Верхняя площадка лестницы висела над бездонной пропастью. В центре находился постамент, на котором стояла, испуская радужные лучи, маленькая шкатулка. В ее крышку был вставлен огромный черный алмаз. От него и исходили тонкие лучики.
Алладин огляделся. В сухом воздухе висела пыль. Бросались в глаза следы запустения и упадка. Но самым странным здесь было то, что повсюду стояло множество диковинных статуй.
Статуи были высечены из какого-то пористого камня, неизвестного Алладину. Но как бы то ни было, этот материал имел неприятный, отталкивающий вид, подобно гнилому дереву, изъеденному червями. На ощупь он был твердым.
Удивление вызывало и мастерство неизвестного ваятеля, создавшего столь реалистические произведения искусства. Фигуры чрезвычайно напоминали живых людей: каждая складка одежды, каждая прядь волос были очень правдоподобны. Такая же невероятная точность была и в позах фигур.
Статуи были расставлены по всему залу без какого-либо порядка. В основном это были воины и знатные витязи, юноши и мужчины. Их каменные лица носили печать невыносимого ужаса.
Отовсюду доносился странный шепот, похожий на звуки множества голосов, но отдаленных настолько, что невозможно было разобрать отдельных слов. Внезапно Алладин понял, откуда исходят эти звуки, и сердце его мучительно сжалось. То, что он принял за статуи, было людьми, которые до сих пор продолжали жить. Тела их окаменели, и лишь глаза двигались на застывших лицах.
Испуг едва не обратил юношу в бегство. Мурашки поползли по коже, на лбу выступили крупные капли пота. Он понял, каким образом черный алмаз защищает тайну имени демона.
Постепенно колдовской камень начал разгораться, пока не засверкал тысячей огней. Алладин не мог оторвать от него взгляда, магия камня приковала его к себе. Взгляд юноши тонул в нем, терялся в бездонных глубинах мрака.
Юноше казалось, что он стоит на краю бездонного колодца, в который вот-вот упадет. Он знал, что если не сумеет отвести глаз, жизнь для него будет потеряна. Не будет больше звезд над крышами Багдада, не будет моря и неба, не будет больше прекрасной принцессы Томарис...
Неистовый гнев обуял юношу. Неужели он проделал такой путь, перетерпел столько лишений, потерял стольких друзей, чтобы превратиться еще в одну статую под колдовскими чарами магического камня?
Отчаянным усилием ему удалось оторвать взгляд от алмаза, и, очнувшись, он обнаружил себя на площадке перед шкатулкой шатающимся от слабости и головокружения. Поборов усталость, он бросил взгляд на свои ноги: хвала Аллаху, они были еще живой плотью, а не холодным камнем!
Значит, долгие часы, проведенные им на краю бездны, были всего лишь одним мгновением. Однако расслабляться было рано. Даже с опущенной на грудь головой Алладин чувствовал притяжение черного алмаза. Он изо всех сил боролся с магией камня, стараясь не поднимать глаз. Пока это ему удавалось, но надолго сил могло не хватить.
Он закрыл глаза и шагнул вперед. Вскоре его пальцы нащупали шкатулку. Излучение черного алмаза жгло руки. Алладин откинул крышку и достал прямоугольную пластину. Затем схватил шкатулку и швырнул ее с постамента вниз, в ту бездонную пропасть, которая зияла по краям площадки.
Глубокий вздох пробежал по рядам окаменевших воинов. Когда-то они так же, как он, пришли сюда в надежде похитить глиняный талисман, а затем навеки окаменели, не в силах победить могущество камня. Все они были посланниками Шандагоа.
Теперь, когда проклятие черного алмаза исчезло, люди-статуи навеки уснули в своих каменных могилах. Чары, державшие их в страшном подобии жизни, исчезли.
Алладин повернулся и пошел прочь от этой площадки. Он спешил побыстрее добраться до дощатой двери, ведущей в его мир.
Он спустился вниз по лестнице из морской пены, быстро миновал галерею со светящимися стенами и очутился в Тронном зале. Он долго искал заветную дверь, но поиски его не увенчались успехом, хотя он обошел нижнюю галерею несколько раз.
Алладин понял, что дверь исчезла.
Внезапно зал осветился многочисленными факелами, и юноша вновь увидел гиганта с собачьей мордой, сидящего на черном троне. Великан громко смеялся.
- Скажи, Алладин, разве я не был гостеприимен? Я исполнил все твои желания, даже тайные. Ты держишь в руках табличку с моим именем. Но, увы! Я не могу позволить тебе унести ее. Без нее я потеряю власть над вашим миром. Придется ее вернуть. Дай ее мне!
Голова Алладина поникла.
- Ты обманул меня! - горько сказал он.
- Скажем так: я использовал тебя в своих целях. Скажу даже больше. Все эти месяцы я следил за тобой и оберегал тебя, чтобы с тобой ничего не случилось. Я даже пожертвовал ради тебя Галраном! И я добился своего. Неужели ты не знал, что я сам не мог забрать эту табличку? Вход в башню для меня был закрыт, а любого другого останавливал черный алмаз.
- Значит, я помог тебе, вместо того, чтобы... Голос Алладина пресекался от волнения.
- Конечно, – от смеха Черного ифрита каменный пол зашатался. - Раньше я был все- таки уязвим. Но теперь, когда тайна моего имени со мной, я поистине всемогущ. А теперь отдай глиняную табличку мне, глупый маленький витязь!
