– Но я – не джин.
Гигант пожал плечами.
– Но сила твоя, Джафар, происходит от джина, значит, запреты распространяются и на тебя.
– Тогда... тогда... – Джафар прямо позеленел от злости и уже не соображал, что говорит, – тогда пусть Алладин со всеми своими пожитками исчезнет из Багдада и отправляется туда, где лежит вечный снег.
И тут же колдун пробормотал заклинание, такое же страшное, как его обезображенное злостью лицо.
Поднялся страшный вихрь, Алладина закружило.
– Я люблю тебя! – услышал юноша крик Жасмин.
Тут же громыхнула молния, он почувствовал па своем плече обезьянку Абу и что-то колющее ткну лось ему в лицо. Он еще не понимая, что происходит, обхватил скрученный в трубку волшебный коврик, и ветер унес его.
Джафар злорадно потер руки.
– Ну все, с Алладином покончено. Если я сам не могу убить его, дело докончит мороз.
Джин понурил голову.
– А теперь полезай в лампу.
Алладин от ужаса закрыл глаза. Его переворачивало через голову, бросало из стороны в сторону, а потом он упал на что-то мягкое, но очень холодное.
Юноша открыл глаза. Вокруг него расстилалась бескрайняя белая пустыня. Он лежал на снегу. Рядом, в сугробе, без чувств лежал его верный друг Абу. Коврик наполовину занесло снегом.
– Как здесь холодно! – поежился юноша и зябко поджал пальцы босых ног. – Эй, Абу, очнись!
Он вытащил его из снега и стал отогревать своим дыханием. Тот вскоре очнулся, глубоко вздохнул и с грустью посмотрел на своего хозяина.
– Ну что, Абу, – улыбнулся Алладин, – наши дела еще не так плохи, этот злой колдун от ярости не понимал, что делает. Он сказал, чтобы я со всеми пожитками исчез из Багдада, а все мои пожитки – ты, да волшебный ковер.
Абу радостно замахал хвостом и обхватил лапками шею своего хозяина.
– Эй, коврик, – позвал Алладин, – ты еще не замерз?
Тот скрипнул льдом, налипшим на него, и несколько раз сложившись, распрямился. Льдинки осыпались на снег, и ковер-самолет подлетел к своему хозяину.
– Мне что-то не хочется здесь оставаться надолго, – сказал Алладин, усаживаясь на ковер. – Хотя, в общем-то, здесь интересно. Итак, ковер, возврати меня в Багдад, в султанский дворец.
Вот что получилось, мой читатель, когда Алладин оставил без присмотра волшебную лампу. Хорошо еще Джафар по недосмотру отправил его в снега вместе с волшебным ковриком. На волосок от гибели был Алладин со своей верной обезьянкой.
А теперь его ковер летит к Багдаду. Согласись, это еще полдела добраться до столицы Вселенной, там же хозяйничает злой Джафар. Времени на раздумье у Алладина не так уж много.
Ну, вернется он в Багдад – и что? Нужно ре шить, зачем он туда летит. Признайся, Алладин не так уж дорожит султанским троном, который ему пообещал отец Жасмин, ему важнее любовь девушки.
Так что можно, прилетев в город, похитить принцессу Жасмин и скрыться вместе с ней на волшебном ковре, даже и не пытаясь завладеть лампой.
Все равно Джафару осталось только одно желание, и он вряд ли решится потратить его на то, что бы вернуть в Багдад беглую принцессу и Алладина.
Если ты считаешь, что юноше и не следует пытаться завладеть волшебной лампой, а нужно только попытаться украсть Жасмин у колдуна, тогда читай Главу 11б.
А если же, мой дорогой читатель, ты считаешь, следует попытаться завладеть лампой, рискуя при этом своей свободой, свободой Жасмин, тогда читай Главу 11а.
Глава 10б
Читатель, ты посчитал за лучшее для Алладина наотрез отказать джину. Пусть всегда остается рабом лампы.
Нет, конечно же, временами Алладин будет вы пускать его из лампы, хотя не сможет загадать ни одного желания. Как я понимаю, для тебя важно знать, джин не попадет в чужие руки, лампа всегда будет при Алладине.
Ну что ж, может быть, ты и прав.
Смотри!
Алладин склонился к горлышку лампы и зло прокричал:
– Ты никогда не получишь свободы, джин, – и тут же вышел из шатра.
– А я никогда отсюда и не вылезу, – пробормотал джин, сидя в лампе, хотя прекрасно понимал, что ему придется выбираться, едва хозяин потрет позеленевшую медь пальцами.
– Все будет хорошо, – пытался утешить себя Алладин, разгуливая по саду.
Он смотрел на высокий балкон, за аркой которого ярко пылали светильники.
Жасмин вышла на балкон и посмотрела на звездное небо.
«Как она смотрит на звезды! – восхитился Алладин. – Наверное, она вспоминает тот день, когда мы вместе с ней сидели на крыше. Но как ей сказать о том, что я не принц Али, а безродный бродяга, по недоразумению заполучивший в свои руки волшебную лампу. Это ужасно, стать мужем принцессы и всю свою жизнь мучить себя вопросом – признаваться или же продолжать играть роль принца».
Пока Алладин смотрел на принцессу, попугай Яго, до этого сидевший на ветке дерева и слышавший весь разговор юноши и джина, радостно взмахнул крыльями.
