Как автор биографии Иоанна Кронштадтского, что вы думаете об этом? Мог он занять место Григория Распутина и, если да, что бы из этого вышло?
Распутин и Кронштадтский
ПБ: Как говорится, спасибо за хороший вопрос! Лили Ден и права, и не права. Права в том, что фигура Иоанна Кронштадтского рядом с царской семьей появилась задолго до появления Распутина. Мы много знаем о том, какое место в ней занял Распутин, но то, что в царскую семью был вхож самый знаменитый в истории Русской Церкви белый священник, мы почти ничего не знаем. Во всяком случае, этот вопрос почти не обсуждается биографами царской семьи. Между тем в дневнике Николая от 14 июля 1905 года есть такая запись: «Отец Иоанн приехал к нам и пил чай». Так же буднично царь фиксировал приезды родственников и самых приближенных к семье придворных, а также министров. Кстати, июльское чаепитие с отцом Иоанном состоялось в Петергофе за три месяца до знакомства царя с Распутиным.
Еще в 1894 году отца Иоанна вызвали в Ливадию в надежде, что он сможет исцелить больного Александра III. Увы, не получилось… Но странным образом слава отца Иоанна еще больше упрочилась. Сам факт, что первое лицо страны в отчаянный момент обращается за помощью к обычному священнику, настоятелю Андреевского собора в Кронштадте, при том, что его лечили лучшие врачи России – Боткин, Захарьин, Вельяминов, – вознес популярность отца Иоанна на новую высоту.
В ливадийском дневнике цесаревич Николай пишет об отце Иоанне, с которым он, как и его отец, впервые встретился, с почтением. Но в то же время – с некоторым удивлением перед его манерой себя вести и проводить службы. Ники присутствовал как минимум на двух службах отца Иоанна – 9 октября в Ливадийской церкви и 12 октября – в Ореанде. Вот что он пишет о своем впечатлении от этих служб: «Он очень резко делает возгласы, как бы выкрикивает их». Что это значит? Понравилось или нет?
Думаю, что нет…
Манера вести церковные службы отца Иоанна вызывала диаметрально противоположные впечатления. Одних это приводило в состояние экстаза: люди впадали в транс, начинали кричать, биться в истерике, вслух каяться в самых страшных грехах. Во время знаменитых общих исповедей Иоанна Кронштадтского в Андреевском соборе случались давки и даже гибли люди. Поэтому у других, чьи нервы этого не выдерживали, его службы вызывали оторопь и неприятие, даже страх! Впрочем, не думаю, что в Ливадии или Ореанде отец Иоанн вел свои службы, как говорится, «по полной программе». Это все-таки была не его территория.
Кстати, о территориях. Нам это сейчас кажется нормальным, что вот приехал известный на всю Россию священник в Крым, чтобы исцелить царя, но по ходу ведет еще и службы в разных церквах, собирая на них толпы народа. На самом деле это был серьезный вызов с его стороны и дерзкое нарушение церковных правил. Сколь бы он ни был знаменит, но с точки зрения церковной иерархии он был всего лишь приходской батюшка. Приход – это место не только службы, но и «кормления» белого священника. Он не только окормлял паству, но и сам кормился от нее. Грубо говоря, не только пас овец, но и стриг. Я говорю это без всякого осуждения. Жизнь есть жизнь, а у наших батюшек были, как правило, многодетные семьи и незначительные зарплаты. Бо́льшую часть своих доходов они получали от треб. Поэтому священнику вести службу не в своем приходе было непозволительно даже с этической точки зрения. Ежели он так знаменит, что на его службы собираются толпы, то что же тогда постоянный батюшка? С какими чувствами он потом выйдет к своим прихожанам? Тем не менее отца Иоанна обожали многие простые священники и сослужить вместе с ним в храме своего прихода считали для себя честью. Но далеко не все. Во время его путешествий по России, а он много по ней путешествовал, бывали случаи, когда местное духовенство принимало его крайне враждебно. Наконец, его, мягко говоря, не любило церковное начальство: епископат, Синод. Ведь он был, выражаясь опять-таки современным языком, церковной «звездой», а «звезд» не любят ни коллеги, ни начальство. Просто – завидуют.
Я говорю об этом подробно, чтобы ясно ответить на ваш вопрос: мог бы отец Иоанн заменить Распутина, если бы не умер в конце 1908 года (в начале 1909-го по новому стилю)? Поэтому вот еще несколько деталей к его характеристике.
Приезд отца Иоанна в Ливадию возмутил не только врачей царя. С врачами все было понятно. Они ставят диагнозы, назначают лечение, проводят бесконечные консилиумы, спорят до хрипоты, как им спасти больного… А тут приезжает какой-то «чудотворец», который одним возложением рук на голову будто бы мгновенно царя исцелит. С их точки зрения, это не только профанация лечения, но еще и личное оскорбление их самих, потому что тем самым выражается недоверие к их методам лечения.
Но приезд отца Иоанна очень возмутил и духовника царской семьи отца Иоанна Янышева. До этого приезда распределение ролей между докторами и Янышевым было понятным. Они – лечат, он – исповедует и причащает. Иоанн Янышев не считал себя чудотворцем. И никто его таким не считал.
