— Вы предвзяты, — Ольга не стала подогревать антипатию «мамы» к графине. — Со стороны всё выглядит благопристойно. Они не больше, чем друзья.
— Друзья? Да она повсюду следует за ним. Сама только что хвалилась, что на следующей неделе идёт с лордом Грандовером в оперу. Напросилась, конечно.
— Давайте и мы напросимся к кому-нибудь… куда-нибудь, — улыбнулась «виконтесса», заканчивая разговор, думая, что и она бы с удовольствием сходила в оперу. Попробуйте заставить такого мужчину — как Грандовер — сделать что-то против его воли. Но озвучивать это она не стала. Лишь задумчиво протянула: — Ещё не вечер.
Церемония «награждения» именинника ценными подарками закончилась. Прозвучали последние аккорды и музыка стихла. Раздались аплодисменты. Торжественная часть завершилась. Хозяин пригласил всех к пиршественному столу.
Глава 38
Висевшая над столом люстра из хрусталя с многочисленными канделябрами освещала до блеска начищенные столовые приборы. Свет играл в точёных гранях запотевших графинов с винами. Сверкали без единого пятнышка бокалы и стаканы. В ведёрке со льдом охлаждалось шампанское.
Дамы откладывали веера и снимали перчатки, оценивающе осматривая впечатляющее разнообразие сервированного стола. Их ждал незабываемый вкус блюд из четырёх перемен. Слуги при способе подачи «в обнос» будут предлагать каждому гостю отведать то кушанье, которое он выберет из блюда для раздачи. Это было гораздо удобнее, чем загромождать стол одновременно всеми яствами. Да и еда, предназначенная для употребления в горячем виде, не остынет раньше времени.
Холодные закуски и мясная нарезка — одни из главных блюд праздничного стола — на красивых больших тарелках были призваны вызвать у гостей чувство восторга и здоровый аппетит.
А что может быть проще салата из свежей капусты и моркови? Чуть прогретый на огне, затем охлаждённый, приправленный уксусом и маслом, он — сочный, лёгкий и полезный — уж точно разбудит аппетит снобов перед основным горячим блюдом.
Выполнили закуски свою задачу или нет, Ольга так и не поняла. Не было ни шумных восторгов, ни дружеской похвалы. Холодной сдержанности эмоций аристократов оставалось только… посочувствовать.
Даже салат из омаров, винегрет и сельдь под «шубой» не позволили им открыто выразить своё любопытство. «Виконтесса» зорко следила за реакцией гостей на новшества. Если винегрет ушёл на ура и с большой скоростью, то сельдь под «шубой» понравилась не всем. Она приметила, как Саманта отодвинула его, даже не попробовав, а леди Линтон не преминула расковырять «башенку» и при этом противно скривилась. Старшая из сестёр Карбрэй, сидящая рядом с Ольгой, долго не решалась попробовать салат. В результате он ей не понравился. «Хозяйка» застолья повела бровью: о вкусах не спорят. Девица, как и её сестра, не вызывала симпатии. Так и хотелось всунуть ей в руки молитвенник и выпроводить домой. Обеих! К дуэту она, не задумываясь, приплюсовала Мариам и… Саманту. Ольга вздохнула. Пара глотков вина разогрела не только кровь, но и пробудила сокровенные коварные желания.
Мужчины оказались менее разборчивыми. «Виконтесса» заметила, как Джеймс Роулей, сидящий напротив неё, подвинул к себе отвергнутый сестрой салат и, ни на кого не глядя, тут же его съел. Впервые за вечер Ольга почувствовала к нему симпатию. Впрочем, при этом виконт выглядел очень довольным. Он окатил её беглым взором, и на миг ей почудилось, что на его лице мелькнуло подобие улыбки.
Ольга, не видя со стороны господ никакой реакции на её старания, успокоилась и решила: пусть они как следует выпьют, закусят и расслабятся. Градусы обязательно сделают своё дело. Да и отсутствие недовольных взглядов и брезгливо поджатых губ — хороший знак. Значит, особых причин для беспокойства нет. Она знала, что из блюд ждёт гостей впереди, но не запомнила последовательность их подачи. Не её это дело. Обо всём позаботится мистер Траффорд. Он по-прежнему был с ней молчалив и учтив. Лишь однажды за ленчем Ольга заметила на себе его излишне пристальный взгляд. Мужчина стоял недалеко от неё безмолвной живой статуей, стремясь предупредить каждое её желание.
«Виконтесса» не стала мудрить и лишь немного откорректировала меню Шэйлы. Заменила луковый суп на всеми здесь любимый гороховый суп-пюре с гренками, добавила парочку салатов и пирожное. Улучшила пищевыми добавками вкусовые качества некоторых кушаний и изменила их оформление при подаче порциями. Остальное, на её взгляд, выглядело превосходно.
Консервированные в масле креветки, приправленные мускатным орехом с добавлением кайенского перца, выглядели немного необычно и интересно, а вкус был… м-м… пальчики оближешь. Нарезанные угри, отваренные и остуженные в пряном бульоне до образования желе, предлагались в небольших чашках. Блюдо из рыбы, риса, сливочного масла, сливок и карри, а также лосось под соусом из омаров завершат подачу рыбных изысков.
