– За пироги тети Зои можно Родину продать, но я не могу, Аль. Мама обещала приехать после обеда, давно не виделись.
– Ну тогда и ты тете Саиде привет передавай, – улыбнулась я.
– Я то передам! – одним своим тоном уличила меня во всех смертных грехах Хуня, – Кстати, я пока в Лунгороде была кое-что про нашего эльфа блондинистого узнала.
– Что? – навострила я ушки.
– Это эленмарец, планета их называется Эленмар… – начала Хуня.
– Звездный дом… – конкретно ни к кому не обращаясь, произнесла я.
– Что? – переспросила подруга.
– Эленмар – звездный дом, элен – звезда, мар – дом, – отватила я.
– Откуда ты знаешь? – глаза подруги округлились и стали, как два желтых солнца.
– Все мое детство я таскалась за своей бабушкой Пелагеей, а она у меня кто? Правильно. Космический археолог! – констатировала факт я.
– Но они же только на Земле копают… – растерянно протянула Хуня.
– Не только. Просто засекречено все. Их группа и на Ганемеде копала, и на Тентуре, а на Земле два города. Один почти на Северном Полюсе, а второй вот у Японских островов. Они обследуют все города, которые строили апаньяр – это люди такие, которые самые первые были, их еще изначальными называют. Вот на их языке Эленмар и означает звездный дом.
– Слушай, Альк, а может эти твои апаньяр и есть эленмарцы? – воскликнула Хуня.
– Не думаю, – возразила я подруге, – апаньяр уже давно нет, хотя многие расы пользуются технологиями, оставшимися от них. Ну если, конечно, смогли разобраться, как пользоваться. Говорят, там как-то все не просто для понимания обычного человека. А эленмарцы входят в Коалицию. Хотя, судя по одинаковым словам в языке эленмарцев и апаньяр между ними есть много общего.
– Дела… – протянула озадаченная подруга, – интересно-то как! Вот полетим и сами все выясним! На месте!
– Конечно, – рассмеялась я, – до нас миллионы ученых выясняли, выясняли и не выяснили, а мы прилетим и тут же все разгадаем.
– Так ведь дуракам везет, – подмигнула мне Хуня.
– Может все-таки к нам? – спросила я, переводя разговор в мирное русло.
– Нет, Аль, – покачала головой Хунька, – тебя Феклуша отвезет, а я маму буду ждать. Увидимся в Лунопорте.
****************************************************************
Дом, милый дом, примостившийся на берегу тихого лесного озера, окруженный вековыми соснами встретил меня запахом пирогов, обычной суматохой и горячими объятиями родных. Мама, как всегда, пыталась впихнуть в меня сто двадцать три блюда домашнего вкусненького, папа старался выдать житейские рецепты на все случаи жизни, а бабушка Тая составляла список всего необходимого, что мне предстояло взять с собой. 'Необходимого' набиралось много, список едва поместился в объемный файл. Если бы я действительно взяла хотя бы половину из запланированного бабулей, мне, наверное, пришлось бы заказывать дополнительно багажную баржу. Белигор Сорг однозначно не обрадовался бы такому прицепу к 'Этилгейлу'.
В итоге сумку я собирала по-спартански быстро, в нее уместился любимый летный комбинезон, несколько смен белья, голофото родных и близких и несколько дорогих сердцу мелочей, правда напоследок бабушка умудрилась все же всунуть выходное платье и туфли на 'шпильках'. Сверху кинула форму, чтобы переодеться перед отлетом. Больше не взяла ничего, всем необходимым нас должны обеспечить в ВЗА.
– Ну зачем? – возмутилась я, – нам на месте выдадут все, что нужно.
– Женщина всегда должна оставаться женщиной, – улыбнулась бабушка, – а скрывать красоту, которой одарила тебя природа – вообще преступление, Алевтина.
– Спасибо, – я чмокнула в щеку бабулю Таю, которая, к слову сказать, выглядела не многим старше меня самой. Спорить с ней было совершенно бесполезно.
Вечерние шашлыки, а потом традиционное чаепитие с маминым черносмородиновым вареньем и вот, наконец, солнце скрылось за верхушками деревьев. Белые ночи! Будет ли мне вас не хватать там, куда я лечу? Утомленная насыщенным днем, я засыпала в своей кровати, на которой спала с детства.
Ранний подъем, скованное прощание, обещание встретиться на космодроме и вот я уже выхожу из центрального телепорта Тайбэя на Тайвани. Еще издали заприметила старенький белоснежный флайкар с черно-желтым логотипом 'АрхеоКосмос'. В детстве, название фирмы, где трудилась бабушка Пелагея, казалось мне волшебным, сама не знаю почему. Наверное, потому что, работу космоархеологов я считала увлекательной, ведь они сталкиваются с огромным количеством удивительных загадок истории. Прапрабабушка стояла у летуна и махала мне рукой.
– Алюша, егоза моя, как же я рада тебя видеть! – крепко обнимая меня, сказала бабушка Пелагея.
