ПБ: Почему?! Почему нельзя было, как и планировали, отложить ее до весны 1895 года? Понятно, что после смерти отца Николаю точно нужно было жениться, неженатым он не мог короноваться на царство. Но ведь коронация состоялась только в мае 1896 года. К чему такая спешка: не важно, была бы свадьба в Крыму рядом с телом покойного или в Петербурге сразу после похорон?
КБ: А как вы себе это представляете? Торжественно или нет, но Алиса в качестве невесты уже приехала в Россию. Об этом знает весь мир, об этом написали все мировые газеты. И что ей делать? Возвращаться в Дармштадт до весны? Или жить в Романовском доме невенчанной? На время поселиться в Москве у сестры Эллы в качестве бесприютной родственницы? Какой вариант ни возьми, один хуже другого.
ПБ: Согласен. Но оба варианта свадьбы – в Крыму или в Петербурге – тоже были один хуже другого. Свадьба у гроба родителя или свадьба через неделю после его похорон, когда в России был объявлен годовой траур. Бедная Алиса! Девушку лишили самого ожидаемого праздника в девичьей жизни. Права была ее бабушка! Не надо было связываться с русскими…
И еще «дяди»… Семейство Романовых к концу XIX века разрослось невероятно. Начиная с Павла I у императоров России, за исключением Александра I, было много детей, причем я говорю только о законных. У Павла – десять, у Николая I – семь, у Александра II – восемь, у Александра III – шесть. И даже если брать одних сыновей, продолжателей рода Романовых, мы в общей сложности получим 18 человек. Конечно, кто-то из них умирал в младенчестве или в юности, как брат Александра III Николай. Но все равно к моменту восшествия на престол Николая II великих князей была пропасть. Одних только дядей у молодого Николая было больше десятка. Из них – четверо родных, братьев отца: великие князья Владимир, Алексей, Сергей и Павел.
Никто из них уже не мог претендовать на престол. Но все они были РОМАНОВЫ, и все значительно старше Николая. Почти все занимали ответственные должности. Владимир Александрович – командующий гвардией и Санкт-Петербургским военным округом. Алексей Александрович – адмирал Императорского флота. Сергей Александрович – командующий лейб-гвардии Преображенским полком и московский генерал-губернатор. Один только Павел Александрович высоких постов не занимал, но и он к 1894 году все-таки был генерал-майором и шефом лейб-гвардии Гродненского гусарского полка. Все были богатыми помещиками. Некоторые – членами Государственного совета. У каждого были ордена и награды.
Наконец, все они жили на широкую ногу, ни в чем себе не отказывая ни в России, ни находясь за границей. Они пользовались вниманием женщин. На фоне этих матерых мужчин Ники был просто мальчиком. Уже став императором, он обращался к ним, как принято в обычных семьях: «дядя Владимир», «дядя Алексей», «дядя Сергей», «дядя Павел». Для них он был племянником, которого они ребенком сажали себе на колени.
Впрочем, и объективно Николай II в начале царствования нуждался в их советах. Они были гораздо опытнее в политических вопросах и дворцовых интригах. Но то, что дяди, как родные, так и двоюродные, с самого начала имели влияние на молодого царя, создавало двусмысленную ситуацию в начале его царствования, когда те, кто должен был ему подчиняться, пытались им руководить. И первой такой «ласточкой» стало их решение устроить свадьбу не в Крыму, как этого хотели молодые, а в Петербурге.
Теперь передаю слово вам. Как проходила эта свадьба?
КБ: Лучше, чем сама Алиса, вряд ли скажешь. Из письма сестре Виктории:
”Церемония в церкви мне очень напомнила 1884 год (свадьба Эллы и великого князя Сергея Александровича. – К. Б.), только не было наших отцов, – это было страшно – ни поцелуев, ни благословения от них. Но я не могу говорить ни об этом дне, ни о печальных церемониях до того. Ты можешь представить себе его (Николая. – К. Б.) чувства. Один день в глубочайшем трауре, оплакивая своего дорогого, на другой день свадьба в прекрасных одеждах. Не может быть большего контраста, но это нас еще больше сблизило, если это возможно.
После долгих траурных мероприятий, панихид и богослужений в соборе Петропавловской крепости у гроба с телом Александра III оба – и Ники, и Алиса – были вымотаны физически. Да и душевно. Как будто два корабля во время шторма в открытом море. Ни о какой разлуке уже не могло быть речи – оба чувствовали, что в связке им будет легче преодолеть неизбежные трудности.
Думала ли Алиса, мечтая в юности о красивой свадьбе и благородном женихе, что в свой свадебный день точь-в-точь повторит судьбу своей матери? Принцесса Алиса Великобританская потеряла отца, принца-консорта Альберта, за несколько месяцев до назначенной свадьбы, и горю ее матери – королевы Виктории, да и самой Алисы, не было предела. Она выходила замуж в июле 1862 года в атмосфере глубокого траура, в который был погружен весь Виндзорский замок. Даже ради свадьбы дочери королева Виктория не сменила черного платья. Происходящее всем показалось «дурным знаком».
