– Ничего удивительного. Ведь колдун-ифрит и вся его злобная братия следят друг за другом. Ненависть и подозрительность царят в их мире, – отозвался коврик.
Коридор закончился, и огромная, круглая зала поглотила путников. Алладин увидел три широкие лестницы, усыпанные пеплом. Это были те самые лестницы, что начинались внизу. Но здесь они стекались в одну, которая зигзагами поднималась дальше. Юноша поднял лампу, чтобы, увидеть, куда удаляются ступени, и его взору открылась круглая высокая башня, похожая на огромный колодец. «Вот оно, горлышко изысканного сосуда-замка», – подумал он. Волшебная ленточка подлетела к Алладину и тихонько прошептала:
– Мариды держат нашу мать под самым куполом замка. Их там всегда тьма-тьмущая, так что будьте осторожны.
Ленточка-полудух стала подниматься вверх. А друзья, не отставая, летели следом. Вдруг Алладин заметил, что сверху изливается какое-то слабое сияние. Он погасил светильник. И вскоре, в нескольких метрах над собой, юноша увидел то, что всегда венчает сосуды – пробку. Она была именно такой: правильной каплевидной формы, вроде тех, что он не раз делал для своих глиняных бутылок. Только эта была необыкновенно больших размеров и сделана не из глины, а из прозрачного хрусталя. В центре сверкающей капли Алладин заметил вход-люк, который был слегка приоткрыт. Друзья хотели подлететь к нему, но их остановил пронзительный свист. Ленточка, заметавшись, отлетела в сторону, а коврик чуть опустился вниз.
– Как они могли появиться там раньше нас, – прошептал Алладин.
– Мариды влетели через окна купола, – так же тихо ответил своему другу коврик.
И тут сверху донесся скрипучий голос злого духа:
– Ей осталось три вздоха.
А другой, такой же неприятный, добавил:
– Пора звать ифрита.
Друзья тревожно переглянулись. «Как же пробраться туда?» – думал Алладин. И вдруг коврик, словно услышав его немой вопрос, шевельнулся и опустился к лестнице. Юноша встал на ступень. А летающий друг тихонько проговорил:
– Я попробую отвлечь их.
– А они не схватят тебя? – спросил Алладин.
– Им вряд ли это удастся, – решительно ответил коврик, – не забывай, я могу стать невидимым.
Бирюзовый смельчак метнулся к хрустальной пробке-куполу и, растворившись в воздухе, влетел внутрь. Алладин замер. И вдруг услышал громкий голос отважного коврика:
– А вот и я, недотепы... Ну что, поиграем в догонялки?
Ковер-самолет, сверкая своим месяцем-ротиком и двигая глазками подсолнухами, появился так внезапно, что мариды перестали кружить. Они в изумлении застыли пыльным столбами. Через мгновение, опомнившись и издавая пронзительный свист, стали приближаться к коврику.
– Смотри, это же тот самый ковер-самолет, который все разыскивают, – кричали мариды.
Коврик выскользнул в окно, и черные вихри бросились вдогонку.
Кругом стало тихо. И Алладин вслед за ленточкой поднялся в помещение, расположенное под самым куполом. Юноша увидел Великую Рух, созерцать которую до сих пор могли только духи. Ни один смертный никогда не видел этого дивного сияния, разлитого вокруг. Но сердце Алладина не могло радоваться этому чуду. Владычица была закована в цепи, покрытые липкой паутиной.
– Вы пришли ко мне, – услышал гость слабый, но очень нежный голос умирающей матери джиннов. Этот звук вывел юношу из оцепенения. И он подбежал к Великой Рух. Прекрасное лицо ее было исполнено неземной красоты и печали. Большие мудрые глаза с тоской посмотрели на Алладина и тихо закрылись. Юноша изо всех сил пытался разорвать цепи, но – тщетно.
– Надо спешить, она умирает, – шепнула волшебная ленточка. – Скоро все темное воинство будет здесь.
