168. Считая этого человека перспективным с точки зрения разведки, Даллес в течение некоторого времени не использовал его активно, держал в резерве на случай необходимости. Тем не менее в ряде случаев он посылал Геверница на некоторые важные встречи, в которых не считал возможным принимать личное участие, и тщательно прислушивался к его выводам, Даллес так описывал этого человека: «Гаверниц [так неточно названа фамилия в русском переводе книги Даллеса. — Г. Ч., Л. Д.] был высоким, красивым мужчиной, слегка за сорок, привлекательным внешне и умевшим быстро приобретать друзей. Все годы Второй мировой войны, что я провёл в Швейцарии, мы постоянно работали вместе, и он был моим ближайшим соратником, когда дело касалось взаимодействия с антигитлеровским Сопротивлением»169. В радиограммах своему руководству Даллес обозначал Геверница номером 476.
Группа Даллеса была, однако, малочисленной. В неё не входили лица, сами обладавшие важными германскими секретами, или же способные получить таковые секреты от других лиц. Поэтому первой задачей Даллеса стало максимальное расширение сети, установление связи с швейцарцами и находившимися или приезжавшими в Швейцарию немцами, которые по тем или иным причинам могли сообщить важные сведения или даже были готовы по идейным, материальным или прочим соображениям стать постоянными агентами даллесовской резидентуры.
Хотя нацистская агентура начала за Даллесом наблюдение почти с самого момента его прибытия в Берн, ему удалось сравнительно быстро установить казавшиеся невинными, подчас выглядевшие просто светскими или коммерческими, контакты с лицами, от которых можно было получить важные сведения — то ли в силу болтливости или хвастовства этих людей, то ли в результате их враждебного отношения к нацистскому режиму и пожелания ему скорейшего поражения, толи по чисто материальным причинам.
Некоторые из тех лиц, которые стали его агентами, были крайне неопытными, во всяком случае в начале своей шпионской работы. С одним из них чуть было не произошёл провал по совершенной случайности. На подкладке шляпы стояли его инициалы — видно, её владелец слишком уж заботился, чтобы не потерять этот предмет своего гардероба. Однажды он посетил Даллеса в его доме в Берне для передачи информации. Обслуживавшая Аллена кухарка, по национальности немка, обратила внимание, что разговор шёл на немецком языке, и на всякий случай сообщила об этом своему знакомому нацисту, проинформировав его об инициалах на шляпе, которой она заинтересовалась. По ним установить личность этого человека было не так уже сложно. К счастью, во время его визита в германское посольство в Швейцарии он не растерялся, когда его стали допрашивать о целях посещения американского агента. В ответ на вопросы он заявил, что выполнял поручение адмирала Вильгельма Канариса, руководителя германской военной разведки, и если его собеседники когда-либо упомянут об этом, он позаботится, чтобы их убрали с дипломатической службы. Германские дипломаты поджали хвосты, никто из них нигде не упоминал затем об этом человеке170.
Видимо, особо важным источником информации стала немецкая дама, которая часто отдыхала в Швейцарии, жила в дорогих гостиничных номерах Берна и поддерживала контакты со швейцарскими промышленниками, торговцами и интеллектуальной элитой. Даллес — американский бизнесмен — без особого труда познакомился с ней, приглашал её на обеды и ужины, во время которых эта дама выбалтывала нечто, казавшееся ей светскими сплетнями, но на деле служившее для Даллеса важным материалом для анализа и практических рекомендаций. Всё дело в том, что эта дама, по общему мнению знакомых Аллена, была любовницей обладавшего огромной властью только что упоминавшегося адмирала Вильгельма Канариса.
Канарис — по прозвищам Янус и Хитрый лис — с января 1935 года являлся начальником разведки и контрразведки Военного министерства Германии — абвера (по-немецки Abwehr — оборона, отражение нападения). Абвер находился под личным контролем Гитлера, получал крупные средства и квалифицированный личный состав. Фюрер ценил Канариса, внимательно относился к его докладам. Сам же Канарис смотрел на фюрера как на выскочку, но весьма полезную для решения планов восстановления мощи Германии и завоевания ею мирового пространства. В то же время адмирал, будучи проницательным деятелем и располагая огромной информацией, уже в 1942—1943 годах начинал понимать, что Германия обречена на поражение.
