– Все равно я тебе не верю, – стояла на своем девушка, – все твое богатство – одна видимость, оно не настоящее.
– Я делаю все основательно, о возлюбленная моего господина, и без обмана, – проговорил джин.
– Я знаю точно, – сказала Жасмин, – только джины умеют переносить во времени, только они умеют возвращать прошлое. Ты это умеешь? – спросила она у джина. – Тогда... – Жасмин принялась накручивать прядь волос на свой изящный палец, – тогда, чтобы я поверила, перенеси нас с Алладином в то время, когда мы забрались на крышу и сидели рядом, смотрели на звезды. А я взгляну в глаза настоящему Алладину, смогу сравнить, он передо мной сейчас или принц Али-обманщик.
Джин вопросительно посмотрел на своего хозяина. Алладин в этот момент готов был сделать для своей возлюбленной все что угодно.
– Джин, перенеси нас на крышу моего жилища, и пусть все будет так, как было тогда.
– Алладин подумай, ведь это желание, – шепотом напомнил джин.
– Но если ты не исполнишь его, она не поверит, что я есть я, – прошептал Алладин и погрозил джину кулаком. – Говорят тебе, выполняй, значит, выполняй!
Пагода затряслась, вокруг молодых людей потемнело пространство, звезды померкли, их закрутило волчком.
Принцесса Жасмин испуганно вскрикнула, но тут же почувствовала свою ладонь в руке Алла дина.
Они вновь сидели на крыше, вновь на Жасмин было наброшено старое покрывало, а Алладин сидел рядом с ней в подранных шароварах и старой рубашке. Над ними сияли яркие звезды.
Девушка взглянула в глаза юноше.
– Теперь я верю, что это ты, – прошептала она.
– Если любишь меня, поцелуй, – ответил Алладин и закрыл глаза.
Он почувствовал, как губы принцессы касаются его губ и тут же послышался визг обезьянки и крики стражников:
– Вот он, хватайте! Хватайте, не давайте уйти!
Жасмин испуганно прижалась к Алладину.
И вновь вокруг них все потемнело, исчезли звезды, крики и топот стражников, затихли вдали.
Алладин и принцесса вновь стояли на балконе пагоды. Джин, как и прежде, голубоватым облаком покачивался перед ними.
– Убедилась, о возлюбленная моего господина? – спросил джин.
– Да, – прошептала девушка. – Но как же нам теперь быть?
– Ах, Алладин, – покачал головой джин, – говорил я тебе, не связывайся с женщинами, они сами не знают, чего хотят. И стоило возвращаться в прошлое, чтобы вновь нарваться на стражников? Не будь я твоим другом, я бы оставил тебя в прошлом и пусть тащат тебя в темницу, раз ты не умеешь ценить данные тебе возможности.
– Я ни о чем не жалею, – сказала принцесса Жасмин, – а ты, Алладин?
– Я тоже. Те мгновения в самом деле' были сладостными и прекрасными, я бы хотел их пережить вновь.
– Нет-нет, только не это! – воскликнул джин.
– Так как же нам поступить? – спросила принцесса.
– Жасмин, – воскликнул Алладин, – помнишь, когда мы разыграли торговца на багдадском базаре, я говорил, что ты сумасшедшая, а я твой родной брат, и ты подыграла мне?
– Конечно помню, – мечтательно проговорила Жасмин.
– Давай сделаем то же самое. Ты же не боишься нарушить закон? Ты же не боишься стать женой Алладина? Тебе же не нужен принц Али?
– Мне все равно, кто ты, я тебя люблю и в образе бродяги, и в образе принца.
– Тогда возвращаемся назад, – воскликнул Алладин. – Мы вернемся во дворец, предстанем перед твоим отцом, а ты не будешь больше артачиться и упираться, согласишься стать женой принца Али.
– Но что будет потом, Алладин? Всю жизнь тебе придется скрывать, кем ты был до этого, – грустно сказала принцесса.
– Ладно, молодые люди, – сказал джин, – я вижу, вы сами никогда не придумаете, как устроить свою жизнь, как стать счастливыми. Ложь еще никому не приносила счастья, но если быть честным, то и правда тоже. Всегда нужно выдерживать грань между искренностью и обманом. Предоставьте дело мне, я прекрасно позабочусь о вас.
– Но каким образом, джин?
– Как я этого добьюсь – это мои проблемы. Можете положиться на меня. Вы должны согласиться. Вы согласны?
Принцесса Жасмин и Алладин переглянулись.
– Наверное, да, – сказали они в один голос.
– Главное, молодые люди, не мешайте мне. Ты, Алладин, не будешь никаким принцем, на тебе вновь появятся твои драные шаровары, старая рубашка, а ты, принцесса Жасмин, конечно же останешься дочерью султана, ты ею родилась. Я перенесу вас в Багдад, и вы предстанете перед султаном. И ты, Алладин, честно во всем признаешься, попросишь прощения, а ты, Жасмин, искренне простишь его.
Принцесса усомнилась.
– А вдруг мой отец не захочет отдавать меня замуж за Алладина?
– На это есть третье желание, еще не использованное Алладином. Но прибережем его для страховки, так сказать. Я думаю, султан все поймет и простит и тебя, и Алладина. Только не забывайте, молодые люди, все должно выглядеть как в жизни. Ты, Жасмин, разыгрывай удивление, как будто первый раз узнала от принца Али, что он Алладин. Или же, наоборот. Главное, подыгрывайте мне, а я буду умолять Алладина, чтобы он не давал мне свободы, а вновь стал принцем. И так я устрою ваше счастье.