Все это я говорю к тому, что Иоанн Кронштадтский, даже если бы он не умер, едва ли смог бы занять место Распутина при царской семье. Вернее, мог бы… Если бы он исцелил наследника. Но болезнь Алексея не поддавалась излечению. Распутин не исцелил его, а лишь временно облегчал его состояние. Но от Иоанна Кронштадтского, если бы к нему обратились в этом случае, ждали бы не временной помощи, а буквального чуда. Того чуда, которое не случилось в Ливадии возле смертного одра царя.
Но дело не только в этом. Иоанн Кронштадтский, по моему убеждению, был личностью куда более сложной и масштабной, чем Распутин. Он – одна из самых грандиозных фигур в истории Русской Церкви, а Распутин к этой истории никакого отношения не имел. Он все-таки был такой загадочный мужичок из Сибири. По сути, знахарь, каких было немало, и они ведь действительно при отсутствии в деревнях должной медицины как-то ее заменяли заговорами, нашептываниями и прочими народными приемами. Но это был не уровень Иоанна Кронштадтского, в которого в народе верили как в явление нового Иисуса Христа.
И вот здесь Лили Ден не права. Если бы на месте Распутина оказался отец Иоанн, это не только не подорвало бы репутацию царской семьи и лично Александры Федоровны, но и очень ее бы упрочило. Потому что ни о каких «распутствах» Иоанна Кронштадтского речи быть не могло. Он даже с собственной женой жил как брат с сестрой. На него молились в шести женских монастырях, которые он основал на личные деньги, получаемые им со всех концов России для того, чтобы он за кого-то помолился. Его как святого еще при жизни чтили на Афоне и в Оптиной пустыни, что поразительно, потому что монахи к белому духовенству всегда относились свысока: дескать, какие же они святые, если у них по лавкам семь-восемь ребятишек, рожденных явно не от Святого Духа.
Всего этого Александра Федоровна, да и Николай едва ли могли бы понять и оценить. Их вполне устраивал Иоанн Янышев как духовник и Григорий Распутин как «духовный друг».
Простите за грубость, но это был их размерчик.
Понимаете, если бы речь шла только о помощи Алексею во время его приступов… Но Распутин становится духовным руководителем царской семьи. На груди Александры Федоровны и великих княжон после их расстрела были обнаружены образки с его «ликом». То есть они в него верили как в святого.
КБ: Возможно. Я тоже думаю, что отец Иоанн Кронштадтский не мог бы заменить Распутина. Ими двигали разные мотивы. Распутин, может, и был в каком-то смысле божьим человеком, но все-таки человеком, не чуждым тщеславия и зависти. А Иоанн Кронштадтский был прежде всего священником, по-своему понимавшим священническую миссию. Григорий верил в собственную силу, пусть и дарованную ему Богом. Иоанн Кронштадтский верил в Церковь и Божественную силу, которая может прийти только по церковной молитве.
Но ведь не из-за облегчения мучений наследника началась фантасмагория вокруг Распутина и императорской семьи. Самым уязвимым моментом стала «тайна посещений», то есть общение Алисы, ее детей и приближенных со странником тет-а-тет, из чего вырос самый опасный для императорской семьи слух о физической близости царицы и «Гришки».
Лучшая подруга
ПБ: Какую роль в этом сыграла фрейлина Анна Вырубова (Танеева)? Пожалуй, она не менее загадочная фигура во всей этой истории, чем сам Распутин. О ней ведь не меньше ходило слухов, чем о нем самом и императрице. Якобы она была любовницей Распутина. Эдвард Радзинский считает, что Вырубова вела свою хитрую политику при Дворе, плела свой собственный заговор. Что это была за женщина?
КБ: А можно я сначала вас спрошу? С вашей точки зрения – что это была за женщина?
ПБ: То, что Вырубова не была любовницей ни Распутина, ни Николая (на этот счет ведь до сих пор тоже существуют легенды), выяснило медицинское освидетельствование Анны, которое учинило Временное правительство после ее ареста. К разочарованию многих, кто распространял о ней грязные слухи, она оказалась девственницей. Мне эту девушку просто жаль… Вот поистине «попала под колесо истории», причем «истории» в переносном смысле – то есть грязной дворцовой истории.
С другой стороны, знакомство и сближение с ней царицы напоминает мне сентиментальный английский роман в духе Марии Корелли (псевдоним английской писательницы Мэри Маккей), книги которой Алиса любила читать в юности. Кстати, Корелли была любимой писательницей и королевы Виктории – в этом литературные вкусы внучки и бабушки вполне совпадали.
Корелли – английский аналог популярной русской писательницы конца XIX – начала XX века Лидии Чарской. Это такой «новый сентиментализм». По мотивам судьбы Корелли в 2007 году был снят великолепный фильм Франсуа Озона «Ангел».
Сентиментальная история, которая должна была случиться именно с Алисой, воспитанной не только на богословской литературе, но и на книгах Корелли. Вот самая распространенная версия их знакомства. В 1901 году императрица посещает лазарет, где лежит семнадцатилетняя Аня Танеева – дочь главноуправляющего царской канцелярией, а по матери – прапраправнучка М. И. Кутузова.