Женщина кивнула:
— Мистер Пасс знает. Я сказала ему, что она упала и убилась.
— А труп? Вы сказали, куда дели труп? Если я как бы ни при чём, то… — от плохого предчувствия у Ольги пересохло во рту. — Как вы выкрутились?
Эшли заёрзала на сиденье стула:
— Я сказала мистеру Пассу правду о вас. Всё, как вы говорили мне, — призналась она и подняла на леди затравленный взгляд. Часто заморгала и облизнула задрожавшие губы. — Простите меня, мисс Табби, — повинно опустила голову. — Я совсем не умею врать. Он бы всё понял. Я бы быстро запуталась и было бы только хуже.
— Да умеете вы лгать, — отмахнулась Ольга. — Когда в поместье барона ездили, там лгали.
— Это другое, — возразила женщина. — Там было, как… в театре — играть представление. Я читала в газете, какие актёрки выдумщицы. Разве это ложь?
— Что вы ещё рассказали обо мне? — прищурилась Ольга, испытующе глядя на заблудшую овцу. Силы на негодование и спор уже не осталось. — О бароне и шести тысячах фунтов рассказали? И о моём уходе от мужа?
— Нет, — замотала головой она. — Больше ничего не говорила. А разве вы не беседовали с мистером Уайтом? — она удивлённо уставилась на леди. — Вы же с ним остались здесь одни, — обвела она кухню недоуменным взглядом.
— Эшли, мы с ним ни о чём не говорили. Он уже всё знает, что ему нужно. Я поделилась своим секретом с вами, вы — с мистером Пассом. Тот шепнул мистеру Уайту… Я только сказала, что дом не продаётся. Всё. Вы же слышали.
— Я подумала, что вы не сторговались. Когда мистер Уайт повторил, что через два дня нужно освободить дом…
— Я же вам говорила, что не стану продавать дом, но вы решили иначе.
— Я только хотела вам помочь.
— Помогли, — разочарованно протянула Ольга, вставая. — Спасибо. Теперь я не знаю, нужно ли беспокоиться за свою жизнь и вашу с Ньютом в том числе. Благими намерениями вымощена дорога в ад.
— Да что вы такое говорите? — расширила глаза Эшли. — Разве джентльмены посмеют нас тронуть? Они ж не звери. К тому же дадут денег.
Дадут денег? Ольга не удивится, если Эшли ничего не получит.
Эшли, Эшли… Не только о леди думала она. Заботится и о себе, и о сыне. И она ей не судья — такой случай выпадает в жизни только раз. Женщина правильно сказала: грех им не воспользоваться. Только почему-то от всего этого было противно на душе. Палка-то о двух концах.
Стало понятно, почему мужчина проигнорировал отказ Ольги от продажи дома. У него на руках все козыри. Цену будет диктовать он.
— Надеюсь, вы хоть что-то получите за свою услугу, — встала она, пошатываясь от переутомления.
— Так вы что, совсем не говорили с мистером Уайтом? Совсем ни о чём? — поднялась ей навстречу Эшли.
Ольга зажгла свечу от лампы и направилась в коридор.
— А как же ваше новое имя? Он, наверное, может помочь, — неслось ей в спину.
Она поднялась на второй этаж и в дверях своей комнаты столкнулась с заспанным Ньютом.
— Мне уже можно пойти спать? — сонно моргая, пробормотал он, щурясь на яркое пламя свечи.
— Можно, — погладила она его по голове.
Повернулась, освещая ступени, глядя, как мальчик осторожно спускается по лестнице.
Сборы оказались быстрыми.
Ольга разместила на столе шляпные коробки и ящичек с красками, поставила сумку с одеждой у шкафа.
Затушив свечу, лежала, уставившись в тёмный потолок. Не спалось. Запах нечистот казался особенно омерзительным, а грохот подземки — как никогда раздражающим.
Джентльмены? Эшли считает Чёрного риэлтора и его маклера благородными. И, по всему видно, она не ждёт от них ничего плохого. Не напрасно ли Ольга беспокоится и накручивает себя? Навыдумывала бог знает что! Разыгралось воображение. Ну, знают мужчины о её невесёлом приключении и что? Им всё равно, кто кого убил и по какой причине дом оказался бесхозным. Для них превыше всего — предстоящая выгодная сделка купли-продажи.
Так, может, Эшли оказалась мудрее и практичнее Ольги? Вытащив её и Ньюта из помойной ямы на солнечный свет, не одёрнув при первых попытках разговора о продаже дома и практически убедив женщину уехать с ней из Британии, она дала ей надежду. Пребывая в постоянной нужде и нищете, потеряв одного за другим мужа и дочь, она уже была не в силах отказаться от мысли о лучшей жизни.
Что бы ни случилось, а Ольга теперь в ответе за них. Что ж, деньги на отъезд будут. Мистер Уайт — главный в этом деле, значит, дело придётся иметь с ним. Если ему вздумается злоупотребить доверием Эшли и оставить её ни с чем, Ольга найдёт способ убедить его в обратном. Останется купить новое имя. Пока будут делаться документы, она закончит ремонт в лавке и поможет Хуффи Уорду найти честного и ответственного помощника. Впереди лето — отличное время для переезда. Её ждёт путешествие по морскому проходу на парусном судне? Ну… Она же будет не одна.
