– Беда, мой господин, – сокрушался коврик, – я не знаю, что делать.
– А кто эта птица ... – начал было Алладин. Но коврик закрыл ему рот своим бархатистым уголком.
– Тише. Ее имя нельзя произносить, ты видел, как затряслась гора? – тихо проговорил он. – Эта птица – мать всех джиннов и Повелительница Заоблачной Страны. А эти безобразные коконы, которые ты видел, были когда-то колыбелями ее детей.
Дух-коврик замолчал. А из замка вылетел еще один марид. Он двигался прямо на друзей, издавая пронзительный свист. Ковер-самолет спрятался за кокон и прошептал:
– Мариды почувствовали, что здесь кто-то появился. Они начнут летать здесь. Мы пропали...
Свистящий вихрь опять пролетел мимо. Алладин едва перевел дух, как вдруг с ужасом заметил, что паутинки, окутывающие кокон стали распрямляться и тянуться к путникам.
– Осторожно, – указывая на черные нити-щупальца, проговорил юноша. Друзья отлетели чуть в сторону. Коврик, осторожно поглядывая по сторонам, молчал. А у Алладина появилась идея.
– Брат-коврик, лети в замок, – скомандовал он. Коврик послушно направился в сторону туманной горы.
– Ну зачем, мой господин, ты хочешь попасть туда? Ведь в замке полно маридов, – возмущенно проговорил коврик.
– Но ведь вряд ли они догадаются, что мы станем прятаться у них под носом, – ответил Алладин.
– Это рискованно, хотя, может быть, ты и прав, – сказал коврик и, пролетев сквозь тучи, приблизился к замку, абсолютно белому, как снег на горных вершинах. Он совсем не походил на дворцы и замки, в которых жили земные цари. Алладину замок показался похожим на диковинный сосуд, необыкновенно изящный, с длинным высоким горлышком, уходящим в затянутое тучами поднебесье. «Велик тот мастер, что изготовил этот огромный сосуд», – подумал юноша и восхищенно проговорил:
– Никогда ничего более совершенного я в жизни не видел. Дух-коврик только вздохнул в ответ. Наконец друзья приблизились к круглому темному входу.
– Без помощи светильника тут не обойтись, – вглядываясь в мрачное пространство, произнес Алладин. Он зажег лампу, шагнул вперед, и друзья увидели стены и пол замка. Их покрывала какая- то странная пыль. Освещенная лампой она отделялась от стен и кружилась в воздухе.
– Это мертвящий пепел, – объяснил коврик, – ведь в замке все было живым. А этот колдовской порошок усыпил и стены, и пол, и потолок.
Алладин сделал еще несколько шагов и чихнул.
– Тише, – прошептал коврик, – мариды реагируют на каждый звук. Старайся идти тихо и не дыши полной грудью. Тебя может сморить сон. Юноша замотал лицо платком и, стараясь ступать как можно осторожней, шел дальше. Вскоре он оказался у развилки нескольких широких лестниц, тоже засыпанных пеплом, да так густо, что он клубился, словно дым.
– Куда теперь, брат-коврик? – спросил юноша.
– Я знаю здесь одну потайную лестницу, быть может мариды не успели рассыпать там пепел, – отозвался коврик. Он полетел вперед. А Алладин, держа перед собой лампу, быстро последовал за осмелевшим другом. Они миновали три широких парадных лестницы и очутились у узкого бокового хода. Здесь пол и стены были гораздо светлее, чем в зале. Дух-коврик остановился и тихонько проговорил:
– Эта лестница вела в покои одной джиннии-вышивальщицы...
Коврик вздохнул, вспомнил былые времена, когда замок не был таким тихим и мрачным. Его заполнял яркий солнечный свет. А кругом распевали песни, весело смеялись, бегали, летали и суетились юные джинны-школяры. Они обучались здесь всем волшебным премудростям у своей матери – владычицы Рух. Сюда прилетали и наши коврики, чтобы вышивальщица украсила их месяцем, научила языку людей, а подсолнухам-глазам дала острое зрение. И, сторонясь расшалившихся джиннов-великанов, ковер-самолет пробирался по этой неприметной лестнице, где изредка летали тихие скатерти-самобранки да шапки-невидимки. Каждый из них получил свой узор и, согласно ему, совершал чудеса...
– О чем задумался, брат-коврик, – проговорил Алладин, глядя на своего притихшего друга.
– Как здесь было раньше хорошо, – мечтательно ответил тот.
Алладин стал подниматься по ступеням, как вдруг услышал страшный гул.
– Это стены, не бойся, – сказал коврик и пролетев над юношей, исчез за поворотом. А гул усиливался с каждым шагом. Алладин, поднимая и опуская светильник, смотрел по сторонам. Тени все время двигались, то и дело выглядывая из-за выступов, которые напоминали человеческие профили. А каждая трещина на глазах превращалась в огромный шевелящийся рот.
«Это мне кажется или на самом деле все вокруг движется?» – подумал юноша и тут же услышал:
– Кто ты? Дух, джинн, злой колдун или добрый волшебник? – спрашивали стены гудящими голосами. – Постой, поговори с нами? – гудели они.
Алладин старался не обращать на них внимания и проходил мимо оживших стен. А каменные рты не унимались, наперебой задавая вопросы нежданному гостю:
– Как ты здесь появился? Мы чувствуем твои шаги. Ведь у стен, как ты знаешь, есть уши. Ответь нам.
