– Помню, – кивнул Алладин.
– А теперь она у меня есть! – радостно закричал Му. – У меня есть родина, есть цель, я нашел путь, по которому нужно идти. Я проснулся! Спасибо тебе! Прощай!
– Прощай, странствующий жрец.
– Чужестранцы! – обратился Карог к товарищам Алладина. – Может, кто-нибудь из вас хочет остаться на нашем острове? Мы будем строить новый мир. Нам нужны смелые, решительные люди. Здесь вы обретете уважение, понимание, помощь во всех начинаниях...
– У нас тоже есть родина, – ответил за всех Мубанга. – Мы должны вернуться домой.
– Жаль... Вы прекрасные воины, и ваша помощь нам очень пригодилась бы. Сегодня мы одержали верх над врагом, но это временная победа. Мне кажется, что скоро скилосоны вернутся. На земле не так уж много мест, где бы их самки могли спокойно откладывать яйца. Ящеры не оставят песчаные отмели, и нам опять придется сражаться. – Карог вздохнул и опустил голову. – Но я вас понимаю. Возьмите галеру Ухана. Это единственный корабль, оставшийся из нашей торговой флотилии.
– Ты построишь новый флот, – сказал Клато, – и на скилосонов найдешь управу. Они, конечно, грозные противники, сильные, свирепые. Одни когти чего стоят... Но это всего лишь звери, обыкновенные ящерицы, только очень большие. Гораздо страшнее тот, кто спустил их с цепи.
– Демоны Глубин?
– Да, – кивнул ливиец. – Я уверен, что именно они приказали скилосонам выбраться на остров и истребить ваш народ. Я заметил, что им нужен только Алладин. Вот увидишь, как только он покинет остров, зелёнокожая свора бросится за ним в погоню. Так что у тебя будет время, чтобы укрепить крепостные стены.
– Вряд ли удастся отсидеться за стенами крепости, – возразил Алладин. – Карлик Гаолон как-то сказал, что очень скоро Демоны Глубин во главе своего войска двинутся на сушу. Начнётся великое сражение, решающая битва между Демонами Моря и народами суши. В случае проигрыша людям не на что будет рассчитывать. Земля исчезнет. Повсюду будут только морские волны.
– Рассчитывайте на меня, – сказал Карог. – Я буду на поле боя со своими воинами!
– Я тоже, – шагнул вперёд Клато. – В своей стране я занимаю высокое положение. К моим словам прислушиваются даже советники царя. Думаю, в добровольцах недостатка не будет. Я приведу на поле сражения всадников, копьеносцев и метателей дротиков.
– Вместе со мной придут самые меткие лучники южных островов! – Аату вскинул над головой свой лук и протянул его Алладину. – Пусть это оружие будет залогом верности.
– Воины моего народа приедут на боевых слонах, – сказал Мубанга. – Да что говорить! – Негр обвёл глазами своих товарищей, потом посмотрел на Алладина. – Каждый из нас поможет тебе в час последней битвы. Ты только скажи, когда и где она состоится.
– Я и сам пока не знаю, – пожал плечами юноша. – Демоны Глубин умеют хранить секреты. Но все тайное когда-нибудь станет явным. Вы обязательно получите от меня весть. До свидания, друзья. До встречи!
Алладин махнул на прощание рукой и стал спускаться по лестнице к причалу, где его ждали рыжебородый Олаф и карлик Гаолон.
Глава девятаяМЁРТВОЕ МОРЕ
Корабль легко рассекал бурные волны. Небо было тёмным, и только у самого горизонта предрассветный сумрак разгоняли отсветы восходящего солнца.
Ветер трепал волосы Алладина, весело швырял в лицо солёные брызги. Юноша радовался. Ему нравилось, что он вновь оказался в море, ведёт корабль, ориентируясь по звёздам, слушает шум волн и пение ветра.
Карлик ещё спал, а вот Олаф уже выбрался на палубу, чтобы сменить Алладина. Некоторое время рыжебородый северянин стоял возле юноши, наблюдая за его действиями. Потом одобрительно хмыкнул и сказал, что у Алладина есть все задатки настоящего моряка.
– Вот только за курсом ты следишь не слишком внимательно, – добавил Олаф, взглянув на исчезающие в небесах звёзды. – Идёшь прямиком на Мёртвое море, а нам нужно обойти его. Бери немного вправо.
«Искатель» чуть заметно накренился, ложась на нужный курс.
– Что это за Мёртвое море? – поинтересовался Алладин.
– Такое место в океане, – нехотя ответил Олаф. – Нехорошее место, гиблое. Мореходы его избегают.
Кормчий нахмурился и посмотрел на обвисший парус. Потом послюнявил палец и поднял его над головой.
– Ветер стихает, – с досадой произнёс он, – а течение несёт нас как раз в Мёртвое море. А если наступит штиль? Знаешь, что такое полный штиль?
– Как не знать! – подбоченился Алладин. – Плавали, знаем...
– Что такое полный штиль посреди Мёртвого моря – этого, брат, ни один человек не знает. Никто ещё отсюда не вернулся и не рассказал...
– Будет пугать парнишку! – произнёс Гаолон. Карлик захлопнул за собой дверь в каюту и сладко зевнул. Он ещё не вполне отошел ото сна. – Небо ясное, море спокойное. Наловим рыбы, как-нибудь продержимся. Не может же штиль длиться вечно. Когда-нибудь он кончается.
– Вот именно, когда-нибудь... – проворчал Олаф. – Когда-нибудь, знаешь, всё кончится.