– Как мне освободить Владычицу? – в отчаянии вскричал Алладин.
– Ей поможет только вода. Но где взять ее? – последовал ответ.
– Что же ты мне сразу не сказала? У меня есть вода! Вот! – Алладин достал свою кожаную флягу. Ту самую, что спасала его в пустыне, и которую навсегда наполнил живительной влагой Добрый Странник. Юноша поднес флягу Владычице. Глаза Птицы Рух были закрыты. Она сделала последний вздох. Тут Алладин услышал свист злобных маридов, которые приближались к башне со всех сторон. Дрожащими от волнения руками он смочил пересохшие губы Владычицы. Веки ее затрепетали, и она сделала глоток. Сияние вокруг Птицы Рух усилилось. После второго глотка она открыла глаза. А третий глоток наполнил Владычицу силой. Она пошевелилась, и цепи, опутывающие ее, превратились в тонкие белые ниточки-паутинки и исчезли прямо на глазах.
Птица взмахнула крыльями, и купол раскрылся, превратившись в дивный сверкающий цветок с семью огромными лепестками. А вокруг цветка уже выстроилось черное войско джинна-ифрита. Глаза Владычицы гневно сверкнули, и лучи белого яркого света превратили некогда могущественные полчища в пыль, которая бесследно растаяла в воздухе. Это была последняя картина долгого и трудного дня, запечатленная памятью Алладина. Его сморил сон. Но вы не подумайте, что он был вызван каким-нибудь волшебством. Просто наш герой устал. Ведь пока он плутал по закоулкам Белого замка Заоблачной Страны, на земле прошло два дня и две ночи...
А чудеса продолжались. Птица Рух подлетела к страшным коконам, что стали темницей для всех ее уцелевших детей. В лучистом свете глаз прекрасной Владычицы они превратились в белые сверкающие капли-жемчужины и раскрылись, когда она взмахнула крыльями. Шумная веселая толпа джинний и джиннов вылетела на свободу. Они кружились возле своей счастливой матери. И радостью наполнилась ожившая Страна Духов.
– Кто освободил нас, Великая Рух? – спрашивали джинны.
– Угадайте, – отвечала им она.
– Наверное, какой-нибудь великий маг или всемогущий волшебник, – размышляли джинны и джиннии.
– Никогда вам не догадаться. Он простой смертный, по имени Алладин! – проговорила Владычица.
– Алладин, Алладин, Алладин, – раздавались повсюду радостные голоса жителей Заоблачной Страны...
Глава 11Джинн Хатиб
А наш герой спокойно спал в светлых покоях замка. Он отдыхал на мягких подушках, набитых пухом земных домашних птиц. А рядом, на самом обычном круглом столике, лежали самые что ни на есть настоящие фрукты, дымилось жаркое и источал чудесный аромат черный кофе, между прочим, приготовленный по-восточному. На полу был разостлан роскошный персидский ковер. Но он не умел говорить, летать и выделывать всякие волшебные штучки. На этом обычном коврике сидел джинн, большой и могучий, как всякий из его братьев. Он, конечно, не был таким необозримым исполином, как Дух Пещеры разбойников, но все же достаточно крупный для того, чтобы обычный человек рядом с ним ощутил себя лилипутом. Но вот чего не было у этого джинна, так это длинной бороды. Не любил он ее, поэтому всегда держал при себе ножницы, которые часто пускал в ход. Одет он был как богатый шейх или визирь: в шелковые шаровары, сверкающий халат и усыпанную драгоценностями чалму. На стене висело большое зеркало. И, поглядев на себя, джинн довольно улыбнулся и подумал: «Джинния-вышивальщица считает меня излишне сентиментальным и упрекает в том, что я нахватался у людей всяких глупостей. Но я ничего не могу с собой поделать, люблю я все эти земные безделушки. Вот пожила бы она среди людей, наверное, тоже подрумянивала бы свои щечки, как это делают земные красавицы...»