Мой дорогой читатель, вместе с Алладином и Жасмин ты сказал джину «да», и он перенес молодых людей во дворец, поставил перед султаном.
А что из этого получилось, можешь узнать, прочитав Главу 12а.
Глава 10а
Значит, ты, читатель, считаешь, что Алладин поступил правильно, оставив за собой на время еще одно желание, и не стоит спешить давать джину свободу. Пусть посидит в лампе, одумается, поймет, что значит настоящая дружба. Друзьям нужно доверять, если они сказали, что дадут свободу, значит, жди и верь.
Посмотрим, что из этого получилось.
– Ах, так ты даже не хочешь со мной разговаривать! – рассердился Алладин. – Тогда и сиди в лампе. Вот увидишь, я свое слово сдержу, а чтобы наказать тебя, ты всю мою свадьбу просидишь в заточении. Не хотел обо мне позаботиться, значит, и я не буду заботиться о тебе.
– Принц Али! Принц Али! – услышал Алладин голос одного из многочисленных слуг султана.
– Меня зовут, – Алладин поднялся и вышел из шатра.
Он не увидел, что на ветке дерева напротив входа в шатер сидел, прижавшись к стволу, попугай Яго. Он косил на Алладина налитым кровью глазом и беззвучно щелкал клювом.
– Ага, – сказал сам себе Яго, – вот теперь мне все стало ясно. Никакой это не принц Али, а самый обыкновенный воришка Алладин, Алмаз Неограненный. Все твое богатство – плод колдовства, все за тебя сделал джин. И за то, что ты когда-то продал меня за три лепешки, не желая со мной поговорить по душам, я отплачу тебе такой же черной монетой.
И попугай, взмахнув крыльями, влетел в шатер, схватил своими когтистыми лапами лампу и, тяжело махая крыльями, умчался к горным пещерам, где прятался колдун Джафар.
«Вот обрадуется мой хозяин! Жаль, что я не человек и не могу сам потереть лампу, чтобы вызвать джина. Тогда бы я заказал себе сто мешков соленых орешков, потом еще двести. А когда бы я съел все орешки...»
Но додумать Яго не успел, потому что уже влетал в черную страшную пещеру, в глубине которой теплился очаг, а у очага сидел, обхватив голову руками, Джафар и посылал проклятья на голову султана и принца Али.
– Господин, – закричал Яго, – хватит убиваться горем, посмотри, что у меня в лапах, – в лампа упала к ногам Джафара.
– Зачем ты приволок эту дрянь? – не отнимая ладоней от лица, спросил Джафар.
– Хозяин, ты еще ничего не понял, ведь это та самая лампа.
– Лампа? – переспросил Джафар.
Ну да, помнишь, Алмаз Неограненный? Так вот, этот Алмаз и принц Али – один и тот же человек, бродяга Алладин.
– А как же караваны, драгоценности, слон?
– Все это проделки джина, хозяин. Алладин завладел лампой и заставил джина сделать себя принцем. А я украл лампу, и джин сейчас сидит в ней.
Глаза Джафара вспыхнули недобрым огнем.
– Ах, моя умная птица, дай я тебя поцелую, – и Джафар сгреб Яго в кулак.
– Тише, господин, можешь задушить.
– Ох, моя умная птица, – Джафар отбросил попугая в сторону и схватил трясущимися руками лампу. – О, теперь я властелин мира, – все еще не веря в удачу, шептал колдун. – Наконец-то свершится главное мое желание. Глупцы те, кто раньше владел лампой, они желали малого, а я в отличие от них знаю, чего пожелать.
Легкая ленивая струйка дыма потянулась из носика лампы, и облако собралось под сводами пещеры. Из дымного облака возник джин, но он был обижен на Алладина и не собирался поворачиваться к своему хозяину.
– Так значит, ты не дашь мне свободы, – проговорил джин и только тут заметил, что находится не в шатре, а в какой-то темной пещере.
И тут же услышал за собой страшный раскатистый хохот.
– Нет, свободы ты у меня не получишь, – воскликнул Джафар, – а ну-ка называй меня как следует!
Увидев Джафара, джин сразу же погрустнел. Но делать было нечего, закон требовал повиноваться хозяину лампы.
– Слушаю и повинуюсь, о господин.
– Кто ты? – спросил Джафар.
– Я джин, раб лампы.
– Вот так-то лучше, – уже немного более миролюбиво сказал колдун.
Джин ничего не отвечал. Он висел в воздухе, прижав руки к груди, глаза его были закрыты.
– Можешь мне не рассказывать о своих возможностях, – улыбнулся Джафар.
– Да, господин, – пробормотал джин.
Попугай Яго на всякий случай проковылял в дальний угол пещеры и там забился в кучу тряпья.
«Мало ли что взбредет в голову Джафару и не стоит раньше времени попадаться ему на глаза».
Колдун развалился на ковре и стал поигрывать лампой, надев ее на указательный палец.
– Я тебе не позволю подолгу разгуливать на свободе, выполнишь желание и залезешь в лампу.
– Да, господин, слушаю и повинуюсь.