Траур в Зимнем дворце мало чем отличался от траура в Виндзоре, только душевные раны были еще свежее – прошло всего две недели, как в столицу привезли тело императора. И здесь окружающим также казалось, что происходящее – «дурной знак». Невеста, приехавшая в Петербург вместе с гробом, не может принести стране ничего хорошего, а свадьба во время траура не может быть хорошим началом для царствования. Как выразился в воспоминаниях великий князь Александр Михайлович, «самая нарочитая драматизация не могла бы изобрести более подходящего пролога для исторической трагедии последнего царя».
После похорон Александра III была назначена дата свадьбы нового царя – менее чем через неделю, 14 ноября 1894 года. Это был день рождения вдовствующей императрицы Марии Федоровны, благодаря чему было возможно послабление траура во дворце. В каком-то смысле мать пожертвовала своим праздником ради свадьбы сына, хотя своей красотой и великолепием белого наряда затмила в итоге даже невесту. Гости, приехавшие на похороны, остались на свадьбу. Среди них: великий герцог Гессенский Эрнст-Людвиг (брат Алисы), принц Эдвард и принцесса Александра (сестра Марии Федоровны) Уэльские, принц Генрих и принцесса Ирэна (сестра Алисы) Прусские. Отчасти дата свадьбы была обусловлена и этим фактом – в Петербурге уже находились родственники Алисы, приехавшие хоронить Александра III. Зачем их потом дополнительно вызывать в Россию?
И все-таки, несмотря на печальные обстоятельства, при которых проходила церемония, ее провели со всем вниманием к традициям царской свадьбы.
”Принцессу Аликс одели в Малахитовой туалетной комнате Зимнего дворца. Ее волосы традиционно уложили длинными локонами перед знаменитым золотым зеркалом императрицы Анны Иоанновны, перед которым каждая русская великая княгиня одевалась в день свадьбы. Помогал главный дамский костюмер императорской семьи, он передавал драгоценности короны, лежавшие на красных бархатных подушечках. Вдовствующая императрица сама возложила алмазную свадебную корону на голову невесты. Она надела множество прекрасных бриллиантовых украшений, а ее платьем было тяжелое русское придворное платье с настоящим серебряным шитьем, с невероятно длинным шлейфом, отделанным горностаем. С ее плеч ниспадала мантия из золотой ткани, отделанная тем же королевским мехом. Эти одежды несли камердинеры; они были такими тяжелыми, что когда свадебная церемония окончилась и императорская семья со своими гостями удалилась в Малахитовую комнату, великий герцог Гессенский увидел свою сестру, стоявшую неподвижно и одиноко в центре залы (император на минуту ее покинул), будучи не в состоянии сделать ни шага!
(Баронесса Софья Буксгевден. «Жизнь и трагедия Александры Федоровны…»)
ПБ: Что ж, ее можно понять! В июле того же года состоялось бракосочетание сестры Николая Ксении с великим князем Александром Михайловичем. Ее наряжали так же, как затем Алису. Вот что писал князь в своих поздних воспоминаниях:
”Я помню, что она была одета в такое же серебряное платье, что и моя сестра Анастасия Михайловна (вышла замуж за великого герцога Мекленбург-Шверинского Фридриха Франца III в 1878 году. – П. Б.) и как все великие княжны в день их венчания. Я помню также бриллиантовую корону на ее голове, несколько рядов жемчуга вокруг шеи и несколько бриллиантовых украшений на ее груди…
– Я не могу дождаться минуты, когда можно будет освободиться от этого дурацкого платья, – шепотом пожаловалась мне моя молодая жена. – Мне кажется, что оно весит прямо пуды.
Консерватизм Романовского дома в плане одежды для новобрачных был таков, что она, по-видимому, не менялась с незапамятных времен, и вес ее, соответственно, оставался тем же. Александр Михайлович с юмором пишет, что он был обязан войти к своей молодой жене в первую брачную ночь в халате, который весил не меньше 16 фунтов (больше семи килограммов). На вопрос церемониймейстеру, как он будет носить такой халат, тот ответил, что этот халат предназначен не для постоянного ношения, а для первой брачной ночи. «Этот забавный обычай, – писал князь, – фигурировал в перечне правил церемониала нашего венчания наряду с еще более нелепым запрещением жениху видеть невесту накануне свадьбы. Мне не оставалось ничего другого, как вздыхать и подчиняться. Дом Романовых не собирался отступать от выработанных веками традиций…»
Бриллиантовые серьги, которые надели на Алису в день ее венчания, весили столько, что пришлось прикреплять их золотой проволокой к волосам.
Но все это были неприятные мелочи в сравнении с общей атмосферой, в которой оказалась Алиса, приехав в Петербург. Когда она с лицом, закрытым черной вуалью, шла за гробом императора в Петропавловскую крепость, женщины в толпе шептали: «Она вошла к нам позади гроба, она приносит нам несчастие». Каково было слышать это принцессе, которую все обожали не только в ее родительском доме, но и во всем Дармштадте! Позже она рассказала Анне Вырубовой, что пережила по прибытии в Петербург: