы работали иначе, чем у простолюдинов, тут основное было не попасться. Сделал так, что и выгоду получил и себя не раскрыл – молодец, ну а попался, тогда уж старайся тоже полюбовно дело закрыть, без шума и пыли.
Вот только в этот раз без шума не получилось. Вяземские как-то пронюхали про их операцию даже добрались до нескольких родовых магов, а затем и вовсе уничтожили один не слишком афишируемый объект в Подмосковье.
Тут стоило бы признать свой провал и поговорить об отступных, но, внезапно, главе рода позвонили с имперской канцелярии, и об отступных пришлось забыть. Император хотел, чтобы Трубецкие поставили на место Вяземских, развязавших в городе боевые действия с трупами.
От подобного известия Сергей Евлампиевич тут же повеселел, потому что выходило, что давний враг перегнул палку, слишком резко ответив на действия Трубецких и теперь есть возможность, не просто финансовый урон ему нанести, но и хорошенечко физически поприжать. Тем более, что с канцелярии открытым текстом сообщили, что Вяземским в столице уже не рады. А это означало карт бланш на любые действия, вплоть до самых жёстких.
Идеальный момент для окончательного решения тянущейся несколько сот лет вражды.
– Григорий! – позвал он громко своего директора по связям с общественностью, что ожидал за дверью рабочего кабинета. Трубецкой считал себя новатором и старался избегать набивших оскомину названий должностей, к тому же глава безопасности – это звучало угрожающе. А директор по связям с общественностью было свежо, ново и не избито. И самое главное, не несло того опасного и тревожащего флера, что заранее пугал людей. Одно дело, когда тебя вызывают к безопаснику на разговор, и хочется заранее написать завещание, мало ли что, и совсем другое дело, когда к тебе заглянул улыбчивый директор по связям с общественностью и мило побеседовал за кружкой чая.
Впрочем, отдел безопасности, как раз курируемый директором по СсО таки был, но в быту не отсвечивал, выполняя задачи негласного характера. А вот для гласных функций охраны, глав рода и территории существовала служба сервиса. По-русски – обслуживания, но на английский манер звучало лучше, поэтому по существу охранники, назывались – сервис менеджер, старший сервис менеджер и так далее. Трубецкой вообще любил использовать английский язык, считая его языком делового общения, благо, имел весьма обширные торговые контракты с зарубежными партнёрами, поэтому в таблице должностей человек непосвящённый мог долго гадать: кто есть кто. Ну а как догадаться, если не знать, что клининг-мастер это самая обыкновенная уборщица, а офис-менеджер это секретарь. Да и вообще, слово менеджер пестрело буквально повсюду, процентов восемьдесят персонала были самыми разными менеджерами и в этой безликой массе можно было потеряться.
– Сергей Евлампиевич, добрый день! – директор по связям был в идеально отутюженном костюме и с неизменно папкой из коричневой тисненой кожи в руках.
– Присаживайся, Григорий, – широким жестом показал Трубецкой на места за длинным рабочим “Т”-образным столом, – кофе будешь?
– Не откажусь, Сергей Евлампиевич, кивнул мужчина, укладывая папку на стол чуть сбоку от себя.
Демократичный стиль поведения был тоже фирменной карточкой Трубецкого, подчёркнуто избегающего в общении с подчинёнными обращения господин – к нему и холуй, холоп и прочее, к слугам рода. Другие аристократы этого не понимали и только посмеивались, считая очередной придурью подвинутого на всём западном главы рода Трубецких, но плюс от этого имелся и очень существенный. Слуги своего хозяина за такое отношение по настоящему уважали и любили, и верность их держалась именно на этом, а не на страхе, что, по мнению Трубецкого положительно сказывалось на производительности и эффективности подчинённых, работающих не за страх, так сказать, а за совесть.
– В общем, слушай Григорий, – произнёс глава рода, пригубляя крепкий кофе из чашки поставленной перед ним улыбчивой офис-менеджером в строгой белой блузке и обтягивающей юбке-карандаш, – ты помнишь нашу работу по Вяземским? И неприятный конфуз с твоим подчинённым, Можаем – насколько помню, и его соседкой.
