— А вы неплохо изучили нашу кухню, мадам Ле Бретон, — улыбаясь, ответил мужчина. — Виски у нас национальный напиток. Его название происходит от гэльского «usquebaugh» и означает «вода жизни».
— La vie est belle!.. Жизнь прекрасна! — пылко воскликнула Ольга. — Я наелась и больше ничего не хочу. Спасибо вам и вашей заботливой матери.
— И лепёшку* из овсянки с сыром не попробуете? — указал он на «оладьи».
— Оставлю на утро, — отказалась женщина. — Как самочувствие миссис Макинтайр? Помнится, Шэйла писала мне, что квартирная хозяйка страдает одышкой и болями в ногах.
— Знаете, — оживился Кадди, подвигая ей коробочку с небольшими квадратными сладостями цвета кофе с молоком, — она потеряла тридцать пять фунтов за четыре месяца и на этом останавливаться не намерена. Тростью ещё пользуется, но, думаю, это дело времени.
— Ей помогло лечение мускусом кабарги или что-то ещё? Шэйла писала, что рекомендовала миссис Макинтайр попробовать лечение болей в суставах компрессами.
— Эмм… — наклонил голову к плечу мужчина. — Мадам Ле Бретон, отведайте конфеты*. Они приготовлены из сливочного масла, уваренного молока и сахара. Иногда в них добавляют орехи или… виски, — усмехнулся, вспомнив недавний разговор. — Или вот овсяное печенье с черносливом, — подал мисочку с выпечкой в форме грецких орехов.
Ольга аккуратно взяла и конфету и печенье. Пунш был ещё тёплым. Ей показалось или вкус виски стал ощущаться острее? Слушала, что говорит Кадди. Следила за его руками с красивыми длинными пальцами с коротко остриженными чистыми ногтями. Мужчина не был похож на врача.
А на кого он похож? — сузила она глаза, всматриваясь в его лицо, теряя нить разговора. На викинга? Да! Меч в его руках смотрелся бы гармоничнее слуховой трубки Айболита или «кулинарного» шприца. Ещё он похож на… кадьяка, — улыбнулась она своим мыслям, представляя доктора с растрёпанными волосами.
— …Свойства мускуса не столь хорошо изучены как хотелось бы, — вторгся в её мысли негромкий голос Кадди. — Но если матери от его применения стало лучше и она весела и полна сил, я не стану препятствовать её такому… хм… лечению.
Ольга машинально кивнула и допила пунш. По телу расползлось ленивое приятное ленивое тепло. Клонило в сон.
Доктор тоже выглядел уставшим и не выспавшимся.
За окном тихо падал снег. Свет фонаря пробивался сквозь щель в плотной портьере. От камина несло жаром. В гостиной значительно потеплело.
— Я помогу убрать со стола, — поднялась Ольга.
— Отдыхайте, — быстро собрал Кадди тарелки на поднос и ушёл в кухню.
Женщина обулась и последовала за ним. Хотелось хоть чем-то отблагодарить хозяина дома за гостеприимство.
— Я вымою посуду, — с улыбкой глянула она на четыре тарелки и сковородку. Закатала рукава водолазки и наполнила глубокую миску горячей водой.
— Погодите, — остановил её Кадди, выйдя из кладовой, куда отнёс корзину с провизией. — Позвольте взглянуть на ваш нос.
Не дожидаясь разрешения, приблизился к женщине, мягко приподнял лицо за подбородок. Повернул к свету. Тёплые пальцы тронули её лоб, надавили на скулы.
Доктор внимательно наблюдал за пациенткой:
— Не больно?
Она отрицательно качнула головой. Смотрела в его глаза в свете лампы кажущиеся ярко-синими, загадочными и необычайно красивыми. Вдыхала запах вереска — тёплый, солнечный, медовый.
Мужские пальцы коснулись спинки носа, лёгкими массирующими движениями ощупали область корня, скатов, кончика носа.
— Есть небольшой отёк, — сдавленно прошептал Кадди. — К утру спадёт.
— Merci, — ответила Ольга, отступая.
Он подкинул дров в камин и ушёл в спальню матери, уступив гостье самое тёплое место в доме.
Она лежала с открытыми глазами, смотрела в потолок. Крепилась.
Она держалась весь день. Не сетовала на судьбу, не проронила ни слезинки.
Она даже улыбалась и на какое-то время забыла, кто она и зачем здесь. Не гадала, что её ждёт дальше и справится ли она…
На запястье едва слышно тренькнули тернувшиеся один о другой шарики подвески. Поймав сполох огня в камине, лукаво подмигнули Ольге. Антон был прав — при каждом взгляде на браслет она вспоминает о нём.
Где ты? Чем занят? — послала она мысленный вопрос мужчине. Понял ли куда она пропала? Нужно ли надеяться на возвращение домой или она останется здесь навсегда?
Слёзы… Тихие, беззвучные, жгучие… Они всё же прорвали плотину бесконечного терпения.
Она глотала их, смахивая со щёк, не давая воли чувствам.
Упрямо твердила: «Я справлюсь… выдержу… выстою… Я должна».
Пунш «Горячий Тодди»
Ингредиенты и пропорции:
Кипяток — 300 мл
Листовой чай — 1 ч. л.
1 лимон.
Виски (скотч, бурбон) — 100 мл
Мед — 2 ч. л.
1 палочка корицы (необязательно).
1-2 бутона гвоздики (необязательно).
