— Увелкам, джентльмен, — забавно переваливаясь, пропела фигура…
— Монинь, монинь…
Торопились и несколько улыбчивых молодых людей в одинаковой спортивной одежде, с рациями в руках, охрана похоже, или инструкторы… Судя по улыбкам на лицах, скорее инструкторы…
— Увелкам, джелемен! Вуд ви лайк… — подходя к оглядывающимся по сторонам Веньке и Смирнову, радушно поинтересовался первый…
Семён Маркович, как более мудрый и опытный, был ещё в автобусе, не торопился выходить. Кто-кто, а уж он-то отлично знал, что зря приехали, но не противился, понимал — «молодые!» — не поверят. И вот, пожалуйста! Время и деньги потратят, и только…
— Сразу не соглашайтесь, — со знанием дела крикнул он по-русски своим спутникам. — Спросите сколько стоит. Обдерут капиталисты.
— О! Что я слышу! Неужели опять русские! Земляки? — дежурная улыбка шведского инструктора неожиданно сменилась неподдельным удивлением и радостью русским гостям.
— Да, из России. А вы? — в свою очередь удивился Санька Смирнов.
В несколько минут выяснилось, что они тоже из России, из Нижнего Новгорода, что работают инструкторами на разных трассах, еврики здесь вахтовым методом заколачивают, что все «хлебные» места здесь давно «забиты», но если нужно — вопрос в цене. Они всё здесь знают, и всё могут. Устроят. У них всё схвачено.
Осторожный Сёма не спешил раскрывать цель приезда. Знал, ни дома, ни тем более за границей, открывать людям душу, тем более встречным-поперечным, категорически нельзя, в неё плюнуть могут.
— Нет-нет, мы просто спросить… — остановил Семён Маркович намечающиеся уже было бизнес-переговоры. Разговорчивость инструкторов настораживала.
— Если вы прокатиться к нам пришли, земляки, на маунтинбайк, или ещё чего, нет проблем, с вас троих, по-свойски — полтора билета: один детский, один взрослый. — Отвлекая — не клюнули?» — натянуто улыбался первый. — Без обид!
— Спасибо! Мы тут одну девушку ищем, она сюда поехала, говорят.
Инструкторы неожиданно скисли, насторожились, коротко переглянулись.
— Если вы Лолку ищете, из Одинцово, мы тут ни при делах, мы ни причём, — извиняющимся тоном заторопился первый. — Мы и не знали, что она малолетка. Она уже дня четыре как с французом уехала. — Улыбок у них уже не было. Парни мялись, глаза прятали. Венька, Смирнов и Семён Маркович молча переваривали услышанное. За кого их приняли? Последняя информация никак не вязалась с целью их приезда, была непонятной.
— «Бой» такой накачанный, — пояснял второй, заглядывая в глаза Семёна Марковича, правильно угадав в нём старшего. — Сопляк, в общем, рыжий, но при бабках!
— Она, между прочим, у меня пятьдесят баксов на косметику заняла, и не вернула. — Пожаловался первый.
Вот оно в чём дело! Их приняли за следователей или специальных агентов… Понятно! Что сказать — обидно, досадно! Получается, где бы «наши» не находились, пусть в Швеции, в Куала Лумпуру, в занюханом Закидонске или в Нью Йорке, в любой части света, а всё одно, рыльце у всех в пушку. Так уж перестройка всех погано замесила. Как грязью из-под колёс проезжающей машины… Кто может и не хотел, а поддался-попался ей… На крючке вот теперь… Дела! Встреча превращалась в банальный фарс. Приехавшие произвели не тот эффект на земляков, какой хотели, наткнулись на «слабое звено»…
— Нет-нет, нам совсем другая нужна, — переглянувшись с товарищами, возразил Венька. — Мы Гейл Маккинли ищем. Она вчера приехала, или сегодня утром. Красивая такая, глаза голубые, веснушки и ямочки на щеках. Не видели?
Инструкторы оживились…
— Ямочки, и глаза голубые? — с готовностью переспросил первый. — Такая метр шестьдесят восемь? Стройная! Секси!! В светлых шортах и майке с орлом?
— Да-да! Вы её видели? — обрадовался Санька Смирнов. — Она здесь?
— Были такие! Точно были!
— Я её инструктировал, — вмешался третий инструктор, тоже молодой, тоже качок, тоже коротко стриженый, как и остальные его земляки — тоже круглолицый. — На нашем маршруте они… За четыре часа заплачено, укатили уже. Где-то час назад.
— Куда? — дёрнулся Смирнов. — Куда она уехала?
— Да туда, — инструктор махнул за спину. — На трассу.
— Она здесь! Она здесь! Нашли! Бежим! — заплясал Санька, заторопился, дёргая то Веньку за руку, то Сэма, Земляки, «шведские» инструкторы, смотрели удивлённо.
— Так не пешком же! — заметил первый.
— Инвентарь возьмите! — особо голосом нажимая, разъяснил второй. — Без него на трассу нельзя!
— Какой инвентарь? — насторожился Семён Маркович. Где инвентарь, там деньги… Затраты!
— Велосипеды, — уточнил третий инструктор.
— О! Отличненько! — обрадовано кивнул головой крупный Венька. — А я думал, как дураки, пешком. Это здорово! А где мы их найдем?
— Кого? — не понял первый. — Велосипеды?
— Нашу девушку! — пояснил Венька.
— А-а-а, девушку! На трассе, — ответил третий. — Мы хоть сейчас можем выяснить, где они. «Мишка, сонная Россия, ты где?» — спросил он в чёрную коробку в своей руке. — Ответь.
Сонная Россия немедленно ответила. На русском языке ответила, как и сам запрос.