– Помню, – кивнул директор по связям, – но там мутное дело. Никогда их вдвоём не замечали, и тут вдруг они решили заняться сексом да ещё и в каких-то гаражах, как будто им кто-то мешал делать это в собственных квартирах.
– Мутное, это ты правильно сказал, – кивнул Трубецкой, – но это уже не столь важно, как и почему они там оказались. Главное, мне сейчас звонили с канцелярии, и прямо сказали, что в этом убийстве замешаны Вяземские. Их рук дело.
– Вот сволочи, – выругался Григорий, – девчонке то всего-ничего было, да и маг она очень посредственный была.
– Сильно они нам отомстить хотели, – произнёс глава рода, – но ничего, император ясно своё неудовольствие таким беспределом высказал, и нам обещан полный карт-бланш в действиях против Вяземских.
– А помощь? – поднял голову директор по связям, быстро делая пометки в блокноте.
– Нет, было чётко обозначено, что мы должны самостоятельно эту проблему решить. Но в средствах можно особо не стесняться, главное сильно не шуметь.
– Понял, Сергей Евлампиевич, – кивнул Григорий. Затем спросил:
– Сколько даёте на проработки первично плана?
– Сутки. Затем соберёмся здесь у меня и уже тщательно всё обсудим.
Полковник полиции Плотников Василий Андреевич обладал обширной негласной сетью агентов, никак не включенных в официальный агентурный аппарат и уж тем более не проходящих в группе регистрации управления, и поэтому знал куда больше, чем представлял куратор от имперской канцелярии и сейчас, получая сообщения от агентов он уже видел, как два рода начинают накапливать силы для войны, столкнутые лбами, и едко и довольно улыбался. Пусть раньше, чем они были готовы, но это началось, оставалось лишь, как только начнутся боевые действия, не дать им заглохнуть, и вовлечь как можно больше участников, чтобы процесс стал неуправляемым и тогда… Тогда, возможно, всё поменяется. Но об этом думать было слишком рано и слишком опасно, и полковник привычно очистил свой мозг, заполняя его обычными рабочими вопросами.
Глава 22
То, что Алиса так уверенно говорила Безменову, на самом деле такой уж аксиомой не являлось, просто потому, что идея была спонтанной и рождённой, что называется, на коленке.
О том, с каким количеством подводных камней она столкнётся, девушка просто не представляла.
И первым и самым удивительным для нее открытием оказалось, когда она выложила свои мысли Роману, что помимо магических родов существуют и свободные маги, которые и занимают зачастую, руководящие позиции в преступной среде.
Раньше Алиса с подобным не сталкивалась, потому, что Москва была слишком плотно оккупирована благородными родами и императорской семьёй, соответственно и преступность там была специфическая, большей частью тоже ходившая под теми или иными аристократами.
А вот чем дальше от столицы, тем меньше было влияние родов и больше теневых структур из магов, не желавших служить кому-нибудь из аристократов.
Нет, крупный бизнес был строго под колпаком благородных, но вот мелкие и средние фирмы крышевались почти исключительно бандитами. Впрочем, главари крупных банд мало отличались от глав родов, иерархия и внутренняя структура были весьма схожи. Разница была, большей частью в качественном составе бойцов, банды похвастаться сильными магами в так называемой пехоте не могли, большей частью это были простолюдины магией не владеющие.
– И как на это смотрит полиция? – озадаченно поинтересовалась Алиса, пытаясь уместить в голове ставшие для неё откровением сведения.
– Обычно смотрит, – пожал плечами Тимофеев, – пока банды не переходят определённую грань, не вмешиваются. Если кто-то зарывается, могут посадить часть пехоты, ослабив банду, и тогда беспредельщика легко зароют свои. В целом, все давным-давно сидят и делают бабки, и чем ровнее и спокойнее будет этот процесс, тем всем лучше. Молодые, бывает, пробуют свой кусок пирога уцепить, иногда получается, но зачастую банды могут и объединиться, чтобы свои интересы соблюсти.