<за последний угол, она влетела в самый центр Г-Головоломки, который, к её удивлению, оказался битком набит животными и птицами всех видов, и было их там видимо-невидимо.
Глава VII. Алиса — доброволец
И какое же там царило отчаяние! Какой у всех был расстроенный вид! Никогда в жизни Алиса не слышала столько стонов и стенаний, но больше всего её слух терзали голодный писк и скулёж малышей.
«Давно ли они тут сидят, бедняжки? — подумала она. — Наверное, умирают с голоду!»
Алиса осторожно пробиралась сквозь толпу, пытаясь найти местечко посвободней, и вот тут-то (когда она пыталась обойти Водяную Крысу, которая именно в этот момент вздумала отряхнуться от песка и, с неприязнью глянув на новенькую, сообщила: «Не вздумай называть меня Крысой, я Нутрия!») раздался голос, призывающий всех к молчанию. Подняв глаза, Алиса увидела фальшивого Мартовского Зайца, очевидно, весьма важную особу в здешних местах. Она сразу поняла, что Заяц — фальшивый, потому что это был совсем не тот Мартовский Заяц, с которым она имела честь быть знакомой, это во-первых, а во-вторых, он держал в одной лапке тарелку с макаронами, а в другой — бутылку кетчупа. Привстав же на цыпочки, она заметила, что задние лапы у него словно обтянуты белыми пуховыми носочками.
«Вот, значит, за кем я сломя голову бежала по Г-Головоломке», — сказала себе Алиса.
Шум тут же стих, и заяц заговорил с фальшивым немецким акцентом:
— Слушайте, что я вам скажу! Все мы тут заплутали… и очень устали… и очень хотим кушать… и всё это так и есть. Нам нужно найти план спасения, а пока мы его не нашли, давайте устроим соревнования! Согласны?
Ответ последовал незамедлительно. Со всех сторон раздалось: «Нет, нет!», «Никогда!» и «Ни в коем случае!»
— Принято единогласно, — кивнул фальшивый Мартовский Заяц с самодовольным видом. (И кто посмеет сказать, что нет?) — Однако не бывает Большого Спорта без Большого Приза победителю! — продолжал он. — Слушайте все: кто станет чемпионом, тот получит от меня макарон с кетчупом.
Услышав столь заманчивое предложение, звери тесно обступили Зайца, желая узнать правила.
— Состязаемся в трёх видах, — важно объявил он. — Первый — Подъем Температуры, второй — Толкование Смыслов и третий — Кросс по Неудобочитаемостям. Все готовы?
Раздались крики:
— Нет! Нет ещё!
— Вот и прекрасно! На старт, внимание: марш! скомандовал фальшивый Мартовский Заяц.
Звери и птицы приступили к состязаниям, и Алиса, глядя на сосредоточенные и напряженные мордочки спортсменов, не могла не смеяться; однако состояние тех, кто поднимал температуру, её серьезно встревожило: кое у кого глаза вылезали из орбит, а иные как-то болезненно побагровели. Потом ей показалось (а может быть, и показалось, что показалось), будто мадам Кенгуру, её соседка, перескочила через такую Неудобочитаемость:
«Постижение есть соотнесение определенного блока идей с группой или последовательностью событий либо явлений, имеющих причинно-следственные связи с тем, что возможно или необходимо постигнуть посредством уточнения и расширения подобного соотнесения: такое постижение посредством анализа причинно-следственных связей в группе или последовательности в их развитии дает возможность разумному существу через одно событие или явление либо через группу определенных событий или явлений предсказывать возникновение других родственных либо неродственных групп, событий или явлений».
— А ну-ка, держись за меня, — сказала добродушная мадам Кенгуру, благополучно приземлившись по другую сторону Неудобочитаемости и протянув Алисе лапу. — Похоже, сейчас откроется новая страница — это может оказаться весьма опасным для столь юного существа. Ты крепко держишься, дитя моё? Алле-оп! Ву-аля! — закончила Кенгуру, немного запыхавшись.
Что-то, кажется, произошло, но что именно, Алиса не вполне понимала. Такое впечатление, будто огромный белый прямоугольник воздвигся перед ней, а затем — впоследствии она рассказывала сестре об этом так «знаешь, будто перед тобою меловой утёс… или ещё — будто водопад, и ты, как лосось, взлетаешь вверх по нему… и на душе так радостно! Зато когда приземляешься в начале следующей страницы цела и невредима, то радуешься от души!»
— Итак, дорогая моя, — сказала мадам Кенгуру, отдышавшись, — очень было приятно познакомиться с тобой, но нам пора вернуться к нашим состязаниям. Кстати, а ты участвуешь?
— Я? — фыркнула Алиса. — Да я в жизни не видела ничего более бестолкового!
— А, понимаю, ты в команде Толкователей! — одобрительно кивнула Кенгуру. — Позволь мне пожелать тебе удачи, дитя моё, на выбранном тобой поприще. — И вдруг закричала: — Да перестанешь ты ёрзать, в конце концов!