Канарис в известном смысле вёл двойную игру: докладывал своему высшему начальству, то есть фюреру, то, что было тому угодно: в 1939 году — что Великобритания не объявит войну Германии, в 1941 году — что США крайне слабы в военном отношении. В то же время он отлично сознавал, что действительность выглядит совершенно иначе. Удивительно, но Гитлер настолько доверял Канарису, что его обманные доклады сходили адмиралу с рук, хотя только до определённого времени. Адмирал не участвовал в заговорщических планах против Гитлера, но знал о некоторых из них и прикрывал заговорщиков. Ряд неудач абвера в 1942—1943 годах привёл к опале Канариса, который в начале 1944 года был отстранён от руководства тайными операциями, а сам абвер в основном был передан в ведение Главного управления имперской безопасности, находившегося под руководством и контролем СС. После покушения на Гитлера 20 июля 1944 года Канарис был взят под подозрение, но его причастность к организации покушения доказана не была и на время его оставили в покое. Вскоре, однако, были обнаружены его дневники, в которых высказывались критические оценки Гитлера и других нацистских лидеров, а также были обнаружены сведения о прощупывающих контактах адмирала с британцами (о знакомстве его любовницы с руководителем американской разведывательной миссии следователи так и не узнали). Этого было достаточно для расправы, и 9 апреля 1945 года Канарис был повешен171.
Что именно рассказывала канарисовская дама Даллесу, неизвестно. Но сам контакт был исключительно важен не только для получения той или иной информации, но и для установления новых знакомств и расширения разведывательной сети.
В окружении Канариса у Даллеса был свой агент, имя которого так и осталось неизвестным. В своих донесениях он упоминал о нём как о «номере 659», однако сообщаемые этим агентом сведения особой важности для центра не представляли. По всей видимости, сам Канарис в сотрудничество с американской разведкой не вступал. В информации же «номера 659» содержались только косвенные данные, из которых следовало, что в самом абвере велась довольно успешная разведка против СССР и США. В ноябре 1943 года этот источник, например, сообщил, что Канарису известно о прекращении поставок из США в СССР танков по взаимной договорённости между обоими правительствами172.
Когда весной того же 1943 года к Даллесу явился сотрудник Министерства иностранных дел нацистской Германии, представившийся как Фриц Кольбе, Даллес вначале был крайне осторожен в общении с ним. Он опасался, что это лицо является «подсадной уткой», что Кольбе, заявляя о своих антинацистских убеждениях, просто пытается вовлечь его в опасную игру с целью дезинформации высших кругов союзных держав. Аллен с подозрением отнёсся к заявлениям Кольбе, что он в равной степени ненавидит нацизм и большевизм. Однако тщательная проверка личности Кольбе при помощи других агентов показала, что этому человеку можно доверять, и он стал исключительно важным информатором, которому было присвоено кодовое имя Джордж Вуд.
Имея в виду разносторонность и важность информации, поставляемой Кольбе, о нём следует кратко рассказать173. Фриц Кольбе родился в 1900 году в Берлине в семье мелкого ремесленника. В самом конце Первой мировой войны он был призван в армию, но в боях не участвовал в связи с подписанием перемирия. После войны он присоединился к одной из молодёжных групп, которые создавались в большом количестве. Его группа принадлежала к движению «Вандерфогель» («Перелётная птица») и стояла на утопических консервативных позициях отказа от индустриализации и максимального общения с природой. Группа выступала против НСДАП и её молодёжной организации, но не вела против них активной борьбы. Кольбе удалось поступить в Берлинский университет, по окончании которого он получил квалификацию инженера-экономиста. В 1925 году он успешно прошёл экзамен на службу во внешнеполитическом ведомстве и с этого времени занимал в министерстве различные низовые должности, в том числе связанные со службой за границей (в Испании, Польше и даже Южной Африке). Кольбе продолжал служить в министерстве после прихода нацистов к власти. К нацистской партии он не присоединился, но считался исполнительным чиновником и получал позитивные характеристики от начальства.
Его положение существенно не изменилось после того, как в 1939 году министерство возглавил ревностный сторонник Гитлера Иоахим фон Риббентроп. Последний устроил в министерстве чистку и в то же время резко расширил его штат за счёт активных членов нацистской партии. Кольбе был малозаметной фигурой, и при чистке на него не обратили внимания. В 1941 году он был прикомандирован в качестве чиновника связи к Карлу Риттеру, карьерному дипломату, который стал активным членом НСДАП и поклонником Гитлера, выполнял ответственные дипломатические задания, связанные с подготовкой присоединения к Германии Судетской области Чехословакии, а после начала войны получил задание Риббентропа заниматься проблемами экономической войны в качестве посла для особых поручений. Влияние Риттера росло и вместе с ним чуть более значительными становились позиции Кольбе.
Риббентроп поручил Риттеру связь с высшими военными кругами, что означало его перемещение в резиденцию фюрера в Восточной Пруссии «Волчье логово», созданную накануне нападения на СССР. Кольбе же был оставлен в Берлине, куда поступала вся корреспонденция, предназначенная для Риттера. Кольбе получал расшифрованные радиограммы на имя Риттера из посольств и консульств Германии, знакомился с ними, составлял обзоры, которые вместе с наиболее важными полученными документами пересылал Риттеру.