Но тут Алладин заворочался и открыл глаза.
– Ну и ну! – проговорил он, вдыхая ароматы земных яств и ощупывая мягкие подушки.
– Куда это я попал? Или, быть может, я еще сплю? – добавил юноша, осматривая комнату.
– Да нет, вроде ты не спишь, если я слышу твой голос, – заговорил джинн, с интересом рассматривая своего юного господина, который возмужал за те несколько земных лет, что они не виделись.
– Хатиб, дружище, неужели это ты? – радостно вскричал юноша и подбежал к джинну. Тот заулыбался и почтительно уменьшился, чтобы друг смог обнять его.
– А ты немного изменился, – проговорил юноша.
– Постарел что ли? – глядя на себя в зеркало спросил Хатиб.
– Нет, нет, ты все такой же, только взгляд немного грустный, – ответил Алладин.
Джинн немного нахмурился:
– Посидел бы ты зернышком в мертвом коконе.
– Так вот где эти злодеи держали тебя! – сочувственно произнес Алладин.
– Давай не будем пока о грустном, – сказал Хатиб и, указывая на стол, добавил: – Садись, мой господин, угощайся, ведь ты уже давно ничего не ел.
Алладин с сомнением посмотрел на еду.
– Не бойся, ешь. Я принес это все с земли, пока ты спал, прямо с кухни самого султана. Так что не бойся: ничего не исчезнет, не взлетит и не заговорит, – подмигнул джинн.
Юноша присел к столу. А Хатиб продолжал:
– Вот видишь, как получается: не могущественные джинны приходят на помощь человеку, а простой смертный спасает огромную страну бессмертных джиннов и духов. Вот так все может в мире перевернуться. А ты, мой господин, настоящий герой.
– Да какой я герой, – отвечал Алладин, – если бы не Добрый Странник, у меня не было бы живительной воды, которая спасла Птицу Рух, если бы не ковер-самолет – не видать бы мне Страны Духов. Так что, не я один, – все постарались.
Юноша замолчал и посмотрел на Хатиба, который сидел перед ним и задумчиво подкручивал свой ус.
– Но вот одно остается для меня загадкой: как же так получилось, что колдун-ифрит и его воинство захватили могущественную страну таких великанов, как ты? – проговорил Алладин.
– О... это длинная история, – вздохнул джинн, – между прочим, в ней фигурирует один наш старый знакомый – колдун Маграбинец.
– Хатиб, вспомни мое последнее желание... – удивился юноша. – Я же просил тебя сделать так, чтобы этот мерзкий хитрец исчез из мира людей.
– Вот-вот, здесь-то и была твоя ошибка, – ответил Хатиб. – Ведь ты, мой юный господин, и представить тогда не мог, что кроме мира людей есть столько незримых миров. Возьми, к примеру, Страну Духов... Так вот, он очутился там, где всегда царит ночь, в Стране Колдунов. Маграбинец нашел тайные колдовские писания древних повелителей Страны Ночи. Он хитростью завладел ими и, изучив, многое узнал. Силы его возросли, и он сам стал повелевать в Стране Зла, назвав ее Маграбинией. Это мрачное место всегда было пристанищем маридов и ифритов. Вот они-то и стали его слугами. Но господствовать в мире злых духов для него, видно, было недостаточным. Ему нужен и мир людей. Да еще, в придачу, Заоблачная Страна духов. Ведь заклятье, которое я наложил на Маграбинца, до сих пор закрывает ему путь к людям, и снять его под силу только мне, – джинн вздохнул и, осушив большой сосуд с водой, стоявший на круглом столике, продолжил свой рассказ. – Маграбинец никогда не смог бы проникнуть и в нашу обитель. Но колдун обратился к тайным писаниям, из которых узнал о том, что есть один день, когда врата Страны Духов открываются для изгнанников, когда те могут покаяться в соверш