— Ничего сложного в этом нет. У каждого подозреваемого есть мотив.
— Ты забыла ещё об одном возможном участнике подлога, этого… ужасного… — маркиза очертила в воздухе круг сложенным веером, — гнусного… действа.
Сделав паузу и насладившись удивлённым видом дочери, леди Стакей обмахнулась веером:
— Сэр Барт Спарроу.
Чёрный гриф! — вспомнила Ольга мужчину. Баронет, получивший в наследство немалое состояние и собиравшийся уехать в Китай. Его прочили в мужья Шэйле, пока не появился Стэнли.
— Разве он ещё не продал своё поместье и не уехал?
— Два дня назад он навещал меня. У него есть покупатель и, кажется, уже назначен день отъезда.
— Почему вы думаете, что сэр Барт может навредить мне? Прошло столько времени.
— Не знаю. У него, как ты выражаешься, есть мотив. Он неизменно спрашивает меня о тебе.
— Из вежливости, — кивнула Ольга. Ещё один подозреваемый, об отношениях Шэйлы с которым она ничего не знает, усугублял ситуацию.
— Я видела, как ты ему нравишься, Шэйла. Когда твой отец принял решение отказать ему, баронет был очень подавлен.
— Скажите мне, — вздохнула Ольга, — если бы сэр Барт был на тот момент также богат, как сейчас, вы бы всё равно предпочли лорда Хардинга?
Ольга замолчала, вдруг поняв, что баронет был унижен отказом. Это серьёзная причина для мести. Что может быть слаще, чем воздать обидчику по заслугам, отплатить за содеянное той же монетой?
— Если бы он был настолько богат уже тогда, то не был бы баронетом, — скривилась леди Стакей. — Твой отец отдал предпочтение титулованному зятю. Это теперь сэр Барт Спарроу подал прошение королеве на пожалование ему пожизненного наследственного дворянского титула. А там, смотришь, и возведение в пэрство последует.
— Есть за что? — усомнилась Ольга.
— Не очень разобралась в том, что мне рассказал сэр Барт. Он — потомственный военный и у него есть какие-то особенные воинские заслуги перед Британской короной. — Венона подняла глаза к потолку и обмахнулась веером: — Это так невыносимо скучно слушать.
— Всё же вы, несмотря ни на что, первоначально одобрили кандидатуру баронета в качестве жениха… моего, — спохватилась Ольга, чуть не сказав «Шэйлы». Бдительность притупилась. Уставший мозг требовал отдыха.
— Он был очень настойчив, моя дорогая, — тут же оправдалась «мама». — К тому же его деловая хватка вызывала уважение у твоего отца. Уже тогда шёл разговор о его прошении королеве и лорд Стакей обещал посильное содействие.
— Выполнил обещание? — спросила Ольга без особого интереса.
Венона пожала плечами и встала:
— Тебе пора ложиться спать, моя девочка. Как думаешь, нужно ли купить фруктов к визиту Саманты?
Ольга поняла прозрачный намёк «мамы»:
— Разумеется, — достала она из сумочки кошель и отсчитала фунты. — И не только фрукты.
После ухода леди Стакей, она пересчитала деньги. Вопрос о необходимости экономии встал уже сейчас. Это так знакомо и совсем не страшно. Она справится.
Сладкий карамельный запах духов Веноны, казалось, пропитал всю комнату. Ольга чихнула и потёрла нос.
Вытащив валик из-под подушки, поправила тяжёлое одеяло. Перспектива провести ночь в холодной влажной постели не добавила оптимизма.
«Виконтесса» долго дрожала в попытке согреться, думая о том, не лучше ли перейти в кресло к затухающему камину. Только покидать с трудом согретое местечко желания не было. Не заметила, как заснула.
Глава 49
Утро Ольга встретила с заложенным носом и гудящей головой. Глянув на часы и удивившись, что проспала всего пять часов, посмотрела на окно. Погода обещала быть ясной и безветренной. На карнизе сидела галка и, заглядывая в комнату, наблюдала за ней блестящими бусинами чёрных глаз. Вспомнилась фабричная библиотека, кормушка для птиц, суетливые крылатые гости.
«Виконтесса» вставать не спешила и в мыслях вернулась к информации, которая не давала ей покоя.
Могла ли графиня Мариам Линтон написать письмо Стэнли? Учитывая, что она провернула подобное много лет назад, то в её порядочности можно усомниться. К тому же она была в поместье Малгри-Хаус перед тем, когда было найдено письмо в лотке под часами. А книга со стихами Байрона? Понятно, что она из библиотеки Мартина. Мариам могла натолкнуться на неё на званом обеде.
Ольга по-прежнему не видела связи между подброшенными письмами и леди Линтон. Если только графиня не хочет завладеть всем состоянием графа Малгри. Для этого ей нужно устранить его сына — от его жены и возможного будущего наследника она, считай, избавилась, — а затем настанет черёд убрать Мартина. Женщина разорена и вернулась в Лондон в поисках нового мужа. Заинтересовать собой герцога Грандовера не получилось, и она вспомнила о бывшем возлюбленном. Знает ли граф, что она разорена? Скорее всего, знает. «Виконтессу» смущало другое: зачем Мариам становиться единственной владелицей состояния, если замужество и так даст ей комфортную жизнь? Она мечтает вернуться в Париж? Может быть, желает независимости и свободы? Свободы, которая вкупе с богатством откроет ей двери в те места, вход в которые прежде был для неё закрыт?