– Об этом я слышал, но никогда и представить себе не мог, что у стен бывают такие длинные языки, – ответил на ходу Алладин.
Стены не ожидали такого упрека. Они лишь обиженно загудели в ответ.
– Брат-коврик, где ты? – позвал своего друга Алладин.
В ответ раздался свист. Он приближался откуда-то сверху.
– Это мариды, – тихо вздохнули стены.
«Ну, все, они обнаружили нас!» – с ужасом подумал бедный юноша и прислонился к притихшим стенам. Но вместо холодной тверди, он попал в мягкий пух, который тут же окутал его с ног до головы, оставив две незаметные щелочки, чтобы гость мог дышать. А через мгновение черный вихрь пролетел совсем рядом и остановился на две ступеньки ниже того места, где был надежно укрыт Алладин.
– С кем это вы тут разговариваете? – заговорил марид. Голос его был резкий и колючий. Он напоминал Алладину скрип деревьев-оборотней в Чаще Змей.
– Да это мы между собой от скуки болтаем. Здесь так редко кто-нибудь пролетает, – прогудели стены в свое оправдание.
– Разболтались, – недовольно буркнул злой дух.
Стены молчали. Марид поднялся чуть выше, теперь он стоял напротив юноши. И Алладин ощутил холод, который пробирался сквозь каменную завесу, защищавшую его.
– Может, вы хотите поспать, как другие подпорки и перегородки в этом замке? – угрожающе спросил марид.
– Нет, нет, – жалобно гудели стены.
– В Стране Духов, которая скоро станет страной маридов, появился какой-то человек. Он прилетел сюда на ковре-самолете. Так что будьте начеку. А если он появится здесь, задержите, – сказал злой дух.
Марид почему-то не улетал. Алладин чувствовал его присутствие. В какое-то мгновение ему показалось, что стены выдадут его. Но тут знакомый гудящий голос проговорил:
– Мы все выполним.
И тогда холод исчез, а свист стал удаляться.
Стена, словно ткань, сползла с Алладина и чуть толкнула его вперед. Юноша повернулся и дотронулся до стены. Но в этот раз его спасительница была твердой и холодной, как и положено каменной стене.
«Вот так чудеса», – подумал Алладин и, с благодарностью посмотрев вокруг, сказал:
– Спасибо вам, добрые стены. Вы не обижаетесь, что я был с вами не очень вежлив? Ведь замок заколдован, я не знал о ваших намерениях, потому и молчал.
Стены чинно молчали в ответ. Но вот какой-то робкий гудящий голосок полюбопытствовал:
– Так ты, оказывается, человек?
– Да, я простой смертный, не волшебник и не джинн, – ответил Алладин.
– А зачем ты прилетел в нашу несчастную Заоблачную страну? Злой колдун поработил нас. И теперь его слуги – мариды – властвуют здесь.
– Я разыскиваю своего друга, джинна Хатиба, – проговорил юноша. – Быть может вы знаете, где он?
Стены завздыхали и, печально загудев, заговорили:
– Мы узнали о том, что пришла беда, самые последние. Ведь наша лестница не парадная.
– И это спасло нас, – заметили ступени.
– Здесь редко бывали джинны, – продолжали говорящие потрескавшиеся исполины, – но Хатиба мы знаем. Он иногда бывал у джиннии-вышивальщицы. Это был самый счастливый джинн, ведь ему удалось побывать в мире людей и вернуться назад. Когда эта величественная пара проходила мимо нас, мы слышали его необыкновенные истории про земные царства...
Стены вздохнули. И один гудящий голос замолчал, а другой, еще более грустный, продолжил рассказ:
– Но вот однажды до нас стали долетать странные звуки. Мы раньше никогда их не слышали. Это был свист, который всегда издают духи зла... Вскоре джинния-вышивальщица покинула свои покои, что находятся наверху. И больше ее легкие шаги не ласкали эти ступени. А ее нежные руки не натирали нас влажными белыми облачками, чтобы мы светились от радости... Теперь здесь царит запустение. От пыли и сухости мы потрескались, и у нас испортился характер. Раньше мы были важными и молчаливыми, а теперь стали не в меру болтливы. Это все от одиночества. Ведь теперь в обители нашей прежней хозяйки живут эти злобные мариды, нам приходится им подчиняться, заискивать и хитрить, чтобы они не засыпали нас пеплом забвения.
Стены замолчали. А Алладин спросил:
– А что случилось с вашей прежней хозяйкой?
– Этого мы не знаем, как не ведаем и того, где мариды держат других джиннов и джинний, – ответили каменные исполины.
Гость поблагодарил своих каменных спасителей и стал подниматься вверх. Вокруг стало тихо, стены не издавали даже тихого гула. Их рты превратились в едва заметные трещины, а углы и выступы исчезли. Наконец, лестница вывела Алладина к огромной черной двери. «В эту дверь и в самом деле входил какой-нибудь великан или великанша», – подумал Алладин, глядя на ручку, которая расположилась выше его головы. Под ручкой, где обычно находится замочная скважина, висел большой паук, сделанный из серебра. Юноша подошел к нему поближе, чтобы осветить его лампой и получше рассмотреть. Но не успел Алладин и руки поднять, как услышал знакомый тихий голосок:
– Мой господин, наконец-то ты добрался.