– Согласись, что штиль – это всё-таки лучше, чем буря, – заметил Гаолон.
– Конечно, – сказал кормчий. – Если ты не боишься умереть от голода и жажды.
– Но ведь Карог приказал нагрузить корабль припасами, – насторожился Гаолон.
– Да у них ничего не было. Остров только начал возрождаться. Тиссы отдали нам последнее. Кроме того, мы отплыли в спешке, иначе бы они послали гонцов за провизией во все концы острова.
– Наши дела совсем плохи? – карлик окончательно проснулся. Взгляд его был строг и решителен.
– Пресной воды хватит, а вот пищи в обрез. – Олаф почесал затылок и усмехнулся. – В избытке только тюлений жир, но его, брат, ложками особо не похлебаешь...
– Как всё странно получается, – задумался Гаолон. – Пищи у нас почти нет, а тут, как по заказу, полный штиль. Да ещё на краю Мёртвого моря...
– Это мы сейчас на краю, – сказал Олаф, – а к полудню будем аккурат в самой середине. Паренёк наш случайно отклонился от курса, а тут ветер стих. Вот течение нас и несёт в самое пекло...
– За этими случайностями чувствуется тонкий расчёт Элатона, – нахмурился карлик. – Смерть от истощения – худшая из смертей.
– Это точно, – согласился Олаф. – Помнишь, как нас прижало в пещере старой ведьмы? – Кормчий хохотнул и хлопнул Алладина по плечу. – Шесть лет назад мы с Гаолоном сунулись в логово одной колдуньи. Нужно было отобрать у неё вон тот шар, что красуется на посохе.
– Зачем?
– Шар был не простой, магический, со значением, – сказал Олаф. – Он указывал направление, где нам тебя искать. Это, согласись, значительно упростило нашу задачу.
– И ведьма отдала вам шар?
– Отдала! – улыбнулся кормчий. – Кто же такие вещи отдаёт?! Мы гонялись за ней по всему подземелью, пока Гаолон не загнал её в тупик. До сих пор не понимаю, как это у него получилось...
Карлик неопределённо пожал плечами и отвернулся.
– Не хочет говорить, ну и ладно, – Олаф сел на бочонок с вином и продолжил свой рассказ:
– С колдуньей мы быстро управились. Куиран подсказал один способ. Сложнее было выбраться из пещеры. Куда ни глянь – везде темно. Бредём на ощупь час, другой... Никакого просвета. Во все стороны тянутся туннели, от них отходят боковые проходы, ответвления, которые соединяются с другими туннелями, и так до бесконечности. Хорошо, что шар этот вдруг загорелся, а то хоть плачь. Кажется, целую вечность мы так блуждали. Во рту ни крошки. Ну, думаю, нужно могилу копать, пока силы есть. Оглядываюсь, а Гаолона нет. Как сквозь землю провалился. Я с этим шаром туда, сюда, кричу, зову – а в ответ только эхо. А потом он является, говорит, что нашёл выход. Поначалу я не поверил, а зря. Вывел он меня на поверхность. Как ему это удалось?..
Карлик по-прежнему молчал.
– А потом мы узнали, что прошло четыре дня, – закончил рассказ Олаф. – Четыре дня мы блуждали по лабиринтам без воды и пищи! От меня одна борода осталась. Я так похудел, что даже тени не отбрасывал. А о Гаолоне и не говорю: любой призрак по сравнению с ним выглядел упитанным богатырём. Но мы выжили, не погибли...
– Не судьба нам погибнуть, – улыбнулся Гаолон. – Знаешь, это как в истории про бродягу, который сорвался с вершины самой высокой горы и полетел в глубокую пропасть, но не разбился. А почему?
– Почему? – заинтересовался Олаф.
– Потому что не судьба! – авторитетно заявил карлик.
Олаф задумчиво поскреб бороду и поинтересовался, судьба им или не судьба погибнуть в Мёртвом море. Гаолон обозвал кормчего олухом и стал ему втолковывать, что простые смертные не могут предвидеть будущее. В этом и заключается великая радость и загадка жизни, что мы не знаем час своей смерти.
– А волшебники? – упорствовал Олаф. – Теперь-то я вспоминаю, как уверенно посылал нас в опасное плавание белый маг Куиран. Уже тогда он знал, что мы отыщем парнишку!
– Волшебники – это совсем другое дело, – возразил карлик. – Они уже не люди, вернее, не совсем люди. Занятия магией изменяют их тело. Помнишь, как наш хозяин порезал себе палец, когда возился с ржавым замком?
– Ну?
– Ты заметил, что у Куирана кровь не красная, как у людей, а оранжевая? Порез затянулся за несколько минут. Вот тебе и волшебники! Но ты прав: некоторые из них заглядывают в будущее. Только это отнимает уйму сил и не приносит ровным счётом никакой радости. Скажи, ты когда-нибудь видел жизнерадостного волшебника?
– Нужно подумать, – наморщил лоб Олаф.
– Тут и думать нечего, – махнул рукой Гаолон. – Все они выглядят совершенно одинаково, словно братья-близнецы: худые, сгорбленные, дряхлые и, как правило, страдают склерозом. Этот склероз меня нисколько не удивляет. Вполне очевидно, что они хотят поскорее забыть то, что увидели в будущем.
– Хорошенькое же нас ждёт будущее, если волшебники сами так упорно стараются о нём не думать, – пробормотал Олаф. – По этому поводу нужно выпить немного вина.
– Знаю я твоё немного! Выпей лучше воды.