Ольга застонала от бессилия — количество подозреваемых выросло до шести человек.
— Так нельзя, — вскочила она с постели, чем испугала птицу на карнизе.
Галка, истошно крикнув, взмыла в небо, а «виконтесса», облачившись в длинный стёганый халат, первым делом проверила тайник под часами на каминной полке. Пусто. В секретере тоже ничего интересного найти не посчастливилось.
Селма вошла в положенный час. Убедившись, что миледи не спит, приступила к выполнению своих обязанностей.
Наблюдать за тем, как горничная будет раскладывать бельё, казалось невыносимо скучным. Подкрепившись ранним чаем с обещанным — ещё тёплым — кексом с изюмом и орехами, Ольга решила посмотреть дом.
Прихватив томик Байрона, чтобы где-нибудь уединиться и почитать, она спустилась на первый этаж. Не заметив никого из прислуги, свернула в противоположную сторону от столовой и вошла в гостиную, покрытую ковром с неярким рисунком. Прошлась по комнате, рассматривая потолок с лепниной и двойные шторы на окнах, светлый шёлк на стенах и картины с живописными видами. Скользила ладонями по приятному ворсу гобеленовых чехлов на стульях и диванчиках, вышитым подушкам и пледам в шотландскую клетку на креслах. На полированном столике, инкрустированном перламутром, стояла керосиновая лампа с матовым плафоном, и лежал на боку серебряный колокольчик для вызова слуг.
Ольга подивилась, как удавалось маркизе поддерживать имидж богатой женщины, будучи на грани разорения? Она прошла мимо открытого пианино и вздохнула: когда-нибудь сыграть на нём стало несбыточной мечтой.
За закрытой дверью, которая вела из гостиной, оказался большой кабинет с библиотекой в зелёных тонах. Книжные шкафы из старого чёрного дуба упирались в потолок и занимали две стены. «Виконтесса» довольно улыбнулась. Хоть книг здесь было не столько много, сколько в доме Мартина, но они были. Также была старая стремянка без перил: высокая, узкая и шаткая.
Внимание переключилось на ряд экзотических и старинных сёдел на стеллаже у окна. Тринадцать, — сосчитала их Ольга. Непохожие одно на другое, богато украшенные бархатом и слоновой костью, с резной отделкой, декорированные серебряными накладками, они были роскошны. В седле из красной кожи Ольга узнала дамское — с двумя передними луками с левой стороны. Коллекция маркиза Стакея была столь необычна, что «виконтесса» пришла в замешательство. Образ статного аристократа — отца Шэйлы — не вязался с его увлечением амуницией для езды верхом.
Ольга, поглядывая на сёдла, вернулась к книгам. На нескольких языках и бессистемно расставленные, разной толщины и формы, жанра и направленности, они тотчас захватили её в плен. Оставив книжку-малышку на великолепном письменном столе с выдвижными ящиками и стоящей на нём чёрной статуэткой коня, Ольга окунулась в мир книг. Она бережно осматривала старинные потёртые издания — маленькие и большие — с тусклыми медными накладками и серебряными застёжками, вдыхала их запах и знала, чем займётся ближайших два дня.
Она настолько увлеклась, что не сразу обратила внимание на голоса, раздающиеся из гостиной. Её привлёк раздражённый возглас Веноны.
— Не смейте! — сказала она кому-то.
— Вы не можете мне запретить, — мягко возразили ей.
Мужчина? — удивилась Ольга и услышала звон колокольчика. Она бесшумно приблизилась к приоткрытой двери и осторожно заглянула в щель. Леди Стакей сидела на софе у стола, а напротив неё на стуле она узнала баронета Барта Спарроу.
Пришедший на зов дворецкий получил указание подать чаю. Дождавшись, когда за ним закроется дверь, маркиза недовольно проговорила:
— Вы не понимаете, о чём просите, — оттолкнула от себя в сторону мужчины небольшой лист бумаги, лежащий на столе.
— Я всем сердцем хочу помочь вам, — Чёрный гриф пальцем прижал к столу лист и подвинул его Веноне. — Поверьте, никаких непристойных мыслей по отношению ни к вам, ни к леди Хардинг у меня нет. Если вы поможете мне, то моя благодарность вам не будет иметь границ. Вы столько раз имели возможность убедиться в моей преданности вам и вашей семье.
— Хотите помочь? — решительно встала Венона и направилась в сторону кабинета. — Идите за мной.
У Ольги ёкнуло сердце. Она глянула на письменный стол с глухой задней стенкой. Спрятаться под ним? Ну уж нет! Она быстро отошла к книжному шкафу, книгу из которого держала в руках, и стала спиной к входу. Слышала, как распахнулась дверь, и зашелестели юбки переступившей порог женщины.
— Шэйла? — раздалось позади неё. — Ты здесь?
Ольга обернулась и с показным изумлением посмотрела на вошедших. Она ничего не успела сказать — мужчина опередил её, здороваясь и целуя ей руку.
— Очень рад новой встрече, леди Хардинг.
В этот раз сэр Барт выглядел несколько иначе. Одетый с иголочки и чуть щеголевато, он показался Ольге стройнее и выше, чем в прошлый раз при встрече у церкви. Под сюртуком угадывались крепкие мышцы. Подтянутый, с прямой спиной и выправкой военного, он производил впечатление очень уверенного в себе мужчины. А вот со здоровьем, похоже, у баронета было не всё в порядке. Тот же землистый цвет лица и лёгкая одутловатость никуда не исчезли.