— Я здесь! Слушаю! Чё такое? — внеуставным тоном спросил голос.
— Ты не видишь там тридцать восьмой, и тридцать девятые номера? — строго деловым тоном потребовал инструктор.
— Да, — через секунду обиженным тоном, на обращение «сонная Россия», наверное, доложил голос из коробки. — Они ниже меня, в кафе, по-моему, сейчас сидят, я их в бинокль вижу, завтракают. А что? Сгонять к ним, посмотреть?
— У них всё в порядке? — вновь строго спросил инструктор.
— По-моему, абгемахт, — всё так же обиженно-насторожённо ответила трубка. — По крайней мере, колёса не прокалывали, не падали. Я б знал. А что? Слетать? Я щас!
— Нет, не надо. Отбой, — отмахнулся инструктор и повернулся к москвичам. — Слыхали? На трассе ещё ваша знакомая. Так что? Выдавать технику, берёте?
— А мотоциклов у вас нет? — нетерпеливо переступая, спросил Санька.
Инструкторы как по команде усмехнулись.
— Ну, ты, мастер! — заметил первый. — Ты на велосипеде сначала попробуй! Мотоциклы!
Семён Маркович уловил иронию, за ней скрытый для себя элемент опасности.
— Лучше бы, конечно, пешком, — вздохнул он. — Ну уж тогда велосипеды, чем мотоциклы.
— Сто пятьдесят евриков с вас, земляки, можно «кэш», и вперёд.
— Плати, Сёма, — приказал Венька, и повернулся к инструкторам. — Где ваша техника?
— Может, все-таки лучше пешком? — понимая бесполезность своего вопроса, Семён Маркович всё же повторил его.
— Что ты! Времени нет, — отрезал Санька.
Внешне хмурясь, внутренне протестуя, Сёма заплатил. Получил квитанцию.
Почти бегом — Санька торопил — пробежали к месту получения инвентаря и положенной экипировки. Под присмотром инструкторов, в основном с их помощью, быстренько натянули на себя яркие специальные майки с номерами и логотипом комплекса, на руки велосипедные перчатки, на головы напялили обязательные шлемы, приладили очки, ещё сколько-то драгоценных секунд потратили на то, чтобы распутать на Семёне Марковиче наколенники с налокотниками, поменять их местами, приладить на спину всё тот же неразлучный с Сёмой рюкзачок, разобрали горные велосипеды.
— Предупреждаю, земляки, — напутствовал инструктор. — Трассы не простые… Перед вами три маршрута…
— Да-да, понятно, — перебивая, ёрничал Венька, он уже чувствовал спортивный азарт, уже «в седле» был. — Как в сказке: направо пойдёшь…
Остальные русские инструкторы, помогая, с лёгкой иронией наблюдали за торопливой экипировкой земляков-чудаков.
— Ага, велосипед потеряешь, — усмехнулся первый инструктор, силой удерживая рвущийся вперёд Саньки Смирнова велосипед. — Налево…
Венька опять перебил.
— Знаем-знаем: налево сказку говорит, там чудеса, там леший бродит, русалка… Кстати, русалки-то хоть у вас, там, на маршруте, приличные есть, нет?
— Полно москали! На каждом повороте, только успевай…
Семёну Марковичу прозвище показалось обидным, куда они смотрят, у них что, глаз нет?
— Я не москаль, — с трудом перебрасывая ногу через велосипедное седло, с нажимом в голосе заметил он. — Сиденье высокое. — Указал. — Я австралиец!
— Это заметно… — услышал адекватный ответ.
— А шо такое, шо такое!?
— Сёма, ты не «шокай давай», задерживаешь. Поехали! — нервничал Санька, наблюдая умышленные затяжки времени старым евреем. — Поехали-поехали… Потом разберёмся! Поехали, ну!
— Мы и за русалками вашими успеем. Лишь бы девки красивые были, — поправляя очки, веселился Венька. — С листа все ваши фишки на трассе прочтём. Спасибо, земляки! Отпускайте. Стартуем.
Их выпустили…
Прощально вильнув рулями, «гонщики», торопливо нажали на педали…
— Эй! — запоздало крикнул третий инструктор, видя, что рванули они разными тропами. — Куда?
Троица их не слышала.
— Или каскадеры, или самоубийцы… — высказался третий инструктор.
— Ага, день жестянщика, — усмехнулся первый. — Передай по связи: пусть готовят носилки и запчасти.
«Ол-ле, ол-ле, ол-ле, Россия, вперёд!»
Да, именно туда, вперёд, устремились наши друзья-товарищи: Санька Смирнов, Венька и Сэм Вайншток, и именно «ол-ле…»
Если читатель подумал, что о самой красавице Гейл мы как-то забыли, выпустили её из вида, или упустили, он ошибается. Наоборот. Мы о ней помним, более того, видим её, знаем что делает, чем сейчас дышит, чем занимается. Просто нюанс последних дней жизни военных музыкантов заставил пристально наблюдать именно за ними, особенно, может быть за Санькой Смирновым и другими. Это и не удивительно, если учесть, кто они вообще, и что в данный «исторический» момент с ними произошло. Не часто такое случается, если не сказать никогда, из рокеров — в солдаты, из казармы — в посольство, из оркестрового класса — в Стокгольм, и вообще… Размеренная их прежде жизнь — половинными нотами в такте на четыре четверти, вдруг, сменила характер на тридцать вторые, а теперь уже и на все шестьдесят четвёртые ноты… А это большая разница, огромная. Темп другой, характер, дыхание, ощущения, оценки… Попробуйте с «lento», мгновенно перейти на «vivace», или «prestissimo», — узнаете! Офонареть — грубо сказать, если без подготовки!! А они точно не готовились! Точно не собрались!