– Так вот в чем оно дело! Вот кто на самом деле знаменитый принц Али! Да он обманщик и проходимец. То-то обрадуется мой господин, когда я доставлю ему лампу!
Попугай влетел в шатер, схватил своими когтистыми лапами лампу и, тяжело махая крыльями, полетел по саду.
Алладин внезапно заметил Яго и бросился за ним в погоню.
– Эй, отдай лампу! – кричал юноша, схватив с земли камень.
Яго еле увернулся, камень просвистел мимо. Он чуть не выпустил из лап лампу.
– Пошел вон! – огрызался попугай и, взмахнув крыльями, попытался подняться чуть выше.
Но лампа оказалась достаточно тяжелой.
– Отдавай! – кричал Алладин, продираясь сквозь кусты.
– Не догонишь! – щелкнул клювом Яго и еле-еле добрался до верха каменной ограды.
Там он устроился передохнуть и, склонив голову набок, посмотрел вниз.
Алладин только что выбрался из зарослей и оглядывался, куда запропастился попугай.
– Прощай, – ехидно сказал Яго и, подцепив лампу, спланировал на другую сторону ограды.
Алладин в бессильной ярости подбежал к каменной стене и стал колотить в нее руками...
На одной из улочек Багдада Яго уже поджидал Джафар. Он с ног до головы закутался в черный плащ, лишь только злобные глаза сверкали из узкой прорези между чалмой и плащом.
Еле живой от усталости, Яго опустился на плечо Джафару и выронил лампу.
– Зачем ты ее нес с собой? – спросил колдун, еще не понимая, что это и есть та самая волшебная лампа, за которой он охотился всю жизнь.
– Он не принц Али, – еле живой от усталости, прощелкал клювом Яго, – он Алладин, Алмаз Неограненный, а это – та самая лампа.
И тут же глаза Джафара алчно вспыхнули. Он опустился, бережно поднял лампу и оглядевшись, сунул ее за пазуху.
– Так он спасся, выбрался из пещеры?
– Да, мой господин, и все его богатство – проделки джина.
– Ага, – Джафар захихикал, – мы найдем на него управу. Теперь я стану султаном, а ты, Яго, будешь моим тайным советником. Мы уничтожим Алладина, старого султана сделаем шутом, а Жасмин станет моей женой.
Яго защелкал клювом.
– Это великолепно, мой господин, об этом только можно мечтать.
– Всему свое время.
Джафар выбрался за пределы города через одному ему известный подземный ход. Устроившись в узкой расщелине между скал, потер лампу.
Джин, думая, что это Алладин трет лампу, неохотно выбрался из нее и замер, повернувшись к своему хозяину спиной.
– Если ты думаешь, Алладин, – проворчал джин, – что мне хочется с тобой говорить после того, как ты отказался дать мне свободу, то... – и тут Джафар громко рассмеялся.
– Ну, отвечай джин, как следует, скажи мне, кто ты? – хохот эхом отдавался в скалах.
Джин обернулся и увидел перед собой злого колдуна. Делать было нечего, теперь тот стал владельцем лампы.
– Я раб лампы, слушаюсь и повинуюсь.
– Значит так, – улыбнулся Джафар, – ты должен выполнить три моих желания, знаю, ты не умеешь убивать, не умеешь воскрешать мертвых, и ты не имеешь власти над человеческими чувствами.
– Еще я не могу создать из ничего другого джина, – напомнил своему хозяину раб лампы.
– Вообще-то это интересная мысль, – задумался Джафар, – мы к ней еще вернемся. А теперь вот что, мое первое желание такое: я становлюсь султаном Багдада.
Джин пожал плечами.
– Если это приказ, то я готов его выполнять. Готово.
– Что готово?
– Ты султан Багдада.
– Это точно? – переспросил колдун.
– Посмотри, на тебе белые одежды, а на голове султанская чалма.
И впрямь, Джафар преобразился.
– А мое второе желание будет таково: перенеси Алладина далеко-далеко – туда, где лежит вечный снег, и пусть он там замерзнет.
– О, хитрец, – воскликнул джин, – ты, зная, что я не могу убивать людей, придумал отправить Алладина в снега, чтобы он там замерз?
– Да, – усмехнулся Джафар, – сказано – выполняй, это мое второе желание.
Делать было нечего. Джин взвился в воздух, перелетел городскую стену и, прилетев к ограде сада, увидел Алладина, сидевшего прямо на траве.
Юноша обхватил голову руками и причитал:
– Я сам все погубил.
– Алладин, – тихо позвал джин.
Тот вскинул голову.
– А, это ты? Как хорошо, что ты прилетел.
– Извини меня, друг, – сказал джин, – теперь я не принадлежу тебе, лампой владеет Джафар, и я обязан слушаться его.
– Джин, скажи, что мне делать?
– Мне очень жаль, Алладин, но ты сам виноват во всем. Если бы ты даровал мне свободу, то лампа стала бы бесполезной игрушкой, а так я должен погубить тебя.
– Но ты не можешь убивать, – вспомнил юноша.
Джафар придумал другой способ, – я обязан отнести тебя в вечные снега и ты там замерзнешь, – и с этими словами джин подхватил Алладина и взмыл в небо.
– Неужели ты выполнишь этот приказ? – спрашивал юноша, задыхаясь от пронзительного ветра.