Был и нет, — захлопнула крышку медальона. Мог бы ещё пожить в своё удовольствие.
Табакерку, лорнет и два старых письма Ольга вернула в коробку из-под печенья, а широкое золотое обручальное кольцо примерила на безымянный палец левой руки — придётся носить. То, что оно пришлось впору, не удивилась. Будь то платье или ювелирное украшение, Уайт ни разу не ошибся в определении размера Шэйлы.
Хоть виконтесса выше и худее Ольги, но у них обеих узкие ладони с длинными тонкими пальцами.
Она оделась, закрыла дверь и вышла на крыльцо. Солнце не собиралось пробиваться сквозь плотную завесу серых лохматых облаков. Под ногами хрустел прихваченный лёгким морозом тонкий снежный наст. Дышалось спокойно и легко.
Остановив кэб, женщина наказала кучеру отвезти её в самое лучшее в Лондоне ателье по пошиву траурных платьев.
Через пятнадцать минут кэб остановился на Кливленд-роу напротив дворца Сент-Джеймс. Ни одной состоятельной женщине не под силу равнодушно проехать мимо зеркальных витрин ателье миссис Белл. За ярко освещёнными панорамными окнами взгляд притягивали манекены, обряженные в амазонки, пеньюары, туники, шали, шляпки, чепчики, подвенечные и вечерние платья.
Владелица самого модного столичного ателье не скупилась на изысканную обстановку торгового зала и примерочных комнат. Лепные потолки, хрустальные люстры, удобные диваны и кресла, вышколенные помощницы — всё способствовало привлечению богатых заказчиц.
С появлением Ольги, немногочисленные клиентки и обслуживающий персонал притихли и с любопытством уставились на неё.
Она, как ни в чём не бывало, с первого взгляда определила владелицу ателье и направилась к ней. Усилив французский акцент, представилась именем Авелин и без предисловий рассказала о цели визита, интересуясь не только траурными платьями.
Заветная фраза: «Оплачу наличными тотчас» свершила волшебное действо. Вокруг французской мадам засуетилась троица опытных продавщиц. Вдову усадили в кресло, предложили испить чаю с шоколадом и пирожными. Стеснительно опускали глаза, стараясь не смутить разглядыванием её необычного наряда. Лишь миссис Белл как бы невзначай ощупала бежево-серое пальто гостьи, принятое одной из помощниц для помещения в шкаф, и погладила шёлковую вышитую подкладку. Качая седой головой, удивилась:
— Где же это вам изволили так безжалостно испортить чудесную ткань из шерсти индийских горных коз?
— Это шерсть альпака. Животное водится в Перу и принадлежит семейству верблюжьих.
— В Перу? — уточнила женщина.
— В Южной Америке, — на всякий случай добавила Ольга.
— Простите мой интерес, мадам Ле Бретон, — смутилась миссис Белл. — Если желаете, я могу всё исправить и перешить вещь в чудесный короткий приталенный и расширенный книзу редингот. Наложить шалевый меховой воротник, украсить вышивкой тесьмой и крупными пуговицами с жемчугом. Подберём по цвету юбку и… — увлеклась она в предвкушении переделки и заискивающе заглянула в невероятно синие глаза посетительницы, — чудеснее ничего ни у кого не будет во всём Лондоне.
— Не сейчас, — отказалась Ольга, беря на заметку идею миссис Белл.
Тяжёлым вздохом напомнила о своём положении, чем вызвала поток извинений и сочувствия в неутешном горе.
Витрины с нижним бельём скрывались в глубине примерочных комнат.
Ольга остановила выбор на тугом удобном корсете-новинке, расхваливаемом с особым усердием, и охотно согласилась приобрести небольшой турнюр* вместо кринолина. Она не собирается посещать балы и званые вечера, поэтому предпочла мягкое удобство подъюбника для платья жёсткости морально устаревшего каркаса. Как оказалось, лондонские модницы упорно игнорировали новинку-турнюр.
— За ним будущее в женской моде, — успокоила вдова приунывшую миссис Белл. — Наберитесь терпения.
Та расчувствовалась и сделала необыкновенной покупательнице хорошую скидку.
Ольга не стала долго выбирать траурное платье из предложенных готовых, пошитых по последней моде. Примерив первое понравившееся, богато декорированное, с обилием складок и драпировок, согласилась подождать час, пока его подгонят по фигуре.
Это время ушло на выбор нижнего белья, сорочек, чулок, примерку второго платья — проще и светлее тоном, а также шлафрока. Длинный просторный халат из кашемира с простёганными обшлагами и воротником, с бухарским ярким рисунком на ткани стал в гардеробе вдовы первым ярким пятном, радующим глаз.
Пройдя вдоль ряда с манекенами в накидках, мантильях, салопах, укороченных шубках мехом внутрь, Ольга остановилась у модели с удлинённой накидкой и широкими рукавами. Пошитая из чёрного шёлкового бархата со стёганой атласной подкладкой и отороченная чёрно-бурой лисой, она шла в комплекте со шляпкой и перчатками. На выбор к ней предлагалось несколько вариантов муфт. Понравилось, что в подгонке по размеру наряд не нуждался.
Вдова выглядела довольной. Оставив второе траурное платье на укорачивание, она, одетая во всё новое и мрачное, рассчиталась и пообещала заехать за выбранным гардеробом через два-три часа.