Двери флайкара поднялись вверх и из салона вышел огромный мужчина, ростом значительно больше двух метров. Его черная кожа, сплошь испещренная узорами ярко-зеленых татуировок, блестела на солнце, с ней ярко контрастировали синие глаза, под пристальным взглядом которых я на какое-то время почувствовала себя неуютно. Мне приходилось видеть представителей его расы по головизору. Этот народ именовали влаппи, родной планеты они не имели, да и не помнили, зато их колонии и поселения можно было встретить во многих местах Вселенной. Влаппи могли селиться в самых тяжелых климатических районах из-за своей природной выносливости и силы. Из них получались хорошие военные и наемники, а еще, они были чудесными хозяйственниками и администраторами, благодаря своей бережливости. Мужчина взъерошил огромной рукой короткий ежик зеленых волос на голове и улыбнулся, обнажая крепкие удлиненные резцы. Мамочки! Улыбка показалась мне поистине устрашающим оскалом.
– Здравствуйте, – вспомнив о приличиях и отстранившись от бабушки, попыталась быть вежливой я.
– Стравствуйте, шетера Айлевтина, – с каким-то мурлыкающе-шипящим акцентом ответил мне гигант, – Пейлакея Тшоновна много о вас рассказывала.
– Познакомься, Аленька, – отмерла бабушка, – это наш завхоз, уважаемый Кета-уаси.
– Очень приятно, – сказала я и кивнула. Подать руку такому громиле я побоялась.
– Ну вот и славно, что мы все познакомились, – обрадовалась бабушка Пелагея, – сейчас Кета-уаси заберет партию тайваньского лосося для нужд лагеря и махнем домой на Йонагуни.
Последующие полчаса, пока огромный завхоз решал разные проблемы, мы с бабулей тихо общались в салоне флайкара, сидя под освежающими струями прохладного кондиционированного воздуха. Я вяло упомянула о том, как обстоят дела у всех домашних, включая папину любимую рыбку скалярию Карлоса, а бабушка взахлеб рассказывала о новом открытии, которое они сделали, благодаря экспериментальной установке с Астерии.
– Это совершенно удивительно! – с горящими глазами говорила бабушка, – эта установка позволяет просканировать всю поверхность дна на глубину более ста пятидесяти метров, причем данные обладают просто феноменальной точностью. Мы провели ряд исследований, и ты представляешь, под огромными каменными плитами древнего города, которым более одиннадцати тысяч лет, оказался еще один город – более ранний, более красивый, более развитый. Алька, это почти со стопроцентной вероятностью наследие апаньяр. Просто сумасшедшая удача! Словно кто-то судорожно застраивал огромными каменными блоками то, что было, словно пытались скрыть следы цивилизации изначальных.
– А почему астерианцы помогли? – спросила я, отчего-то вспомнив несостоявшегося Хуниного ухажера.
– Ну как же, – всплеснула руками бабуля, – все заинтересованы в наследии апаньяр, а астерианцы одна из самых развитых и древних рас входящих в состав МКН, древнее разве что эленмарцы. Хотя, если мы сумеем попасть под каменное плато, то там могут обнаружиться доказательства того, что и человечество стоит на одной с ними ступени.
– А в чем проблема?
– Проблема в том, что нельзя попасть в нижний город не разрушив верхний. Получается, чтобы посмотреть на один памятник, нужно уничтожить другой. Это недопустимо.
– Вот бы взглянуть на все это чудо! – воскликнула я, – так давно не была здесь.
– Дааа… – улыбнулась Пелагея Джоновна, – года три, не меньше. А дельфиненок то твой подрос, огромным стал, почти два с половиной метра. Часто приплывает.
– Тони? – удивилась я, вспомнив, как выхаживала, спасенного из сетей браконьеров полосатого дельфиненка, – забыл меня наверное…
– Не думаю. Мне порой кажется, что он тебя выискивает, – бабушка заговорчески подмигнула, – а один раз я даже слышала, как он тебя звал.
– Как это звал?
– Нам передали для испытаний один из образцов экспериментального прибора – зоолингво. Иногда получается настроиться на волну животного и услышать, что оно говорит.
– Чудеса… – благоговейно прошептала я.
– Вот ты его и опробуешь на Тони, – подмигнула бабуля, – с нами он говорить отказывается, хоть и приплывает.
– Ура! – закричала я и бросилась на шею к своей хрупкой и молодой бабушке, – ба, ты все можешь!
Я умоляюще смотрела ей в глаза.
– Чего тебе? – Пелагея Джоновна хитро прищурилась.
– Понимаешь, мне завтра в ВЗА лететь, а там столько жителей других планет… – начала я, – у каждого народа свои традиции, культура, а информация по ним вся засекречена. Не могла бы ты…
– Ладно, – рассмеялась бабуля, – сброшу тебе на комп файлы, посмотришь в дороге. И правда нельзя не зная правил в чужой дом лезть.
– Ты самая лучшая! – восхищенно выдохнула я.
– Не подлизывайся, лиса. На космодром я поеду все равно! – припечатала она.
– А я и не против.
Исследовательская база «АрхеоКосмос» растянулась по побережью на сотню метров. После плотного раннего обеда, уже облаченная в купальник, я поднималась на борт большого рабочего катера «Огонек».
– Привет, кроха, – крикнул мне капитан Лассе Йенсен, – стала красивей своей бабушки.
– Здравствуйте, – замахала рукой мужчине, проверяющего на палубе крепление батискафа.
Огромный бородатый скандинав с детства казался мне ожившим викингом из древних саг о могучих северных воинах. Но у Лассе только внешность была монолитной и внушительной, сам он обладал кротким нравом и легким, общительным характером.