Глава 21
Лоис разливала чай по чашкам, беспокойно глядя на лорда Хардинга. Из клуба он приезжал гораздо позже — в подпитии и в хорошем настроении. Сегодня же он пожаловал раньше и одет был проще. Также она обратила внимание, что он не отпустил свой экипаж.
Мужчина прошёл в салон, сел в кресло у камина и принялся молча наблюдать за ней.
— Есть ваш любимый мерланг и апельсиновое желе, — радостно сообщила она, довольная, что угадала с его приготовлением. Неизменно почувствовала, что виконт заглянет к ней с визитом.
Исподтишка поглядывала на него, не спеша накрывая на стол.
Не в духе, — с огорчением отметила его состояние. Неприятное покалывание разлилось по рукам и ногам. От сосредоточенного на ней мужского взора всё валилось из рук. Она неловко гремела тарелками и чашками, уронила щипцы для сахара и едва не опрокинула бульотку.
Стэнли поморщился. Необычайно громкий звон фарфоровых чашек и столовых приборов раздражал. Апельсиновое желе выглядело подтаявшим и неаппетитным. От вида мерланга под хлебными крошками к горлу подступил внезапный приступ дурноты.
— Оставь, Лоис, не суетись. Я не голоден, — сглотнув ком в горле, обронил мужчина.
Женщина подавила тяжёлый вздох и оставила приготовления. Придвинув к креслу стул, села рядом:
— Вы сегодня необычайно задумчивы и тихи. Что-то случилось?
Виконт закрыл глаза и потёр переносицу:
— Налей мне виски.
Когда Лоис поднесла ему стакан с тёмной жидкостью, Стэнли поспешно выпил. До дна. Шумно выдохнул и посмотрел на женщину. Глубокий вырез светло-сиреневого платья открывал соблазнительную грудь. Собранные в аккуратную причёску волосы лежали на плечах, оттеняя молочной белизны кожу. Только и это раздражало его милость: грудь казалась вызывающе открытой, а кожа чересчур белой.
Лоис поправила на запястье съехавший браслет в виде свернувшейся змеи — последний подарок лорда — и выжидающе посмотрела на него.
— Расскажите, не держите в себе. Вам станет легче, — сказала мягко, накрывая ладонью его руку, лежащую на подлокотнике кресла.
Мужчина упорно молчал.
— Сегодня у меня был удачный день, — сообщила она в надежде отвлечь виконта от тягостных дум. — Примерка платья у моей модистки прошла на удивление быстро. На днях оно будет готово. Вам понравится. После я гуляла в сквере. А вчера, вот… — поспешно встав, достала из секретера лист рисовальной бумаги. — Посмотрите, что у меня есть, — широко улыбнулась.
Взяв протянутый лист, Стэнли всмотрелся в портрет Лоис, выполненный карандашом. Разительное сходство! На миг ему показалось, что он где-то уже видел что-то подобное. Не женщину, изображённую на нём, а как именно это было передано.
— Вчера я познакомилась с художницей, — продолжила она. — Знаете, мы с ней немного похожи. Мы одного роста и сложены одинаково, только она белокурая и ясноглазая. Она не отказала мне в просьбе, и будет учить меня рисованию. Я вот всё время смотрю на роспись вееров, — схватила она со столика журнал и развернула его. Ткнув пальцем в разворот, взволнованно произнесла: — Как бы я хотела заниматься этим. Я уже купила веерный «экран», инкрустированный кружевными вставками с вшитыми в него бумажными медальонами для росписи красками. Я заполню их райскими птицами или цветами. «Станок» изготовлен из пластин пятнистой черепахи. Хотите посмотреть? Очень красивый получится веер.
— Веер? Какой веер? — недовольно хмурясь и не отрывая глаз от портрета, рассеянно спросил Стэнли. Появившаяся мысль ускользнула так и не оформившись, оставив в душе лёгкое чувство разочарования и утраты.
Зато Лоис таяла от удовольствия, видя, что лорду Хардингу не хочется выпускать её портрет из рук. Пусть бы он его забрал, чтобы время от времени доставать из тайного места и воскрешать в памяти её образ.
— Мы с ней договорились, что вместо платы за уроки я буду учить её музыке. Представляете, она не умеет играть на пианино! — воскликнула она, забирая портрет из рук виконта. — И по всему видно, что воспитывалась в пансионе и нуждается в деньгах. Мне так хочется ей помочь. Она такая милая.
— Так пусть найдёт место гувернантки или пойдёт в компаньонки, — устало промолвил он.
Женщина на миг задумалась. Она ничего не знает о новой знакомой. Да, одета та, как состоятельная леди, а вот украшений на ней нет. Даже самого дешёвого серебряного колечка! И работает… А руки холёные, белые, не знавшие тяжёлого труда. Ей бы и впрямь служить гувернанткой или продавщицей в большом магазине. Может быть, она приехала из крошечного городка и у неё нет положенных рекомендаций?
— Не думаю, что у неё есть для этого рекомендации. Она бы обязательно ими воспользовалась. Так ведь? — Лоис вопросительно смотрела на недоумевающего виконта, не понимающего, что от него хотят. — Давайте поможем ей, — сложила она ладони в молитвенном жесте, надула губки и прикрыла ресницами влажно блеснувшие глаза. — Умоляю вас.
— Мне не нужны уроки рисования, — усмехнулся Стэнли, глядя в журнал, непонятно как оказавшийся в его руках.
— А что если… — подсела к нему Лоис ближе и склонилась к его плечу. Тихо, заговорщицки заговорила: — У вас же есть связи. Если я спрошу