- Только через мой труп! - выхватил свой меч Алладин.
- Как скажешь, - ухмыльнулся собакоголовый демон.
Чудовищная рука потянулась к нему; Алладин отпрыгнул в сторону и спрятался за колонной. Рука Черного ифрита попыталась его нащупать. Юноша побежал.
От раскатов хохота содрогнулись стены. Неожиданно ловко демон Тьмы схватил Алладина и тут же перестал смеяться.
- Отдай мое имя!
- Ни за что.
Меч Алладина глубоко вонзился в средний палец Черного ифрита, но тот этого даже не заметил.
- Что ж, - внезапно сказал великан, ослабляя захват. - В конце концов, я могу проглотить и тебя, и свое имя. Лучшего места для глиняной пластинки и не найти.
Он поднес руку с Алладином ко рту. От зловонного дыхания юноша чуть не задохнулся. Белоснежные клыки были уже совсем рядом. Пасть открылась, чтобы проглотить его. Алладин с ужасом глядел в красную глотку демона.
Он прикрыл лицо руками. Глиняная табличка царапнула щеку. О, небеса! Спасение находилось в его руках, а он об этом совершенно позабыл. Юноша поднес табличку к глазам, прочел и громко выкрикнул одно лишь слово:
- Одиарха!
Черный ифрит перестал смеяться. Звук, похожий на рычание, вырвался из его глотки. Рубиновые глаза померкли, в них замелькали какие-то странные тени.
Алладин изо всех сил сдавил пластинку руками. Глина начала крошиться. Яркие лучи брызнули из-под его пальцев.
Одиарха отчаянно закричал. Он упал перед Алладином на колени. По его щекам текли слезы.
- Нет... не нужно... - в голосе демона Тьмы слышалась мольба. - Прошу тебя... Мы могли бы...
Тело великана начало таять в воздухе. Рука, все еще сжимавшая Алладина, теряла свои очертания. Последними растаяли алые глаза Одиархи. Алладин остался один. Свершилось чудо: он победил.
Глава восьмаяСОЛНЕЧНЫЙ ДЖИНН
Некоторое время Алладин стоял неподвижно, стараясь прийти в себя. Постепенно напряжение ослабло, и в душе воцарился покой. Дело было сделано. Он справился с Черным ифритом Одиархой, и теперь нужно было возвращаться к Шандагоа, чтобы вырвать принцессу Томарис из его лап.
- Я надеюсь, ты задержишься на пару минут, - произнес чей-то мелодичный голос. - Я хотел бы выразить тебе свое восхищение.
Алладин повернул голову, и у него перехватило дыхание.
- Слотар!
Его побратим сильно изменился. Казалось, он стал выше ростом, совсем другой стала осанка и манера держаться.
- Так меня называли, пока я находился в изгнании. Сейчас моя ссылка закончилась, и ты должен называть меня по-иному. Я повелитель Света, Солнечный джинн, и это - мой дворец. Одиарха потерял свою власть над мирами. Он не может находиться на них в своем телесном воплощении без имени. Так что сейчас благодаря тебе здесь правлю я.
Странный свет, исходивший из тела Солнечного джинна, не давал ясно рассмотреть выражение его лица. Однако с каждой минутой демон Света все меньше походил на безрассудного Слотара.
- Свой прежний облик я верну себе не скоро. Материя сильно связывает, а долгое пребывание в смертном теле может вообще оказаться для меня губительным. Только отчаяние и сила воли помогли мне остаться в вашем мире, когда Одиарха коварно напал на меня. Когда я увидел тебя, то сразу понял, что только ты сумеешь помочь вернуть то, что принадлежит мне по праву. Я благодарю тебя, маленький витязь.
- Значит, все это время ты использовал меня, прикрываясь фальшивым кровным братством! - возмутился Алладин.
- О, ты сильно ошибаешься, - спокойно ответил Солнечный джинн. - Весь путь рядом с тобой прошел именно Слотар - смертный человек, всадник из клана Крыла, отчаянный забияка и верный товарищ. Я лишь дремал в его сознании, изредка направлял его поступки.
- Ради своей выгоды ты подвергал мою жизнь опасности, погубил многих моих товарищей...
- Повторяю, ты ошибаешься, - вскричал Солнечный джинн. - Я рисковал не меньше тебя, ведь в облике Слотара я был смертен. Вспомни, где ты меня встретил! На галере в кандалах! Я был так же беспомощен, как и все остальные люди.
Алладин задумался. Джинн Света был прав. Он, действительно, делил все опасности и риск со всеми. Он мог погибнуть в любой из многочисленных схваток, но тем не менее он сражался, не прячась за спины товарищей.
Гнев Алладина исчез. Юноша глубоко вздохнул.
- Прости меня, Солнечный джинн, за необдуманные слова. Во мне говорила вспыльчивость. Я благодарен тебе за все, что ты сделал для меня.
- Добро всегда порождает добро. Зло порождает зло. Так было и так будет.
Алладин криво усмехнулся.
- Не всегда.
Солнечный джинн ответил улыбкой на улыбку.
- Ты прав. Что ж, маленький витязь, я должен тебя отправить в твой мир. Тебе опасно долго оставаться в моем дворце. Это место не для смертных.