— Прошу прощения! — Алиса растерялась, она вроде совсем и не ёрзала.
— Ах, это не тебе, дорогая, — успокоила её Кенгуру, дружелюбно похлопав по голове. — Это я своим малышам. Вот, смотри. — И она приоткрыла на животе просторный мешок, из которого на Алису уставились большие круглые глаза двух кенгурят. — Эти милые малютки становятся такими непоседами, когда остаются дома одни. Меня это крайне утомляет!
— Мамочка, а когда нам дадут поесть? — закричал один из кенгурят.
— Тише, Монморенси! — отвечала Кенгуру. — Мама пытается выиграть для всех нас макароны с кетчупом.
— Не люблю макарон с кетчупом! — сказал другой малыш, и Алиса подумала: «Какая неблагодарность!»
— А ты вспомни обо всех несчастных голодных кенгурятах в Австралии — и, вот увидишь, тебе сразу полюбятся макароны даже без кетчупа! — урезонила его мудрая мамаша. Затем, кивнув Алисе на прощанье, она ускакала в поисках новых Неудобочитаемостей.
Спортивные страсти кипели уже не менее четверти часа, когда фальшивый Мартовский Заяц вдруг скомандовал:
— Замри! — И все замерли, после чего повалились наземь, тяжело дыша и не в силах пошевелиться.
Определить чемпиона было не так-то просто: соревнования проводились в трёх видах, а участников набралось столько, что судить о достижениях каждого в такой толпе было попросту невозможно. В конце концов Заяц выбрал очень высокую и очень тощую Гагару, которой удалось поднять свою температуру до 45 градусов по Цельсию. Под приветственные крики она выступила вперёд, и ей был вручён Большой Приз — длинная макаронина, которую чемпионка, застонав от удовольствие немедленно заглотила, затем, широко раскрыв клюв, вылила себе в горло добрую порцию кетчупа, отчего сразу приобрела такой цвет — помидора с перцем, — какого у Гагар не бывает. («Разве что в книжке „Раскрась Сам“, — подумала Алиса, — и должно быть, температура у неб ползёт всё выше и выше!»)
— А теперь, братья и сёстры, продолжим, — сказал фальшивый Заяц. — Достойным продолжением столь волнующих состязаний я считаю хорошую загадку — то есть такую хитрую, такую чертовски трудную загадку, какую никто из вас никогда не отгадает!
Алиса любила загадки, хотя и предпочитала не столь трудные, и поэтому, когда все наконец расселись по местам и Заяц стал загадывать, она тоже навострила уши, тем более что загадка была в стихах, которые показались Алисе очень знакомыми:
Нэд Деревянная Нога,
дружок мой, волк морской,
и в штиль, и в шторм он у руля
стоял вниз головой:
«Люблю я править пятками,
особенно — босой!»
В свой день рожденья он решил
поесть не как всегда:
достал он дюжину яиц
с вороньего гнезда[1]
и крабов, устриц наловил —
такая вот еда!
«Мне одному всего не съесть, —
сказал печально Нэд, —
и половины я не съем —
тут на троих обед!
Эх, были бы со мной друзья,
но их со мною нет.
Эй, парень, на берег ступай,
хочу, чтоб ты, матрос,
на чай ко мне Цирюльника
и Дэльфина привёз!»
А тот в ответ: «Но как же мне
узнать их? — вот вопрос!»
«Во-первых, Дэльфин — он большой
и толстый, словно кит,
под мантией профессорской
имеет важный вид,
а также пару плавников
и на хвосте стоит.
Цирюльник меньше Дэльфина
в два раза, но востёр,
усы завиты штопором,
на голове вихор,
а сам он из Италии —
прекраснейший синьор».
Вот в город посланный пришёл
на вёслах по воде,
и там искал, и сям искал
и между, и везде,
но нет нигде Цирюльника,
и Дэльфина — нигде!
Но вдруг глядит — там, впереди,
два странных существа;
«перо», «чернила», «мыло», «эль»
доносятся слова —
таких они подарков ждут
на праздник Рождества.
«Они! Они! — вскричал гонец. —
Они! А если нет,
останусь я без головы,
как обещал мне Нэд!»
И к незнакомцам приложил
словесный их портрет.
Был первый вовсе не большой,
не толстый, словно кит,
одет совсем не в мантию
и не учён на вид,
ни важности, ни плавников —
обычный индивид.
Второй же больше первого
в два раза, не востёр,
и нет усов, и весь он лыс, —
какой уж там вихор! —
невесть откуда родом он
и вовсе не синьор!
Конец загадке! Разгадать
её не смог матрос,
и Дэльфина с Цирюльником
он Нэду не привёз.
Они же были в городе!
Но где? — вот в чём вопрос!
Рот у фальшивого Зайца растянулся до ушей — так он был доволен.
— Вот вам загадка! Её вам хватит надолго! Ну, какие будут предположения? — прокричал он таким ликующим голосом, что сразу стало ясно: в ближайшие полгода он не ждёт не только отгадки, но и мало-мальской догадки.