Замена виски кальвадосом и лимоном с 30–40 мл яблочного сока позволит вам сделать альтернативный коктейль под названием «Apple Toddy».
Приготовление:
Залить листовой чай кипятком. Перемешать, накрыть крышкой. Настаивать 2–3 минуты.
Выжать сок из лимона, влить виски, добавить мёд и перемешать.
Процедить напиток через сито, добавить гвоздику и корицу (необязательно).
Подавать пунш горячим или тёплым. Украсить долькой лимона.
Глава 23 ◙
Сквозь чуткий утренний сон Ольга слышала, как тихо открылась и закрылась дверь в холл. По лицу прошёлся поток холодного воздуха.
Спать не хотелось, но и открывать глаза женщина не стала. Так думается лучше. Она знает, что случившееся не сон и отныне её жизнь снова будет подчинена новым правилам. Нужно немного времени, чтобы свыкнуться с этой мыслью.
За ночь она ни разу не проснулась. Спала крепко, без сновидений.
Вспомнились слёзы перед тем, как заснула. Накопившееся напряжение нашло самый лёгкий способ покинуть тело.
Ольга села на софе, покачиваясь из стороны в сторону. Осматривалась и прислушивалась. С улицы сквозь щель в портьере пробивался дневной свет. В камине тлели угли. В доме гулкая тишина. Кадди ушёл — у него встреча с покупателем.
На столике у софы лежат ключи от входной двери и коричневая коробка.
Конфеты? — удивилась Ольга неожиданному подношению доктора. Открыв её, изумилась. Прошлась взглядом по набору туалетных принадлежностей*, утопающих в красном атласе подложки. Расчёска, массажная щётка и ручное зеркало в тонкой серебряной оправе не выглядят дешёвыми. Тронула на щётке желтоватую блестящую щетину — вроде бы не дикого кабана. Где-то читала, что щетину для щёток изготавливают из «мексиканского кактуса» — натурального волокна тампико — продукта переработки листьев мексиканской агавы. Волокна выделяют из свежих листьев, раздавливают, мнут, промывают, сушат и подвергают производственной обработке. После массажа тела такой вот сухой щёткой оно становится гладким и упругим. Но в этом времени, наверное, данной щёткой расчёсывают волосы.
Ольга смотрела на набор в раздумье. Она вчера была так убедительна, что Кадди проникся к ней сочувствием и сделал нужный подарок? Набор пришёлся кстати, но принять его от едва знакомого мужчины она не может. А вот заплатить за него в состоянии.
Часы на стене в кухне показывали четверть одиннадцатого. У Ольги есть время для неспешного завтрака. Далее предстоит, пожалуй, самое сложное — поездка в швейное ателье и выбор траурного платья и верхней одежды. Затем она отправится в пассаж за остальными покупками. Рассчитывая купить всё полагающееся в одном месте, она должна успеть вернуться в дом на Олдерсгейт-стрит до наступления вечера.
Также Ольга собиралась заехать в книжную лавку Хуффи Уорда. Встреча с Эшли может многое прояснить. Как вынудить женщину довериться незнакомке и рассказать о событиях того трагического вечера, пока не знала.
На столе её ждал завтрак. Под салфеткой она нашла яйца по-шотландски, лепёшки, сливочные конфеты, печенье. На горячей плите стоял заварочный чайник со свежезаваренным чаем. В маленькой кастрюле — тёплая овсяная каша.
Вымыв за собой посуду, женщина поднялась на второй этаж.
Комната, в которой некоторое время назад жила Шэйла выглядела уныло. Укрытая чехлами мебель, голые пол, стены… В шкафу, комоде, тумбочке, секретере пусто. В ванной комнате порядок и чистота. Как видно, миссис Макинтайр комнату больше не сдавала.
Ольга вернулась в гостиную и метнулась к пианино. Завладев жестяной коробкой из-под печенья, уселась на софу. Высыпав содержимое на плед, пересчитала банкноты в пачке и монеты в мешочке.
Без малого три тысячи фунтов стерлингов, — улыбнулась довольно, отложив деньги в сторону. Документы, принадлежащие Шэйле, также убрала. Необходимо их вернуть. Как? Вопрос интересный.
Ольга не смогла выбросить так и не использованный билет в вагон первого класса на курьерский поезд от Лондона до Дьеппа. Повертев в руке, положила в коробку, как и золотую цепь от проданного брегета, и серебряную ложечку для Леовы. Очень скоро она понадобится.
Внимательно изучила завещание и «паспорт» на имя двадцатисемилетней Авелин Ле Бретон из коммуны Лузиньян во Франции. Теперь Ольга — дочь адвоката Клода Бошана из Анже и его супруги Анриетты де ла Рюи из семьи нантского судовладельца. Также она вдова сорокачетырёхлетнего судебного чиновника-нотариуса Модеста Ле Бретона. Через четыре месяца будет год как он умер.
Ольга вздохнула. Соблюдение срока траура ограничивало выбор гардероба. Много ли нужно нарядов вдове?
Ну и ладно, — легко согласилась она. Чёрный цвет ей к лицу. Пока не смоется загар, полученный при посещении солярия, она не будет выглядеть мертвенно бледной.
Она перебирала скромное «приданое» француженки. Крупный овальный золотой медальон* с сапфиром станет единственным украшением на траурном платье. Находясь на пике популярности, он состоял из двух частей и содержал в себе портрет умершего мужа Авелин и прядь его волос. Сколько она ни всматривалась в лицо покойного «мужа», но так и не смогла проникнуться к нему хотя бы жалостью.