Любителям мяса предлагались колбаски из рубленой свинины с добавлением шалфея и бараньи отбивные с завёрнутым в них маринованным огурцом. А также свиные колбаски и картофельное пюре, поданные с луковым соусом.
Курица в соусе бешамель — очень нежное и сочное филе в сливочном соусе — безупречный вариант подачи к праздничному столу.
Тушёные в собственном соку овощи — универсальное блюдо, подходящее практически ко всему в качестве гарнира.
В третьей перемене блюд отдавалось предпочтение десерту. Неизменный популярный яблочный пирог, окрашенный шафраном — для придания тесту благородного золотистого цвета, — с добавлением специй, инжира, изюма и груши задумывалось подать горячим. Ольга уже предвкушала его потрясающий вкус и ни на что не похожий аромат. В бланманже на молочной основе она добавила кусочки фруктов и ломтики бисквита. Пусть господа наслаждаются его необычным нежным вкусом. К чисто английскому холодному десерту без названия, где чередовались слои бисквита, пропитанного испанским виноградным креплёным вином (хересом), заварным кремом, фруктами в желе и взбитыми сливками, «виконтесса» предлагала чай и кофе.
После десерта дамы, возглавляемые хозяйкой, должны были покинуть столовую и вернуться в салон, где можно было помузицировать и поболтать о том о сём.
Мужчины уходили выкурить сигару и выпить. Затем им надлежало вернуться в гостиную и приобщиться к дамам в танцах или сесть за карточный стол.
Фрукты и орехи считались четвёртой переменой блюд. Ольга добавила к ним творожные пироги, лимонные булочки, маленькие имбирные кексы и пирожные. Всё планировалось подать в салоне во время развлечений вместе с охлаждённым компотом из сухофруктов и ледяным чаем. Что гостям будет жарко, она не сомневалась.
Как и предположила Ольга, после первых глотков креплёного вина женщины оживились, а мужские голоса стали громче. Даже анемичная Конни Карбрэй порозовела. Ольга была уверена, что мисс Синий Чулок — кличка намертво прикипела к леди — не притронется к вину. Похоже, она не только его пригубила, но и неплохо приложилась, по всей вероятности, спутав выпивку с компотом. Ирэн беззастенчиво смотрела на Джеймса и «виконтесса» сделала вывод, что Мартин ухаживает не за ней. Значит, леди Конни? Если она дарит книги, то и поговорить с ней графу будет о чём.
Ольга оценивающе посматривала на будущую свекровь, маскируя неприязнь за прилепившейся к губам лёгкой улыбкой, от которой уже сводило скулы. Завязать с ней непринуждённую беседу? О чём? О погоде и будущем урожае?
Говорить в приличном обществе за столом о политике, здоровье, несчастьях и всём том, что портит настроение, было не принято. Ключевая фраза «портит настроение» ограничивала выбор тем для диалога. Мысль, что мисс Конни станет женой любимого мужчины, выводила из себя, а не просто портила настроение. Пусть боги решают, что и как, — подумала Ольга, отгоняя неприятные мысли. — Обратной дороги всё равно нет.
Она старалась не смотреть в сторону Мартина, ловя себя на мысли, что постоянно думает о нём. На его стороне стола царило оживление. Мастером застольной беседы показал себя всезнайка барон Неван Кирби. Его зычный голос слышался во всех уголках столовой.
Чтобы взглянуть на Венону, «виконтессе» пришлось чуть наклониться вперёд. Конни отреагировала тотчас, отклонившись назад.
— Простите, — шепнула Ольга. — Я беспокоюсь за маму.
— Понимаю, — ответила розовощёкая мисс Синий Чулок и скромно опустила глаза. — Мы с Ирэн не помним свою мать. Она умерла родами.
«Виконтесса» сочувственно посмотрела на её сестру, сосредоточенно елозившую ножом по кусочку курицы. Знать, что являешься причиной смерти родного человека, испытание не из лёгких. Вспомнив о ключевой фразе об испорченном настроении, Ольга пресекла дальнейший разговор на эту тему.
— Простите, — вздохнула она и переключилась на «маму».
Находясь между балагуром-бароном и графом Малгри, она купалась в их внимании. Сидящий напротив неё лорд Грандовер и леди Линтон, не давали ей расслабиться, и это было заметно. «Мама» была немного напряжена, но держалась достойно: глаза светятся, улыбка сдержанная, голова высоко поднята, осанка горделивая. Красавица, — в очередной раз восхитилась Ольга.
Поглядывая по сторонам, «виконтесса» с облечением поняла, что ведёт себя правильно. На неё никто не косился, за её спиной не шептались. Роль степенной, немного медлительной и многозначительно помалкивающей хозяйки пришлась ей по душе.
За столом лился лёгкий и непринуждённый разговор. Сосед слушал соседа. К ним присоединялись другие. Крайне неприличным считалось молчать и не поддерживать беседу.
По прямым осанкам женщин Ольга без труда определила, кто из них и насколько сильно был затянут в корсет. Разрумянившаяся прекрасная половина человечества натужно багровела и надувала щёки, часто вздыхая и при разговоре с жадностью заглатывая воздух. «Виконтесса» с опаской поглядывала на них, ожидая обмороков — главное, не голодных! — и других неприятностей. Сама же не стала поддерживать имидж леди с самой тонкой талией в графстве и чувствовала себя отлично.