Предстояло поехать в универсам на Бейсуотер Роуд, который ей посоветовала посетить миссис Белл.
В нём она купит дорожный кофр, домашние туфли, полотенца, носовые платки, комплект постельного белья, ридикюль, ленты, шпильки, гребень, шатлен, набор для шитья и… Далее она задумалась, не забыла ли о чём-нибудь важном в гардеробе женщины? Духи, маникюрный набор и кое-что из косметики она тоже не обойдёт вниманием.
Вздыхала, что вынужденное вдовство не позволяет раскрасить жизнь цветами радуги.
Ольга вышла из ателье и наняла кэб.
Когда он свернул у Мраморной триумфальной арки на Бейсуотер Роуд, женщина неожиданно разволновалась. Тревожно забилось сердце. От места расположения универсама до особняка графа Малгри на Аддисон Роуд чуть больше мили.
Мысль хоть одним глазком взглянуть на дом Мартина не отпускала.
Почему только взглянуть и не постучать в дверь? — пронеслась шальная мысль. Почему она не может начать поиски Шэйлы с того места, где она жила наездами более двух лет? Давнишней подруге виконтессы, разыскивающей её, уж точно скажут, где та проживает сейчас. Ну а если не скажут, не беда. Ольга убедится, что граф и его сын живые.
Мелькнуло путаное подозрение, что она своим появлением в этом времени могла сбить его естественный ход. Если ей дана возможность путешествовать во времени, то кто знает, в какой из параллельных миров она попала в этот раз? Вдруг в этом мире нет ни Мартина, ни Шэйлы и Ольга собирается искать тех, кого здесь нет и в помине?
Она приоткрыла лючок в стенке под потолком и без колебания назвала кучеру нужный адрес.
Глава 24 ◙
Через десять минут, прильнув к окошку экипажа, Ольга всматривалась в окна особняка.
Опасаясь передумать и повернуть назад, торопливо прошла по вычищенной от снега мраморной плитке дорожки. Осторожно поднялась по скользкой лестнице к входной двери.
Снова нервничала как когда-то. Снова бешено билось сердце и не хватало воздуха в лёгких. Следовало слабее затягивать корсет в ателье миссис Белл.
Крутанула ручку звонка.
В ожидании поправила меховую шляпку и густую вуаль на ней. Спрятала руки в муфту*, которая не только согревала их, но и заменяла ридикюль. Внутри неё имелись кармашки, в которых легко помещались ручное зеркальце, кошель, носовой платок, флакончик с нюхательной солью.
Дверь открыл не Траффорд.
— Bonjour… — поздоровалась Ольга, узнав симпатичную девушку в униформе. — Могу я видеть леди Шэйлу Хардинг?
Бертина, горничная бывшей виконтессы, нахмурилась:
— Миледи больше здесь не живут, — посмотрела с неодобрением на даму в чёрном.
Той показалось, что сейчас перед ней захлопнут дверь.
— Soyez gentil… Будьте добры пригласить кого-нибудь из господ, — напустила на себя беспечный вид.
Горничная впустила гостью в холл:
— Как о вас доложить?
— Мадам Авелин Ле Бретон.
Бертина ушла в сторону библиотеки, а Ольга прошла к венецианскому зеркалу. Стянула перчатки и положила их на столик. Поправила муфту, стряхнула ворсинки с рукавов накидки.
Она поднимала вуаль, когда услышала позади себя шаги. Обернулась.
Хозяин особняка остановился, глаза впились в незнакомку.
Их взгляды встретились.
Ольга задержала дыхание. «Живой!» — задрожало её сердце, наполняясь радостью.
Он изменился: похудел, побледнел и стал выглядеть ещё моложе. Мерцающие яркой зеленью глаза блестели, тёмные волосы коротко пострижены, на чётко очерченной челюсти аккуратной тенью проступает бородка, в руке дымящаяся трубка. В свободных домашних серых брюках и плюшевой коричневой куртке для курения, отделанной узором из золотого шнура, он притягивал внимание.
Граф смотрел на неё и молчал. В глазах промелькнул не то интерес, не то удивление.
— Рardonnez-moi… Простите, — опустила она взор, пощипывая чёрно-бурый мех муфты. — Я разыскиваю свою подругу Шэйлу Хардинг, — вышло заучено и чуть сбивчиво.
Его сиятельство приблизился с настороженным выражением на лице. Изучал незнакомку, сжав губы.
Аромат вяленой вишни окутал Ольгу знойным летом, опьянил. В нём увязли мучительные воспоминания.
Вальс, волнующие прикосновения мужских рук, затуманенный взор зелёных глаз.
Слова признания. Неистовый стук сердца.
Горечь неизбежного расставания. Боль утраты.
Холод одиночества. Уход.
Ольга покраснела. Глушила в себе страх быть узнанной. Невозможно узнать того, кого никогда не видел!
Вскинула на него глаза.
— Рardonnez-moi… — произнесла уверенно, не спеша, не забывая об акценте. Представилась: — Авелин Ле Бретон, вдова судебного чиновника-нотариуса Модеста Ле Бретона. Приехала из Лузиньяна… что во Франции. В поисках подруги, — повторила громче.
Хозяин дома поднёс трубку ко рту, затянулся полным вздохом и с силой выдохнул дым в сторону. Сухо сказал: